Никита Бичурин - Отрывки из путешествия по Сибири

• Название: Отрывки из путешествия по Сибири
• Автор: Никита Бичурин
• Жанр: Публицистика

«Мая 25-го, в 5-ть часов вечера, я распростился с Иркутском. По дороге к Байкалу, называемой Заморскою, минуя городскую заставу, немедленно подымаешься на Крестовую гору, облегающую Иркутск с южной стороны. Кладбище, с тремя каменными церквами, расположенное на сей горе над самым городом, представляет очень хороший вид. Возвышенности от кладбища далее на юг покрыты густым мелким березником и сосняком, от чего весною и осенью много бывает сырости и мокроты…»

---

Пространство от Турулевки до Турки представляет пустыню, в которой одна только дорога показывает следы труда человеческого, а все прочее напоминает дикость первобытных времен. Употребите усилие достигнуть со мною вершин Хаима и с высоты его окиньте взором окрестность во все четыре стороны: вам представляется горы за горами, одни других выше, одни других темнее, одетые дремучими непрерывными лесами. Отдаленные гольцы кое-где прерывают сие единобразие, белея на мрачных покатах, образуемых сливными вершинами дерев. Сия беспредельная пустота, сие повсеместное безмолвие нечувствительно увлекают воображение до первых времен мира, и после кратковременного мечтания погружают душу в какое-то самозабвение.

Здесь природа, как будто сохранила свою первобытную девственность. Но я должен был расстаться с любимою детскою мыслью: увидеть огромные древние деревья, современные возрождению нашего мира. Кедр и сосна, лиственница и ель находятся под общими законами природы. Дерева также имеют юность и возмужалость, старость и кончину. Отжившие свой век на высоких местах, перед смертью начинают сохнуть с вершин; растущие на низких местах, чахлы и маловетвисты; мох высасывает из них соки и они умирают преждевременно. Здесь на отвесных покатостях высочайших каменных громад лежат миллионы кедров и елей, упавших с обрушившимися скалами или опровергнутых ураганами; подле них уже начинают возникать новые поколения. После ураганов, лесные пожары составляют второй бич для лесов. На земляной почве огонь съедает только сухую траву и хворост, не вредя деревьям, а на каменном грунте, где корни лесин разстилаются по поверхности, он истребляет обширные леса. Дерево с обгоревшим корнем лишается органов к принятию влаги и засыхает.

Прежде узкая тропа, проложенная зверями по направлению горных падей через болота и пески, составляла единственный проход через сию пустыню. Сколько трудностей переносили путешественники! Сколько скота погибало под тяжестью вьюков! Губернатор Трескин первый устроил нынешнюю большую дорогу, сократив ее почти на 80 верст против прежней. На устроение сей дороги употреблено было два лета; весь край Забайкальский участвовал в трудах и издержках. В то время Трескин был предметом всеобщей ненависти, а теперь благословляют его память те самые, кто когда осыпал его проклятиями, стоя с топором на горе или с заступом в болоте. От теплиц далее к Баргузину еще нет тележной дороги, а ездят верхом такими тропами, по которым и пешему ходить трудно. Сказывают, что уже начертано было предположение провести большую дорогу до самого Баргузина, но вскоре по отбытии Трескина открылись причины, которые воспрепятствовали привести его в исполнение. Не принимая на себя выдавать за истину все услышанное мною посему предмету, думаю, что для умножения народонаселения в сей стране со временем должно провести тележную дорогу до Баргузина, потому что Баргузинский край все потребности жизненные (кроме рыбы) получает из Верхнеудинска сухим путем. Теперь я хочу познакомить вас с местностью.

Туркинские горячие воды находятся в 1½ верстах от Байкала на восток, в логу, посреди обширной долины. Строение, известное под названием «теплиц», лежит на южном возвышении сего лога и состоит из длинного корпуса, с шестью нумерами для пребывания пользующихся водами. В каждом номере по две кровати, а по нужде могут поместиться человек шесть. Вдоль всего здания теплый коридор, на западном конце коего особо пристроены комнаты для доктора, а на восточном отхожие места. Из сего коридора идет просторный теплый сход в отделение с купальнями, которое построено в самом логу из лиственичного (негниющего) дерева. В нем устроены четыре купальни четыреугольные, пространством в три с половиною аршина и в один глубиною, каждая с продушиной в кровле для выпуска испарений. При каждой купальне теплая комната с двумя кроватями. Против сего корпуса на юг, к западному его концу, находится здание для надзирателя, к восточному другое для лекарского помощника, а подле сего строения кухня. Коридоры и комнаты в теплицах содержатся в отличной чистоте, для соблюдения которой посетители подчиняются некоторым правилам. Сажень через сто ниже купален построено, в 1831 году, особливое здание для казенных людей и черни. Ныне Кяхтинское купечество пожертвовало до 7,000 рублей, чтобы по северную сторону лога построить новый корпус для помещения посетителей. Когда это желание будет исполнено, то новое здание, обращенное лицом к полудню, а с севера окруженное опушкою леса, по высоте своего местоположения будет составлять прекрасный вид. Лог от вершины холодных ключей до самых теплиц, хотя и обнесен сельскою загородкою, но относительно чистоты оставлен в пренебрежении. В течение трех лет, при самых малых трудах, можно бы превратить покатые уступы его и приятное гульбище.

Для безопасности и порядка находится при теплицах казачий караул; для услуг и присмотра за больными определено шесть человек служителей, обязанность коих состоит в отапливании комнат и приготовлении ванн. Сии служители избираются из ссыльнокаторжных, но ведут себя так хорошо, что живущие в номерах, уходя в купальни, или прогуливаться, по большей части оставляют свои комнаты незапертыми и никогда не бывает пропаж, если сами посетители не подадут кому-либо из посторонних повода к тому.

Главный ключ серных минеральных вод находится в 130 саженях выше теплиц. На левой стороне лога углублен он около аршина в серный камень, из которого бьет несколькими отверстиями, и покрыт небольшою деревянного беседкою. Вода в купальни проведена крытым деревянным жолобом. Она содержит зимою 41°, а летом 42° по Реом., почему для умерения жара подведена к купальням холодная вода, из ключей, лежащих в том же логу. Главный ключ холодной воды выходит несколькими саженями выше горячего, на противоположной стороне лога; отсюда вниз почти по всему правому берегу просякают холодные ключи. В самом логу, как и в купальнях, со дна, покрытого толстым слоем песка, прорываются ключи горячей воды, из чего заключают, что масса серной печенки лежит во всю длину сего лога, но сверху покрыта толстым слоем тины, по которой перебирается вода холодных ключей. Далее, по дороге к Баргузину, еще в нескольких местах находятся горячие ключи, но по неудобности дороги ни кем не посещаются.

О врачебной силе Туркинских вод и внутреннем и наружном употреблении их, равным образом и о способах употребления, обстоятельно изложено в книжке, изданной в 1830 году Инспектором по медицинской части Восточной Сибири, коллежским советником Эрнетом, под заглавием: Инструкция или руководство для врачей, находящихся при Туркинских минеральных водах. В сей книжке помещено и химическое разложение вод, учиненное членом Академии наук, доктором Гессе.

Туркинская горячеводская долина, как и окрестные горы, были покрыты дремучим лесом, но в 1828 году лесной пожар опустошил сию долину с частию окрестных гор. Ныне она вся завалена обгоревшими лесинами и глухо обросла кустарными растениями. Здешние леса состоят из сосны, кедра, лиственницы, ели, пихты, березы и осины. Из кустарных растений много багульника, ракитника, ольхи, кизильника, таволги, бузины, шиповника, боярышника, розмарина, и жимолости с темноголубыми ягодами.

Из ягод растут рябина, черемуха, смородина, черника, голубица, брусника, шикша, морошка, княженика и земляника. Здесь родятся всякие грибы, свойственные хвойным лесам. В тайчах и по каменным вершинам гор водятся лоси, зубры, медведи, олени и белки. Лисиц и соболей мало. По берегам Байкала и речкам, впадающим в него, ловят множество налимов, сигов и омулей; изредка попадаются таймени и осетры. Здешние налимы считаются лучшими по всему Байкалу, а омули ловятся весом от трех до двадцати фунтов и вкусом превосходят сигов. Для прогулки больных есть несколько тропинок на юг и на восток к горам и одна на север, составляющая большую дорогу в Баргузин, которая впрочем корниста и болотиста. С вершин высоких гор представляются величественные виды во все стороны, но всход на них, по причине топкости места и густоты кустарников, чрезвычайно труден. Лучшая и обыкновенная прогулка по большой дороге к берегу Байкала, откуда представляются взорам поразительнейшие картины. В сорока верстах от берега на северо-запад, расстилается сумрачный Ольхон, как огромное морское животное, поднявшееся на поверхность вод. Высочайшие утесы его, кажется, перед вашими глазами опускаются в море. Но более всего поразителен ужасный Онгорен, на вершинах коего вечные снега издали представляют купы облаков, как будто покоящихся на высочайшем престоле, взгроможденном из мрачных гранитных скал[4]. Сей картины, отстоящей слишком на сто верст от берега к северо-западу, невозможно изобразить во всем ее величестве.

Судя по малолютству местечка и отдаленности его от других селений, содержание здесь очень недорого. От местных жителей можно получать яйцо, молоко и коровье масло, а кур, баранов и телят покупают не ближе, как за полтораста верст отсюда. Только препровождение времени вопряжено с некоторою скукою, особенно осенью и зимою, когда весьма мало бывает посетителей. Большая дорога из Иркутска в Баргузин лежит подле ворот Туркинских теплиц, и хотя предписано от начальства, чтобы почта, следующая из Иркутска в Баргузин и обратно, останавливалась для раздачи и приема писем и посылок, но это редко случается. Ныне посетители платят за комнату по двадцати пяти рублей в месяц с особы. Можно бы надбавить еще рублей по пять и на сию сумму выписывать ведомости и журналы для общей пользы посетителей. Нет сомнений, что все будут довольны таким учреждением. По южную сторону теплиц находится небольшое селение, где в течение последних двадцати лет построено до двенадцати домиков. Живущие в них крестьяне и служители имеют изрядное скотоводство, но по малолюдству и недостатку сил не успели еще развести хороших огородов, хотя здесь капуста, свекла, редька, морковь, и особенно картофель, родятся хорошо. Даже не имеют они сенокосов, не смотря на то, что по берегу Байкала, от теплиц до Турки, находятся превосходные луга, требующие только небольшой очистки от валежника. Говорят, что заводили было здесь землепашество, но опыты посевов были неудачны, что и вероятно, ибо с трех сторон горы, покрытые дремучими лесами, а с четвертой Байкал, долго поддерживают здесь холод. Снега лежат до Николина дня, а иней начинают падать с Ильина дня. Однакож, чтобы здесь производились опыты земледелия что-то сомнительно, ибо в окрестностях вовсе неприметно, чтобы начинали где-нибудь распахивать землю. Здешние жители получают достаточное содержание от рыбных и звериных промыслов. Осенью, во время рекостава, каждый дом добывает в Турке от тридцати до шестидесяти пудов налимов, которых продают в Верхнеудинске, а оттуда берут хлеб и другие вещи, нужные в домашнем быту. Сверх того промышляют здесь белку, соболей, лисиц, а также сохатых (название лося в Восточной Сибири), оленей и козуль, коих мясо употребляют в пищу. Все сии выгоды достаточно заменяют землепашество и поддерживают кочевую беспечность, свойственную большей части северных сибиряков. Даже летом у себя не занимаются они рыбным промыслом, а предоставляют его борятам, приезжающим сюда с острова Ольхона. Впрочем свежая рыба здесь так дешева, что сиг, в два и три фунта весом, стоит не более пятнадцати копеек. Буряты, разрезывая сырую рыбу, сушат ее на солнце, а мелкую варят, и очистив от костей, также сушат. Первою называют они юколою, а последнюю порсою. Оба сорта довольно вкусны, но только приготовляются без соли, за недостатком ее в северных пустынях Верхнеудинского округа.