Людмила Петрушевская - Девочки, к вам пришел ваш мальчик (сборник)

• Название: Девочки, к вам пришел ваш мальчик (сборник)
• Автор: Людмила Петрушевская
• Жанр: Драматургия
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-40629-4

Сборник пьес «Девочки, к вам пришел ваш мальчик» назван так по спектаклю, который в свое время был запрещен (в нем были две одноактовки, «Чинзано» и «День рождения Смирновой»). Некоторые пьесы из нынешнего собрания тоже прошли этот путь вместе с автором, от глухого молчания театров до больших премий, от полного запрета до мировых премьер. Кстати, пьесы любят только избранные души, это особый дар. Так что книга будет ждать своих читателей, может быть, – будущих актеров и режиссеров. (Драматургов в мире тоже гораздо меньше, чем прозаиков и поэтов.)

---

Эра. Полчаса все еще до прихода поезда.

Лика. Только полчаса? (Активно работает ложкой.)

Эра. Мама, я вас прошу, наденьте мой халат. Голубой.

Лика. Мне его тут же порвут. Все время вещи рвут вот здесь, под мышкой. Кто рвет, неизвестно.

Эра. Я зашью.

Лика. В нашу квартиру все время проникают посторонние. Ночью я посыпала содой. Утром на ней были чьи-то следы.

Эра. А я утром подметала, ничего не пойму, по всей кухне сода.

Лика. Я искала одну вещь на буфете, но там оказался пакет с содой.

Эра. Начинается.

Лика. Это моя вещь и моя квартира.

Эра. А вот мне некуда идти. Мама умерла. Всё.

Лика. Твоя мама умирала в роскоши, ты ее обслуживала не отходя. А я обслуживала твоих детей. Роскошь всегда бывает за чей-то счет. Сколько времени?

Эра. Часы у меня стоят!

Лика. К такому моменту я ослепла.

Эра. Кто-то пришел! У них же нет ключа. Это кто? (Лихорадочно подбирает тряпки с пола.)

Лика прячет кастрюлю за диван.

Оля (входя). Это я.

Эра. Ты уходила?

Оля. Да, я отнесла учебники Маринке.

Эра. Какие учебники, какой Маринке?

Оля. Она будет поступать, я ей дала на время.

Эра. Что?

Оля. Мама, мои дела я буду решать сама, договорились?

Эра. Какие учебники ты дала ей?

Оля. Неважно.

Эра. Не заставляй меня рыться в твоем столе.

Оля. Тригонометрию и историю ВКП(б).

Эра. Пока я тебя кормлю и даю тарелку супа, а ты палец о палец не ударяешь, ты еще сбагрила учебники этой мрази. Чтобы самой не заниматься.

Лика достает кастрюлю из-за дивана.

Оля. Меня кормит мой папа.

Эра. Конечно, твоя бабушка тебя хорошо научила, как отвечать матери. Но кормлю тебя я. А папа твой в командировке три раза по два месяца. И похоже, что ему плевать на тебя.

Оля. Это на тебя ему плевать, а не на меня.

Лика. Оля, что ты говоришь! Девочка моя! Мы же договорились! Ты же с ней так не должна!

Оля. А что она… варежку разинула…

Эра. Короче говоря, тригонометрию ты вернешь, и ВКП(б) тоже. Эти учебники доставала я.

Оля. Тригонометрию мне, кстати, дала Маринка. Два года назад.

Эра. Накануне сдачи своих экзаменов ты решила ее отблагодарить и вернула.

Оля. Впереди еще целый год.

Эра. Какой год, какой год! Декабрь, январь, так, так, май, июнь, семь месяцев! Семь месяцев! За это время ребенка можно родить недоношенного!

Оля (с горящими щеками). Я более не буду брать у тебя ни крошки хлеба!

Эра. У меня? В вашем доме у меня только подушка и одеяло, успокойся.

Оля. Ни крошки более и ни глотка.

Эра. Скажи это своему отцу, когда он через месяц опять нам позвонит. Он через месяц скажет тебе: «Терпи, дочь моя старшая».

Оля. А, ему на меня наплевать…

Эра. Ты что, ты его любимая девочка. Это я у вас у всех прислуга. Приготовить, подать, помыть посуду и постирать, убрать и купить.

Оля. Вот я и не буду больше этого есть.

Эра. Снять с тебя штаны и выдрать.

Оля. Пошарь во лбу…

Лика. Что-о?

Оля. Ты спишь, наверно.

Эра бросается к Лике и обнимает ее. Они застыли.

Оля уходит.

Лика. Идут! (Отстраняет Эру, прячет кастрюлю за диван.)

Входит Саша с чемоданом. Он в черной шинели, в белом кашне. Лика встает ему навстречу, накидывает на плечи точно такую же шинель, на которой до сих пор сидела и полами которой укрывала ноги. Целуются.

Эра ждет своей очереди рядом.

(Не отпуская Сашу.) Я совершенно ослепла! Со мной никто не хочет сходить к врачу! Саша, ты вернулся! (Ищет глазами Эру.)

Саша. Я с тобой схожу.

Лика. Вот я закрываю левый глаз и не вижу совершенно уже ничего.

Саша. Ну какой смысл закрывать.

Лика. У нас такая радость! Сегодня возвращаются из эвакуации Неточка и Любочка! Михал Михалыч поехал за ними и вернулся с ними из Уфы! Не знают, бедные, что через пятнадцать лет Лика без пальто и слепая. Они будут жить у нас пока что. Ты рад?

Саша. Это тетя Нета? А кто такая Люба?

Лика. Да Люба же, помнишь, ты за ней ухаживал? Ну, когда тебе было семь лет, вы за елкой с ней спрятались?

Саша. Любка, что ли?

Лика. Ты был в нее влюблен, признайся.

Саша. Ну вот еще.

Лика. Они вызваны в Москву, и им дали квартиру. (Торжественно.) Меня вызывали в связи с посмертной реабилитацией Ивана, Маруси, Николая, Лялечки и Люсика и спросили, есть ли какие-нибудь нужды. Я сказала, что еще одна сестра все потеряла и они влачат жалкое существование в Уфе. Теперь им дали квартиру в Москве, комнату им и комнату Кате с Лорой. Двухкомнатную роскошную квартиру под Москвой, где-то в Новых Черемушках. Электрички даже не ходят. Трамваем полтора часа.

Саша (Эре). Мне надо с тобой поговорить.

Лика. Ты меня слушаешь?

Эра. Мне тоже.

Лика. Ну вот, они наотрез отказались жить с Катей. Я их пригласила телеграммой, они пока поживут у нас. Ничего? Ты не против?

Саша. Да я, собственно, на один день.

Эра. Чтобы ночью быть там.

Саша выходит.

Лика. Я понимаю, они не хотят комнату. Нета ведь была женой замнаркома. Тем более с Катей у них нет ничего общего, она им не писала и не помогала…

Эра. А мы с мамой после ареста папы жили в Удельной в комнате семь метров на две семьи.

Лика. Но ты очень скоро по головам нашей семьи стала невесткой полковника, а они оказались на речке Уфимке в эвакуации и скитались.

Эра. Вы меня приютили, за это я вам благодарна, и мне напоминают об этом ежедневно. Но моя мама тоже оказалась на разъезде Шубаркудук в бараке из сухого конского дерьма пополам с соломой.

Саша входит с чемоданом.

Лика (перебивая). Но они столь деликатные и тонкие люди, что сами ни о чем не напоминали, не просили ничего. Ни слова из ее груди, лишь бич свистел играя. Единственно, чего они не хотят, это жить с Катей. Катя им чуждый элемент, она боролась за жизнь и всюду скрывала насчет врагов народа родственников, чтобы прокормить маленькую дочь. Когда ее вызывали к тому же майору Дееву, она ляпнула, что они были невменяемые и не отвечали за себя. Не знала, что не требуется никаких оправданий. Хотела их опять выгородить, как в тридцать восьмом.

Звонок.

Эра, это они, возьми там кашу, я уже не успеваю.

Эра достает из-за дивана кастрюлю, уносит. Входят

Катя и Лора.

(Закрыв лицо.) Кто это? Кто? Дорогие! Я ничего не вижу! (Плачет.) Ослепла!

Катя (плачет). Лика, дорогая, здравствуй! Это я, Катя, с дочерью!

Лика (мгновенно просыхая). Ты меня напугала! Фу как напугала!

Катя. Это моя Лора! (Почти кричит.) Лора! Помнишь?

Лика. Я слепая, но не глухая. Можешь не кричать.

Катя. Я так рада! (Целует Лику.) Как ваша поживает Олечка? Она поступила в институт? Моя Лора поступила в стоматологический! Изучает череп и кости! А где Олечка? Оля! К тебе пришла сестра!

Лика. Она занята, она готовится к экзаменам.

Входит Оля. Обе девушки становятся по противоположным сторонам сцены.

Катя. Олечка, ты помнишь Лорочку? Твоя троюродная сестра.

Оля отрицательно качает головой.

А Лора тебя помнит.

Лора отрицательно качает головой.

Лика. Сижу здесь слепая совершенно, не говоря уже о том, если закрыть левый глаз (закрывает ладонью). Вот! Вот и результат! Ничего не вижу!

Катя. Надо обратиться к глазнику.

Лика. Катя, ты знаешь нашу жизнь. Ем я одни объедки, потому что они оставляют кучу продуктов. Кто голодал, тот не оставляет.

Катя. Я ничего не оставляю. Лора тоже ест все под корень. Конфеты уничтожает. Я буквально прячу.

Лика. А свиней подбирать за ними нету. Они оставляют, все испортится, тогда в ход иду я. Ем одно прокисшее и подгорелое. Покупают, готовят, потом оставляют по полкастрюли. А сами варят заново. У нее как кастрюля пригорела, бац! Она покупает новую. А я вынуждена хлебать предыдущее.

Катя. Зажрались.

Лика. Нет, ни в коем случае нет, просто им всем некогда! Саша, когда дома, отсыпается на всю жизнь. У Эры тысяча всегда отговорок, никогда не ест. Она веселый кощей. Дети вообще ничего не едят, когда болеют, а когда здоровые – они едят в садике черт-те чего. А у Олечки, посмотрите, абсолютно нет фигуры, а ведь ей уже семнадцать лет, восемнадцатый.