Моисей Рижский - Библейские вольнодумцы

• Название: Библейские вольнодумцы
• Автор: Моисей Рижский
• Издательство: Республика
• Жанр: Религия
• Год: 1992
• ISBN: 5-250-01674-X

"Библейские вольнодумцы". Само это словосочетание может вызвать недоумение:.вольнодумие в священной книге иудейской и христианской религий в столь древние времена? И тем не менее нее это верно. Книга покажет читателю, что сомнения во всемогуществе бога, да и в самом его существовании, посещали людей и в глубокой древности, когда, казалось бы, религиозное мировоззрение господствовало безраздельно.

Именно идеи скептицизма лежат в основе двух библейских книг — Иова и Екклезиаста, рассмотрению которых и посвятил свою новую работу кандидат исторических наук М. И. Рижский, известный широкому кругу читателей по книге "Библейские пророки и библейские пророчества.

Рассчитана на массового читателя.

---

Однако в действительности Соломон никак не мог быть автором Книги Екклезиаста, слишком многое в ней противоречит этому. Исторический и социальный фон, вырисовывающийся в этом произведении, значительно более поздний, так же как религиозные и философские идеи, обсуждаемые в нем, а тем более язык книги[94]. Еще в древности также обратили внимание, например, на то место в книге, где царю приписываются слова: "Я, Экклесиаст, был царем над Израилем в Иерусалиме" (Еккл. 1:12). Почему слово "был" стоит в прошедшем времени? Древние экзегеты пытались объяснить это по-разному: одни — тем, что Соломон в то время, когда писал книгу, был злым духом Асмодеем отстранен от власти, другие — что он в пророческом вдохновении перенесся в будущее, когда построенный им храм был разрушен и Израиль уведен в плен; оттуда, из этого "будущего", он и написал свою книгу, в которой объявил, что все в мире "суета сует".

В XVII в. голландский ученый Гуго Гроций, решительно оспаривая авторство Соломона, указывал, что язык этой книги несет на себе явные следы влияния арамейского, персидского и греческого языков, в нем есть слова, которые встречаются только в самых поздних книгах Ветхого завета послепленного происхождения: Ездры, Неемии, Даниила, в арамейских переводах — таргумах и в языке Мишны, древнейшей части Талмуда (IV в. до н. э.- V в. н. э.). Гроций считал, что Книга Екклезиаста была составлена в Иудее в конце V в. до н. э., когда эта страна находилась под персидским владычеством.

Позже, в Новое время, библейская критика почти единодушно отказалась признавать в Книге Екклезиаста сочинение древнего царя Соломона, не придя, однако, к единому мнению относительно времени ее возникновения. Все же теперь некоторые временные рамки можно считать установленными. Книга появилась скорее всего после похода Александра Македонского (334–332 г. до н. э.), когда Иудея вошла в состав его державы, а после его смерти оказалась под властью эллинистических монархов, сперва Птолемеев египетских, потом династии Селевкидов. Ближний Восток испытал в эти столетия сильное влияние греческой культуры и греческого языка, и Иудея в этом отношении не была исключением. На языке и содержании Книги Екклезиаста это также отразилось.

С другой стороны, Книга Екклезиаста не содержит никаких намеков на преследование религии Яхве, на гражданские войны и смуты — события, связанные с религиозной реформой Антиоха IV Епифана (168 г. до н. э.), Маккавейским восстанием и позже, правлением иудейской династии Хасмонеев. Стало быть, книга была написана до 168 г. Этот "terminus ante quern" получил в нашем веке полное подтверждение. В одной из пещер вблизи Мертвого моря были обнаружены фрагменты кожаного свитка с текстом из Книги Екклезиаста (5:13–17; 6:3–8; 7:7–9; 7:1–2; 7:3–6; 7:19–20). По результатам палеографического анализа этот манускрипт относят к середине II в. до н. э.[95] Следовательно, к этому времени книга была уже в стадии фактической канонизации. Она должна была появиться значительно ранее. Наиболее вероятной датой ее создания можно считать III в. до н. э.

Книга была написана, видимо, в Палестине, а не в Александрии. Автор неоднократно упоминает о дожде (например, 11:3; 12:2), от которого зависит плодородие почвы (11:4), в Египте дожди были большой редкостью, и урожайность зависела не от них. Но автор, может быть, и сам побывал в Египте, посетил Александрию Египетскую, где, как мы знаем, была процветающая эллинизированная, говорившая на греческом языке еврейская колония. В одном месте своей книги он вместо слова "могила" употребил выражение "вечный дом" (12:5) — это египетское выражение.

Итак, время и место написания Книги Екклезиаста скорее всего — III в. до н. э., Иудея, в эпоху эллинизма.

Захват Иудеи Александром Македонским почти никак не отразился в библейских книгах, скорее всего потому, что переход власти от персов к македонянам не связан был ни с какими крупными переменами во внутренней жизни Иудеи. Века под господством Птолемеев протекали для Палестины в общем мирно, управление Иудеей сохранилось таким же, как при персах, в форме иерократии. Первосвященник Иерусалимского храма сохранил за собой светскую власть, отвечая перед македонскими правителями за поставку податей. Иерусалимское духовенство было вместе с тем светской аристократией и чиновной знатью.

Характеризуя обстановку в Иудее в III в. н. э., Б. А. Тураев пишет: "Сравнительно спокойное состояние и естественное проникновение иноземной культуры в III в. значительно ослабило исключительность иудеев. Мы меньше слышим о мессианистических чаяниях и находим в Иерусалиме целую партию, готовую идти навстречу эллинизму"[96]. Прежде всего, потянулись к эллинизму высшие иудейские круги во главе с первосвященниками. Обычным в этих кругах стала замена еврейского имени греческим. Первосвященник Иошуа переименовал себя в Язона, он же выстроил в Иерусалиме большое здание для гимнастических упражнений, другой первосвященник стал именоваться Менелаем. Ряд городов Палестины были переименованы на греческий лад: Раббат-Аммон стал называться Филадельфией, Ар-Моав — Птолемаидой и т. п. В них поселилось множество греков. Знание греческого языка было широко распространено среди высших кругов иудейского населения Палестины. Эллинизированные иерусалимские законоучители не только одобрили факт перевода Священного писания на греческий язык (Септуагинта) (Мегилла 96), но даже объявили греческий язык единственно достойным для перевода Торы. Иудейские "книжники" и "мудрецы" встретились с греческой философией и попытались выступить перед ней достойным образом. Еврейский философ Аристобул (III или II в. до н. э.) был знаком с произведениями Аристотеля и Платона и, ссылаясь на Септуагинту, доказывал, что Платон многое позаимствовал у Моисея. Другой иудейский ученый, Антигон из Сохо (первая половина III в. до н. э.), вполне в духе стоической философии учил: "Не будьте подобны рабам, прислуживающим своему господину с целью получить вознаграждение, но будьте подобны тем, которые прислуживают своему господину бескорыстно, и да будет страх Божий на вас" (Абот. 1:3). Идея, что добро должно быть самоцелью и проводиться в жизнь во имя его самого, по существу, противоречила религиозному учению иудаизма, как оно в это время было, например, представлено в Книге Малахии (3:10): "Несите десятину в храм, и Яхве изольет для вас дождь и запретит саранче истреблять у вас плоды земные".

Автор Екклезиаста мог слушать греческих философов в самой Палестине. Знаменитый своим религиозным свободомыслием философ-киник Менипп (III в. до н. э.) был родом из поселения Гадары, немного южнее Генисаретского озера, по ту сторону Иордана. Дух эллинистической мудрости должен был веять и над Иерусалимом. Социальная и политическая обстановка в Иудее была подготовлена для восприятия новых идей и критического пересмотра старых и привычных прежде всего представителями верхних слоев общества, из светской и духовной аристократии, а также, наверное, деловыми кругами и конечно же определенной частью иудейской интеллигенции, теми, кого в Израиле издавна называли "мудрецами" и "книжниками".

Приписав свое сочинение царю X в. до н. э. Соломону, настоящий автор применил довольно обычный в древности литературный прием — укрылся под сенью древнего авторитета. Так поступили до него и создатели сборника псалмов, объявив их автором еще более древнего царя Давида, которому древняя традиция приписала, между прочим, склонность к поэзии и пению. Сочинение философской направленности уместно было приписать царю Соломону, который в народной памяти сохранился как царь-мудрец; бог дал ему"…мудрость и весьма великий разум, и обширный ум, как песок на берегу моря. И была мудрость Соломона выше мудрости всех сынов востока и всей мудрости Египтян" (3 Цар. 4:29–32). Но следует думать, что автор Книги Екклезиаста руководствовался еще одним соображением. Ему, автору, нужно было предоставить слово человеку не только мудрому, но и тому, общественное положение, слава и богатство которого позволили испытать на себе, на собственном опыте, все, что "общественное мнение" считает счастьем для человека, и во всем этом разочароваться. Древний комментатор рабби Елеазар остроумно заметил по этому поводу, что в отношении к Соломону никто не мог бы с насмешкой сказать: "Вот человек, который никогда в жизни не имел двух грошей в кармане, а с презрением отзывается о всех богатствах мира".

Похоже на то, что автор, выдавая себя за древнего, прославленного своим богатством и мудростью царя Соломона, и сам был знатен и богат и знаком с роскошной жизнью, — он удручен тем, что глупец может унаследовать его имущество (2:18–23). Сам же он в ряде мест своей книги относит себя к "мудрым". В конце книги содержатся несколько стихов, которые, по почти единодушному мнению исследователей, являются позднейшей добавкой "издателя" книги: "Кроме того, что Екклезиаст был мудр, он учил еще народ знанию. Он все испытывал, исследовал и составил много притч. Старался Екклезиаст приискивать изящные изречения, и слова истины написаны им верно. Слова мудрых — как иглы и как вбитые гвозди, и составители их — от единого пастыря" (12:9-11). Эти стихи заслуживают особого замечания: в них содержится похвала не одному только мудрецу — Екклезиасту, но определенной категории людей, которые называются "мудрецами" (евр. "хакамим", в ед. ч. "хакам"), а поучения их — "речениями мудрецов".