В. Козлов - Колумбы российских древностей

• Название: Колумбы российских древностей
• Автор: В. Козлов
• Издательство: Академия наук СССР Издательство «Наука»
• Жанр: Языкознание
• Год: 1981

В книге рассказывается о том, как в первой четверти XIX в. известному государственному деятелю Н. П. Румянцеву удалось объединить вокруг себя блестящую плеяду ученых, задавшихся целью собирать и публиковать документальные памятники русской истории. Широко привлекая архивные материалы, автор показывает организацию деятельности Румянцевского кружка, подробно освещает принципы изысканий и подбора материалов по истории государства, литературы и культуры средневековой России.

Ответственный редактор доктор исторических наук В. И. Буганов

!!! Стили. Выделение разрядкой и размером шрифта.

---

Тема книги была подсказана А. А. Зиминым, который открыл автору увлекательный мир судеб и дел первооткрывателей российских древностей. С глубокой благодарностью автор вспоминает его советы и постоянную помощь.

Автор выражает также искреннюю признательность В. Ю. Афиани, И. В. Демкину, Я. Ю. Самборскому, Н. Б. Тихомирову, А. А. Формозову, Э. И. Ханпире, Н. Я. Эйдельману за ценные замечания, высказанные в процессе подготовки книги.

Глава 1 Ученая дружина

Основатель кружка граф Н. П. Румянцев принадлежал к древнему дворянскому роду, возвышение которого произошло в XVIII в. Его дед А. И. Румянцев принимал активное участие в политической жизни России первых десятилетий XVIII в. и, являясь доверенным лицом Петра I, выполнял многие секретные поручения русского монарха. Спустя несколько десятилетий фамилия Румянцевых была прославлена победами полководца П. А. Румянцева-Задунайского, в семье которого в 1754 г. и родился будущий государственный деятель, дипломат и покровитель наук Н. П. Румянцев.

На протяжении XVIII — начала XIX в. Румянцевы не раз подтверждали верность девизу, начертанному на их фамильном гербе («Не только оружием»). Дед, отец и сын активно участвовали в заключении трех выгодных для России мирных договоров: со Швецией — Абоского 1743 г., Фридрихсгамского 1809 г. и с Турцией — Кучук-Кайнарджийского 1774 г. Игра судьбы, связавшая имена трех поколений рода с военными и дипломатическими победами над Швецией и Турцией, в немалой степени способствовала приобретению Румянцевыми сановитости, славы, богатства и многих привилегий аристократического дворянства, которые позволяли его представителям уже в детстве начинать карьеру будущих военачальников, государственных деятелей — всех тех, кого Вольтер называл тогда столпами неограниченной самодержавной власти.

Получив вместе с братом — С. П. Румянцевым, будущим автором закона о вольных хлебопашцах, домашнее воспитание, Н. П. Румянцев, по обычаю того времени, в девять лет был зачислен на военную службу, в девятнадцать стал камер-пажом двора Екатерины II. В 1774 г. для продолжения образования он был отправлен вместе с братом в Лейденский университет, где слушал курсы истории и права. За границей Румянцев пробыл пять лет, посетив Париж, Женеву, Берлин, Рим и Венецию.

Его молодость пришлась на время громких военных побед отца. Перед получившим европейское образование юношей открывалось блестящее будущее. Возвратившегося в 1779 г. в Россию молодого графа ожидали камергерство и назначение вскоре чрезвычайным и полномочным послом России при германском сейме. По совету отца Румянцев решил посвятить себя дипломатической деятельности.

На этом и закончилась, по существу, его политическая карьера при Екатерине II. В течение 15 лет он выполнял различные дипломатические поручения, являясь представителем России в Европе. Находясь в гуще политической жизни европейских стран, с большим знанием дела сообщая о ней в своих донесениях в Россию, Румянцев скоро почувствовал разочарование и обиду за недостаточную, на его взгляд, оценку своей деятельности. «Мне 30 лет минуло, — писал он графу А. Р. Воронцову в 1784 г., — и когда в эти лета сын фельдмаршала Румянцева с трудом добился быть во Франкфурте министром, ни лент, ни чинов не получает, знать собственные силы в нем слабы и неспособность его известна»[10]. Впрочем, все это не мешало ему быть активным исполнителем внешнеполитической концепции Екатерины II. Румянцев поддерживал тесный контакт с обосновавшейся в Кобленце после французской революции 1789 г. французской аристократической эмиграцией. Во время войны Австрии и Пруссии против революционной Франции он сопровождал отряд французских эмигрантов, отступал вместе с ним, а после казни Людовика XVI представлял Россию при дворе графа Прованского, объявленного роялистами регентом малолетнего Людовика XVII.

В 1795 г. Румянцев возвратился в Россию, решив покончить с дипломатической карьерой. Он получил почетное звание сенатора и стал членом нескольких правительственных комитетов по экономическим вопросам.

Вступление в 1796 г. на русский престол Павла I изменило положение бывшего дипломата. В глазах Павла I граф был одним из гонимых при Екатерине II, а это для императора, не любившего свою мать, было хорошей рекомендацией. Румянцев становится гофмейстером и одним из директоров Вспомогательного дворянского банка. А через год император неожиданно для многих посылает его в «чужие края», что, по понятиям того времени, означало опалу[11]. И снова Румянцев имел основание сетовать на свою судьбу.

С приходом к власти Александра I фортуна наконец-то улыбнулась ему. Вернувшегося в 1801 г. в Россию Румянцева ожидала должность «главного директора водяных коммуникаций и экспедиции об устройстве в России дорог», а через год — назначение еще и на пост министра коммерции. С именем Румянцева Александр I в пору своего заигрывания с либерализмом связывал определенные надежды. «Человек большого ума и с большими познаниями», по свидетельству австрийского посла Ф. Стадиона, во время пребывания за границей познакомившийся с английской, немецкой, французской экономической и исторической литературой, с деятелями европейской науки и культуры, Румянцев выступал за преодоление экономической отсталости России. Он вынашивал разнообразные планы создания в стране собственной промышленности, ограждения русских товаров от конкуренции на мировом рынке, широких торговых связей, прежде всего с Северо-Американскими Соединенными Штатами и странами Востока, открытия и освоения северных и восточных районов России. Румянцев находился под влиянием учения английского экономиста А. Смита, которое в это время совпало с классовыми интересами русского дворянства, стремившегося к усилению экспорта сельскохозяйственных товаров и к ограничению их импорта.

На посту министра коммерции Румянцев предпринял целый ряд мер, направленных на выдвижение России в число ведущих стран мира. Под его руководством началась разработка нового таможенного тарифа, предусматривавшего, в частности, свободу вывоза и ограничение ввоза хлеба; проводились работы по улучшению судоходства по Бугу, Дону, Западной Двине, строительству Березинского, Ивановского, Мариинского, Свирского и других каналов. При его поддержке были осуществлены первая русская кругосветная экспедиция и другие географические изыскания. По инициативе Румянцева в Петербурге начали выходить «Коммерческие ведомости» и «Виды государственной внешней торговли», содержавшие подробные сведения о внутренней и внешней торговле страны.

Широкие планы экономических преобразований, которые вынашивал Румянцев, были проникнуты искренним стремлением укрепить экономику страны. Но в своих взглядах и действиях министр коммерции следовал интересам прежде всего той части крепостников, которая лишь пыталась совместить с условиями крепостнической системы более современные методы ведения хозяйства. «Благоденствие» государства для графа было связано только с подновлением экономики, основанной на крепостном труде, с помощью совершенствования бюджета, денежного обращения, развития транзита. Сам он, имея немалые доходы от своих многочисленных имений, был крупным землевладельцем и одним из богатейших людей России.

Примирить крепостничество с объективным ходом экономического развития России, требовавшим коренной ломки бесконечно отсталых методов хозяйствования, Румянцев пытался при помощи отдельных ограниченных нововведений: культивирования новых сортов ржи, ячменя, пшеницы, расширения посевов технических культур, разведения новых пород скота, учреждения ланкастерских школ. Наследованные графом от отца Кучук-Кайнарджийское и Кагульское имения, садовые и парковые хозяйства в Гомеле, Крыму, Подмосковье, винокуренный, стекольный, гончарный, кирпичный заводы, фабрики по производству бумаги, сукна, сыра были организованы по английскому образцу, оснащены современным техническим оборудованием. Румянцев стал одним из основателей и финансистов Никитского ботанического сада, щедро жертвовал средства в Вольное экономическое общество на выведение новых сортов сельскохозяйственных культур и создание более совершенной сельскохозяйственной техники. Многие из его нововведений имели положительные последствия. С его именем, в частности, связано распространение в России овец-мериносов, посадок пробкового дуба, грецкого ореха.

Просвещенный государственный деятель, человек, которому были чужды наиболее отвратительные проявления помещичьего произвола, Румянцев в главном — в отношении к самодержавию и крепостничеству — выступал с позиций крупного землевладельца. И поэтому нет ничего странного в том, что будущий покровитель наук, отстаивавший в жарких спорах с идеологом самодержавия, официальным историографом Н. М. Карамзиным «либеральные идеи», в 1805 г., например, подал в Сенат свое мнение об усовершенствовании рекрутского набора, в котором совершенно серьезно обосновывается необходимость замены двадцатипятилетнего срока воинской службы двадцатилетним лишь только потому, что в первом случае «человек соделывается к службе уже не совсем способным, но в общежитии, однакож, может быть еще полезным»[12].