Павел Александров - Путь миротворца

• Название: Путь миротворца
• Автор: Павел Александров
• Жанр: Фэнтези

Будь осторожен с мечтой: она может исполниться! И уставший романтик, простой, ничем не примечательный парень по имени Марк, попадает в загадочную страну — мир рыцарей и магов, где в жестокой борьбе вера схватывается с магией, отвага со страхом и милосердие с ненавистью.

Марк не должен спасти мир, и от него не так уж много зависит, но, согласившись стать Седьмым миротворцем, он сталкивается с безжалостной силой, которая словно злой рок преследует каждого, кто избирает путь миротворца.

Существует ли что-то, кроме роковой необратимости, и возможно ли победить судьбу, начертанную содеянным грехом — ответ может дать лишь разгадка страшной тайны Проклятия миротворцев.

Роман написан на стыке аллегорического фэнтези и психологической прозы: монстры здесь соответствуют определённым человеческим чувствам, настроениям и убеждениям, а боевая магия и мастерство владения мечом проистекают из неведомых и порой непредсказуемых стихий человеческой души.

---

— И пришел миротворец, — добавил Марк со всей серьезностью.

— Да, пришел, — по ее губам пробежала чуть заметная улыбка.

— Ты ждала меня? — спросил он неуверенно.

— Я ждала Седьмого миротворца, — совершенно спокойно ответила хранительница.

— И удивилась, когда им оказался я?

— Я представляла себе Седьмого миротворца иначе.

— Двухметровым рубилой с двуручным мечом наперевес? — усмехнулся Марк, почувствовав себя уязвленным.

— Нет. В моем воображении он был отважным, рассудительным, чутким, внимательным человеком.

— Извини. Пришел такой, какой был! — Марк виновато развел руками.

— И я за тебя рада. Я тоже далеко не такая, какой видела себя в будущем девятилетней девочкой.

— Это утешает. Значит, я не один такой.

— Какой?

— Не оправдавший твоих мечтаний.

Они усмехнулись, глядя на темную чащу Лунного леса. Легкий ветерок скользил между деревьями, покачивая бесчисленную листву. Кроме поскрипывания сосен и разносимого ветром шелеста листьев, ничто не нарушало тишину леса.

— Не понимаю, почему именно я стал Седьмым миротворцем, — сказал Марк, чувствуя, что в свою очередь должен немного открыться. — В Каллирое много героев, гораздо сильней меня. В Иероне я встретил принца Афарея. Отважный рыцарь, горящий своей мечтой — почему не он Седьмой миротворец? Или принц Этеокл? Или Автолик? А я кто? Не смог справиться с какими-то арпаками! Какой из меня миротворец?

— Миротворец не тот, кто исправно машет мечом…

— Да, но это бы тоже не помешало, — Марк невесело усмехнулся и впервые почувствовал в себе достаточно смелости, чтобы высказаться перед ней. — Я спасался бегством от даймонов Эреба, забыв о том, что должен защищать вас. А тогда, у таверны в Мелисе? Я испугался кучки арпаков. А о том, как я вел себя в Белом забвении, и вспоминать тошно…

— А в Сонной дубраве? Ты спасал меня, — с серьезным выражением лица заявила хранительница, но Марк, глядя в глубокую синеву ее глаз, прекрасно видел, что она не воспринимает его «подвиг» всерьез, просто хочет ободрить.

— Я бросился защищать тебя от толпы против своей воли. Этого требовал титул Седьмого миротворца. Если бы не он, мне бы не хватило отваги. Спасал! — Марк снова усмехнулся с еще меньшим весельем. — Точнее, спасся с тобой бегством. Это было глупо. И Флою я спасал по-глупому. И вообще, я… все меньше верю, что найду в Каллирое свое призвание.

— Зря ты так. Я никогда не сомневаюсь, что найду…

Хранительница вдруг запнулась, будто чуть не проговорилась о страшной тайне. Быстро собрав разложенные книги, она встала, скрывая от Марка свой взгляд.

— Пойдем в дом, поможем Иалему с обедом, — предложила она и уже у двери оглянулась. — Ты честен в своих слабостях, а это уже много. Я вижу, каких усилий тебе стоило открыть мне свои тревоги. Поверь, я нисколько не жалею, что Седьмым миротворцем оказался именно ты.

Марк кивнул.

— Мы так и не поупражнялись в антимагии.

— У нас все впереди.

Помогать Иалему с обедом не пришлось — все уже было готово. Суп из чечевицы, печеные зерна и огромная миска соленых грибов показались Марку роскошным обедом королей. Готовить хозяин умел. Одинокая жизнь приучила его стирать, убирать, вести хозяйство, в то же время служить при храме. Но похоже, теперь он уделял служению гораздо меньше времени, чем когда-то.

* * *

Марк не раз задумывался над тем, что он может противопоставить противнику-магу, и как вообще воины-адельфы сражаются мечами против магии. Из кратких пояснений хранительницы он заключил, что заклинания, используемые магами настолько многочисленны и разнообразны, что придумывать против каждого из них особый стиль защиты бессмысленно. Однако у магов имелись и свои излюбленные приемы.

— Магию стихий используют лесные чародеи. Раньше мы с ними не враждовали, но после прихода Третьего миротворца они встали на сторону Хадамарта. В Эпоху лесных войн они немало навредили Морфелону и Лесному воинству, — рассказывала хранительница на лужайке за домом. Помимо Марка ее слушали Харис и Флоя. — Иные маги стараются громко и четко произносить заклинания, внося смятение в душу противника. Но магия лесных чародеев иная. Их заклинания подобны дуновению ветра, шелесту листьев или журчанью ручья. Черные маги многому от них научились. Например, заклинанию Плотоядной лозы, опутывающей руки, Живой сети, заматывающей человека в клейкую сетку. Эти заклятия не так страшны: их используют, чтобы пленить, а не убивать. Хуже, когда лесной чародей насылает рой ос или свирепого вепря, околдованного яростью. Это заклинания смерти. Есть и более жуткие искусства лесной магии: заклинания Лесного ветра, Ночных призраков, Призыва леших. Эти используются уже для того, чтобы свести человека с ума.

— Что-то мне уже страшно в лес заходить, — проговорил Марк.

— Лесные чародеи остались только в морфелонских лесах Спящей сельвы. К тому же их магия сильна только в лесу, где царит сила их стихии. Черные маги переняли у них многое, но наиболее сильные заклятия лесных чародеев им неподвластны.

— У черных магов и своей гадости хватает, — хмыкнул Харис. — Да только что там их фокусы против аделианского меча и щита!

Хранительница многозначительно взглянула на странствующего рыцаря, с большим скепсисом оценивая его познания, как в магии, так и в антимагии.

— Ну и против какого вида магии ты можешь защититься щитом?

— Да против любой, — постучал кулаком по своему круглому щиту Харис. — Он пускает в меня свою молнию, а я щитом закрываюсь. А потом сожму кулак, да ка-а-к хрястну!

Флоя весело захихикала. Хранительница снисходительно улыбнулась как малому ребенку, вздумавшему пошалить.

— Боевая магия очень разнообразна, в отличие от рыцарских щитов, — проговорила она. — Есть заклятия четко направленные на противника. Как метид в софрогонии, — Никта подмигнула Марку. — Летящее в тебя заклятие может иметь форму магической молнии, сгустка материи, облачка дыма или чего-то еще. Маги предпочитают направлять магию, глядя человеку в лицо — им важно, чтобы жертва поверила в неизбежность действия заклинания. Есть сковывающая магия — та, что наступает со всех сторон, как сжимающееся кольцо. Она может быть наложена на ноги, голову или на все тело. Кольцо страха, например, Облако вялости.

— Откуда ты столько всего знаешь? — воскликнул Харис. — Ты же в лесу жила!

Хранительница загадочно улыбнулась.

— Не забывай, что за люди останавливались в моем доме все эти годы. Лесное воинство. От каждого я узнавала что-то новое. И не забывай, кем был мой отец!

— А, правда, что черная магия — сильнейшая из магий в Каллирое? — с интересом спросила Флоя.

— Нет, — покачала головой хранительница, став вдруг очень серьезной, — магия крови и некромантия сильнее.

На этом слове по ее лицу как будто мелькнула таинственная, жуткая тень. Она знала, о чем говорит, знала, какие омерзительные преступления творятся при помощи некромантии, и какую страшную цену платят те отчаянные маги, что решились связаться с этой силой.

— Ну и как действует эта некромансия? — исказил слово Харис, словно речь шла о фокусах ярмарочного клоуна.

— Ты видел… — прошептала хранительница. — Мы все видели. У мелисской таверны.

— Да, помню! — вскрикнула Флоя. — Он отбил заклятье Амарты какой-то трупной гадостью.

— Заклинание Амарты было смертельным, — ответила хранительница ледяным голосом. — Его формулу слышал только Маркос — тот, на кого оно было направлено. Но я и так знаю, что это Пневма Танатос — заклинание духа смерти. Будучи выпущенным, оно не успокоится, пока не найдет жертву. Некроманту удалось его обмануть — он соткал нечто подобное живой плоти. Дух смерти удовлетворился этим нечто, приняв его за чью-то жизнь. Знаю, Автолик говорил, некроманты не вмешиваются в дела живых, но ни один маг Каллирои не сумел бы обмануть духа смерти.

— Оставим некромантию, — поспешил Марк. Его уже начинал пробирать холод, который, казалось, испытывала хранительница. — Расскажи, как противостоять черной и прочей магии.

Они встали с хранительницей напротив друг друга, как перед поединком. Ее темно-каштановые волосы были заплетены в косу.

— Адельфы, использующие магию против магии, плохо заканчивали. Долгое время мы не имели почти ничего, что можно противопоставить магам, пока не узнали, что в нас самих есть сила посильнее магии. Нужно лишь открыть ее. Возьми меч, вот так.

Следуя ее примеру, Марк выставил перед собою Логос острием вниз, так, чтобы рукоять была чуть выше головы, а вся длина клинка как бы закрывала тело. Это была антимагическая стойка южных рыцарей, самая распространенная среди аделиан.

— Сплав металлов твоего меча — идеальный для отражения заклятий, — сказала хранительница. — Когда маг произносит заклинание, почувствуй, чем он его усиливает: гневом, презрением, местью или чем-то еще. Если тобой владеют похожие чувства — заклятие тебя настигнет. Потому следи за собой и отражай гнев хладнокровием, а презрение — уважением к врагу. Так гласит устав рыцарей юга.