Олег Дивов - Леди не движется

• Название: Леди не движется
• Автор: Олег Дивов
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-64494-0

Мир огромен и непрост. Десятки обитаемых планет, четыре гуманоидные расы, центральное правительство и частные колонии, черные пятна на карте Галактики и целые диссидентские государства. Но люди остаются людьми, даже если владеют личными звездолетами и носят чипы-импланты: они по-прежнему любят и ненавидят, открывают новые земли и возделывают старые, торгуют и воюют, создают произведения искусства и совершают преступления. Иногда они убивают.

Иногда разные люди пытаются убить Деллу Берг, поэтому в медицинской страховке молодой красивой женщины указаны огнестрельные ранения. У Деллы сложное прошлое, о котором она предпочитает не распространяться. На работе она всегда при оружии, а ее босс весьма своеобразный человек. Его профессия – инквизитор.

---

Убитый слыл мирным существом, благожелательным, учтивым, что для эльфа норма. Считался образцовым семьянином, что, опять же, для эльфов в порядке вещей. Имел хобби – увлекался каллиграфией. Вот это для эльфов большая редкость, они равнодушны ко всем видам живописи и литературы, предпочитая им гимнастику и йогу. Блестяще владел федеральным английским и китайским языками. Никто и никогда не слышал от него эльфийского кваканья. Звали его Джон Смит, он уверял, что эльфийского имени не было, сразу назвали человеческим.

Действительно, «приличный человек» и прямо-таки столп общества. Попасть на госслужбу трудно, нести ее год за годом вовсе не подарок. Да, тебе будут платить «хардами» – твердой федеральной валютой, тебе положены льготы, тебя ждет отличная пенсия. Но вот для примера один маленький штришок: жить и работать придется строго по единому федеральному времени. Частные компании могут привязывать свой график к световому дню, а ты забудь об этом на ближайшие полсотни лет, а то и семьдесят. И гордись: без таких, как ты, у нас все развалится. Вон как полицейские гордятся: а что им еще остается. Транспортник Джон Смит тоже гордился, наверное…

Со своей стороны, ради поддержания беседы я поделилась с Йоханссоном несколькими сплетнями о высшем полицейском руководстве – все годичной давности – и указала на две пропущенные им детали, которые могли сыграть роль в расследовании. А могли и не сыграть. В любом случае, поскольку эльф не наш клиент, мне без надобности их утаивать.

Август, конечно, заметил, что я выуживаю информацию, но виду не подал. Он никогда не подает виду. По-моему, не может, хотя кто его разберет? Зато он старательно отвлекал Крюгера. Говоря по чести, особо напрягаться ему не пришлось: Август просто навис над собеседником, держа руки в карманах и раскачиваясь с пятки на мысок. Жуткая привычка. Особенно при его данных: рост полных два метра, вес больше центнера. Крюгер от него глаз отвести не мог, как загипнотизированный. Но Август немного передавил, и добыча опомнилась: до старшего эксперта наконец дошло, что, пока с ним беседует инквизитор, ассистент инквизитора болтается вне поля зрения. И наверняка замышляет что-то неположенное. Или уже вытворяет. Крюгер повертел круглой головой – всегда удивлялась, как он ухитряется это делать, при полном-то отсутствии шеи, – заметил меня, пришел в ярость. Но сдержался. Подозвал криминалиста, глядя на меня так тяжело и пристально, что я подошла тоже.

– Ну и к каким выводам вы пришли, уважаемая госпожа ван ден Берг?

А потом он хочет, чтобы я к нему хорошо относилась. Крюгер всячески показывает, что ему на меня наплевать – вздумай я бросить профессию и никогда больше не попадаться ему на глаза, он будет только рад. Но я-то вижу правду. Как конкурента, он меня не выносит. Но почему-то, вызывая в управление для очередной ссоры, никогда не забывает положить конфетку к стандартной чашке кофе.

Я терпеть не могу полный вариант своей фамилии. Строго говоря, это фамилия моего бывшего мужа. Максимиллиан ван ден Берг, князь Сонно, упасть не встать. Я вышла за него в восемнадцать, совершенно потеряв голову, но через несколько месяцев отрезвела и подала на развод. Нет, господа, этот брак вовсе не был для меня рядовым приключением. И сколько слез я пролила, тоскуя по Максу, знает только моя казарменная подушка. Но жить с ним невозможно. А фамилия… Я всем говорю, что пришлось бы менять слишком много документов, а мне других хлопот хватает. Но иногда ловлю себя на мысли, что оставила фамилию на память. Тем более что при разводе я отказалась от каких-либо имущественных претензий, чем оскорбила Макса до глубины души, – я не взяла даже те украшения, которые он мне подарил.

– Зачем вам мои выводы, старший эксперт Крюгер, вы ведь уже решили, что это «серийник», – сказала я подчеркнуто обиженно.

Август отвернулся. Он не любил, когда я начинала «играть женщину». А я вовсе и не играю, я и есть женщина, если кто забыл.

– А вы, конечно, думаете иначе. – Крюгер ощерился, что должно было служить предупреждением, по его мнению. Мол, не берите на себя много, сударыня, здесь моя территория, и я тут главный.

Крюгер, напротив, очень любил, когда я «играла женщину». Как многие излишне маскулинные копы, он делил мир на две половины – мужскую и женскую. Он никогда не высказывался за то, что женщина должна знать свое место, – он просто не понимал, как строить общение с «парнем в юбке». Женщина может заниматься чем угодно, но при этом должна быть женственной, вот как он считал. Все бы ничего, но Крюгер путал манеры с манерностью, скромность с жеманностью, а женственность с капризностью.

– Почему же? – Я пожала плечами. – Вполне допускаю, что вы правы. И могу даже сообщить кое-что о вашем серийном убийце. Это женщина, ростом около пяти с половиной футов, громадной физической силы, и у нее есть любовник-эльф.

Август удостоил меня короткого взгляда искоса.

Крюгер вытаращил глаза:

– Это… это еще почему?!

Ну, издеваться так издеваться, лишь бы не переиграть.

– Потому что тело сюда принесли вдвоем. Человек и эльф. Человек оставил клочок одежды на скобе контейнера. Это очень дешевая ткань, люди, которые носят такую одежду, не могут позволить себе содержать слугу-эльфа. Значит, человека и эльфа связывают другие отношения, но столь же крепкие, раз эльф взялся помогать в убийстве своего единокровца. Придумайте еще какую-нибудь причину, кроме верности господину или плотской связи, которая могла бы толкнуть эльфа на осознанное преступление.

Крюгер опешил и задумался. Потом спохватился и выжидательно уставился на Йоханссона. Тот кивнул:

– Да, господин старший эксперт, я как раз хотел доложить, что обнаружил два явно эльфийских волоса.

– И они, конечно, не убитого.

– Нет. Убитый коротко стригся, как требовал устав транспортной службы, а эти волосы – обычной для эльфа длины. Убитый был в форме, он собирался заступать на вахту, и вряд ли он по дороге к космопорту встречался с единокровцем, который положил ему голову на грудь.

Крюгер тихо засопел и недобро зыркнул на меня. Ну кто бы сомневался, конечно, это мое дурное влияние: пару минут поболтала с парнем – и тот уже пытается блеснуть остроумием при докладе. Не удивлюсь, если сегодня Крюгер сочинит инструкцию: всему личному составу, обнаружив на месте преступления Деллу Берг, гнать ее взашей оттуда, даже если она жертва и ее вообще убили. Потому что она портит сотрудников.

– Тем более, – закончил Йоханссон, – Джон Смит не поддерживал никаких контактов с другими эльфами, кроме ближайших родственников. Они у него на Кангу, здесь сейчас никого.

Я взяла это на заметку. Крюгер глубокомысленно покивал и взорвался:

– Но черт бы меня побрал, получается, эти двое действительно любовники! И убивает баба… извините, женщина. Других-то причин в самом деле нет!

– Есть, – негромко сказала я, – но не для версии с серийным убийцей.

Крюгер поглядел на меня уже с откровенной яростью. Кажется, до него начало доходить, что версия с «бабой» какая-то странная. Я продолжила:

– Те, кто доставил сюда тело, не связаны между собой, просто оба служат одному господину. Это банда, и она маскирует убийства под действия маньяка.

– Умничаете, да? – осведомился Крюгер.

– Беда, – согласилась я. – Правда, в утешение могу сказать: я вовсе не такая умная, какой прикидываюсь. Будь я в самом деле умной, я бы так построила беседу, чтобы у вас осталось полное впечатление – вы сами додумались до этой версии.

– Эт точно! – заметил Крюгер, тут же спохватился, сообразив, как я провела его, выругался сквозь зубы и рявкнул: – Завтра! В отдел! Оба! Планету не покидать!

М-да. Привычный спектакль, но сыграно от всей души, и мне даже нравится. Крюгер знает, что Август и не подумает явиться в отдел; зачем ему ходить куда-то, он пошлет меня с отчетом. И если Августу надо будет улететь с планеты – улетит, не задумываясь. И меня заберет. И ничего ему Крюгер не сделает. Но вот это гавканье, этот приказной тон – отнюдь не показуха для подчиненных. При всех своих минусах, Крюгер ни разу не дипломат и органически не способен перед кем-то заискивать. Он сейчас на работе, он в своем праве, у него тут свидетель, который должен лично дать показания по всей форме. И Крюгеру неинтересно, это инквизитор первого класса или Верховный Инквизитор Всего На Свете, бедный родственник Маккинби или богатый родственник Маккинби. Завтра! В отдел! Оба! С вещами! На расстрел! Вот так, по-простому и невзирая на лица. Каждый раз Крюгер совершенно уверен, что мы выполним его распоряжения в точности, и каждый раз, когда мы делаем по-своему, искренне возмущается и грозит нас наказать. К счастью, Август на такие мелочи внимания не обращает вовсе, а меня они даже смешат.

– Завтра выходной, – робко напомнил криминалист.

– Послезавтра! В понедельник!

Крюгер развернулся на месте и унесся в сторону летного поля, оставив свою бригаду добирать данные. Йоханссон виновато поглядел на меня и сказал: