Даниэль Дефо - Жизнь и приключения Робинзона Крузо

• Название: Жизнь и приключения Робинзона Крузо
• Автор: Даниэль Дефо
• Жанр: Классическая проза

«Робинзо́н Кру́зо» (англ. Robinson Crusoe) — герой романов Даниэля Дефо, первые два из которых были опубликованы в1719 году. Первая книга о Робинзоне дала начало классическому английскому роману и породила моду на псевдодокументальную художественную прозу; её нередко называют первым «подлинным» романом наанглийском языке.

У этого литературного персонажа есть реальный прототип — Александр Селькирк, боцман судна «Cinque Ports» («Сэнк Пор»), отличавшийся крайне неуживчивым и склочным характером. Селькирка высадили в 1704 году, по его требованию, на необитаемый остров, снабдив оружием, продовольствием, семенами и инструментами. На этом острове Селькирк прожил до 1709 года.

Полное название первой книги звучит как «Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего 28 лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля кроме него погиб, с изложением его неожиданного освобождения пиратами; написанные им самим».

В августе 1719 г. Дефо выпускает продолжение «Дальнейшие приключения Робинзона Крузо», а еще год спустя — «Серьезные размышления Робинзона Крузо», но в сокровищницу мировой литературы вошла лишь первая книга и именно с ней связано новое жанровое понятие «Робинзонада».

---

Я устроилъ себѣ столъ и стулъ изъ частей досокъ, взятыхъ мною съ корабля; надѣлалъ разныхъ полокъ и помѣстилъ ихъ одну надъ другою, вдоль стѣнѣ моей пещеры.

На эти полки положены были мои инструменты, гвозди, топоры, старое желѣзо, однимъ словомъ всѣ мои вещи, отдѣльно одна отъ другой, чтобы легче было отыскивать ихъ. Кромѣ того, въ разныхъ мѣстахъ стѣны вколочены были гвозди, и на нихъ повѣшены мои ружья и другія предметы, который вѣшать можно; такимъ образомъ моя пещера сдѣлалась главнымъ складочнымъ мѣстомъ всѣхъ необходимыхъ для меня вещей.

Дни были распредѣлены мною для занятій слѣдующимъ образомъ: поутру, въ хорошую погоду, я занимался часа два охотою, потомъ до полудня работалъ, послѣ сего обѣдалъ и, пообѣдавъ, по причинѣ несносныхъ жаровъ, проводидъ время до вечера въ пещерѣ, гдѣ что-нибудь дѣлалъ или отдыхалъ, и наконецъ, оставивъ пещеру, опять прининался за работу и трудился до тѣхъ поръ, пока усталость начинала клонить меня ко сну.

Случай — начало всѣхъ почти человѣческихъ изобрѣтеній, — открылъ и мнѣ однажды тайну, которая много доставила мнѣ радости. Какъ-то разъ, у подошвы скалы, съ лѣвой стороны моихъ укрѣпленій, я замѣтилъ нѣсколько колосьевъ. Сначала я принялъ ихъ за растеніе неизвѣстное мнѣ, но потомъ чрезъ нѣсколько времени, когда они созрѣли, увидѣлъ, что это рожь, очень похожая на нашу европейскую рожь, хорошаго англійскаго сорта. Откуда зашли сюда эти колосья? — думалъ я и, не нашедъ причины, былъ почти убѣжденъ, что это натуральное растеніе острова. Во врехя прогулокъ своихъ я не проходилъ ни одного мѣста на островѣ безъ того, чтобы не осмотрѣть его внимательно, въ той надеждѣ, что найду такое же растеніе; но тщетно: нигдѣ я не нашелъ ни одного подобнаго колоса. Однако, чрезъ нѣсколько времени, я вспомнилъ и узналъ настоящую причину всхода колосьевъ. Мѣсяца два тому назадъ, разбирая свои старыя вещи, я нашелъ пустой мѣшокъ, въ которомъ прежде были разныя зерна для корма птицъ. Небольшое колтчество находившихся въ немъ зеренъ было съѣдено мышами, и я не замѣтилъ въ немъ ничего, кромѣ отрубей, сору и пыли. Такъ какъ въ то время мнѣ требовался мѣшокъ на другое дѣло, то я, взявъ его, пошелъ изъ него вытряхать соръ и пыль у подошвы горы, недалеко отъ моего жилища. И такъ оказалось, что эти зерна я самъ посѣялъ, совершенно не зная объ этомъ и не думая сѣять.

Я тщательно собралъ эту рожь въ хорошую погоду, когда она совершенно созрѣла, и спряталъ ее до единаго зернышка, въ той надеждѣ, что, посѣявъ ихъ, буду наконецъ имѣть свои хлѣбныя поля и употреблять рожь въ пищу.

Кромѣ этой ржи, было до тридцати колосьевъ рису, который я также спряталъ и для такого же употребленія только съ тою разницею, что изъ рису буду приготовлять себѣ иногда хлѣбъ, а иногда супъ.

ГЛАВА VIII

Землетрясеніе и буря. Мысли Робинзона о перемѣнѣ жилища. Онъ устраиваетъ точильную машину. Остатки корабля, прибитые водой къ острову. Робинзонъ переноситъ ихъ къ себѣ. Онъ находитъ черепаху

Иногда судьба бывала ко мнѣ очень благосклонна, какъ это подтвердилось случайной находкой ржи; но иногда она бывала слишкомъ немилосердна ко мнѣ, какъ это можно видѣть изъ слѣдующаго происшествія. Однажды утромъ, я занимался работой позади моей палатки, вдругъ слышу, что обрушилась земля съ верху моей пещеры и большія куски ея вмѣстѣ съ каменьяни сыпались съ вершины скалы, висѣвшей надъ моею головою. Два столба, находившіеся въ пещерѣ и служившіе подпорками, трещали такъ сильно, что, казалось, готовы были разрушиться.

Не зная настоящей причины, я думалъ, что этотъ трескъ произошелъ отъ паденія какихъ-нибудь изъ моихъ матеріаловъ, какъ это уже и случилось однажды. Боясь быть засыпаннымъ землею и погибнуть, я пустился бѣжать къ своей лѣстницѣ и, видя, что нахожусь еще не внѣ опасности, поспѣшно перелѣзъ черезъ стѣну, чтобы болѣе удалиться и спастись отъ большихъ камней, падавшихъ со скалы, которая, думалось мнѣ, сейчасъ упадетъ на меня и заживо погребетъ.

Лишь только я перелѣзъ на другую сторону моего палисада то ясно понялъ, что это было ужасное землетрясеніе. Я чувствовалъ, какъ колебалась земля на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ я стоялъ, и слышалъ глухіе подземные удары. Самыхъ большихъ потрясеній было три. Они слѣдовали одно за другимъ, съ промежуткомъ около восьми минутъ, и были такъ сильны, что могли бы разрушить самыя непоколебимыя твердыни. Цѣлый бокъ скалы, находившейся отъ меня въ полумилѣ, упалъ съ шумомъ, подобно грому. Самый океанъ, казалось мнѣ, былъ въ сильномъ движеніи, и я думаю, что эти потрясенія были еще чувствительнѣе на днѣ водъ, нежели на островѣ.

Землетрясеніе причинило мнѣ боль и круженіе въ головѣ, подобныя тѣмъ, какія бываютъ у людей, находящихся на корабѣ во время морской бури. Я никогда не испытывалъ, что значитъ землетрясеніе, даже не слыхивалъ разсказовъ про него. Отъ изумленія и страха, которыми я былъ пораженъ, застывала кровь въ моихъ жилахъ и цѣпенѣли всѣ силы души моей; но трескъ отъ паденія скалы поразилъ мой слухъ и вывелъ меня изъ безчувственнаго состоянія, въ которомъ я находился. Вотъ, думалъ я, точно также можетъ упасть гора и на мое жилище и засыпать своими развалинами всѣ мои богатства. Эта мысль привела меня въ ужасъ.

Наконецъ видя, что землетрясеніе прошло, я нѣсколько ободрился, но все-таки не рѣшался перелѣзть черезъ стѣну моего жилища, боясь быть заживо погребеннымъ, и сидѣлъ неподвижно на землѣ.

Между тѣмъ въ воздухѣ начинало темнѣть и небо покрывалось черными тучами. Поднялся вѣтеръ и, усиливаясь все болѣе и болѣе, чрезъ полчаса обратился въ страшный ураганъ. Деревья съ трескомъ падали въ лѣсу и вырывались изъ земли съ корнями. Море стало бѣло отъ пѣны, и яростныя волны заливали берегъ. Буря эта продолжалась около трехъ часовъ, потомъ прекратилась. Вслѣдъ на тѣхъ полился проливной дождь.

Я былъ въ томъ же положеніи тѣла и духа, какъ вдругъ пришла ко мнѣ мысль, что эти вѣтры и дождь ни что иное какъ обыкновенныя слѣдствія землетрясенія, а потому оно прекратилось совершенно, и что мнѣ можно теперь возвратиться домой. Я перелѣзъ черезъ стѣну и скрылся въ своей палаткѣ; но видя, что дождь прорвалъ ее во многихъ мѣстахъ и грозилъ ежеминутно опрокинуть ее, я принужденъ былъ перейти въ пещеру, хотя въ то же самое время весь дрожалъ отъ страха, что гора обрушится и задавитъ меня.

Дождь, не переставая, шелъ во всю ночь и часть слѣдующаго дня, и такъ сильно, что не было средства выдти изъ пещеры, не бывъ облитымъ съ головы до ногъ въ одно мгновеніе. Я думалъ о томъ, что мнѣ слѣдуетъ предпринять. Островъ былъ вулканическаго свойства и, вѣроятно, подвергался частымъ землетрясеніямъ, а потому мнѣ должно было жить не въ пещерѣ, а на открытомъ мѣстѣ, которое можно также обнести стѣною, подобною первой,

Слѣдующіе два дня я ходилъ по острову, отыскивая мѣсто, гдѣ бы могъ жить спокойно и куда могъ бы перенести все свое имущество, но въ теченіе этихъ двухъ дней не выбралъ я себѣ никакой мѣстности, которая была бы удобна для меня и согласовалась съ моимъ желаніемъ. Я былъ въ раздумьѣ, что мнѣ предпринять: новаго мѣста не найдено, а на старомъ жить страшно. При томъ же мнѣ было жалко и грустно разорять то, что я построилъ своими руками и съ большимъ, долговременнымъ трудомъ. Наконецъ я положилъ твердое намѣреніе — оставаться, подвергаясь опасностямъ, на прежнемъ мѣстѣ до тѣхъ поръ, пока найду другое болѣе удобное.

Мнѣ необходимо было нужно поправить все то, что землетрясеніе попортило и поломало въ моемъ жилищѣ. Съ этой цѣлію, желая тотчасъ же приняться на дѣло, я пошелъ къ своимъ инструментамъ и, къ крайнему моему сожалѣнію, нашелъ ихъ въ жалкомъ положеніи: они были такъ затуплены и зазубрены отъ частой рубки и пиленія твердыхъ суковатыхъ деревьевъ, что вовсе почти не годились къ дальнѣйшему употребленію, если не наточить ихъ. У меня былъ точильный камень, взятый мною вмѣстѣ съ другими вещами съ корабля; но не съ кѣмъ было мнѣ точить, некому было вертѣть этотъ камень. Это обстоятельство меня безпокоило, но наконецъ я придумалъ средство: придѣлать колесо и помощію его и веревки вертѣть точило ногами, а руками точить то, что мнѣ нужно было. — Мой камень былъ великъ и тяжелъ, и я цѣлую недѣлю употребилъ на устройство этой нашины. Устроивъ машину, я цѣлые три дня точилъ мои инструменты.

Вскорѣ я замѣтилъ, что хлѣба остается у меня немного. Этотъ недостатокъ сильно страшилъ меня, что чрезъ нѣсколько мѣсяцевъ я изведу весь мой хлѣбъ. Чтобы отдалить отъ себя нѣсколько это непріятное будущее, я сталъ употреблять его въ день по одному только сухарю, замѣняя этотъ недостатокъ пищи козьимъ и птичьимъ мясомъ.

Было первое число мая. Утромъ я пошелъ на берегъ, чтобы нѣсколько разсѣяться, и примѣтилъ въ недалекомъ отъ меня разстояніи (тогда былъ морской отливъ) что-то лежавшее на мели, довольно большое и похожее на боченокъ. Я отправился туда, и дѣйствитольно на пескѣ находился боченокъ и нѣсколько обломковъ нашего погибшаго корабля. Эти обломки глубоко былй втиснуты въ песокъ. Разсматривая боченокъ, я нашелъ, что въ немъ былъ подмоченный порохъ, который отъ воды такъ склеился, и былъ такъ твердъ, какъ камень. Я откатилъ его отъ воды далѣе на берегъ, потомъ воротился къ обломкамъ, желая посмотрѣть не найду ли тамъ еще чего-нибудь нужнаго для меня; но, по причинѣ множества песку, которымъ они были наполнены, я не могъ ничего найти. Однако я намѣренъ былъ разобрать всѣ эти остатки по частямъ, предполагая, что все, что ни получу отъ этого, мнѣ пригодится со временемъ. На эту работу я долженъ былъ употребить нѣсколько дней, и во время этихъ занятій совершенно не думалъ о перемѣнѣ моего жилища.