Марина Порошина - Весенний марафон

• Название: Весенний марафон
• Автор: Марина Порошина
• Жанр: Современные любовные романы

Как нелегко найти свою половинку в нашем мире!

Рубрика «Для одиноких сердец» в газете крупного уральского города. Попытка совершить невозможное – подобрать каждому мужчине и женщине ИДЕАЛЬНУЮ ПАРУ.

Нелепость? Провинциальная наивность?

Нет.

Однажды Василий Девяткин, мужчина разведенный, материально и жильем обеспеченный, без вредных привычек, решил покончить с холостяцкой жизнью и дал в газету объявление о знакомстве – так бывший дальнобойщик взвалил на себя тяжкое ярмо Дон Жуана. Василий не ищет мучительно идеала, он просто считает своим долгом осчастливить как можно большее число женщин, всех их искренне любя и им сочувствуя.

Но путь героя-любовника во все времена тернист и извилист…

---

Светка нерешительно взяла телефон, посмотрела на него, как будто не понимая, что это за вещь у нее в руке и зачем она ее держит.

– Давай я наберу! – не выдержала Катерина. – Хочешь, я поговорю?

– Да нет, не надо. Я сама. Только ты не уходи, ладно?

Она набрала номер.

– Женя, это я. Я тебе хочу сказать… – Светка надолго замолчала, внимательно вслушиваясь в слова, которые перекатывались в трубке невнятным рокотом. – Но ты выслушай хотя бы… Это же Пашка был, брат двоюродный. Как – не знаешь? Мы еще на соревнования к нему ходили, по бодибилдингу, помнишь?

И опять замолчала, беспомощно глядя на Катерину. Потом нажала «отбой».

– Ну что? Что ты молчишь? – тормошила ее Катерина. – Что он сказал?

– Сказал, чтоб искала дураков в другом месте. Что он сам не раз этот номер проделывал. И что только такая идиотка, как я, могла во все это верить. Сказал, что не вернется. Что квартиру потом разменяем, – добросовестно перечислила Света, как будто не вполне понимая смысл услышанного. – И еще там женщина какая-то смеется…

Подруги долго сидели молча. За окном шел снег, крупные косые хлопья летели мимо окна и, попадая в полосу света, будто заглядывали на кухню – любопытствовали. Но там, за окном, ничего не происходило. Светка опять впала в оцепенение, а Катерина боялась пошевелиться, потому что не имела ни малейшего представления о том, что она должна делать и говорить. Сколько они так просидели – Катерина не знала. Но в конце концов пришла Лена и стала засыпать на ходу, и Светке пришлось разбирать ей постель, потому что дочь норовила заснуть прямо в одежде и не почистив зубы. А Катерина, воспользовавшись случаем, улизнула домой.

Дома она обнаружила собственную дочь спящей на неразобранном диване – сил постелить постель у нее тоже не было, так мгновенно и бесповоротно умеют уставать только самые неугомонные дети. Но ее зубная щетка в ванной была мокрой – Катерина проверила. Будить Дашку не стала, накрыла пледом. Села на край дивана, прислушиваясь к ее смешному сопению. На лице у дочери блуждала довольная улыбка – наверное, ей снилось, что она прошла кастинг и примет участие в очередной по счету «Избе», после чего проснется знаменитой. Катерине стало совестно. Когда Дашка была маленькой, она, вот так же ее уложив и подоткнув одеяло, читала ей вслух про Мэри Поппинс или муми-троллей. Она ходила с ней вместе в цирк и в зоопарк, брала ее с собой на работу, таскала по всяким кружкам. По дороге они пели песни, сочиняли стихи или учили английские слова. Или просто болтали о всякой чепухе. Дашка задавала смешные вопросы, а Катерина на них умно и авторитетно отвечала. Потом дочь выросла и стала везде ходить самостоятельно, и даже в школу в центр города с третьего класса ездила сама. Вопросы задавать тоже почти перестала – во всяком случае, те, что касались мироустройства и смысла жизни. Они почти перестали видеться. Катерина ходила на работу к десяти, к планерке, а уроки в школе начинались с полдевятого. Приходила поздно вечером – то презентации, то премьеры, то просто пообщаться в какой-нибудь забегаловке с хорошими людьми. Во время выборов работала в избирательных штабах. Писала тексты для журналов, где хорошо платили. Так крутились все, известно – волка ноги кормят. Вечером едва успевали переброситься парой слов, в основном об учебе. Катерина спрашивала, Дашка отвечала уклончиво – училась она без особого энтузиазма. Потом Катерина высказывала претензии по поводу ее одежды или прически, так и не разогретой тушеной капусты (по правде сказать, она и сама ее ненавидела, а готовила потому, что «полезно») и беспорядка в ее комнате. Вот и все разговоры. Да она с телевизором общается куда более душевно, чем со мной, подумала Катерина, и какие могут быть претензии к ребенку?

Но Катерина не умела долго быть виноватой. В таком случае следовало побыстрее найти кого-нибудь крайнего и сделать виноватым его. Обычно им оказывался Олег. Вот и сейчас она подумала, что если бы супруг взял на себя заботу об обеспечении семьи, то ей не пришлось бы хвататься за все халтуры подряд и гнать строчки ради гонорара. Она бы с Дашкой в бассейн записалась! Тем более что от долгого сидения за компьютером у нее уже появился остеохондроз, и врач велел ходить в бассейн. И Дашка сутулая. Тоже все сидит: не уроки делает, так рисует или в телик пялится, – чтоб он провалился.

Но муж на провокации не поддавался. Он не орал, как Бабин, Боже упаси! Он кивал, соглашался, сокрушался, смотрел в пол и нервно курил. Но Катерина прекрасно знала, что главное для него – «заниматься наукой». И ради этого он переждет и вытерпит любые наезды с ее стороны. И добро бы хоть в одном месте, в каком-нибудь НИИ штаны протирал, так ведь нет – мотается по всяким там Октябрьскам и Нефтьюганскам, исследует, видите ли, нефтяные месторождения. Раньше она доподлинно знала, чем занимается ее дорогой супруг, вникала в тонкости, запоминала термины. Теперь же давно махнула рукой, и он перестал рассказывать о своих делах.

Конечно, Катерина не была вполне искренней, когда расписывала Светке свою меркантильность. Не объяснять же Светке все как оно есть на самом деле. Все равно звучит неубедительно, и любая на месте Светки сказала бы, что Катерина «с жиру бесится». И правда ведь – мужик не пьет, не бьет, не гуляет, что еще надо для счастья?!

А Катерине надо было много. Например, стыдно жить в однокомнатной квартире, поэтому одноклассники на Дашкин день рождения всегда приглашались в квартиру дедушки и бабушки. А еще хорошо бы и в самом деле денег побольше. Вместо денег она вполне согласилась бы на то, чтобы муж делал карьеру. А еще лучше – и то и другое. Как делают мужья у многих знакомых «из ее круга». Когда она, студентка-второкурсница журфака, умница и зазнайка, познакомилась с Олегом, ее особенно привлекала его профессия – геолог. Песни Визбора, виденный в киноклубе старый фильм Киры Муратовой и вообще – романтика. Он был взрослым, он был настоящим. Он был мужчиной, не то что все ее приятели-студенты. Он рассказывал захватывающие истории, моментально набрасывал смешные картинки (Дашка унаследовала отцовский талант) – собаки, люди у костра, он сам, убегающий от полчища комаров, уже объевших до основания палатку.

– Катюша, пойми, девочка, гитара – это хорошо, но он человек не нашего круга, – увещевала ее мама, а ей казалось это смешным и устарелым – «свой круг»! Свой круг – это лопоухие и самодовольные мальчики-стажеры из папиной адвокатской конторы? Или худосочные нудные аспиранты из маминого Института народного хозяйства, вуза для торгашей, как презрительно называли его те, кто не сподобился туда пролезть через сито вступительных экзаменов? Нет уж, увольте, если на то пошло, люди ее круга – это журналисты (конечно, все гениальные, которым море по колено, которых – в дверь, а они – в окно), интеллектуалы с физтеха, блистающие в институтской команде КВН, геологи, которые, как Олег, берут в руки гитару – и тогда все девчонки в компании отчаянно завидуют ей, Катерине, потому что это ЕЕ знакомый.

– Мама, он окончил МГУ! – пыталась Катерина приводить понятные маме аргументы.

– Это прекрасно, – соглашалась мама. – Но почему он не остался в Москве? И кем он будет через пять лет? Все в палатках ночевать? Сейчас такие обстоятельства, что в ближайшие годы нормально жить будут юристы, экономисты, а не учителя и не геологи. Может быть, это и несправедливо, и неправильно, но это так. И где вы будете жить? Нам зять в дом не нужен, уж извини. Мы готовы помогать тебе, но не твоему мужу.

Папа помалкивал, соглашаясь. Он всегда соглашался с энергичной и умеющей подобрать нужные слова мамой. Он-то знал по опыту, что в таких вопросах мама всегда оказывается права. Катерина это тоже поняла, но гораздо позже. Теперь все эти мальчики, которые были «из ее круга», стали известными в городе адвокатами, мамины аспиранты, забросив науку, ушли в банки и консалтинговые фирмы и уже ворочали большими деньгами. Они строили коттеджи в загородных поселках и летали отдыхать на далекие острова, названия которых звучали как музыка. Их дети учились в частных школах и вместо продленки занимались верховой ездой. А их жены гордились своими мужьями, как призовыми лошадьми, и были не прочь прихвастнуть их успехами при любом удобном случае.

– Мужчина должен идти вперед, – говорила мама. – Ты это поймешь, но позднее. Иначе он перестает развиваться как личность.

Папа опять кивал. А Олег старался пореже заходить к тестю и теще, изобретая разные предлоги. И к этому все быстро привыкли.

Катерина тоже поначалу очень рассчитывала, что Олег будет «идти вперед». Вот закончит юридический, куда поступил по ее настоянию, потом поменяет работу, а папа поможет. И он тоже станет востребованным и известным, а она будет им гордиться, сравнивать с другими, «из их круга» – и гордиться. Не вышло. Еще один диплом Олег получил, но работу не поменял и продолжал работать «по специальности», мотался по командировкам и возвращался домой, пропахший чужими странными запахами, совершенно не похожими на дорогой парфюм ее нынешних знакомых. К тому же старые студенческие компании, в которых он блистал бардовскими песнями и остроумными шутками, давно распались, а новые компании у них были разные, там блистали другие и совсем другими талантами.