Марк Баскин - Монтескье

• Название: Монтескье
• Автор: Марк Баскин
• Издательство: Мысль
• Жанр: Философия
• Год: 1975

В работе, первое издание которой вышло в 1965 г., дается краткий биографический очерк и анализ взглядов выдающегося французского мыслителя XVIII в. энциклопедического склада, тяготевшего к материализму.

Раскрываются деизм Монтескье и критика им религии, теория познания, учение об обществе и его законах, воззрения на проблемы эстетики и этики. Отдельная глава посвящена взглядам французского философа на русскую историю.

Книга предназначена для преподавателей, пропагандистов, студентов и аспирантов, всех интересующихся вопросами истории философии.

---

Не менее прогрессивное значение имели рассуждения Монтескье о способе составления законов. Этой проблеме посвящена двадцать девятая книга «О духе законов». В ней решительно осуждается абсолютистский режим, при котором господствует беззаконие. Вместе с тем автор не согласен с законодателями, которые видят в законах нечто случайное и произвольное и придают решающее значение формальной стороне. Монтескье рассуждает, что никогда не следует рассматривать законы независимо от цели и обстоятельств, ради которых и при которых они были созданы. Он с негодованием осуждает бесчеловечные законы, нарушающие элементарные права граждан; таким был в древних Афинах закон, требовавший, чтобы в случае осады города предавали смерти всех жителей, которые бесполезны для его защиты. Этот отвратительный политический закон являлся следствием отвратительного международного права: у древних греков население покоренных городов теряло гражданскую свободу и продавалось в рабство. Эти законы вызывали отчаянное сопротивление всего населения, подвергшегося нападению. Осажденные предпочитали смерть капитуляции. Таким образом, законы, направленные против ни в чем не повинных людей, приносили вред не только побежденным, но и победителям.

Немало принадлежит Монтескье ярких страниц, направленных против бесчеловечных юридических норм, действовавших в инквизиционных трибуналах.

«Суд инквизиции, — указывал он, — учрежденный христианскими монахами, на основании представления о суде над кающимися грешниками, противен всякому гражданскому порядку. Он вызвал против себя всеобщее негодование и уступил бы протесту, если бы сторонники его не воспользовались этим самым протестом в своих интересах.

Этот суд невыносим при всех образах правления. В монархиях он только создает доносчиков и изменников; в республиках плодит бесчестных людей; в деспотическом государстве является таким же разрушителем, как и само это государство» (14, стр. 567).

В конечном счете Монтескье приходит к выводу: закон должен стоять на страже свободы и формального равенства всех граждан, независимо от их происхождения и религиозной принадлежности, на страже частной собственности и свободной торговли. Этот вывод стал одним из решающих лозунгов грядущей буржуазной революции во Франции.

5. Война и военное искусство

Учение Монтескье о праве и государстве органически связано с его учением о войнах. Французский просветитель решительно отмежевывается от теологического понимания войн. Войны ведутся людьми и не имеют никакого отношения к богу, к сверхъестественным причинам и целям. Склонный биологизировать историю, Монтескье, однако, как выше уже отмечалось, чужд тем социологам, которые видят в войне «естественный закон». В этом отношении он, несомненно, превосходит Гоббса. Скажем больше, Монтескье ставит и разрешает вопрос о войнах научнее и глубже, чем некоторые из реакционных буржуазных социологов XX столетия, которые объясняют происхождение войн «чувством драчливости», якобы изначально присущим человеку. Новейшие геополитики видят в войне борьбу народов и государств за «жизненное пространство». Монтескье, несмотря на свой географизм, не становится и на эту позицию. Наконец, его концепция чужда расистскому пониманию войн. Французский просветитель вовсе не видит в воинственности признак «высшей расы». Вообще он глубоко убежден, что войны не связаны ни с цветом кожи тех или иных народов, ни с размером или формой их черепа. Для Монтескье война — социальное явление. Он стремится подойти к войнам исторически, на основе конкретных фактов, а не искусственно придуманных схем. Его труд «Размышления о причинах величия и падения римлян» посвящен детальному анализу военной истории древнего мира. Монтескье не гнушается рассматривать материальную подоплеку войн и в ряде случаев преодолевает волюнтаристский подход к войнам как к случайному продукту произвола монархов или республиканских вождей.

В главе первой «Размышлений о причинах величия и падения римлян» Монтескье объясняет воинственность Ромула и его преемников прежде всего тем, что они жили за счет добычи, взятой у побежденных народов. Рим не был торговым городом, рассуждает автор «Размышлений», в нем почти не было ремесел, поэтому война была единственным способом обогащения его граждан.

«В самом грабеже соблюдалась известная дисциплина; он производился приблизительно в том же порядке, какой мы видим теперь у крымских татар.

Добыча считалась общей, и ее распределяли между солдатами; ничего не пропадало, потому что до отправления на войну каждый давал клятву, что он ничего не похитит из добычи в свою личную пользу. А римляне добросовестнее всех народов в мире соблюдали клятву, которая всегда была движущей силой их военной дисциплины.

Наконец, граждане, которые оставались в городе, также пользовались плодами победы. Часть земель побежденного народа подвергалась конфискации, причем она делилась на две доли: одна продавалась в пользу государства, другая же распределялась между бедными гражданами, которые обязаны были выплачивать ренту в пользу республики.

Консулы, которым декретировали триумф только в том случае, если они совершили завоевание или одержали победу, вели войну чрезвычайно стремительно, они шли прямо на врага, и сила вскоре решала участь войны» (14, стр. 51–52).

Объясняя войны Древнего Рима паразитизмом «вечного города», жившего грабежами и насилиями, французский просветитель иронически относится к «гуманным» заявлениям римских завоевателей. Римлян он считал «макиавеллистами» древности, которые были готовы самыми подлыми, беспринципными методами добиваться победы.

Когда римляне имели против себя несколько противников, констатирует французский просветитель, они заключали перемирие с более слабым, который считал себя осчастливленным этим; затем, одолев сильного противника, римляне нарушали перемирие со слабым и сравнительно легко уничтожали его. Рим никогда не заключал мира искренне, констатирует Монтескье. Его мирные договоры, собственно говоря, являлись только временными перерывами в непрерывных (войнах. Римляне включали в договоры условия, каковые в будущем должны были привести к гибели государство, с которым заключалось соглашение. Так, по договору заставляли выводить из крепостей гарнизоны, сокращать число сухопутных войск. Иногда такие государства должны были отдавать римлянам своих лошадей и слонов. Если народ, заключивший договор с Римом, был сильным на море, то его обязывали сжечь все свои корабли. После уничтожения войск побежденного государства римляне систематически истощали его финансовые ресурсы при помощи чрезмерных налогов или дани. Случалось, отмечает французский просветитель, что Рим предоставлял некоторым завоеванным городам свободу. Однако «подобная свобода существовала только по имени» (14, стр. 75).

Иногда римские агрессоры становились владыками той или иной страны под предлогом, будто получили эту страну в наследство. Так они вступили в Азию, Вифинию и Ливию на основании завещаний Аттала, Никомеда и Аппиона. Египет был захвачен римлянами на основании завещания царя Кирены.

Когда два народа вели между собой войну, продолжает Монтескье, и Рим не состоял ни с одним из них ни в дружеских, ни во враждебных отношениях, то он все же не пропускал случая появиться на сцене. Римляне всегда придерживались правила разделять народы.

«Когда в каком-либо государстве возникали раздоры, римляне немедленно брали на себя роль судей. Благодаря этому они получали уверенность в том, что против них будет выступать только та сторона, которую они осудили. Если претенденты на престол имели общих предков, то они иногда объявляли обоих царями; если же один из них был малолетним, то они решали дело в его пользу и брали на себя его опеку в качестве защитников всего мира. Дошло до того, что цари и народы стали их подданными, не зная даже точно, на каком юридическом основании, ибо римляне считали, что достаточно было какому-либо народу услышать о них, чтобы тем самым он стал их подданным.

Они никогда не вели войн с отдельными народами, не обеспечив себя предварительно вблизи врага каким-либо союзником, который мог бы посылать им вспомогательные отряды; и так как армия, которую они посылали, никогда не была многочисленной, то они всегда держали вторую армию в провинции, расположенной ближе всего к врагу, и третью — в Риме, которая всегда была готова выступить в поход. Таким образом, они рисковали лишь весьма незначительной частью своих сил, в то время как их противник ставил на карту все свои силы.

Иногда они злоупотребляли тонкостью терминов своего языка. Они разрушили Карфаген, ссылаясь на то, что они обещали сохранить государство, но не город. Известно, как были обмануты этолийцы, положившиеся на верность римлян. Римляне заявили, что слова „положиться на верность врага“ обозначают потерю всех вещей, людей, земель, городов, храмов и даже гробниц.