Михаил Осоргин - Собрание сочинений. Т. 2. Старинные рассказы

• Название: Собрание сочинений. Т. 2. Старинные рассказы
• Автор: Михаил Осоргин
• Издательство: Московский рабочий, Интелвак
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1999
• ISBN: 5-93264-003-0

Впервые издаются вместе все исторические рассказы Михаила Осоргина. Основанные на документах русской истории, исторических воспоминаниях, они являют образец высочайшего художественного осмысления фактов, тончайшей стилизации, любви и бережного отношения к родному языку.

---

Что же относится до штаб-хирурга Парпура, то сей искусник и магнетизер безо всякой боязни продолжал производить так называемые пассы и другие манипуляции, источая в большом количестве животный магнетизм в направлении страдавшей особы. И всякий раз, как он брызгал на нее заранее намагниченной водой, она временно утихала, после чего ее приподымало с кровати всем телом и бросало об стенку, как чуркой, с ужасными воплями.

Сия картина лечения магнетизмом была настолько ужасна, что присутствовавшие дамы не выдержали и со своей стороны издавали вопли и стоны, а уездный судья Петр Александрович Киреев после рассказывал, что у него дыбом стояли волосы, чего, конечно, в натуре, за отличной его плешивостью, быть не могло и лишь указывает на силу магнетического влияния даже на окружающих.

Продолжая всё те же манипуляции, доктор Парпур стремился привести больную наконец в естественное сомнамбулическое состояние, в каковом единственно можно выспросить у нее наиболее действительные средства излечения ее болезни, ибо тут за нее говорит сама истекающая животная магнетическая жидкость. Однако вполне того добиться оный лекарь не успел, единственно в этот раз дознавшись, что следует припустить ей к пояснице некоторое число пиявок.

Сей правдивый рассказ, могущий убедить многих не верующих в магнетизм или же колеблющихся и сомневающихся, закончу описанием неожиданно приключившейся сцены, повергшей многих в смущение и омрачившей столь удачно начатый опыт. А именно, в своем стремлении к сомнамбулизму наш замечательный магнетизер и гипниаст, желая ускорить действие скрытых сил, принялся по известному ему способу похлопывать и приглаживать помянутую больную девицу по разным необходимым частям, вследствие чего ее батюшка, Сидор Африканович, внезапно обидевшись и подойдя к врачующему, вопросил его: «Государь мой, думаете ли вы прекратить настоящее занятие?» Когда же лекарь возразил, что исполняет лишь требования науки, лично не будучи в том заинтересован, то Сидор Африканович насильно и не вполне вежливо отстранил его от одра скорбящей девственницы, едва начавшей излечиваться, и неожиданным и сильным движением коленки выставил штаб-хирурга Парпура за дверь, не опасаясь с его стороны магнетических воздействий. Выполнив сию роль озабоченного отца, Сидор Африканович обратился к присутствовавшим со следующими словами: «Виденное нами не есть иное, как простое жульничество, и, однако, прошу вас всех, господа, не считаясь с довольно поздним часом, откушать, чем могу служить».

За выключением последнего происшествия, объясняемого чрезмерностью отеческих чувств, во всем остальном опыт доктора Парпура остается беспримерным по силе и убедительности животного магнетизма, о чем долго говорили не только в Кромах, но и в губернском городе Орле. Мы же рассказали об этом не с чужих слов, а как непосредственный свидетель и с полным беспристрастием.

ТРИ ЧЕТВЕРТИ КОПЕЙКИ

По выражению неточному, во всяком случае, спорному, солнце взошло над канцелярией соответствующего департамента правительствующего Сената; правильнее сказать — Земля повернулась к Солнцу той точкой своей поверхности, где помещалась сенатская канцелярия; еще точнее: в час, изначала установленный правилами внутреннего распорядка, все чиновники канцелярии были на своих местах и исполняли возложенные на каждого из них обязанности в порядке 26 пунктов, а какие именно — тому следуют самые пункты, но не немедленно, а после необходимого предисловия, к коему и приступаем.

Самая мысль об использовании нижеследующих архивных материалов зародилась в нас в естественном и законном предположении, что для многочисленных чиновных лиц предшествовавшего режима, ныне находящихся в европейском рассеянии, небезрадостно было бы возродить в слабеющей памяти наименования канцелярских чинов и должностей, а также и весь ход работы в столь напрасно исчезнувших учреждениях. К сожалению, обстоятельства места и времени не позволяют нам остановиться на соображениях, насколько в государственном режиме, сменившем прошлый, сохранились традиции предшествовавшего, так называемого буржуазно-бюрократического, и не является ли древнерусское слово «волокита» в известном отношении бессмертным. За отсутствием достаточных доказательств из жизни современной, чувствуем себя вынужденными ограничиться яркими картинами славного прошлого, упомянув, что настоящее дело возникло вследствие небольшой, случайной и вполне простительной неточности в финансовом отчете одного благотворительного общества правительственного характера, кои состояли обычно под покровительством августейших особ.

Уместно ли думать, что в обществе подобного типа могли быть люди, руководившиеся не исключительно благородными задачами и не забывшие о личных выгодах? Допустимо ли подобное предположение о высокочиновных лицах второго, третьего, четвертого и даже хотя бы и пятого класса, то есть действительных тайных и просто тайных советниках, действительных статских и даже просто статских, и о соответствующих чинах ведомства военного? И, однако, в связи со строительством некоторых благотворительных учреждений, оказавшихся несовершенными в отношении полов, стен, крыш и движимой обстановки, возникли слухи, очевидно пущенные безнравственными колебателями основ государственности или же лицами более низких чиновных классов, обойденными при очередном производстве. Как бы то ни было, но распространились злонамеренные толки о небескорыстных общениях влиятельных благотворителей с подрядчиками, о необъяснимом увеличении благосостояния некоторых высоких чинов общества, приобретших дачные участки как в Финляндии, так и на крымском побережье, и прочее в том же роде. Для немедленного ниспровержения вредных слухов была назначена сенатская ревизия в лице высокого сенатора баснословной неподкупности и почти предельного человеческого возраста, каковой сенатор, не будучи в состоянии читать и писать лично, ввиду ущерба в зрении и слухе, возглавил проверочную контрольную комиссию из опытных в бухгалтерии и финансах лиц, не могущих быть заподозренными в пристрастии, так как состоявших на немалых окладах, специально по настоящему делу утвержденных. Проработав года два, комиссия установила совершенную правильность отчетов благотворительного общества за одной лишь погрешностью. А именно: при отчете о поставке кирпича на постройку трехэтажного главного корпуса приюта для сирот благородного происхождения указана сумма 144 319 руб. 47 коп., в то время как оправдательных документов имеется лишь на сумму 144 319 руб. 46 коп. с четвертью, иначе говоря — неправильно зачтены в расход три четверти копейки, соответствующими счетами не оправданные. Во всяком ином деле подобная неточность была бы терпима и могла бы быть объяснена стремлением цифру копеек для облегчения дальнейших записей бухгалтерии округлить; но в делах общества благотворительного характера неуместна даже и такая неточность, могущая вызвать нарекания, как в данном случае и произошло, хотя и в иных формах неясных указаний.

По всеподданнейшему личному докладу ревизовавшего дело сенатора его заключение было высочайше утверждено, причем было всемилостивейше указано найденную в отчетах неточность в вину не вменять, лишь озаботившись введением соответствующего исправления. Отсюда, собственно, и возникла переписка по поводу трех четвертей копейки, имеющаяся в архивах правительствующего Сената. Нам удалось проследить лишь прохождение одной из бумаг по этапам канцелярского делопроизводства, с точным выполнением упомянутых нами в начале 26 пунктов, для прохождения таких бумаг установленных.

* * *

Деятельность рассыльного, доставившего пакет в сенатскую канцелярию, к деятельности самой канцелярии не относится ввиду состояния рассыльного в другом ведомстве. Таким образом, первым чиновником, исполнившим свой долг, является:

1. Дежурный, каковой, приняв пакет от рассыльного, расписался в рассыльной книге, после чего передал пакет —

2. Исправнику (не смешивать, конечно, с начальниками уездной полиции: здесь — канцелярская должность), который пакет распечатал, вынул бумагу, расправил ее в сгибах, пометил дату получения и передал бумагу —

3. Регистратору, записавшему бумагу в книгу входящих, выставившему на ней номер и передавшему ее —

4. Столоначальнику, который занес бумагу в настольный регистр, составил справку и проект протокола и передал —

5. Секретарю, который все просмотрел, проверил и возвратил —

6. Столоначальнику — на предмет следования проекта заключения в переписку, что столоначальник и сделал, передав бумагу —

7. Писарю, занявшемуся своим прямым делом и передавшему черновик и беловик обратно —

8. Столоначальнику, каковой, скрепив подписью, передал бумагу —