Даниэла Стил - Моменты

• Название: Моменты
• Автор: Даниэла Стил
• Издательство: Крон-пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• ISBN: 5-232-00402-6

Название выбрано автором не случайно. В жизни ее героини Элизабет Престон, а правильнее — Дженни Кэйвоу, было несколько моментов, которые резко меняли ее жизнь. Чтобы добиться успеха в жизни, ей пришлось скрываться под чужим именем. Счастливое замужество, обеспеченная жизнь, а параллельно — растущая любовь к другому человеку. Герои романа честны и благородны, но приходят такие моменты, когда нужно принимать трудные решения…

---

Его секретарша ушла на обеденный перерыв, когда вошла Элизабет. Заглянув в кабинет, она увидела, что Джереми сидит за столом и, склонив голову, внимательно изучает бумаги, разбросанные перед ним.

— Готовитесь к презентации? — спросила Элизабет.

Она попыталась подстроиться под бесстрастность Джереми, но ей потребовалось для этого усилие: нельзя выдать волнение и чувство предвкушения, которые она испытывала. Элизабет ждала этого события с большим нетерпением, чем ей хотелось бы признаться даже самой себе.

Джереми поднял взгляд без малейшего намека на приветственную улыбку.

— Заходите, — сказал он. — И закройте за собой дверь.

— Что-нибудь случилось?

Он показал ей на кресло напротив себя.

— Садитесь.

Элизабет села, а он так и не говорил, для чего же вызвал ее. Она нервно напомнила:

— Я спросила: что-нибудь случилось?

— Я тут изучил сценарий презентации…

У нее так и пересохло в горле: его голос прозвучал сухо и бесстрастно.

— И что же?

— Боюсь, Элизабет, что это совершенно не годится.

— Как это «не годится»? — осторожно спросила она.

Джереми швырнул авторучку на стол и тяжело откинулся на спинку кресла.

— Этот стиль заигрывания с публикой, к которому вы в конечном счете пришли, — уже не тот способ для продажи спиртного. Это надоело до смерти. Люди хотят чувствовать себя искушенными, держа в руке бокал с вином, даже если он пластиковый и наполнен какой-нибудь отравой за семьдесят девять центов. Публика попросту не примет сентиментальной чепухи этой рекламы. Если вы выйдете к потребителю с тем, что вы здесь вот напридумывали, то мы станем посмешищем в своем бизнесе на все время работы с «Винами Монтойя». Кроме того, вам никогда не удастся добиться от Монтойя согласия постоянно быть ведущим.

Этим заявлением Джереми застал ее врасплох. Элизабет растерялась и не знала, как ей защищаться.

— А почему вы дожидались этой минуты, чтобы высказаться? Не поздновато ли?

Он явно чувствовал себя неловко.

— Ну, я надеялся, что мне не придется этого делать, что вы сами сообразите, по какому неверному пути пошли.

Мысли ее бешено вертелись, пытаясь найти смысл в том, что он ей говорил. И в конце концов все начало становиться на свои места. То, к чему она в итоге пришла, не имело никакого значения: он никогда и не намеревался согласиться с ее идеями.

— А Монтойе известно, что вы отменили сегодняшнюю встречу?

Джереми переменил позу и уставился на лежавшие перед ним бумаги.

— А мне и не надо было ее отменять. К счастью, у нас есть запасной план, готовый к запуску.

То, что ее подозрения подтвердились, никак не смягчило удара.

— Ах, вот как? — кротко сказала она. — И что же это за план?

— Когда к вам перешел этот заказ, я решил, что было бы благоразумно позволить группе, которая уже разрабатывала сценарий, продолжить работу над этим проектом, ну, просто на тот Случай, если это окажется вам не по плечу. В конце концов, Монтойя ведь взвалил на вас чертовскую ответственность, в то время как вы никогда раньше…

— Вы просто выродок! Вы не должны были действовать у меня за спиной. Вы могли бы рассказать мне, что вы это делаете.

Заговор молчания, необходимый для того, чтобы убрать что-то с пути таким вот образом, задевает почти так же сильно, как отсутствие доверия.

— Да все обстоит не так уж и плохо, Элизабет. Если вы создадите что-то интересное, то мы могли бы…

— Я просто не верю, что могла быть настолько глупа! Вся работа — псу под хвост. Зачем столько времени дурачили меня? Вы же сделали меня посмешищем всего агентства!

— Да никто и не смеется над вами, все вам сочувствуют.

— Ну да, ясное дело, — она встала. — Джереми, а в чем же подлинная причина вашего стремления заставить меня считать, будто эта работа принадлежит мне?

Он с взволнованным видом поерзал в кресле.

— Нам надо было убедить Монтойю, что он получит именно то, что просит. Если бы мы рассказали вам о своих действиях, вы могли бы… проговориться ему. Но из-за сроков мы не хотели рисковать. Агентству необходима эта крупная сделка.

Элизабет с трудом сдерживала смех. Да, кажется, она разоблачит их.

— Стало быть, теперь главное — убедить его, будто рекламная кампания, которую вы сейчас представите на презентации, в самом деле моя?

— Вот потому-то я и хотел, чтобы вы зашли сюда с утра и внимательно изучили сценарий презентации. В вашем распоряжении еще четыре часа, чтобы подготовиться.

Элизабет посмотрела на бумаги, лежавшие на его столе. С первого же взгляда она поняла, что не найдет ничего неотразимого и нового в иллюстрированном материале, ничего, способного задержать глаз и выделявшего эту рекламу из доброго десятка других, ранее сработанных их агентством. Что ж, они вели беспроигрышную игру, избрали курс, который никому не нанесет обиды и который, черт подери, конечно же, никого и не взволнует.

— Вы рассчитываете, что я выдам этот хлам за свое творчество?

Джереми попытался запугать ее одним из своих печально известных «грозных» взглядов.

— Вы хотите сказать, что вам понадобится дополнительное время?

— Нет, я хочу сказать, что не стану делать этого.

Его голос понизился до угрожающего шепота.

— Только не вбивайте себе в голову, Элизабет, что на вас свет клином сошелся.

— Ну, вы уже достаточно ясно дали мне это понять, — парировала она. — До вечера я очищу свой кабинет.

— Вы об этом пожалеете. Я позабочусь, чтобы все агентства в городе узнали про вашу выходку.

Она одарила его легкой сдержанной улыбкой.

— Позаботьтесь тогда и правильно выговорить мою фамилию.

Когда ближе к концу дня Элизабет упаковывала в своем кабинете последние личные вещи, в дверь постучали. Выслушав возбужденные вопросы от доброй половины коллег, она в конце концов велела Джойс хотя бы минут двадцать не пускать к ней никого, чтобы она смогла закончить очистку своего стола. Но не прошло и десяти минут, как раздался стук в дверь. Она еще пыталась решить, стоит ли отвечать на этот стук, но тут дверь открылась.

Это был Амадо. Войдя, он закрыл за собой дверь и прислонился к ней.

— Вы не хотите рассказать мне, что происходит?

Она не могла определить смысла этих слов.

— Ну, произошло расхождение во мнениях насчет того, как следует обойтись с вашим заказом.

Элизабет швырнула в коробку запасную пару лосин, которые держала для непредвиденных случаев. Если уж она и пустое место, то по крайней мере выглядит всегда безупречно. Боже упаси, чтобы она могла показаться на какой-нибудь встрече со спущенной петлей на чулке или, того хуже, с голыми ногами!

— Но я не сомневаюсь, — добавила она, — что об этом вы уже догадались и сами.

— А на каком этапе Джереми решил, что ему не нравится разработанная вами кампания?

— Вы пытаетесь выяснить, много ли я знала о его намерениях и когда я это узнала?

— Ну, по существу, да.

— А зачем вам это?

— Потому что у меня создалось впечатление, что вас так же использовали и дурачили во всей этой истории, как и меня.

— Простите меня, Амадо. Если бы у меня было хоть малейшее представление о том, что должно произойти, то я бы никогда…

Он поднял руку, останавливая ее.

— И что же вы собираетесь делать?

Элизабет обошла вокруг стола и присела на него.

— После моей утренней стычки с Джереми я сделала несколько телефонных звонков. И теперь мне остается только решить, какое из предложений о работе мне лучше принять.

— Приятно слышать, что в вашем бизнесе есть люди, благоразумнее Джереми Нобла. Должно быть, вас порадует сотрудничество с теми, кто признает наш талант.

— Причина, по которой меня нанимают, не имеет значения, — ответила она. — Дело в перемене, которой я с нетерпением жду. Я была в Нью-Йорке только дважды, но думаю, что он мне понравится.

Амадо посмотрел на нее так, словно она ударила его.

— Вы что же, собираетесь уехать из Сан-Франциско?

— Здесь меня ничто не удерживает. Я переехала в Сан-Франциско, начав работать в агентстве «Смит и Нобл», ну а потом я проводила так много времени в этой конторе, что за ее пределами у меня и друзей-то настоящих не появилось. Срок аренды моей квартиры истекает в следующем месяце, так что даже это не удерживает меня здесь, — она пожала плечами. — Если задумать самой изменить жизнь, то, пожалуй, лучшего времени не подберешь. Мне вот только жаль, что вас так бесцеремонно обвели.

— Вам совершенно не за что волноваться.

Элизабет поднялась и снова обошла свой стол, чтобы закончить сборы.

— А что намерены делать вы?

Амадо выглядел взволнованным и сконфуженным.

— В отношении чего?

— Этой кампании.

— Не знаю, — он небрежно махнул рукой — Я должен об этом немного подумать.