Джун Зингер - Звездные мечты

• Название: Звездные мечты
• Автор: Джун Зингер
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-089-1

«Звездные мечты» — роман о сложной, полной драматизма судьбе двух сестер, Анджелы и Кики Девлин, о любви и горьком разочаровании в ней, о страстном желании этих красивых, богатых, но не всегда счастливых женщин стать звездами кино и быть любимыми.

Роман насыщен многими событиями, именами и фактами из жизни Голливуда, всегда интересными для читателя.

---

— Да брось ты. В действительности он совершенно безобидный. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Мне надоело об Эдварде.

Анджела с изумлением смотрела на сестру — вся эта история для нее ровным счетом ничего не значила. Кики даже удалось высмеять ее.

— Ладно. Давай вместо этого поговорим о том, почему тебя выкинули из Вассара.

— А ну их… Деревенщина. Ну кому охота болтаться в этом чертовом Пафкипси?

— Мне, вот кому. Ты знаешь, что я страшно хочу туда, но теперь это невозможно.

— На самом деле я оказала тебе большую услугу. Ску-ко-та!

— Ты мне так до сих пор и не сказала, за что тебя выгнали.

— О'кей. Была полночь, а у меня кончилось курево. Внизу в холле у нас есть автомат с сигаретами. Ну, я встала, спустилась вниз по лестнице, кто-то увидел меня и доложил об этом. Ну и…

— Тебя исключили только за то, что ты в полночь спустилась по лестнице?

— Видишь ли, к несчастью, я была голая. Портье заметил меня, а этот страж нравственности — деканша — увидела, что бедный негр уставился на меня… Бьюсь об заклад, что они выкинули меня только потому, что это он смотрел. Если бы это был белый, они были бы более снисходительны.

— Но почему? Почему ты спускалась вниз голой?

— Я лежала в постели и читала одну непристойную книжку. Я забыла название, но она очень откровенная. Понимаешь, очень жаркая. А в комнате тоже было жарко. Ну, и я сняла с себя одежду, потому что было душно, а когда ты без одежды, то легче обмахивать себя…

— Ты перестанешь дразнить меня?

— …ну, я умирала от истомы, а пачка была пустая. Я и спустилась в холл как была. Откуда я знала, что этот малый там подметает? Он так возбудился, что уронил свою метлу и совок, произошел ужасный шум, и старая ханжа Плимптон выскочила из своей комнаты и учинила настоящий скандал. Я думала, ее свезут в психушку. Ну, а потом деканша сказала, что я опозорила Уиттиров, — ты знала, что дочки дорогого Эдварда Фликки и Микки тоже учились в Вассаре? Потом она заявила, что теперь понимает, почему мой отец заслужил свою репутацию. Это уже было для меня слишком, и я трахнула старую дуру по башке ее собственной табличкой с именем на подставке. После этого они сами упаковали мои чемоданы и сказали, чтобы я убралась в течение часа, что будет для меня только к лучшему. — Она ухмыльнулась. — Ты не находишь, что отец тоже сделал что-либо подобное? Настоящая девлинская эскапада!

И тут Анджела задумалась: не было ли все это заранее рассчитано? Хотела ли Кики, чтобы ее исключили? Хотела ли она сравняться с отцом, заслужить его репутацию? Или просто разозлить мать?

— Что сказала мама?

— О! Она неистовствовала до тех пор, пока я не сообщила ей, какую пакость высказала деканша о папе. Тогда она заявила, что это была ошибка, что мы не сменили нашу фамилию и это целиком твоя вина. Поэтому она обозлилась и на тебя тоже, что, должна тебе заявить, было очень приятно слышать. — Анджела скривила губы, а Кики продолжала: — Потом она уехала в Стонингем в своем обычном состоянии, когда она вне себя, а перед этим запретила мне покидать дом. Полагаю, через несколько недель все утрясется и мы все отправимся на остров.

— Ладно, я не знаю, о чём ты думала, когда спускалась вниз голая, но я рада, что ты трахнула эту старую ведьму за пакость о папе. Если бы я была на твоем месте, то сделала бы то же самое.

— О нет! Ты бы не сделала! Ты бы взяла себя в руки, вскинула голову и с жалкой горделивой улыбкой молча удалилась. Это — твой стиль.

«Как ты права», — подумала Анджела.

— К черту все это! Не будем такими серьезными и нудными. Давай удерем куда-нибудь выпить. Как насчет «21»[11]?

— А как насчет «Копа Лаундж»? — возразила Анджела, прекрасно зная, что ответит Кики.

— Ангел небесный, ты что, никогда не слышала? «Копа» — это только для поганых туристишек.

2

Стоя перед зеркалом, Кики обозревала себя в полный рост, и ей нравилось то, что в нем отражалось: грива серебристо-золотистых волос, сине-зеленые глаза, в которых светилось самолюбование. Она перебрала пальцами жемчужную нить с бриллиантовой застежкой. Анджела тоже взглянула на себя в зеркало.

— Кому пришла в голову идея преподнести нам жемчуг в качестве подарка по поводу выпуска? — спросила она. — Маме или Эдварду?

Кики довольно улыбнулась:

— А ты как думаешь?

— Тебе?

— Ты угадала, дорогая. А теперь скажи мне правду: разве выходил первый раз в свет кто-нибудь роскошнее меня в этом или любом другом году?

Анджела тронула облако черных волос, вгляделась внимательно в свои отраженные зеркалом широко раскрытые желто-зеленые глаза.

— Да, ты самая… Пока они не увидят меня. — И она показала Кики язык.

Они обе захохотали, и Кики подтолкнула ее бедром.

— Только помни, какой будет порядок, сестренка. Я номер один, а ты лишь номер два. Будь любезна, запомни, благодаря чьему очарованию мы получили эти жемчужные ожерелья. И, Анджела, не забудь поблагодарить дорогушу отчима за этот подарок…

— Как ты думаешь, я должна поцеловать его в лобик или в щечку?

— Осторожнее, драгоценная моя, не то я скажу тебе, куда именно.

* * *

Прием в честь первого выхода сестер в свет освещался в «Лайф». Его репортеры фотографировали все: украшенные цветастыми узорами пологи, желтые и белые маргаритки в серебряных вазах на расшитых маргаритками же скатертях, огромные блюда с холодной индейкой, запеченной уткой, тонко нарезанным ростбифом, ледяные скульптуры белых лебедей. Кики фотографировали чаще, чем Анджелу, — на репортеров, естественно, влияла ее большая живость. Они щелкали, когда случайно открылась красная подвязка на стройной ноге, когда она подносила кусок утки к губам конгрессмена от Калифорнии Дика Пауэра, при этом капнула ему на подбородок апельсиновым соусом; когда она столкнула в бассейн душу общества Рэнди Хаскелла; когда вела цепочку гостей в кубинской лонге по танцевальному залу. Прием прошел с огромным успехом — отчасти потому, что длился до шести часов утра, когда гостям подали на завтрак яичницу с черной икрой, а отчасти потому, что общее число гостей, оказавшихся в бассейне, достигло девятнадцати — это был рекорд сезона.

* * *

Через неделю после этого вечера в небольшой газетке «Уиспер» появилась фотография Анджелы. Ее сняли в саду, выглядела она очень грустной. Заголовок гласил: «Барышня убегает со своего первого бала». Статья под снимком называлась «Почему грустно на первом балу» и подробно раскрывала все детали жизни Рори Девлина, начиная с Нового Орлеана и последующей карьеры в Голливуде до его грязной истории падения в серую безвестность.

Кики оставила журнал раскрытым на этой странице и положила на то место, где Мари сидела за обеденным столом. Мари быстро прочитала статью, потом взглянула на Кики.

— Кто написал эту дрянь? — спросила она с яростью, словно Кики была ответственна за это.

— Там нет подписи, Мари. Они никогда не подписывают такие вещи. — Кики уже ознакомилась с публикацией.

— А кто сделал снимок? — удивилась Анджела. — Я даже не помню, как выходила в сад. И мы не приглашали фотографа из «Уиспера».

— Конечно, не приглашали, — отрезала Мари. — Он, должно быть, смешался с людьми из «Лайфа». Я готова свернуть им всем шею за эту фальшивку. Хорошо хоть, что люди, которых мы знаем, не читают эту дрянь.

Кики не замедлила разуверить ее:

— Очень трудно найти такого, кто не читает эту дрянь, Мари. Я лично всегда читаю. Там полно всяких забавных вещей. Хотя этот рассказ…

— Пожалуйста, прекрати называть меня Мари, Кики. Я нахожу, что это очень невежливо…

— Подожди минутку, — вмешалась Анджела. — Мне кажется, я знаю, кто сделал этот снимок. Помнишь такого высокого, темного парня, который все время ходил за мной по пятам? Я думала, что он из «Лайфа». Он выглядел очень приятно. Помнишь, Кики? Я еще сказала тебе, что он мне кого-то напоминает.

— Ради Бога, Анджела, ты прекрасно знаешь кого — он очень похож на папу.

Мари бросила на Кики острый взгляд, призывая ее замолчать, но та продолжала:

— Не отрицай, Анджела. Ты подумала, что он похож на папу, и начала вокруг него скакать, чтобы привлечь его внимание. Разве ты его не заметила, Мари? Он вылитый папа. А разве ты не видела, что Анджела из кожи вон лезла, чтобы он на нее посмотрел?

— Это неправда…

— О, нет. Он едва не свалился на тебя: так усердно ты путалась у него под ногами.

— Прекрати, Кики! Ты просто ревнуешь, потому что он снимал меня, а не тебя.

— Наснимал!

— Сейчас же перестаньте ссориться! Я не желаю больше слышать ни об этом мужчине, ни о фотографии! — оборвала Мари.

Но Анджела была слишком возбуждена, чтобы услышать ее.

— Я считаю, — сказала она, — что это великолепная фотография. И он сам великолепно выглядел. И я вовсе не старалась привлечь его внимание. Он стал снимать меня с той самой минуты, как вошел. Он должен был сделать массу…