Борис Привалов - Сказ про Игната-Хитрого Солдата

• Название: Сказ про Игната-Хитрого Солдата
• Автор: Борис Привалов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

- Псом цепным - вот кем, - подхватил Демид,

- Спирька-Чёрт - тот вертит языком, как корова хвостом, - сказал дед. - И думы у него что ужи скользкие - не ухватишь. Где уж тут Дурынде уразуметь, что к чему.

- Рассмотрел я этого Спирьку со всех сторон, - усмехнулся Игнат, - не так страшен черт, как его малюют. Кафтан-то у него новый, а умишком он давно обносился.

- Ой, Игнатушко, Спирька-то не так прост, - покачала головой Ульяна. Он кого хочешь обманет. Спирькин родной брат, поп наш, отец Парамон, и тот не верит ни слову его, ни вздоху. Целые дни Чёрт по деревням да сёлам бегает, принюхивается, присматривается, а ночью князю прислуживает. Спит-то он когда, нечистая душа?

- Сказывают, один глаз у него недреманный, - с испугом произнёс Василий. - Мол, Спирька спит, сны смотрит, а глаз всё видит, всё слышит.

- Глаз слышать не может, - рассмеялся Демид. - Это уж ты, брат, со страху!

- Охочи братья, поп да Чёрт, до зелья всякого, - сказала Ульяна. Чего только я им не варила: баюн-траву, полынь горькую, черемшу, бруснику...

- А пуще всего - первуху-медовуху! - подмигнул игриво дед Данилка. Нет никого в нашем краю, Игнатка, кто бы лучше Ульяны первуху-медовуху варил! Так и намотай себе на ус!

- И нынче вот им бочонок наварила, - сердито ответила Ульяна. - Что делать - грозятся! Остерегайся их, Игнатушка!

- Да что со мной Чёрт и поп сделать могут? - покрутил ус Игнат. - По миру пустят? Мокрый дождя, а бедный разбоя не боится. А вот кто это с князем нынче ночью пировал - боярин губастый, шепелявый? Ну и губищи - из таких только студень варить!

- То - Голянский, князев дружок, - пояснил дед. - Как он у нас в Болотном краю объявляется, так жди беды-горя. Точная примета.

- Да будет тебе, старый, каркать! - рассердилась Ульяна. - Накаркаешь ещё чего! Ешь, Игнатушка, ешь поболе...

- Ложка эта узка, таскает по три куска! - сказал Игнат.

- Нужно её расширить, чтоб таскала по четыре! - подхватил Демид.

- Рот уже болит, а брюхо всё есть велит! - весело продолжал солдат. А ну-ка, честной народ, отгадай загадку: сидит на ложке, свесив ножки? Что это?

- Лапша! - пискнула от печки Стёпка.

- Ого, какая отгадчица растёт! - удивился Игнат, покрутил ус и спросил: - А ну-ка, честной народ, второй оборот. Загадка старая, для малых деток. Пробил стенку - увидел серебро, пробил серебро - увидел золото. Что сие?

- Знаю, да не скажу, - пискнула Стёпка. - Яйцо!

- Ну и ну! - развёл руками Игнат. - Смекалиста!

- Вся в меня пошла, - гордо заявил дед Данилка. - Уж сколько я этих загадок ей перезагадывал - не счесть. Она их, как орешки, щёлкает.

- Удивил нас загадками! - махнула рукой Ульяна. - У нас исстари в каждой избе свои загадки придумывали... В других краях припевки, пляски, а наши, болотные, всегда загадками славились...

- Как они мне помогали... - вспомнил Игнат и отложил ложку. - Бывало, перед сражением сидим, ждём команды. Тихо. Каждый о своём думает. А я начинаю загадки загадывать. И сразу веселее всем, думы уходят, страха у молодых солдат меньше становится...

- Что ж, Игнатушка, ты за-столько годов не выслужил у царя с царицей ничего? - спросила Ульяна.

- Промашку, бабушка, дал, - очень серьёзно ответил Игнат, - один раз вместо "ура" закричал "караул"! Вот и попал в немилость!

- Да ну тебя! - отмахнулась Ульяна. - Не шуткуй.

Голову в целости назад принёс - что тебе ещё надобно? - сказал дед.

- А кафтан солдатский? - улыбнулся Игнат, и одна бровь его изогнулась дугой. - Поспорили однажды Солнце и Мороз с Ветром - кто сильнее? "Вот, говорит Солнце, - стоит Солдат на часах. Кто из нас заставит его кафтан снять, тот и сильнее". Согласились. Первому выпало Морозу силу свою доказывать. Такого он холоду нагнал, даже Солнце с Ветром зубами застучали, в ознобе задрожали. Сколько было на земле людей - все попрятались. Кто не успел - сосулькой стал ледяной... А Солдат на часах стоит, его никакой мороз не берёт - потому на нём кафтан солдатский. Отступил Мороз. Ветер за Солдата взялся. Крыши с домов посрывал. Орудия с позиции сдул, унёс, как перышки куриные. Реки вспять потекли, а кафтан не сдувается, только крепче, плотнее к Солдату прижимается. Отступил и Ветер. "Ну, теперь мой черёд", молвило Солнце. Как начало жарить да парить - похуже, чем этим летом. Медведи в лесах шкуры посрывали с себя - вот какое пекло было. А Солдату хоть бы что. И порешили тогда Солнце, Мороз и Ветер - кафтан солдатский сильнее их... Вот как дело было, а вы кафтан мой за богатство не считаете!

- Ты, Игнатушка, не серчай, - вздохнула Ульяна, - я ж от сердца спрашиваю. Двадцать пять лет, видано ли дело, землю топтал и сапоги без подмёток выслужил.

- Истинно, бабушка, истинно, - откладывая ложку и отдуваясь, сказал Игнат. - У меня в кармане, как в барабане, пусто. Да я не кручинюсь. Руки зудят, работать хотят. Надоело мушкеты да ружья таскать, порох переводить, раны перевязывать. Поработать бы на поле да на вольной воле. Солдаты землю мирную любят...

- А князь своё добро - превыше всего, - мрачно вставил Василий.

- Ефимку-сборщика, пока вы в баньке парились, батогами до полусмерти избили на княжеском дворе, - гневно произнёс Демид.

- Вот, Игнатик, дела-то какие! - молвил дед Данилка. - Ефиму, соседу нашему, приказал князь Ночной с нас собрать все подати сразу. Среди лета где ж это видано? Да мало того - вперёд за весь год.

- А Ефим что мог поделать? Князь да Спирька-Чёрт назначили его сборщиком - и весь сказ, - молвила Ульяна. - Податей Ефимка не собрал, под батоги попал.

В избе наступила тишина.

- Кого-то теперь заставят подати собирать? - вздохнул дед Данилка. Найдёт князь пса вроде Дурынды. А то и сам Спирька возьмётся... Худо будет, ох и худо...

- Наши коровы да бараны на острове живут, посреди болота, доверительно сказал Игнату Василий. - Чего нам Спирьки бояться? Будь он сам сатана - не сыщет.

- У Василисы-вдовы корова в лесу спрятана, за старым скитом, продолжал Демид, - у Егора - животина возле большой берлоги, а стадо - за Волчьей падью. Хоть полк солдат пусть присылает князь, ничего не найти.

- Наши деды да прадеды, сказывают, так от татар своё добро прятали, мрачно произнесла бабка Ульяна. - Не думала я, не гадала, что и мне придётся до такого времени дожить... Где ж это видано?

- Пошто ты, Игнат, кровососа и душегуба Спирьку-Чёрта нынче ночью пожалел, живьём из рук выпустил? - спросил вдруг Демид. - Пусть бы князь с ним расправился, как с Ефимом, батогами...

- Отцепись, Демидка! - стукнула клюкой по полу Ульяна. - Дал Игнатушка промашку - в другой раз умнее будет. Не в Спирьке суть. А в отце Парамоне. Он князю главный советчик.

- Издали наш поп некрасив, зато поближе - ещё хуже! - улыбнулся Демид, и его озорная борода поползла вбок. - А уж как он пиявки князю ставит посмотреть любо-дорого! И всё вздыхает:

"Ах, мне бы на небеса... Там пожить по-райски..."

- Вот бы Парамону поскорее на небесах очутиться - всем бы стало легче, - произнёс дед Данилка. - Но он-то ловок, хитёр! О небесной жизни языком чешет-мелет, а с земной расставаться не желает... Охоч поп до зелья хмельного - другого такого охотника во всей округе не сыскать. Любит выпить, особенно на дармовщину. У меня с ним один раз такой случай вышел...

Но какой у деда вышел случай, Игнат так и не узнал: в избу влетела Стёпка и сказала, что по улице едет возок со Спирькой-Чёртом и Парамоном.

- И Дурында с ними - верхом! - звонко закончила Стёпка и снова убежала.

Игнат повернулся к оконцу, но сквозь старую, потрескавшуюся слюду ничего нельзя было разобрать.

- К нам, верно, едут-скачут, - молвил дед Даиилка. - Опять что-то Чёрт надумал!

- Известно что, - покачала головой Ульяна, - беду новую...

Демид и Василий вышли из избы.

- Врага встречают за околицей, - сказал Игнат, вставая с лавки.

Он потянулся было рукой к висящему в углу своему зелёному солдатскому кафтану, но передумал и, как был - босой, в чистой холщовой рубахе, шагнул к порогу.

Слегка прихрамывая, он вышел на улицу, где уже стояли Демид и Василий. Стёпка удобно устроилась на плетне.

Дед Данилка и Ульяна показались на пороге избы в тот момент, когда возок, запряжённый двумя лошадьми, остановился возле Демида и Василия. Дурында верхом на чалом коне сопровождал братьев.

Спирька-Чёрт держал вожжи, а рядом с ним восседал маленький, худенький попик в коричневой рясе. Рыжая бородка его была едва приметна. Бросалась в глаза непомерно большая, похожая на пузырь голова. Казалось, подуй сейчас хотя бы самый лёгкий ветерок - и улетит поп в выси поднебесные.

Но ветерка не было, и отец Парамон благополучно сошёл на землю, произнося нараспев:

- Мир да любовь, люди добрые!.. Ага, вот ты каков, Игнатик? - с ласковым любопытством оглядел он солдата. - Мужик, истинно мужик. Не отличишь!

- Я мужик и есть, за то мне и честь! - ответил Игнат.

- Э-э, Игнатик, врёшь! - усмехнулся поп, и толстые губы его зашевелились, как алые тряпицы на ветру. - Честь тебе за то, что ты двадцать пять лет царю-батюшке отдал.

- Я под началом царя был да родной земле, народу своему служил, прямо смотря в поповские глаза-горошины, сказал Игнат.