Мария Перцева - Сказочка

• Название: Сказочка
• Автор: Мария Перцева
• Издательство: Аргус
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1998
• ISBN: 5-85549-152-8

---

И всё. Сразу становилось невыносимо стыдно за подобные глупые, неуместные сантименты. Даже после смерти дочь умудрялась продемонстрировать свой скептицизм.

Но эта фотография была единственным, что омрачало Елене Николаевне часы, проведенные здесь. Все остальное оставалось неизменным — тихим, добрым и спокойным. Здесь никто не мог ее потревожить. Могилы дочери сторонились даже сторожа. Считалось нечистым это место. Мол, заколдовано оно. Никакие цветы здесь не приживались. Мало того, простая сорная трава вяла. Все кладбище в зелени, а эта могила и зимой и летом голая. Словно только что засыпана. И лежит в ней тот, кто без времени ушел — никак не может смириться с вечным покоем. Вот оттого-то и не порастает могила травой и не властно над ней время: всегда свежей землей присыпана.

Но не только это отпугивало людей. Сторожа не скупились на страшные истории. Чего только не рассказывали. Темными ночами на могиле так и кишели всякие оборотни. То молодой красавец с лебединым крылом вместо руки, то еще десять таких же, но уже нормальных. А под утро обернутся лебедями — и фьють! То урод какой-то весь в шерсти до утра перед могилой скачет да скалится. А однажды даже плач слышали. Плакал не то ребенок, не то зверь. Посмотреть пойти не отважились. Да потом кто-то все-таки приврал: мол, видел над могилой тень в короне. Звала она кого-то, руки ломала, на коленях о чем-то молила. Да все напрасно. Так к утру и растаяла, оставив после себя свой звериный стон.

Елену Николаевну забавляли подобные россказни. Чего только люди не навыдумывают от безделья! Конечно, если целый вечер гудеть в теплой компании, то ночью и не такое привидится. Тем более на кладбище. Тут любые суеверия за правду сойдут. Даже сама Елена Николаевна замечала нечто странное. Конечно, до оборотней там всяких далеко. А вот комара видела. Громадный такой! Сидел возле могилы, свесив ноги со скамейки, и гнусил что-то. Елена Николаевна с удивлением даже мелодию разобрала: «Синенький скромный платочек». Или вот женщина какая-то приходила постоянно. Очень странная! Каждый раз в новом наряде заявлялась. То в платье бальном, то в балетной пачке. А однажды даже в водолазном костюме. Но Елене Николаевне не удалось с ней пообщаться. Покорчив рожи за стеклом водолазного шлема, дама ретировалась в неизвестном направлении — как показалось Елене Николаевне, растворившись в воздухе.

Но здесь все проще объяснялось. В последнее время у Елены Николаевны сильно сдало зрение. Да и дамочка, по всему видно, двинутая. Странные знакомые были у ее дочери…

Отворив миниатюрную калитку, Елена Николаевна зашла внутрь и, тяжело дыша, уселась на скамейку возле могилы. С каждым разом ей все тяжелее и тяжелее было приходить сюда. Давали знать о себе годы. Хотя… Другие в ее возрасте еще замуж выходят…

Вздохнув, Елена Николаевна огляделась. Невольно взгляд ее боязливо проскочил мимо гранитной плиты, с которой, надменно ухмыляясь, на нее смотрела дочь. Миновав ее фотографию, она заметила, как по аллее кто-то приближался. Секунду спустя Елена Николаевна узнала малахольную даму. На этот раз та была одета монахиней. Молча Елена Николаевна следила за ее приближением. Вот уже видно ее волевое лицо с орлиным носом и ледяными глазами. На нем трепетала тень легкой, бессмысленной улыбки. Подойдя к ограде, она приветливо помахала Елене Николаевне рукой.

— Привет, развалина! Я войду?

Елена Николаевна сдержала гнев и демонстративно отвернулась.

Не дождавшись ответа, монахиня по-молодецки перемахнула через ограду — прямо на могилу. На рыхлой земле остались отпечатки босых ног. Оправив одежды, дама старательно отряхнулась и величественно протянула Елене Николаевне мозолистую ладонь.

— Фата-Моргана, — отрекомендовалась она.

И скромно добавила:

— Фея.

Елена Николаевна удивленно взглянула на собеседницу и опять промолчала.

— Ну что ты дуешься? — обиженно проныла монахиня. — Я же не заставляю тебя обращаться ко мне «ваша светлость». И в то же время не могу допустить, чтобы мы были на равных. Ведь разница между нами несомненно есть. Мое благородное происхождение просто обязывает меня поддерживать дистанцию между собой и такими, как ты. Не возвышая себя, я вижу только один способ сохранить ее — унизить тебя. Ты понимаешь? Это не личный выпад. Это дань моему более высокому положению, Лена Николавна.

— Откуда вы меня знаете? — удивилась Елена Николаевна.

— Noblesse oblige, — улыбнулась монахиня. — Положение обязывает. Ты, Лена Николавна, недалекая женщина. Стишки тут на надгробных плитах выцарапываешь. Да и сама уже одной ногой в могиле. А в голове все еще кисель вместо мозгов.

— Какая вы несносная грубиянка! — вспыхнула Елена Николаевна.

— Есть у кого учиться! — хихикнула фея и ткнула грязным пальцем в фотографию.

Затем, порывшись в складках своего одеяния, она достала оттуда мелок и присела перед плитой. Елена Николаевна с изумлением наблюдала, как та, высунув язык, что-то там старательно выводит.

— Готово! — наконец самодовольно заявила она и отползла.

— «И каждому воздастся», — прочла Елена Николаевна. — К чему это? Вы ее знали?

— Да, — равнодушно кивнула монахиня. — Она была моей падчерицей. Наворотила такого, что уже никак не исправишь. Вот я, например, думаешь, всегда такой была?

В глазах ее на мгновение промелькнул стальной блеск. Но он тут же погас, и фея принялась рисовать на надгробии человечка.

— Вы не в своем уме, — констатировала Елена Николаевна.

— Тю! — брезгливо скривилась собеседница. — Какие громкие слова! А почем ты знаешь, который из умов — мой?

— Это невозможно! — настаивала Елена Николаевна. — У нее не могло быть мачехи.

— Почему же? — весело вскинула брови фея.

— Потому что она была моей родной дочерью.

— Дочерью?! Ты до сих пор считаешь ее своей дочерью? — ликующе завизжала фея.

Елена Николаевна глядела в ее безумные глаза и чувствовала, что теряет нить разговора. Не совсем уверенно она произнесла:

— Я была ее мать.

— Глупости! — крикнула фея и, неимоверно быстро вскочив, схватила Елену Николаевну за грудки и прорычала в лицо:

— Ты. Это была ты! Ты сама!

— Я? — опешив, Елена Николаевна даже не пыталась вырваться.

— Такое бывает редко, — продолжала фея. — Но все-таки бывает. Люди не умеют понимать друг друга. Но страшнее всего, что они разучились понимать самих себя. Это вырождение. Человек отказывается от того, что было предназначено ему самой судьбой. Он сознательно деградирует, упрощая свою жизнь до существования. Идет необратимый процесс — Жизнь становится смертной. Умирая телом, сознание не возрождается.

— При чем здесь я? — пролепетала Елена Николаевна, пытаясь отпихнуть от себя сумасшедшую женщину.

— При чем?! — заорала та вне себя от злости. — При том, что все это происходит из-за таких, как ты! Это ты деградировала, заперев свой разум в мещанские оковы. Ты могла, ты просто была обязана быть лучше! Тебе даровалось право выбраться из большинства. Уникальное право оттенить людское постоянство. И ты от него отказалась! Променяла на какие-то паршивые земные заботы. Испугалась стать не такой, как все. Наплевать на все нормы и создать что-то свое, не похожее ни на что. А от тебя не требовалось даже прикладывать никаких стараний. Ты должна была просто жить! Без оглядки на остальных. Не пристраиваться в чей-то хвост, пусть даже благополучный, а пойти своей дорогой. Чтобы потом те, которым в отличие от тебя не была дарована индивидуальность, могли последовать за тобой и проложить настоящий новый путь. И так до бесконечности. Возможность выбора не возникает из пустоты. Нужны силы, повергающие Жизнь на новые пути. Нельзя останавливаться и довольствоваться малым. И каждый, кто понимает это, вдвойне в долгу перед людьми. Ибо в силу своего ума и способностей он не может и не должен пользоваться протоптанными дорожками. Кощунственно обрекать данную тебе силу на бездействие. Подобное замыкание энергии может привести к катастрофе. Прогресс Жизни нельзя остановить столь дилетантским способом. В любом случае он будет продолжаться, только в мутировавшей форме. Ты — тому наглядный пример.

— Я? — опешила Елена Николаевна. — Не понимаю вас.

— Понимаешь! — злорадно отозвалась фея. — Вся твоя жизнь — погоня за привычным. Уж если снег — то обязательно белый, если торт — обязательно сладкий, дети — непременно красивые. Откуда такая слепая тяга к обычному? Ты сама себя обрекла. Природа еще способна на такие шутки. Человек может рождаться не один раз, а дважды, трижды, бесконечное число раз, в каждом своем рождении представляя сублимированную часть своего некогда гармоничного целого. Вот тогда-то и появляются на свет люди, подобные твоей Анфисе. Не выполнив возложенной на них миссии, избранники вроде тебя высвобождают из-под контроля самые опасные в мире силы — рваные части человеческого «Я». Слепая доброта, глупость, гордость — это еще лучшие из вариантов. Другое дело — игрок, человек без чувства опасности. Разум, целиком поглощенный детской непосредственностью, а следовательно и детской жестокостью. Их жизнь для них — игра, где они полные хозяева. Они сильны и могущественны, потому как сами создают правила для своих игр. И знаешь, что самое страшное? То, что однажды они перестанут играть. В этом случае вся их сила и могущество обрушатся на вас. Они — прирожденные лидеры. Это закон. Все сильные мира сего — игроки. В сказках они — короли, на войне — генералы, в легендах — герои, а в семьях — дети. Везде им уготована главная роль. Иной они недостойны. Они не пристраивают, подобно нам, себя к миру. Это мир ломается и переделывается, подстраиваясь под них. Они — движущие силы всего живого. Но не всякое движение есть прогресс. Всему человеческому дано развитие по восходящей. Их же прогресс движется по спирали, направление которой, независимо от радиуса и числа витков, одно — на саморазрушение. Ибо главная их черта — полное отсутствие инстинкта самосохранения. Человеческая жизнь ценится ими не более, чем очередная игра. К тому же все в ней рано или поздно повторяется. Меняются лишь декорации… — Тут волшебница печально вздохнула. — Хотя чего я тебе все это рассказываю. Все равно ты ничего не поймешь. Или поймешь слишком буквально: существуют эдакие космические монстры, угрожающие жизни на Земле. А ведь это не такое уж редкое явление. Особенно в вашем «правдивом» мире. Игроков сотни и десятки сотен. Их имена известны всему цивилизованному миру. Их рожи светятся с экранов телевизоров и скалятся с газетных передовиц. Всё в их руках. Ради собственной прихоти они могут измываться над вами как хотят…