Даниил Проэктор - Агрессия и катастрофа

• Название: Агрессия и катастрофа
• Автор: Даниил Проэктор
• Жанр: История

---

- Я могу сказать вам, - произнес Гитлер, - что с трудом переношу доклады Гальдера. Но вот Хойзингер совсем другая личность. Было бы лучше, если бы докладывал мне Хойзингер, он делает это очень толково. Гальдер прежде всего не в состоянии различить, проводится ли наступление силами 200 или 100 солдат, шести батальонов или четырех дивизий. Когда же присмотришься, то оказывается, наступали 200 или 300 человек. В одном месте он видит пункты давления, а в другом ничего не видит, пока не становится слишком поздно и пока внезапно не наступает катастрофа. Гальдера должен сменить Цейтцлер.

- Когда приедет Цейтцлер, - спросил Кейтель, - будете ли вы с ним говорить лично и будет ли он назначен сразу же непосредственно вами? Тогда я поставил бы в известность генерал-полковника Гальдера о том, что он идет в отпуск, а затем я его уволю.

Наконец Кейтель подвел итог того, что он называл "мероприятием с кадрами":

- Разрешите мне доложить, что с тех пор, как я получил от вас задание, мы уволили 117 генералов как старых, по возрасту, так и не соответствующих своим должностям. В том числе 66 генералов из действующей армии. В настоящее время еще 8 получили предупреждение об увольнении, так что с 1 февраля по 1 октября всего будет снято 125 генералов.

Кейтель не добился цели. Иодль все-таки был нужен.

Эта беседа, содержание которой мы изложили на основе стенографической записи, довольно рельефно характеризует состояние германского высшего военного руководства в те дни. Интриги, зависть, борьба за право быть приближенным к Гитлеру неплохо иллюстрируют возникшую после войны кое-где легенду о "борьбе генералитета против Гитлера" и о "рыцарски-благородных" взаимоотношениях между генералами. В ходе беседы раскрывается истинная причина последовавшей вскоре отставки начальника генерального штаба Гальдера, которую некоторые западногерманские историки склонны объяснять будто бы имевшими место его антигитлеровскими настроениями и действиями. Оказывается все обстояло гораздо проще. Наконец, содержание беседы наглядно показывает, какой разлад в фашистском верховном руководстве, какую нервозность, какие массовые перемещения вызвало мужественное нарастающее сопротивление Красной Армии.

Так развивался процесс, который впоследствии на Западе некоторые историки назовут "кризисом доверия в верховном главнокомандовании", но что фактически представляло собой одно из новых свидетельств тупика и безысходности гитлеровской стратегии.

II

Битва под Сталинградом, продолжавшаяся почти шесть с половиной месяцев, развертывалась с необычайным и все нарастающим напряжением, вовлекла массу войск и закончилась катастрофой сильнейшей группировки агрессора.

Начало Сталинградской битвы не было отмечено никакими особыми приказами или событиями! Просто передовые отряды Сталинградского фронта на рассвете 17 июля пулеметными очередями и выстрелами полковых пушек отважно встретили в жаркой выжженной степи у реки Чир авангарды наступающей на Сталинград 6-й армии гитлеровского вермахта. Несколько суток они героически сражались против немецких танков и пехоты и задержали их натиск{817}. Когда вслед за тем в сражение вступили главные силы Сталинградского фронта, разгорелась ожесточенная борьба в большой излучине Дона, длившаяся непрерывно до конца июля. Все возраставшее сопротивление советских войск вынудило гитлеровскую ставку 31 июля перебросить с кавказского направления на сталинградское 4-ю танковую армию. Здесь сосредоточились 33 дивизии, 2 бригады{818}. С трудом немецким дивизиям удалось достигнуть незначительного успеха.

Упорной обороной на дальних подступах к Сталинграду советские войска вначале замедлили наступление 6-й и 4-й танковой армий, а затем остановили их перед внешним обводом обороны города. Прорыв к Сталинграду с ходу не удался.

Германское командование приступило к подготовке новой наступательной операции. В начале августа в большой излучине Дона создавался чрезвычайно мощный таран. На сталинградском направлении немецко-фашистские войска превосходили теперь советские силы по танкам в 4 раза, по артиллерии и авиации - более чем вдвое. Нацистское верховное командование, прежде считавшее сталинградское направление вспомогательным, а кавказское - главным{819}, постепенно меняло взгляд на их значение. Оно все больше усиливало группировку, наступавшую к Волге, за счет кавказской. Если к 17 июля на сталинградском направлении действовало 14 дивизий, то к середине августа - 39, в том числе четыре танковые и три моторизованные, поддерживаемые 1200 самолетами. Здесь вновь образовался один из сильнейших немецких ударных клиньев, созданных за время второй мировой войны. Его главные силы сосредоточивались на узких участках.

Войсками командовали опытнейшие военачальники третьего рейха. Генерала Паулюса Гитлер считал в то время одним из лучших полководцев вермахта. Вместе с Паулюсом действовали испытанные генералы-танкисты: Гот, Хубе, Виттерсгейм. Генерал Рихтгофен, командующий 4-м воздушным флотом, считался одним из самых сильных командиров люфтваффе. Командир авиационного легиона "Кондор" во время гражданской войны в Испании, обласканный Гитлером за "победы" над мирным населением, инженер и "доктор", командир ударного авиационного соединения в походах на Польшу, Бельгию и Францию - это он бомбил Белград, прикрывал высадку на Крит, участвовал в захвате Крыма, руководил варварскими налетами на Севастополь. Ему принадлежал план разрушения Ленинграда, который, однако, он не смог осуществить.

Все они готовили удар на Сталинград.

Тем временем на Кавказе в начале сентября германское наступление заглохло. Нефтяные вышки Грозного остались недостижимыми. Уже 10 и 12 октября штаб группы армий "А" получил приказы бомбить нефтеочистительные заводы, на захват которых надежд не оставалось. Танкисты Клейста достигли окраины Орджоникидзе, подошли к Нальчику и Ардону. Перед ними лежала Военно-Осетинская дорога. Но контрнаступление советских войск под Гизелью привело к разгрому выдвинутых частей Клейста. Здесь провалилась самая последняя попытка завоевать Кавказ. Теперь на огромном растянутом фронте группы армий "А" стояли, не двигаясь, 15 немецких, словацкая и 6 румынских дивизий.

Отныне вся ставка делалась на успех под Сталинградом. После тщательной подготовки в середине августа Паулюс возобновил наступление. Его войска форсировали Дон и захватили широкий плацдарм, с которого танки корпуса Виттерсгейма 23 августа подошли к Волге севернее Сталинграда. В тот же день авиация Рихтгофена нанесла массированный удар по городу.

Прорвавшиеся к Волге части подверглись энергичным контратакам советских войск и с огромным трудом удержали позиции. Близ устья Хопра итальянцы не выдержали натиска войск генералов В. И. Кузнецова и А. И. Данилова, и фронт дивизии "Равенна" был прорван у Верхнего Мамона. Гитлер 27 августа объявил: "Решающая опасность находится в 8-й итальянской армии"{820}.

В последующие дни армии генералов Р. Я. Малиновского, К. С. Москаленко, Д. Т. Козлова, Н. И. Крылова, В. И. Чуйкова, М. С. Шумилова упорно и ожесточенно контратаковали наступающих севернее и западнее Сталинграда. Они наносили им все более тяжелый урон, и километр за километром, шаг за шагом все больше тормозили яростный натиск.

Время шло, а в начале сентября удалось достигнуть только, окраины города. Генеральный штаб и ставку Гитлера все больше одолевала тревога: не ударит ли Красная Армия крупными силами с севера, на среднем течении Дона, и не прорвет ли фронт прикрытия?

Растущие сомнения 28 августа несколько развеял Геринг: только что он выслушал доклад Рихтгофена, который детально ознакомился с положением сталинградских дел. "О крупных вражеских силах там не может быть и речи. Авиация до изнеможения летала на разведку к северу, и на всем обозримом пространстве вообще не обнаружила никаких сил противника. Общее впечатление генерал-полковника таково, что там отсутствует единое руководство"{821}.

Однако сведения последних дней опровергали выводы воздушного аса. Нажим советских войск на итальянские дивизии не прекращался. Пришло сообщение о вклинении в немецкие позиции на Дону. На подступах к городу шли ожесточенные бои. Гитлер 2 сентября распорядился: по мере проникновения в город необходимо уничтожать всех русских мужчин, "ибо в Сталинграде его миллионное, сплошь коммунистическое население представляет особую опасность"{822}.

Ни войскам, ни гитлеровским генералам не приходилось еще испытывать подобного напряжения. Каждый день приносил все новые разочарования. Чтобы поднять дух народа и армии, 3 сентября в рейхе торжественно отметили трехлетие начала мировой, войны. Газеты поместили карту: Европа стала немецкой. Стрелы фашистского наступления протягивались до Нью-Йорка. Однако в Германии росла тревога. Штабной врач Паулюса Фладе, лечившийся в Дрездене от ранений, писал своему командующему: "С военной точки зрения все идет просто фантастически. Трудности действительно во всех отношениях чудовищны"{823}. Гальдер осмелился 24 августа заявить Гитлеру: "Там, на фронте, гибнут тысячами бравые мушкетеры и лейтенанты, тысячами - но как бесполезные жертвы в безнадежной обстановке..."{824}