Даниил Проэктор - Агрессия и катастрофа

• Название: Агрессия и катастрофа
• Автор: Даниил Проэктор
• Жанр: История

---

V

Тупик, в который зашло германское наступление на Восточном фронте, породил у всех нацистских руководителей необычайную тревогу. В ставке ждали активизации Красной Армии на юге. Цейтцлер докладывал 27 октября о "русской пропагандистской волне относительно предстоящих операций большого масштаба", но приходил к заключению, что это все же следует оценивать "больше как пропагандистское мероприятие, чем как действительные намерения". 26 октября Гитлер сообщил помощникам, что озадачен возможностью "большого русского наступления, вероятно, зимнего наступления на участке союзных армий через Дон на Ростов". Основа для беспокойства - "сильные передвижения противника в этом районе". Гитлер приказал ввести в состав всех трех союзных армий на Дону немецкие авиаполевые дивизии как "ребра корсета"{867}. На совещании в ставке 27 октября снова заходит речь "об опасности русского наступления через Дон на Ростов"{868}.

Гнетущая атмосфера в ставке нарастала. Генеральный штаб вдруг стал бояться даты 7 ноября: в день великого праздника Кроения Армия обязательно попытается начать крупное наступление, чтобы отметить годовщину революции. Гитлер согласился с этим "проницательным" выводом Цейтцлера и приказал: каждый опорный пункт оборонять до последней возможности. Русские, конечно, будут наступать через Средний Дон на Ростов. Нужно немедленно разбить авиацией их мосты. Что думает начальник генерального штаба?

2 ноября Цейтцлер разложил перед Гитлером карты.

- Мой фюрер, я изучил распределение русских танковых сил и пришел к выводу, что удары следует ожидать на двух участках: Сталинград и центральный участок фронта.

Но где и когда из этих возможных ударов будет нанесен главный? Вопрос пока оставался без ответа. Неизвестность усиливала нервный накал, охвативший эту небольшую группу людей, привыкших направлять события, а теперь оказавшихся в ситуации, когда могущественное советское наступление может окончательно уничтожить ее планы. 3 ноября произошла первая вспышка.

В это время наступление британской 8-й армии в Северной Африке под Эль-Аламейном, начавшееся 23 октября, завершилось успехом. Войска Монтгомери после долгих боев осуществили прорыв итало-германской обороны, и английский танковый корпус вышел в тыл армии Роммеля.

Еще накануне вечером Роммель прислал тревожную телеграмму: "Германо-итальянская танковая армия больше не может удерживать свои теперешние позиции против тяжелого наступления намного превосходящих сил 8-й английской армии"{869}.

Гитлер не принял в этот вечер никаких решений. Он поручил Иодлю связаться с Роммелем по радио и передать приказ: не отступать ни на шаг.

- Передайте ему, - мрачно сказал Гитлер, - что это случается не первый раз в истории, когда сильная воля побеждает сильные батальоны.

Настала ночь. Никто не ложился спать. Перед рассветом пришло новое известие от Роммеля: итальянская дивизия оставила фронт и отступает. За ней двинулись остальные части армии.

Донесение имел несчастье принять дежурный офицер оперативного отдела некий Борнер, майор резерва, по гражданской квалификации врач. Считая телеграмму не столь важной - она не содержала ничего нового по сравнению с вечерней, Борнер промедлил и передал ее не сразу Гитлеру, а Варлимонту, который в 9 утра, вместе с другими сообщениями, доложил телеграмму Гитлеру. Это стало каплей, переполнившей сосуд напряжения и злобы. Произошел взрыв. Гитлер рвал и метал. Если бы ему своевременно передали донесение, вопил он, то он, конечно, предотвратил бы крушение в Африке. Тут же насмерть перепуганный майор был разжалован в солдаты и отправлен во Францию в береговую батарею. Град упреков обрушился на Кейтеля, который вынес все стоически: молчал.

- Штаб верховного главнокомандования отказывается подчиняться, - кричал Гитлер своему любимцу, и тут же приказал отстранить от должности Варлимонта. Через два дня, сменив гнев на милость, он вернул его обратно.

Котел забурлил, содержимое выплескивалось. Во всех бункерах и бараках заговорили, зашептались о "дальнейшем обострении кризиса доверия". Атмосфера сгущалась. Но никакие эмоции, переполнявшие обитателей отгороженных бетонными заборами и колючей проволокой от внешнего мира бункеров и бараков, не могли остановить грозного нарастания событий.

Приехали Кюхлер и Буш, чтобы настойчиво требовать резервов для северного фронта, Из Африки прилетел специальный уполномоченный Роммеля: фельдмаршал хотел удержать войска на позиции Мерса-Матрух, но не может - англичане наступают огромными силами. Что могли обещать ему Кейтель и Иодль? Только пехотный батальон, отряд парашютистов и в виде особой милости 12 новых, только что изготовленных танков "тигр". Все остальное поглощал и перемалывал Восточный фронт.

Прошло еще несколько дней. Генеральный штаб жил в лихорадке. Наступило 7 ноября. Еще затемно все были на ногах. Ждали первых донесений. Наконец они стали поступать и... ничего нового. Никакого наступления Красной Армии.

Огромная тяжесть упала с плеч. Разрядка принесла опустошенность. Гитлер не может больше здесь находиться, он не выносит этого напряжения. Он должен немедленно, сейчас же уехать отсюда на какой-то срок. Но куда? Конечно, прежде всего в Мюнхен, в пивную "Лёвенбройкеллёр", где каждый год 8 ноября встречаются "старые борцы", его соратники и друзья по нацистскому путчу 1923 г. С ними он успокоит душу, вспомнит великолепное прошлое, через них он обратится к немецкому народу. Он должен обрести равновесие, необходимое для новых великих дел, и поэтому из Мюнхена он пока не вернется на фронт, а поедет в свой сказочный дворец в горах в Бергхоф. Он возьмет с собой генералов штаба - в конце концов пусть некоторое время шлют приказы из Баварии.

Решение сложилось рано утром, после первых успокаивающих донесений. Наступил день, а с ним пришли новые заботы. В комнате Гитлера, как обычно, появляется Цейтцлер. У него в руках только что полученное сообщение разведывательного отдела: в Москве будто бы состоялось заседание верховного руководства с участием всех главнокомандующих, "на котором якобы принято решение еще в этом году провести крупное наступление или на Донском, фронте, или в Центре"{870}.

Если это так, то значит наступления нужно ожидать в самом недалеком будущем. Цейтцлер продолжает читать: "Перед немецким Восточным фронтом вырисовывается с возрастающей ясностью главный район предстоящих русских операций на участке группы армий "Центр". Намереваются ли русские, кроме этого, проводить крупное наступление через Дон - неизвестно". Документ подписал Гелен. - опытный разведчик, "специалист по России".

Итак, советское командование готовит удар из района Москвы и нанесет его не сейчас, а позже. Но там уже приняты меры: армия Манштейна перебрасывается из-под Ленинграда на центральный фронт, позиции укрепляются.

Сообщения Цейтцлера не изменили намерений Гитлера. В 13 час. 40 мин. специальный поезд, в котором, помимо фюрера, разместились Кейтель, Иодль и их аппарат, отошел от станции Растенбург и помчался через Берлин в Мюнхен.

Никто из генералов не сделал попытки отговорить Гитлера. Все старательно выполняли его желания. После войны они будут писать, что возражали и отстаивали свои взгляды. Варлимонт напишет в своих мемуарах, что ему до сих пор не понять, "как могло случиться, что Гитлер, несмотря на обстановку, которая, учитывая напряжение на Востоке, требовала высочайшей готовности, 7 ноября после обеда оставил свою главную квартиру и поехал в Мюнхен и к тому же... взял с собой обоих руководящих генералов из ОКВ"{871}. Но тогда никто так не рассуждал.

Наступил вечер. Они мчались через погруженную во мрак страну, и в окнах даже не мелькали станционные огни. Поезд еще не проехал и полпути до Берлина, как Иодль получил по радио настолько важное сообщение из покинутого несколько часов назад "Вольфшанце", что вынужден был немедленно пройти в вагон Гитлера.

Было 7 часов вечера.

- Мой фюрер, получено донесение: "Британские вооруженные силы, находящиеся вблизи Гибралтара, соединились с пришедшим из Атлантики крупным конвоем судов и взяли дальнейший курс на Восток"{872}.

Речь шла об англо-американском десанте в составе 500 судов, идущем для выполнения операции "Торч" - высадки крупных сил в Северной Африке.

После длительной подготовки, многих дискуссий и колебаний английское и американское командование отказалось от намерений открыть второй фронт в Европе и от обещаний, данных по этому поводу Советскому Союзу. Оно решило завершить кампанию на Североафриканском театре проведением десанта{873}.

Первые сведения насчет возможности такой операции штаб оперативного руководства получил еще в начале ноября, но Иодль полностью отверг опасения своих помощников и запретил поднимать тревогу на этот счет. Теперь гитлеровская верхушка стояла перед новой ситуацией. В подобных случаях всегда находятся мудрецы, которые заявляют: "Я предполагал это раньше". Здесь ими оказались Кейтель и Варлимонт. Позже они писали: "Мы - единственные, кто заранее предвидел высадку во Французской Северной Африке"{874}.