Даниил Проэктор - Агрессия и катастрофа

• Название: Агрессия и катастрофа
• Автор: Даниил Проэктор
• Жанр: История

---

В заключение письма Гитлер следующим образом формулировал "немецкие задачи на будущее": "1. Преодоление марксизма и его последствий до их полного искоренения. Установление нового добровольного духовного единства народа. 2. Общее психологическое, нравственное и моральное вооружение нации на основе этого нового единства мировоззрения. 3. Техническое вооружение. 4. Организационное объединение народной силы для обороны государства. 5. Достижение честного признания введенного нового положения всем остальным миром"{23}. Такова была программа Гитлера для армии, которой реакционные круги рейхсвера сочувствовали. За туманом нацистской фразеологии явно определялись ведущие замыслы: сделать Германию фашистской, уничтожить коммунистическое и рабочее движение, начать политику неограниченных вооружений, развязать войну за гегемонию германского империализма.

С помощью нацистов реакционная военщина надеялась свергнуть Веймарскую республику, к которой относилась, по словам генерала Секта, "с ненавистью в сердце и с проклятием на языке". Ведь генералы так любили повторять слова своего ушедшего кайзера: "Там, где марширует гвардия, не может быть демократии"{24}.

Контрреволюционные силы, во главе которых стояли милитаристы, промышленники и воротилы крупного капитала, увидели в Гитлере "сильную личность" и нужные качества: яростную, фанатичную целеустремленность, направленную на одну цель - установление контрреволюционной диктатуры, образ мышления террориста и вместе с тем демагога, способного увлечь за собой толпы недовольных мещан.

В исследовании В. Т. Фомина об агрессии Германии в Европе до 1939 г. приводятся многие факты активного участия ряда военных в подготовке нацистской диктатуры. Автор приходит к выводу: офицеры и генералы вермахта "рассматривали фашистскую идеологию как составную часть агрессивных планов германского империализма и приняли активное участие в фашизации рейхсвера и психологической подготовке войны"{25}.

Фриц Видеман - бывший начальник ефрейтора Гитлера в первую мировую войну (он был адъютант полка, где служил будущий фюрер), а в 1934 г. личный адъютант Гитлера - пишет: "Партия была организована на военных основах. СА и СС также получили военную структуру. Гитлер был типом немца-военного. Его высшая цель как рейхсканцлера, говорил он мне в рождество 1933 г., - увеличение германских вооруженных сил"{26}.

Вермахт не был простым слугой фашистского режима, исполнителем присяги, данной Гитлеру. Связь между германским милитаризмом, генеральным штабом, с одной стороны, и германским фашизмом - с другой, значительно сложнее. Идеи, организация, методы и планы германской военной касты сродни и старше нацистской партии, которая в 20-е годы и в начале 30-х годов восприняла милитаристскую идеологию, прямо копировала организационную структуру армии и многие ее традиции. В духовной сфере германский милитаризм переплетался с фашизмом. Когда германский генеральный штаб пришел к Гитлеру, то уже обладал качествами, необходимыми фашизму для новой попытки установления мирового господства. Гитлеровский режим и милитаризм все крепче связывались друг с другом.

Гитлер прекрасно знал: все, за малым исключением, генералы пойдут за ним, если поверят, что он сможет привести их к победе в будущей войне. Еще в годы Веймарской республики военные мечтали о временах, когда снова появится "прекрасная, блестящая армия" и они поведут ее в бой. Гитлер говорил военным: "Когда мы станем у руля, тогда рейхсвер снова превратится в большую, старую, великолепную армию"{27}. Наступал их час.

III

"Все, что я делаю, направлено против России". Эти слова, сказанные Гитлером незадолго перед началом второй мировой войны комиссару Лиги наций Буркхардту, вполне могут служить эпиграфом к характеристике всей внешнеполитической агрессивной программы германского фашизма.

Если заняться изучением хотя бы основных материалов, где нацисты излагали концепции своей внешней политики, от "Майн кампф" и выступлений гитлеровских главарей до секретных докладов, записок, стенограмм совещаний, переписки дипломатов, промышленников, военных, то обнаружится такая мозаика агрессивных расчетов, что в общем-то нелегко составить представление, что же и когда они считали главным и что второстепенным, где блефовали и занимались пропагандой и где выдвигали свои фундаментальные требования. Фашистские заправилы, в зависимости от конъюнктуры, говорили и писали сегодня об одном, завтра о другом, а послезавтра противоречили сказанному вчера и позавчера.

Однако если попытаться классифицировать эту программу по ее внутренней "иерархии целей", то станет совершенно ясным, что в центре всей нацистской внешнеполитической концепции и военной стратегии от начала и до конца существования германского фашизма находились планы завоевания Советского Союза. Они имели две связанные друг с другом стороны: политико-идеологическую и экономическую.

Первая - заключалась в классовой империалистической программе уничтожения первого в мире социалистического государства, коммунистической идеологии, нанесения тем самым сокрушительного удара международному коммунистическому, рабочему движению, национально-освободительной борьбе народов. Вторая сводилась к завоеванию "жизненного пространства" и превращению прежде всего "Востока" в гигантскую колонию германского империализма.

Планы "колонизации России" путем прежде всего отрыва от нее Украины и всех южных районов вполне ясно формулировались в Пруссии еще в середине прошлого века{28}.

Начало XX века, особенно канун и успешные 1914-1915 годы первой мировой войны дали колоссальный толчок завоевательным устремлениям империалистических кругов "второй империи". Уже тогда военные формируют подхваченную затем Гитлером концепцию, что Германия должна расширять свою территорию прежде всего не за счет колоний, а захватами на континенте. Генерал Шель писал в 1915 г.: "Развиваясь во всех направлениях, Германия не расширялась лишь в территориальном отношении. Конечно, приобретались колонии больших размеров, чем метрополия. Однако на земле, которая соприкасается с нашими основными землями, образуя ее составную часть, ...германский государственный организм не расширялся"{29}.

Тогда же стали возникать разные планы "отрыва Украины от России", создания "вассального украинского государства" и прорыва через него на Кавказ, Ближний Восток и даже в Индию. Один из пангерманистов, Левицкий, заявлял: "Через Украину европейские страны будут связаны по суше с Востоком и с Центральной Азией{30}.

В период вторжения германских войск на Украину в 1918 г. цели германского империализма в отношении "Востока" остались прежними. В многочисленных выступлениях различных вдохновителей "восточной политики" типа генерала Гофмана, ярого апологета "завоевания Востока", раздавались призывы отторгнуть у молодой Советской России Украину, Прибалтику, районы, прилегающие к Черному морю, и т. д. Украина рассматривалась как неисчерпаемый источник сырья и продовольствия для Германии, как широкий путь к нефтяным богатствам Кавказа и Ближнего Востока. Раздавались голоса о необходимости распространения германского влияния вплоть до Сибири, которая должна стать "колонией немецкого капитала", о расчленении России на "систему государств" и т. д.

Политика германского фашизма с точки зрения ее завоевательной программы отнюдь не представляла собой чего-то принципиально нового. Она лишь продолжила, углубила и "поставила на практическую основу" все "восточные" аспекты внешнеполитического курса германского империализма. И это вполне закономерно в той же степени, в какой верна истина, что фашизм - порождение империализма.

"Мы требуем территории и земли (колонии) для пропитания нашего народа и для колонизации нашим избыточным населением"{31}, - провозглашала нацистская партийная программа в своем третьем пункте, как бы суммируя требования своих предшественников. И с самого начала Гитлер отдал приоритет завоеваниям на континенте по сравнению с "заморской" колониальной экспансией: "Целью нашей политики должна быть не западная или восточная ориентация, а восточная политика в смысле захвата необходимой территории для германского народа"{32}. Он писал в своем "политическом завещании": "Позаботьтесь о том, чтобы наш народ завоевал себе новые земли здесь, в Европе, а не видел основы своего существования в колониях"{33}.

Итак: "Все, что я делаю, направлено против России. Если Запад настолько глуп и слеп, чтобы понять это, я буду вынужден первоначально принять меры, чтобы разбить Запад, а потом, после его разгрома, повернуть всеми своими объединенными силами против Советского Союза. Мне необходима Украина, чтобы мы не голодали снова, как в последней войне"{34}.

Захват мировой гегемонии составлял для нацистов главную задачу политической стратегии, конечную цель. Однако в третьей империи, несмотря на бесконечный авантюризм ее создателей и вождей, мало кто сомневался в трудности намеченного пути. Германия находилась среди сложного переплетения интересов различных государств, политических связей и структур, и как ни верили гитлеровские главари, генералы, дипломаты, философы и вообще вся камарилья в безусловное и неоспоримое превосходство всего германского, у них хватало опыта, хитрости, ловкости, чтобы понять, что достигнуть желаемого нельзя одним ударом.