Агагельды Алланазаров - Жаркое лето Хазара (сборник)

• Название: Жаркое лето Хазара (сборник)
• Автор: Агагельды Алланазаров
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2005

Новый роман писателя Агагельды Алланазарова “Жаркое лето Хазара”, став одним из бестселлеров туркменской литературы, вызвал у читателей бурный интерес. Роман не является историческим произведением, но он и не далек от истории. В нем широко освещены почти уже ставшие историческими события недавних лет. Читая книгу, ощущаешь раскаленную температуру Хазара — всей страны. На примере предыдущих произведений — рассказов, повестей, романов — читатели уже имели возможность убедиться в том, что талантливый писатель Агагельды Алланазаров может виртуозно плавать среди бурных волн человеческой души.

В новом произведении писателя переход страны от одного общественного строя к другому получил художественное воплощение через драматические события жизни героев.

Попавшую в шторм гордую семейную лодку Мамметхановых так кидает из стороны в сторону, что, кажется, она вот-вот ударится о скалу и развалится на части, а ее пассажиры полетят из нее в разные стороны. Но о том, что и эта, изначально заложенная с чистыми помыслами лодка, как и Ноев ковчег, хранима свыше, стало ясно только после того, как у семьи выросли достойные потомки, которые снова подняли паруса семейной лодки и вывели ее в открытое море.

---

Турецкий бизнесмен Сорар Йюлюк, привыкший в такие минуты выказывать свою искренность и особую преданность, взял в руки бокал и встал с места:

— Предлагаю поднять этот бокал за здоровье нашего Лидера страны!

После еды Гарабашов решил еще немного поплавать в бассейне. Он снял с себя полотенце, в которое был завернут целиком, и накинул его на плечи вставшей вместе с ним из-за стола Гулендам, готовой в любую минуту услужить ему.

Выпитые бокалы горячительного сделали свое дело: у Гарабашова пробудился интерес к окружающему миру.

Затуманенным взором разглядывал он здешних женщин. И даже пару раз бросил озорные взгляды на Дунью, закутанную в белое полотенце и оттого похожую на прелестную куклу.

Да и Дунья в этот момент подумала о том, что она, несмотря на возраст, все еще хороша собой и привлекательна для мужчин. Но после Гарабашов уже не смотрел в ее сторону, отчего она с грустью и некоторой обидой в душе подумала: "Видно, я для него старовата оказалась".

Потом Дунья увидела, как Гарабашов прохаживается с турчанкой Гульовсер и о чем-то оживленно с ней беседует.

— Эта баба, как увидит смазливого мужика, сразу же приклеивается к нему, как банный лист!

Дунья вспомнила, как вела себя эта женщина при встрече с Хасаром, и сейчас при виде этих двоих испытала чувство ревности. Она представила, как эта бесстыдница турчанка дразнит Гарабашова своей полной красивой грудью и притягивает его к себе, и расстроилась, потому что Гарабашов нравился ей, и она хотела бы сейчас быть на месте этой проныры-турчанки и слышать его сладкие речи и обращенные к ней самой комплименты.

Когда Гарабашов снова отправился в бассейн, чтобы еще немного поплавать, Аннов и Сорар Йюлюк отошли в сторонку, покурить, а заодно еще раз обсудить все вопросы, связанные с их общим делом. Хемра Календар понял, что наконец-то настал момент истины, он не должен упустить свой шанс, а потому незамедлительно вслед за Гарабашовым прыгнул в бассейн. Вначале они плавали каждый сам по себе, в разные стороны плыли, но спустя какое-то время отплыли в сторонку и, прислонясь к стенке бассейна, начали о чем-то оживленно беседовать, поддакивая и кивая друг другу головами, мило улыбаясь друг другу, отчего можно было догадаться, что они нашли общий язык.

Когда после перерыва снова собрались за столом, Гарабашов попросил Хемра, чтобы тот пересел поближе к нему.

С вечеринки Дунья вернулась домой под утро. Когда она вышла из машины возле своего подъезда, город находился во власти глубокого сна. Неожиданно задул утренний прохладный ветерок, он словно из-под земли вырос. Ветерок ласково погладил лицо Дунья, спутал ее волосы. Ей очень и хотелось спать, у нее слипались глаза. Выходя из машины, она повернулась к Аннову:

— Сегодня меня не жди, я словно избитая, сил нет! Хоть высплюсь!

— Выспись! — зевая и потягиваясь, коротко ответил Аннов.

Дунья почувствовала в его тоне нотки благодарности и услышала его непроизнесенные слова: "Дело сделано, теперь можно и передохнуть немного!"

Чтобы не разбудить Хасара, Дунья открыла дверь своим ключом и тихонько вошла в дом, но, увидев свет в гостиной, удивилась. Подумала, что к ним кто-то приехал в гости.

Распахнув дверь комнаты, она увидела Хасара за чтением какой-то книги.

— Тебя что, в госпиталь вызвали, что ты так рано встал? — притворно удивленным голосом спросила Дунья.

Хасар не торопился отвечать, закрыл книгу, положил ее рядом с собой и только после этого полуобернулся в сторону Дуньи и пристально посмотрел на нее. Дунья увидела, что лицо мужа потемнело и выглядело очень усталым. С ним и раньше случалось быть таким уставшим. Во время службы в Германии он уходил на учения, длившиеся по нескольку дней, и оттуда возвращался вот с таким же изможденным лицом.

Дунья, забыв обо всем на свете и весело проведя время в компании коллег, не догадывалась, что Хасар провел без сна всю ночь, размышляя о сложившейся в семье обстановке.

Тяжелые думы не дали ему уснуть. Хасару казалось, что с тех пор, как Дунья начала работать, она сильно изменилась и стала другим человеком. Растущее между ними отчуждение пугало его ожиданием какой-то непредсказуемой беды.

Хасар встал с места, подошел к Дунье вплотную и внимательно посмотрел на нее, всем своим видом демонстрируя недовольство.

— Что, Дунья, ты теперь всегда так будешь вести себя?

Дунья, едва державшаяся на ногах, понимала, о чем идет речь, но притворилась, что ничего не понимает, ладонями прогладила щеки. Ее насторожило поведение Хасара, никогда прежде она не замечала за ним агрессии.

Вечеринка получилась такой интересной, такой увлекательной, что за весь вечер Дунья ни разу не вспомнила ни о муже, ни о доме. С головой уйдя в игру слов и взглядов и получая от этого удовольствие, она забыла обо всем на свете. Мобильники были отключены, чтобы они не звонили в неурочный час и не отвлекали от веселья. Видно, хорошо они там погуляли, потому что вся одежда некурящей Дунья пропиталась запахами табачного дыма и алкоголя, и даже казалось, этот горький запах исходит от ее тела. Короче, Дунья источала запахи, которые особенно остро ощущаются там, где не курят и не пьют.

Не зная, что ответить Хасару, она сделала вид, что не понимает, о чем речь, склонила голову набок и слегка пожала плечами.

Хасар не стал больше ждать ее ответа, оделся, взял сумку, с которой всегда ходил на работу, и вышел из дома.

Дунья еще немного постояла в прихожей, прикрыв сонные глаза, потом широко зевнула и отправилась в спальню. Только теперь она увидела, что постель, которую она заправляла вчера утром, осталась нетронутой.

Поняла, что Хасар так и не ложился и всю ночь прождал ее.

* * *

В последние пять-шесть месяцев на Хасара навалились неожиданные заботы и переживания. Больше всего его беспокоило то, что обстановка накалялась, что все, за что он брался, валилось у него из рук и выходило наоборот. В эти дни он испытывал непонятные чувства, словно человек, заблудившийся и не знающий обратной дороги, попавший в незнакомые места. Ему не нравилась работа Дуньи, он видел, как она меняется на глазах, и очень из-за этого переживал. Пусть эти перемены в жене не такие страшные, пусть они маленькие, но он-то все видит, все замечает! Его ненаглядная жена, его любимая женщина на его собственных глазах втягивалась в непонятную историю, называя ее бизнесом, голову потеряла и постепенно превращалась в другого человека. Еще одной причиной его переживаний были натянутые отношения с начальником госпиталя. Хасар чувствовал, что начальник госпиталя ищет повод, чтобы избавиться от него, и не упускает ни малейшей возможности, чтобы не задеть его, не уколоть больнее. Но тогда Хасар еще толком не догадывался, что начальник госпиталя, развернув собственный "бизнес" на больных солдатах и поняв, какую выгоду можно из него извлекать, ни за что не захочет понять его, а тем более найти с ним общий язык.

Эти холодные отношения с начальством не дали Хасару возможности порадоваться и насладиться результатами удачно проведенной дяде-фронтовику операции.

Поначалу он очень боялся, что операция может пройти неудачно, что он не сможет помочь своему дяде и облегчить его страдания. И тогда получится, что он собственными руками добил человека, которого не смогла убить вражеская пуля, и тогда он всю оставшуюся жизнь будет винить себя в этом, не говоря уже о том, как ему после этого смотреть в глаза родным.

Эти переживания оказались напрасными, Хасар блестяще провел операцию и был счастлив, что ему удалось вырвать дядю из цепких лап смерти и с полпути вернуть к жизни.

Хасар не того боялся, что ему придется доставать пулю из груди дяди, он боялся, что пуля могла заплесневеть в теле дяди, и эта плесень, проникнув в кровь, могла вызвать другую опасность, во время операций подобного рода и такое случалось. Но на счастье во время операции удалось избежать всех этих побочных явлений, и теперь рана заживала и постепенно затягивалась. Конечно, он знал, что в этом вопросе ему здорово помог настрой самого дяди, который не поддавался унынию и верил в успех операции.

… На следующий день после операции, придя в себя, дядя увидел сидящую возле его кровати жену и сделал ей знак, чтобы она подставила ему ухо. Жена подумала, что он хочет попросить воды или еще чего-то, и склонилась над дедом. Старик, едва шевеля губами, прошептал:

— Жена, племянник долго рылся внутри меня, пока искал моего "немца", так что, похоже, он много чего лишнего оттуда убрал. Ты, давай, пощупай меня, проверь, твое-то хоть осталось на месте?

Женщина, не ожидавшая от мужа, находившегося на грани смерти, такой шутки, возмутилась:

— Восемьдесят лет прожил, а ума не нажил, боюсь, что теперь и не наживешь! — ругалась она, но в душе радовалась, что ее дед даже в таком тяжелом состоянии не падает духом.