Кристина Ульсон - Золушки

• Название: Золушки
• Автор: Кристина Ульсон
• Издательство: Иностранка, Азбука-Аттикус
• Жанр: Триллер
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05420-2

На Центральном вокзале в Стокгольме из скорого поезда похищена девочка. Полиция сбилась с ног, но ребенок как сквозь землю провалился.

На другом конце Швеции скрывается молодая женщина. Она прекрасно знает, почему пропала девочка, и готовится к очередному бегству.

Тем временем исчезает еще один ребенок. Перед Фредрикой Бергман и другими сотрудниками следственной группы комиссара Алекса Рехта стоит почти невыполнимая задача — преступник неуловим, а мотивы его непостижимы. Лишь ценой множества ошибок группа выходит наконец на его след, в конце которого ей среди прочего предстоит узнать: в жизни в отличие от сказки Золушка может превратиться в настоящее чудовище.

---

Фредрика поняла, что утешениями тут не поможешь, и инстинктивно сделала то, чего обычно не делала: протянула руку и погладила Сару по плечу.

А дождь-то перестал, вдруг заметила она. Дождь перестал, а с момента исчезновения Лилиан прошел еще один час…

* * *

Елена не предполагала, что выбраться из Флемингсберга на автобусе окажется так сложно.

— Никаких электричек, никаких такси, машина тоже отпадает! — строго-настрого наказал ей Мужчина утром того дня, когда они в сотый раз прошлись по плану во всех подробностях. — Поедешь на автобусе! На автобусе до Шерхольма, а оттуда — домой на метро. Поняла?

Елена изо всех сил закивала: конечно, она все поняла! Она будет стараться изо всех сил!

И теперь девушка трепетала от волнения и возложенной ответственности и от всего сердца надеялась, что дело сделано. Только бы все получилось! Если Мужчине не удастся забрать ребенка из поезда, он будет вне себя от ярости…

Она украдкой взглянула на часы: автобус опоздал, потом ей пришлось долго ждать электричку, поэтому она немного задержалась. Скоро, совсем скоро, я окажусь дома и все узнаю, думала девушка, вытирая вспотевшие ладони о джинсы. Никогда не знаешь, верно ты поступила или нет — все выясняется лишь потом, когда Мужчина хвалит или делает выговор. Хотя в последнее время она все делала правильно! Даже когда ей пришлось научиться водить машину и правильно говорить по-шведски.

— Люди должны понимать, что ты говоришь, — повторял ей Мужчина. — Ты говоришь невнятно! И будь добра, избавься от нервного тика! Люди пугаются, когда у тебя дергается лицо!

Елене пришлось нелегко, но в конце концов Мужчина остался доволен результатом. Теперь у нее лишь слегка подергивался один глаз, да и то когда она нервничала и волновалась, — тик как рукой сняло.

— Умница! — похвалил ее Мужчина и погладил по щеке.

Елена радостно улыбнулась: торопясь домой, она надеялась на очередную похвалу.

Наконец-то ее станция! Она еле сдерживалась, чтобы не выбежать из вагона и не броситься домой со всех ног. Нет-нет, она должна идти спокойно и незаметно, чтобы на нее никто не обратил внимания. Елена смотрела себе под ноги, накручивая на палец прядь волос.

Когда она поднялась наверх по эскалатору, начался дождь, видно стало хуже, но его она заметила издалека. На долю секунды их взгляды встретились, и ей показалось, что он улыбается.

* * *

Петер Рюд скептически наблюдал за смехотворными попытками Фредрики утешить пострадавшую. Она погладила Сару Себастиансон по плечу, явно против воли: так гладят собаку кого-нибудь из друзей, которую на самом деле считают ужасно противной. Да, таким, как она, не место в полиции, здесь надо уметь общаться с людьми! С разными людьми, кем бы они ни были! Петер сердито вздохнул. И кому только пришло в голову брать гражданских на службу в полицию?!

— Необходимо, чтобы наше ведомство постоянно совершенствовалось в профессиональном отношении, — постановили высокопоставленные лица.

Фредрика неоднократно рассказывала о том, какие предметы она изучала в университете, но Петеру было на это решительно наплевать. Она говорит много и запутанно, все время все усложняет — словом, думает слишком много, а понимает слишком мало! Короче, не из того теста сделана.

Петер мог лишь восхищаться тем, как упрямо полицейский профсоюз отказывается признавать гражданских сотрудников, их статус и должности. Это и понятно — у них же совершенно нет опыта! Нет тех уникальных знаний, которые можно получить, лишь обучаясь профессии полицейского с самых азов, что означает: провести несколько лет в патрульной машине, таскать домой пьяниц, беседовать с мужчинами, которые избивают своих жен, развозить по домам пьяных подростков и общаться с их родителями либо вскрывать квартиру, где чья-то одинокая душа уже оставила тело и оно лежит и разлагается.

Петер покачал головой. Ему ведь есть о чем подумать, кроме некомпетентных коллег! Он прокрутил в голове информацию, собранную во время допросов поездной бригады. Проводник Хенри Линдгрен оказался чересчур многословен, но зато умел подмечать мелочи и на память, очевидно, не жаловался. Поезд вышел из Гётеборга в 10:50 и прибыл в Стокгольм в 14:07, с опозданием на восемь минут.

— Задержкой во Флемингсберге занимался не я, а Арвид и Нелли, — подчеркнул Хенри.

Он печально посмотрел на стоящий у перрона поезд: все двери открыты, темные проемы зияют до самого конца состава. Больше всего на свете Хенри хотелось, чтобы из какого-нибудь проема вдруг появилась та малышка и оказалось бы, что она просто заблудилась в поезде, заснула в каком-то укромном местечке, а теперь снова проснулась. Однако, будучи взрослым человеком, Хенри не сомневался, что этого не случится. Вокруг поезда сновали лишь полицейские и технический персонал. Перрон был оцеплен, продолжались активные поиски детских следов на влажной после дождя земле. У Хенри вдруг встал ком в горле, а Петер тем временем воспользовался образовавшейся паузой и спросил:

— Вы сказали, что присматривали за ребенком. Что произошло потом?

Полицейский тут же заметил, как Хенри ссутулился, словно на глазах состарившись. Проводник принялся объяснять, почему ему пришлось отойти от девочки.

— Сложно быть везде одновременно, — с отчаянием в голосе начал он. — Я уже говорил, что в нескольких вагонах было неспокойно, и мне пришлось срочно пойти в третий вагон и оставить девочку одну. Я связался по рации с Арвидом и несколько раз громко позвал его, но он так и не ответил — думаю, не услышал. Ну, может, сигнал не прошел.

— Значит, вы оставили девочку одну, не попросив никого из пассажиров приглядеть за ней? — спросил Петер, предпочтя пока что не комментировать поведение Арвида.

— Да я же просто собирался на секунду сходить в соседний вагон! — Хенри трагически всплеснул руками. — Я думал… думал, что скоро вернусь! И вернулся очень быстро! Меня не было рядом с девочкой меньше трех минут, — продолжал он севшим голосом, — я вернулся, как только поезд остановился, пассажиры начали выходить из вагона, но ее уже не было, и никто не помнил, чтобы она выходила! Как же это возможно? — сдавленным голосом спросил он. — Почему никто ничего не заметил?

Об этом Петер мог бы рассказывать часами: поставьте десять человек, совершите у них на глазах преступление, и вы получите десять совершенно разных версий того, что произошло, в какой очередности и во что были одеты преступники.

А вот поведение Арвида Мелина наводило на размышления: сначала он дал сигнал к отправлению поезда из Флемингсберга, не дождавшись Сару Себастиансон, а потом не ответил на вызов Хенри…

Петер быстро разыскал Арвида, который в одиночестве сидел на скамейке на перроне. Молодой человек явно нервничал и, когда Петер подошел к нему, посмотрел на него и спросил:

— А скоро нас отпустят? У меня дела.

Петер с демонстративной неторопливостью присел рядом с Арвидом, заглянул ему в глаза и ответил:

— Пропал ребенок, и вы должны помочь нам найти ее! Или у вас есть дела поважнее? Какие, если не секрет?

После такой отповеди Арвид угрюмо замолчал и лишь кратко отвечал на прямые вопросы полицейского.

— Что вы сказали пассажирам, которые спрашивали, сколько продлится остановка во Флемингсберге? — строго спросил Петер, вдруг осознав, что обращается к Арвиду, как к какому-то нерадивому старшекласснику.

— Точно не помню, — уклончиво ответил проводник.

Петер отметил, что, хотя Арвиду уже под тридцать, отвечает он как подросток, как будут отвечать его собственные дети, когда подрастут. «Ты куда? — Гулять. — Когда придешь? — Поздно», — подумал он, а вслух спросил:

— Вы помните, как говорили с Сарой Себастиансон?

— Вообще не помню, — замотал головой Арвид.

Петер уже подумал вытрясти из проводника ответ вручную, когда тот продолжил:

— Ну, просто куча народа спрашивала одно и то же. Да, припоминаю, кажется, я разговаривал с ней, ну с мамой той девочки. Вообще-то родители должны вести себя ответственно, — сдавленно выдал он, и только сейчас Петер понял, насколько молодой проводник взволнован. — Я никому не говорил, что поезд простоит ровно десять минут, откуда мне знать? Ведь все пассажиры хотят побыстрее доехать куда им надо! Поэтому они всегда только рады, если поезд отправляется раньше, чем ожидалось! Почему она ушла с перрона? Если бы она осталась, то услышала бы, как я объявляю об отправлении по громкой связи! — воскликнул Арвид, пнув валявшуюся на земле банку из-под колы, она ударилась о поезд, отскочила и покатилась по перрону.

У Петера появились подозрения, что, пока девочка не найдется, ни Арвиду Мелину, ни Хенри Линдгрену, видимо, не удастся спокойно спать по ночам.

— То есть вы не видели, как Сара Себастиансон бежала за поездом? — уточнил Петер.