Деймон Раньон - Профессор идет домой

• Название: Профессор идет домой
• Автор: Деймон Раньон
• Жанр: Короткие истории

---

Профессору лет сорок или около того, и у него уже начинает завязываться животик, а все потому, что он так много сидит за карточными столами и не занимается спортом, только прогуливается перед сном около ресторана «Минди» с малыми вроде меня. Правда, лицо у него гладкое, так и пышет здоровьем, зубы превосходные и приятная улыбка, если он соизволит улыбнуться, чего, однако, никогда не делает при встрече со своими должниками.

О Профессоре можно сказать: вот личность. Он прекрасный рассказчик, правда, он же и герой всех своих историй, но самое главное, Профессор знает тысячу и один способ, как понравиться куколке. У него неплохое образование, и хотя куколки вроде Синтии, Дорис, да и Шарлотты тоже, гораздо охотнее заимели бы счет в ювелирном магазине Картье, чем все образование Ейля и Гарвада вместе взятое, Бобби Бэкер любит всякую заумь, которой она и набирается от Профессора в больших количествах.

Ну вот, вскоре после знакомства с Профессором Бобби тоже начинает разъезжать на автомобиле — и ее автомобиль, между прочим, больше, чем у Синтии, хотя, конечно, самый большой у Дорис — и флэтбушские девчонки — это местечко, где она родилась, из зависти распускают о ней сплетни по всей округе, а сами только и мечтают, как бы заполучить большой автомобиль. Лично я считаю: взяв куколку из такой дыры как Флэтбуш, Профессор упал в глазах общества, особенно после того, как Бобби стала интересоваться всякими там газетными писаками и прочими пижонами из Гринвич Виллидж.

Не буду отрицать, малышка Бобби необычайно умна: за четыре-пять лет пребывания у Профессора в куколках ей удалось вытянуть из него больше денег, чем всем остальным куколкам вместе взятым, а все потому что она безостановочно бубнит ему, как она его любит, да как она без него не может, а Дорис Клэр и Синтия Хэррис забывают напоминать ему о своей любви чаще двух раз в месяц.

Так, и что же случается однажды ночью? К Профессору подваливает малый по имени Дэффи Джек и всаживает ему перо в левый бок. По-моему, его нанял Хоумер Свинг, этот субъект задолжал Профессору кучу монет в одном деле и все бесился, когда Профессор торопил его с платежом. Ну вот, Дэффи Джек целится Профессору в сердце, но попадает немного ниже, хоть и считается профессионалом по части пера, в результате в боку у Профессора появляется дырка, которую нужно срочно залатать.

В это время — часа в два ночи — мы с Большим Нигом, игроком в кости, стоим на пересечении Пятьдесят второй стрит и Седьмой авеню, ни о чем особо не болтаем, и вдруг нам навстречу, по Пятьдесят второй стрит, ковыляет Профессор, падает прямо на Большого Нига и заливает кровью его с иголочки новое пальто, за которое Большой Ниг заплатил 60 долларов всего два дня назад. Большой Ниг, конечно, вне себя, но мы видим, что сейчас не время говорить с Профессором о таких мелочах, как залитое кровью пальто Большого Нига. Мы видим, что Профессора здорово поцарапали, и ему очень плохо.

Мы не сильно удивляемся, увидев Профессора в таком переплете — в нашем городе за ним уже давно охотились, и некоторым малым просто не терпелось сделать с ним что-нибудь этакое — но мы никак не ожидали, что Профессора зарежут, как индюка. Если бы в него всадили пару-тройку пуль, тогда ладно, но пускать в ход нож — это уж слишком.

Пока мы с Большим Нигом перевариваем ситуацию, Профессор говорит:

— Позовите Гимми Вайссбергера и доктора Фриша и отвезите меня домой.

Конечно, такой малый как Профессор хочет сперва повидаться с адвокатом, а там уж можно и врача вызвать, тем более что Гимми Вайссбергер чувствует себя на редкость уверенно в этой жизни и уже не раз вытаскивал Профессора из разных передряг.

— Сейчас мы отвезем тебя в больницу, — говорю я, — и все будет о'кэй.

— Нет, — отвечает Профессор, — из больницы наверняка доложат легавым, а если дело всплывет, мне крышка. Везите меня домой.

Я, естественно, спрашиваю, куда именно — вечно я путаюсь в профессоровых домах — он с минуту раздумывает, будто такой вопрос нельзя решить сразу, и наконец говорит:

— Парк-авеню.

Большой Ниг ловит такси, мы помогаем Профессору залезть в машину и объясняем шефу, что нам нужен дом на пересечении Парк-авеню и Шестьдесят четвертой стрит — там живет вечно любящая жена Шарлотта.

Когда мы подъезжаем, я прикидываю, что лучше мне пойти первым и подготовить Шарлотту — я же понимаю, какой это удар для вечно любящей жены, если ей среди ночи привозят мужа с пером в боку.

Однако швейцар и лифтер не сразу пускают меня наверх, в квартиру Профессора, говорят, там какая-то вечеринка, и только когда я объясняю, что Профессор болен, они уступают. Звоню, дверь открывает толстый лакей огромного роста, и я вижу — в квартире полно куколок в вечерних платьях и разных малых в смокингах, и кто-то очень громко поет.

Лакей пытается доказать, что мне никак нельзя увидеться с Шарлоттой, но в конце концов я его убеждаю. Вскоре она протискивается к двери и, надо сказать, выглядит очень неплохо во всех своих побрякушках. Я для начала напускаю тумана — надо же ее как-то подготовить — а потом говорю с Профессором, мол, произошел несчастный случай, внизу он, в машине и спрашиваю, куда его положить.

— Как куда? — отвечает она. — Конечно, в больницу! У меня сегодня очень важные люди, не могу же я втащить к ним больного. Везите его в больницу и скажите, приеду завтра утром и привезу бульон.

Я пытаюсь объяснить, что Профессору нужен не бульон, а хорошая кровать, но она вдруг вспыхивает и захлопывает перед моим носом дверь, успевая, правда, сказать:

— Говорю вам, везите его в больницу. Тоже мне, нашел время являться домой. Он уже двадцать лет так рано не приходил.

Пока я жду лифта, она приоткрывает дверь и спрашивает:

— А что там с ним? Что-нибудь серьезное?

Я говорю, мол, не знаю, она снова захлопывает дверь, я спускаюсь вниз, иду к машине и думаю, какая же она бессердечная куколка, хотя понимаю — ей в самом деле было бы неловко свернуть эту вечеринку.

Профессор сидит откинувшись на сиденье в углу машины, и хотя Большой Ниг, вроде, приостановил кровь платком, Профессор как-то вяло на меня реагирует: он немного приподнимается, пока я забираюсь в машину, и, когда я говорю, что вечно любящей жены нет дома, он слегка улыбается и шепчет:

— Везите меня к Дорис.

Дорис живет в большом доме на Восточной Семьдесят второй стрит около Ривер-Сайд-Драйв, и, пока я объясняю шефу, куда ехать, Профессор начинает дремать. Тут Большой Ниг наклоняется ко мне и говорит что-то вроде:

— Бесполезно везти его туда, — говорит Большой Ниг. — Вечером я видел, как Дорис выходила из дома, вся в горностаях, и с ней этот ее актеришка, Джек Уэйлен. Ты же знаешь, скандальная интрижка… Давай отвезем его к Синтии, — говорит Ниг. — Она добрая куколка и будет рада его принять.

У Синтии роскошные апартаменты в большом отеле неподалеку от Пятой авеню, которые стоят Профессору пятнадцать кусков в год; Синтия из тех куколок, которые предпочитают жить в деловой части города, а иначе как поспеешь к самому интересному. В отеле я нажимаю кнопку селектора, говорю Синтии, что мне нужно срочно ее видеть насчет одного важного дела, и она разрешает мне подняться.

Времени уже, наверное, четверть четвертого, к тому же я несколько удивлен, застав Синтию дома, но тем не менее она дома и, надо сказать, выглядит очень неплохо в домашнем платье и с распущенными волосами — у Профессора губа не дура. Она довольно приветливо со мной здоровается, но как только я объясняю, зачем я здесь, она строго поджимает губки и говорит что-то вроде того:

— Послушай, — говорит она, — у меня и так полно неприятностей: вчера были гости, двое парней из-за меня подрались, и полицейскому пришлось их разнимать. По-моему, вполне достаточно. Сам подумай, какая у меня будет репутация, если дело вскроется? А что обо мне будут писать в газетах?

Через десять минут я понимаю — спорить с ней бесполезно, ведь она говорит быстрее меня, и смысл ее слов сводится к тому, что станет с ее репутацией, если она пустит Профессора, поэтому я ухожу, а она все еще стоит на пороге в домашнем платье и все еще выглядит очень неплохо.

Теперь нам ничего не остается, как везти Профессора к Бобби Бэкер; она живет в двухэтажной квартире в Саттон-Плейс недалеко от Ист-Ривер, где всякие шишки понастроили себе пижонских домов в центре старой трущобы, и вот, мы туда едем. Профессор откинулся на сиденье и еле дышит. Я наклоняюсь к Большому Нигу и говорю:

— Слушай, Ниг, — говорю, когда приедем к Бобби, нужно сразу тащить к ней Профессора, без предупреждения, и кинуть его там, тогда ей уже некуда будет деваться, хотя, — говорю, — Бобби Бэкер прелестная малютка и сделает все, что надо, ведь Профессор платит за ее квартиру целых пятьдесят кусков.

Ну вот, такси останавливается перед домом Бобби, мы вытаскиваем Профессора из машины, взваливаем его себе на плечи, ползем наверх, к Бобби, и я звоню в дверь. Бобби сама открывает, и я вижу, как в комнату прошмыгивают мужские ноги, хотя в этом, конечно, ничего особенного, тем более, что ноги одеты в розовую пижаму.