Томас Уайсман - Царь Голливуда

• Название: Царь Голливуда
• Автор: Томас Уайсман
• Издательство: Профит
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87443-075

Роман, вошедший в данный том, ярко отражает жизнь Голливуда, его страсти, радости и повседневность.

Читателя увлечет потрясающий сюжет и ощущение атмосферы Голливуда.

Для тех, кто любит праздник.

---

За создание этого образа почти полностью ответствен Сондорф. Прежде чем он принялся за ее карьеру, Деррингер чахла на маленьких ролях по контракту в "Сейерман-Интернешнл".

Если у Сондорфа очень много поклонников, у него есть и свои хулители. Говорит известный режиссер, который по определенным причинам не захотел открыть своего имени: "Сондорф — это Рин Тин Тин[66] среди продюсеров, не потому, что он делает все особенно хорошо, а удивительно, что он может ходить на задних лапах, лаять, обладая почти человеческими умственными способностями". А вот что говорит Вальтер Стаупитц, которого Сондорф уволил из студии Хесслена в 1924 г.: "Сондорф иуда и разрушитель. Под внешностью обаятельного мальчишки таится мания маньяка, жаждущего тотальной власти.

Он хочет всем обладать и каждым руководить. Он больший враг искусства кинематографии, чем Вилли Сейерман, потому что Сондорф старается создать впечатление, что он на стороне культуры и искусства. Он не более интересен в искусстве, чем Дж. П. Морган в математике. Он почти так же уважает искусство, как Атилла. Он то, чего несомненно хочет великая американская публика. Он Дягилев черни".

Менее злостные и менее пристрастные критики обвиняют Сондорфа, что он окружил себя подхалимами, стал диктатором, сопротивляющимся доводам рассудка. Говорит один из критиков: "Сондорф обладает значительными способностями, но так окружен поддакивателями, что все, что он видит и слышит, является отражением и эхом его самого и его собственных идей. Я думаю, если он услышит мысль, исходящую не от него и порожденную не им, он подумает, что человек говорит по-китайски, и уволит его на том основании, что он не может говорить по-английски". В одном из своих редких интервью Сондорф сказал следующее по поводу своих диктаторских методов: "У меня есть теория, касающаяся энергии. Я верю, что около 90 процентов ее тратится на борьбу с фантомами. Из-за того что у меня меньше природной энергии, чем у большинства людей, я должен сохранять то, что у меня есть, и поэтому я не могу позволить себе роскошь тратить ее на споры с людьми. Я говорю людям, что делать, потому, что таким способом я экономлю свою энергию. Я не утверждаю, что это хорошо и похвально, но это единственный способ, которым я могу действовать. Описывать убедительную концепцию или рисовать убедительную картину, объяснять причины, почему я считаю нужным что-то сделать, убеждать людей изменить их мышление, чувства, отношение к вещам, к идеям или к очертанию и цвету дерева — требует в десять раз больше энергии, чем послать в бой целую армию. Так что я предпочитаю только говорить им, что надо делать, а не убеждать их в своей правоте. И я поступаю так просто потому, что у меня не хватает энергии на убеждения. Я рассматриваю себя не как артиста, бизнесмена или администратора, — во мне больше от конквистадора".

Чтобы помочь конквистадору Сондорфу сохранить свою драгоценную энергию, он окружает себя людьми, которые не будут с ним спорить. Директор рекламного отдела студии Пит Фентон играет роль придворного шута, ему позволяется и даже поощряется рассказывать Сондорфу анекдоты, которые о нем ходят. Образчик такового: "Какой была студия при Сейермане? Образцом бесчеловечного отношения одних людей к другим. А при Сондорфе? Наоборот".

В число придворных входит иногда фотограф журнала "Лайф" Джим Кей, которым Сондорф восхищается за его мужество и независимость, пожилая миссис Айрин Браун — конфиденциальный секретарь, доктор Эдгар Феллоуз, один из пионеров психоаналитики в кинематографической колонии, Фрэнки Брендано, бывший рабочий ателье, которого Сондорф нанял в личные шоферы и, как говорят, в телохранители, и драматург Стефан Рейли. Говорит Стефан Рейли: "Александр Сондорф — это гений индустриализованных искусств. На что негодуют критики — на то, что он инстинктивно говорит языком народа, он приводит в ярость тех, кто считает, что искусство создается для немногих привилегированных, для знатоков искусства. Он, конечно, популяризатор, переводчик, упрощатель, поэтому все эти самозваные блюстители культуры, которые считают, что искусство является их собственным заповедником, ненавидят Сондорфа за внедрение искусства в кинопродукцию в количествах, удобоваримых для среднего человека. Обвинять его в разрушении Стаупитца, которым он безмерно восхищается как художником — это абсурд. Правом и привилегией Стаупитца было отказаться от господствующих условий кинопроизводства, но предполагать, что Сондорф был обязан изменить методы и практику киноиндустрии для того, чтобы приспособиться к Стаупитцу, — это дикий утопизм".

Рожденный в первый год столетия от венского отца и австрийско-польской матери, Александр Сондорф изменил фамилию — прежняя была Сондорпф, — потому что она звучала как плевок, чтобы ее выговорить…"

* * *

Стук в дверь заставил Джанет отложить журнал и накинуть халат.

— Да, — крикнула она, — войдите!

Стефан Рейли вошел в номер отеля, неся копию репортажа из "Тайма", он обнял ее и поцеловал в щеку.

— Вы видели "Тайм"?

— Я как раз читаю его, — сказала она.

— Александр просил меня дать вам это. — Он протянул ей конверт, и пока она нетерпеливо вскрывала его, он подошел к столу и сделал себе коктейль.

Содержимое конверта, казалось, смутило ее, и Стефан Рейли старательно избегал смотреть на нее слишком пристально, пока она просматривала два скрепленных листа студийной бумаги для заметок.

— Там что-нибудь такое? — спросил он деликатно спустя некоторое время.

— Приказ по армии, — сказала она несколько иронически и стала читать выдержки: — "От Александра Сондорфа мисс Деррингер…"

— Это действительно интимно, — сказал Стефан.

— "Я предлагаю следующее, — читала она. — Первое, в интервью журналистам, если вас будут спрашивать о других актрисах, говорите о той, кто вам нравится, и будьте щедры в ваших комментариях. Второе, если вас будут спрашивать о вашей личной жизни, не отказывайтесь гневно, но используйте один из предлагаемых вам способов уйти от этого вопроса. Третье, приуменьшите размеры ваших заработков, без того, чтобы по-настоящему лгать или казаться уклончивой. Если необходимо, сделайте упор на то, что актриса может зарабатывать такие суммы, так как карьера актрисы недолговечна. На премьере. Первое. Не позируйте чрезмерно для фотографов, но дайте им достаточно времени, чтобы сделать снимки. Второе. Поостерегитесь оттолкнуть от себя людей якобы незначительных. Не стесняйтесь оставить Купера и меня, стоящих рядом, если вы хотите сказать "хеллоу!" тому, кого вы знаете (люди не обратят внимания, если пренебрегут мной или Купером, но они обратят внимание, если будет холодно встречен Джо Смит, который работал над всеми вашими фильмами). Третье. Если кто вас крепко обнимет, оставайтесь на месте, не отмахивайтесь ни от кого, дайте с видимой неохотой возможность себя оттащить, для этого там будут люди (это же сохраняется для приема и последующего обеда).

Вы превосходно сыграли, и, возможно, вас будут приветствовать стоя и овациями. Будьте готовы к этому. Выглядите счастливой и довольной. Крепко поцелуйте Купера, если хотите. Обнимите Фреда, но не начинайте речь прежде, чем скажете спасибо". — Джанет положила напечатанные листки. — И т. д. и т. п., — добавила она кисло.

— О, хорошо, — сказал Стефан, — это хорошие советы.

— Он не прислал записки? — спросила она.

— Нет. — Он увидел, как слезы навернулись у нее на глазах. — Ой, что вы, бэби!

— Все в порядке, Стефан. Вы возьмете меня с собой?

— Александр просил меня, если я могу. Вы не против?..

— Нет, нет, Стефан, я очень рада, если вы возьмете меня… Я имею в виду, если вам не будет очень скучно.

— Конечно, нет. Я боролся как черт, чтобы взять вас с собой, думая о всех завистниках, кто хотел бы захватить вас с собой.

— Я хочу вам кое-что показать, — сказала она и, оживившись как девочка, выбежала из комнаты. Она вернулась через несколько минут, одетая в длинное манто из белой норки. Она приняла изящную позу, любовно лаская мех.

— Это сказочно!

— Это подарок от Александра, ну, на самом деле от студии, хорошей девочке, сделавшей для них целую кучу прекрасных денег.

Она перестала за собой следить, и лицо ее снова приняло печальное выражение.

— Послушайте, Джанет, об Александре…

— Я не виделась с ним два месяца.

— Он был ужасно занят, — сказал Стефан уклончиво.

— Он всегда был занят. Но обычно… Что я сделала не так? Я чувствую, что я, должно быть, в чем-то его разочаровала.

— Нет, он захвачен вашим успехом.

— Есть другая девушка?

— Не думаю.

— Тогда что?

— Не знаю, Джанет. Послушайте, у меня есть теория насчет Александра. Делая то, что он делает, он начинает верить, что все возможно. Если бы когда-нибудь он обнаружил, что что-то невозможно, он бы кончился. Если бы он обнаружил, что он не может летать как птица, он бы упал.