Джон Хоул - Ночная сказка

• Название: Ночная сказка
• Автор: Джон Хоул
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-87322-826-4

Семье журналиста Питера Хэллоуэя грозит разорение. Чтобы спасти положение, его жена Гарриет принимает весьма неординарное решение.

---

— Ну что ж, дорогая, я насмотрелся на тебя. Одетую. А теперь раздевайся, а я буду любоваться. — Он уселся на стул у окна в противоположном конце комнаты. — Довольно мило, детка. Мне нравится.

В комнате было светло, но Гарриет едва не тряслась от страха. Итак, настало время показывать стриптиз. Господи! Справится ли она?

— Нет-нет, погоди, не начинай пока. Послушай меня. Послушай меня, детка. — Он говорил резким тоном. — Стало быть, я сказал, что хочу, чтобы ты разделась. Для меня. А потом… — Он опять закашлялся, а затем затянулся своей сигаретой, — а потом ты поползешь ко мне на животе, детка. Ты будешь ползти очень медленно, и все время, детка, что ты будешь ползти, — он облизнул губы, — ты будешь умолять меня, чтобы я взял тебя. Будешь стонать и молить меня.

Наташа оцепенела. Это было отвратительно, на такой поворот событий она не рассчитывала. Это не секс, это просто полная деградация, разложение. Она посмотрела на Грэхема невидящим взором. Итак, он хотел, чтобы она унижалась перед ним, но она не могла сделать этого, не могла вступить в эту порочную игру. Во всяком случае, не в первый раз. Ей надо было набраться сил, она должна была уважать себя. Нет, она не согласится. Ей придется уйти.

— Я не сделаю этого, — просто заявила она.

— Нет, сделаешь, детка.

— Давай просто ляжем в постель. Тебе понравится. Я сумею завести тебя, тебе будет хорошо. Она едва могла говорить.

— Делай то, что я велю! — заорал Грэхем. — Делай, черт побери! Я заплатил тебе!

— Извини, но я не готова к унижениям, Грэхем. Я пришла сюда, чтобы трахаться с тобой, да. Я готова к игре. Но к игре хорошей. Я сумею развлечь тебя, как никто другой. Однако тебе будет нравиться только в том ‘случае, если я буду чувствовать себя нормально. Я хочу, чтобы мы по-дружески относились друг к другу. Но на большее я не способна. Я не подхожу для твоих развлечений.

— Нет, черт возьми, ты сделаешь то, что я хочу, сука! То, чего я хочу!

— Прости. Она была так вежлива, так сдержанна! Не стоило ей со всем этим связываться.

— Ах ты, сучка! Сучка! Дьявольщина! Сделай это, сучка! — Его лицо побагровело, глаза еще больше налились кровью. — Я заплатил тебе, сука! — вопил он. — Я этого хочу!

— Лучше возьми назад свои деньги. — Гарриет вся просто взмокла.

Грэхем встал со стула. Неужели он хочет ударить ее? Похоже, что так.

— Сделай это, тварь! Сделай! Я заплатил тебе! — Его рука опустилась на ее щеку. Сотрясение было таким сильным, что одна серьга вылетела у Гарриет из уха. На мгновение они застыли на месте, не сводя глаз друг с друга. Она хотела было оттолкнуть его, но это было равносильно мольбе о смерти.

Но что-то надо было делать! Она должна была достать из ванной ключ.

— Отвали от меня, животное! — крикнула она. — Я ухожу отсюда. — Что еще она могла сказать?

Гарриет попыталась прорваться к ванной. Ей это удалось, но, заглянув туда, она вздрогнула: ключа нигде не было видно. Неужели он положил его в карман? И тут же она увидела ключ на краю ванны. Женщина схватила ключ с огромным металлическим шаром, но тут заметила, что он пытается закрыть за нею дверь. Он хочет поймать ее в ловушку! С невесть откуда взявшейся нечеловеческой силой Гарриет открыла дверь и выскочила из ванной. Она бросилась к входной двери. Но Грэхем успел схватить ее и бросить на пол, как куль. Гарриет принялась вырываться. Она извивалась, пытаясь освободиться, молотя кулаками ему по голове. Лиф платья порвался. И вдруг она заметила, что, вцепившись мертвой хваткой в ее талию и уткнувшись лицом ей живот, этот человек рыдает! Она перестала бить его. Он продолжал плакать и говорил невероятные вещи. Гарриет слушала его. Хлюпая носом, этот человек повторял, что он просит у нее прощения и что ему очень стыдно.

— Да уж, тебе должно быть стыдно. — К ее удивлению, она услыхала голос Наташи. — Черт возьми, ты скотина, ты ударил меня! Я ухожу. Пусти меня.

— Нет, прошу тебя, мне очень жаль. — Он отпустил ее, но они все еще лежали на полу. Волосы Гарриет растрепались, щека горела. — Останься, — молил он. — Прошу тебя, останься. Ты должна остаться, ведь я дал тебе много денег.

— Я сполна рассчиталась с вами за ваши деньги, мистер. Вы ударили меня. Больше ничего в счет не идет. — Она с трудом поднялась — узкая юбка мешала движениям. Она уйдет, взяв сумку и оставив здесь серьгу.

Грэхем проворно вскочил на ноги и опять набросился на нее. У него не выходило из головы, что она должна дать ему все, чего он хочет, потому что он заплатил ей. Гарриет уже почти выпрямилась, когда он прижал ее к стене. И попытался прижать свой гадкий, слюнявый рот к ее лицу. Со стола на пол полетели бокалы. Подтянув повыше юбку, Гарриет изо всех сил ударила его коленом в пах. Ее даже удивило, каким эффективным оказался ее удар. Отлетев назад, он присел на раскрытый чемодан, ловя ртом воздух. А Гарриет бросилась к двери. Ей казалось, что ключ в замочную скважину она вставляет целую вечность.

Вырвавшись из гостиничного номера, она помчалась по пустому коридору. Гарриет бежала настолько быстро, насколько узкое платье позволяло ей. Направо — налево — налево и еще раз направо. Женщина миновала несколько тяжелых, рассчитанных на пресечение огня дверей. И вдруг поняла, что заблудилась. Кажется, Грэхем не преследовал ее. Лифтов поблизости не было.

Пробежав еще по какому-то коридору, Гарриет наткнулась на женский туалет и опрометью кинулась туда. Запершись в кабинке, она, дрожа, уселась на сиденье унитаза. Она долго сидела там, не в силах трезво оценить ситуацию: похоже, ее мозги отказывались думать. Самое ужасное было в том, что все оказалось куда хуже, чем она предполагала. И теперь она чувствовала себя усталой и оцепеневшей. Подумать только: вот она живет спокойной, размеренной жизнью, потом вдруг знакомится с нуждой и, кажется, уже через мгновение валяется на полу в своем лучшем платье, а рядом — этот мерзкий, порочный тип. А кончается дело тем, что она сидит в сортире этого огромного отеля «Корнуоллис» и не представляет, сможет ли выбраться отсюда, живой. Кто знает, может, он бродит сейчас за дверью, желая сполна получить ее плоти за уплаченные деньги?

Вернувшись домой, я никак не мог успокоиться и метался взад-вперед, как тигр в клетке. Хотел было посидеть, но безрезультатно — в голове у меня гудело и, к моему удивлению, я едва дышал. Поэтому мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Наверное, я был похож на золотую рыбку, выброшенную волной на берег. А мой старый моторчик стучал вдвое быстрее, чем обычно. И стук этот эхом отзывался у меня в голове.

А если я не бегал по комнатам, как будущий папаша, которого не пускают в родильную палату, то хватался за какие-то дела. Мне пришло в голову, что единственный выход отвлечься от одолевавших меня мыслей — это делать хоть что-нибудь. Итак, чтобы хоть как-то умаслить богов, я задумал сделать то, что понравилось бы Гарри. Я стал как одержимый. Метался с газонокосилкой по траве, едва не скосив ее подчистую. Разумеется, наш песик совал во все свой нос, рискуя остаться без него. Потом я стал колдовать над угощением для моего гарнизона. Никаких чипсов и микроволновки. Уж отец-то сумеет позаботиться о своем потомстве. Пару лет назад я спер у матери сковородку. Правда, мы так и не научились ею пользоваться. Во всяком случае, до сегодняшнего дня мы ею не пользовались. Дж. и Т. были в восторге, увидев, что я пустился в плавание по неведомому им доселе океану кулинарии. Да, полуфабрикат теста у меня был, но ведь мне пришлось добавить туда определенное количество молока и взбить все это, так что действия мои уже можно было назвать готовкой. Со мной едва истерика не сделалась, пока я занимался всем этим. Вы не представляете даже, во что можно превратить кухню, макая в тесто кусочки трески. Правда, приготовленное тесто на вкус походило на кусок шинной резины, но все же это было моим собственным изделием. Дети смотрели на отца другими глазами. И я сам тоже.

К сожалению, терапией замещения всех проблем не решишь. Мне то и дело приходилось отлучаться в сортир, чтобы там в уединении отдышаться и нажимать пальцами на глаза до тех пор, пока не становилось больно. Это помогало не расплакаться. Мальчишки ничего не заметили.

А потом я читал им сказку на ночь. Нелепую историю приключений этого фашиста и его королевы. «Барбар Хеффаламп». Насколько я понял, в старом веселом Селестевилле никто и помыслить не мог о демократии. Это был мир тупых, раболепных, улыбающихся рабочих слонов. Этот Барбар и его стервозная хозяйка — тиранка были настоящими диктаторами, ненавидевшими добрые намерения и законы. Мерзавец был вылитой копией Геббельса. А вся история сильно напоминала случившееся в Чили. Неужели именно это может ждать наших детей в девяностых? Впрочем, как бы там ни было, я старательно изображал голоса всех героев. И тут же маленький Дж. заявил, что «мама лучше говорит за эту старенькую леди». Тоже мне, судья! А любят все-таки дети слушать знакомые им, старые истории.