Николай Лучинин - Будни прокурора

• Название: Будни прокурора
• Автор: Николай Лучинин
• Издательство: Госюриздат
• Жанр: Детектив
• Год: 1960

---

Разговор с Веселковым был трудным. Лавров убедился, что это черствый человек, формалист. Заладил одно: «квартиросъемщица умерла, значит площадь наша».

«Нет, придется говорить с председателем исполкома горсовета Лесновым», — решил Юрий Никифорович и снова снял телефонную трубку.

Терпеливо выслушав прокурора, Леснов сказал:

— Вы мне, Юрий Никифорович, коротко напишите свое мнение. У нас завтра заседание исполкома. Я внесу этот вопрос в повестку и думаю, что мы обяжем Веселкова выдать Миловановой ордер. Вы доложите, а я поддержу. Полагаю, что члены исполкома согласятся, — слишком уж ясное дело…

Лавров пригласил Милованову и сказал, что сейчас окончательного ответа на ее жалобу дать не сможет. Милованова со скорбным лицом медленно вышла из кабинета…

Из сообщения Корзинкиной стало ясно, что особенно много жалоб поступает в прокуратуру от рабочих городского строительного треста, литейного завода и зерносовхоза.

— Вот с них мы и начнем, — сказал Юрий Никифорович и решил на следующее же утро встретиться с Давыдовым.

Беседуя с первым секретарем, Лавров высказал ему это свое намерение.

— Кстати, — сказал Давыдов, — нельзя ли попутно проверить, как на этих предприятиях соблюдается техника безопасности. И еще одна просьба: посмотрите, чем там занимаются молодые специалисты, не сидят ли они в конторах, не оторваны ли от производства. Это, конечно, не прокурорские функции, — оговорился секретарь, — но ведь в сущности наши с вами функции на этой земле едины, — верно? — и он широко улыбнулся.

— Почему не прокурорские? — возразил Юрий Никифорович. — Раз на этот счет есть закон, значит и прокурорский надзор вполне уместен. Кроме того, товарищ Давыдов, меня интересует еще один вопрос: кто из работников этих предприятий был в последнее время осужден и за что.

— Хорошее дело, — поддержал Давыдов. — Мы все еще слабо спрашиваем с руководителей предприятий за аморальные поступки их подчиненных — это, мол, дело судов и прокуратур. Мало того, под видом заботы о рабочих некоторые начальники критикуют работников милиции, суда и прокуратуры за слабую борьбу с преступностью, не желая понять, что прокурор или следователь вмешиваются уже тогда, когда преступление совершено. Впрочем, — прервал себя Давыдов, — вы-то уж в этих вопросах лучше меня разбираетесь, не мне вам подсказывать.

Лавров понял это как желание Давыдова закончить затянувшийся разговор, но секретарь, видимо, не собирался прощаться. Он расспрашивал Юрия Никифоровича о том, как складываются у него отношения с работниками прокуратуры, как работается, с кем удалось познакомиться из городских руководителей, что пишут из дома.

— В конце марта, видимо, сумеете въехать в новую квартиру, — сказал он. — Не ходили смотреть дом?

— Нет, так только, снаружи видел. Неудобно как-то заходить, объяснять, кто да зачем…

— Ну, уж раз вы такой стеснительный — вместе пойдем, — предложил Давыдов. — Я туда на днях собираюсь. А на заседания исполкома не ходите?

— Как раз сегодня должен быть, — сказал Лавров. — Имею, как говорят, личный интерес.

— Даже личный? — рассмеялся Давыдов. — Секрет?

— Да нет… Надо вступиться за одну пожилую женщину, а то как бы не осталась она на «птичьих» правах. Сторож из детского сада…

— Ну, если жилье детсадовской старушки — это уже ваш «личный интерес», значит дело у вас пойдет, — с удовлетворением, полушутя, полусерьезно заметил секретарь. — Не прощаюсь с вами: на исполкоме встретимся.

На заседание Лавров пришел, когда члены исполкома, уже входили в кабинет председателя. Какой-то товарищ, поздоровавшись с Лавровым, показал ему место за большим столом — видимо, здесь обычно сидел прокурор города.

Председательствующий Леснов окинул взглядом присутствующих и открыл заседание.

Сначала обсуждалась работа некоторых городских организаций. Лавров слушал и невольно вспоминал заседания исполкома Совета того района, где еще так недавно работал прокурором. Сможет ли он и здесь так же подмечать неточности в проектах решений, вносить свои поправки? Ведь круг вопросов, обсуждаемых исполкомом городского Совета, несколько иной.

Пятым на повестке дня стоял вопрос о выполнении правительственного постановления «О всеобщем обязательном обучении». Знакомясь с проектом решения, Лавров подчеркнул последний его пункт.

— У кого-нибудь есть замечания по проекту? — спросил Леснов после обсуждения.

Юрий Никифорович ожидал, что сами члены исполкома обратят внимание на неправильность последнего пункта, — не хотелось на первом же заседании выступать с замечанием. Но среди поправок, которых внесли немало, именно этой не было.

— Больше нет замечаний? — спросил Леснов.

Лавров встал:

— Разрешите мне…

— Пожалуйста, товарищ прокурор! — подчеркнул Леснов последнее слово, представляя этим Лаврова членам исполкома.

— В последнем пункте проекта решения записано: «Запретить органам милиции производить прописку граждан, имеющих детей, без справок гороно о зачислении их детей в школу». Но, видите ли, такое решение противоречило бы закону. Кроме того, этот пункт вызовет множество обоснованных жалоб. Мы не вправе связывать эти два вопроса, а значит не вправе и оставлять этот пункт в решении.

Лавров сел. Слово взял член исполкома, заведующий отделом народного образования.

— Такой пункт в решении необходим, — возразил он прокурору. — Он гарантирует нам то, что каждый ребенок, прибывающий в город, сразу идет учиться. А иначе что получается? Есть случаи, когда граждане приезжают в город, но не торопятся вести детей в школу. Те отстают от программы, а отсюда — второгодничество. Лично я настаиваю на оставлении этого пункта в решении.

Лавров внимательно слушал говорившего и понимал, что тот по-своему, быть может, и прав. Но закон есть закон…

— Закон есть закон, — вдруг услышал он слова, которые только что произнес мысленно. — Товарищ Лавров верно подметил, — говорил Леснов. — И закон мы нарушать не станем. Придется вам, уважаемые деятели народного просвещения, подыскивать иные пути воздействия на несознательных родителей.

Заседание подходило к концу, когда Леснов обратился к Лаврову:

— Вы хотели рассказать исполкому о жалобе Миловановой?

— Да, если можно.

Едва Лавров закончил свое сообщение, как встал Веселков.

— Вы, товарищ прокурор, сами же говорите, что решение о выселении Миловановой законное. Какая же необходимость выносить этот вопрос на заседание исполкома? Милованова не является квартиросъемщицей и должна быть выселена из этой комнаты.

Лавров не успел возразить, это сделал за него Леснов.

— Вы, товарищ Веселков, формально подошли к решению судьбы человека. Человека пожилого, одинокого. Кто, как не мы с вами, должны обеспечить ее жильем? Я предлагаю выдать гражданке Миловановой ордер. Есть возражения?

Веселков снова привстал, собрался было возразить, но тут послышались голоса:

— Правильно, согласны…

Решение было принято.

V

В приемной прокуратуры Лаврова ожидал работник милиции.

— Я к вам за санкцией, — сказал он.

— Проходите, пожалуйста!

В течение сорока минут Лавров внимательно читал материал.

— Видите ли, товарищ Герасимов, прежде чем арестовать Казанцева… — начал он, подняв глаза.

— Я не Герасимов, — прервал его работник милиции. — Моя фамилия Кравцов.

— Как Кравцов? Почему же вы пришли за санкцией? Ведь дело вел Герасимов?

— Да, — спокойно ответил работник милиции. — Но меня послали только за санкцией — сходи и принеси, больше ничего.

— Вот как?! — не удержался Юрий Никифорович. — Нет, так дело не пойдет. С вами мне сейчас говорить не о чем. Возьмите материал и скажите товарищу Орешкину, что я могу разговаривать лишь с тем работником, который занимался расследованием.

Попрощавшись, Кравцов вышел из кабинета, а Лавров стал разбирать почту. Но вскоре раздался телефонный звонок.

— Лавров? Привет! Орешкин. Как тебя понимать? Ты что, отказал в санкции? Какая разница, кто принесет тебе материал?

— Разница есть, товарищ Орешкин, — твердо сказал Лавров. — Я должен дать указание работнику, который занимался расследованием этого дела, и больше никому.

— Так что ж нам теперь — выпускать преступника?

— Сами решайте.

— Я пожалуюсь в горком партии! — закричал Орешкин.

— Пожалуйста. Думаю, что по этому поводу горком не потребует от меня объяснений.

Разговор закончился, а спустя несколько минут Герасимов уже сидел в кабинете Лаврова…

Вернувшись к почте, Юрий Никифорович обратил внимание на пересланный с прежнего места его работы конверт с надписью: «Прокурору Лаврову Ю. Н. (лично в руки)». Почерк показался незнакомым, обратного адреса не было.