Наталья Солнцева - К чему снится кровь

• Название: К чему снится кровь
• Автор: Наталья Солнцева
• Жанр: Детектив

Одержимый страстью разбогатеть кладоискатель готов на все, чтобы добиться своего. Но добытое страшной ценой сокровище – редкой красоты золотое украшение с алым рубином и знаком Осириса – приводит его к смерти. Убит и ювелир Евгений Ковалевский, которому принесли серьгу с загадочным камнем. Валерия убеждена, что ей тоже угрожает опасность. Ее страх усиливается, когда она обнаруживает рубин у себя в квартире. Она отчаянно пытается найти выход. И обращается за помощью.

Влад и Сиур, ведущие расследование, понимают, что это запутанное дело странным образом связано с фигуркой улыбающегося Будды. Но каким образом драгоценность с рубином попала к ювелиру? Где вторая серьга? И кто хозяйка этого рокового украшения?

В ходе расследования число загадок только увеличивается.

Таинственным образом реальные события оказываются переплетены с жизнью и смертью красавицы Сабхидари, возлюбленной раджи, которая века назад получила рубины от него в подарок.

Роман издается в новой редакции. Ранее роман выходил под названием «Иллюзии красного».

В книгу вошел также отрывок из следующего романа «Опасайся взгляда царицы змей».

---

«Это потом», – решил он.

Отложив листики в сторону, он углубился в чтение.

...

ДНЕВНИК ГУВЕРНАНТКИ

ПОЛИНЫ ДОЖЕНАР

11 июня

Я завела эту тетрадь, чтобы записывать все события, пока моя дорогая Марго в отъезде. Когда она и барышня Протасова с кузинами вернутся из Бадена, я смогу подробно сообщить им все, чему буду свидетельницей в нашей подмосковной.

Сегодня ничего существенного не происходило. Впрочем, подробно – значит, подробно. Барышня медленно поправляется от нервной горячки, которая случилась с нею после вечеринки, устроенной господами для развлечения общества. Барыня строго отчитала горничных и слуг за то, что в усадьбу проник посторонний – монах или нищий, неизвестно, – тот самый, что напугал барышню Александру. Теперь каждый вечер несколько слуг с собаками обходят сад и дом вокруг, чтобы подобное, не дай бог, не повторилось.

Мишель приезжал каждый день, справлялся о здоровье барышни. Она его видеть не желала и принимать не соглашалась. Да и то сказать, она никого не принимала по причине крайнего недомогания. За доктором посылали через день, сенные девки то и дело собирали да заваривали разные полевые и лесные травы под руководством старой нянюшки.

Барин уж так по своей любимой дочери убивался, что привозил из монастыря святого старца, который обошел все комнаты, чертил кресты на стенах, окроплял святой водой из чудотворного источника, курил ладан и читал молитвы три дня и три ночи. Вся челядь и сами господа ходили буквально на цыпочках и то и дело к ручке этого старца прикладывались да просили благословения.

После сего освящения барышне Александре вроде бы полегчало. Она стала выходить из своей комнаты к обеду и к чаю, гуляла с нянюшкой в саду и даже начала снова играть на рояле. Она очень побледнела и исхудала, только глазищи остались огромные и пронзительные. Когда с ней заговоришь, она как будто слушает и даже что-то отвечает, а потом вдруг уставится в одну точку, задумается, словно совсем отрешится от этого мира, и смотрит… Что она там видит? Одному Богу ведомо.

Старец тот святой раз углядел, как барышня Александра в пустоту смотрит, и очень сильно этим огорчился. Нельзя, говорит, так от мира отрешаться, нехорошо это. Душа от сего леденеет и с телом расстается. И велел барышню всячески в такие минуты развлекать, чтобы она не задумывалась надолго.

13 июня

День минул без особых происшествий. Приезжал Мишель, велел барышне передать подарок – бриллиантовую брошь очень тонкой работы, в виде цветка. На ужин остаться отказался. Как раз был и доктор, который всех уверил, что жизнь Александры вне опасности и она теперь непременно поправится. Мишель попрощался со всеми и уехал в Москву по каким-то своим неотложным делам.

Вчера вечером приехала в гости сестра барыни, Мария Федоровна, которая из Петербурга направляется в свое коломенское имение. Барыня наша, Аграфена Федоровна, урожденная Полторацкая, очень любит это сестрино имение и собиралась ехать туда погостить, да болезнь дочери все планы расстроила.

Мы с Марией Федоровной ходили в сад прогуляться перед обедом и нарезать цветов в оранжерее. Я ей рассказала все – про то, как барышня нарядилась в восточный наряд для танцев, про серьги рубиновые, которые неизвестно откуда у нее взялись, про монаха, который хотел то ли купить их, то ли еще что… про болезнь барышни Александры, про ее отношения с Мишелем, – словом, обо всем, что занимало меня и всех окружающих.

У барыниной сестры мой рассказ вызвал немалое беспокойство. Она велела горничным не оставлять Александру ни на минуту одну, даже ночью. Аграфена Федоровна призналась сестре, что расспрашивала с пристрастием дочь о рубиновых серьгах. Та сначала отнекивалась, а потом призналась, что серьги ей преподнес в подарок Мишель. Вот это так удивление!

– Да, – говорит барыня, – когда мы были в Европе, то посетили Лондон. По приглашению моей кузины, вышедшей замуж за английского посланника.

Оказалось, что барышня Александра познакомилась с Мишелем не где-нибудь, а в Лондоне. Вот так новость! До сих пор все думали, что они встретились в Петербурге…

Что всего удивительнее, – это у русских дворян сватовство или знакомство. Дружат семьями, танцуют на балах, любезничают на званых обедах да приемах… а знакомство происходит где-нибудь в Париже, Ницце или Лондоне, романтической Венеции или в Риме.

Сумасшедшие русские вельможи карабкаются на балконы своих возлюбленных, словно пылкие Ромео, гоняются за ними по безлюдным заснеженным дорогам, гробя лошадей, дерутся из-за своих дам на темных парижских улочках… Дикие, необузданные люди! У них все через край, все слишком. Их невозможно научить благоразумию и добродетели. Дикая страна, дикие нравы!..

14 июня

Сегодня прекрасное утро. После вчерашнего разговора, окончившегося за полночь, я долго не могла заснуть. Я лежала и думала. Отчего ни Мишель, ни Александра не говорили никому о серьгах? Почему скрывали? Почему такую дивную драгоценность барышня тщательно прятала и никогда не надевала?

Так, в раздумьях, я поднялась, привела себя в порядок, оделась и спустилась к завтраку. Моя комната находится на втором этаже, недалеко от комнат барышни.

Стол накрыли на террасе, выходящей на липовую аллею. У стола сидела Александра, бледная, с уставшим и каким-то изможденным лицом, в голубом летнем платье с широким атласным поясом, по последней парижской моде. В темных бездонных глазах ее таилась печаль.

На завтрак подавали мед, французские булочки, яйца, масло, пирожки с мясом и кофе. Барышня еле прикасалась к еде, лениво ковыряла ложкой яйцо, то и дело задумывалась, смотрела вдаль, туда, где сходились липовые деревья.

– Что Мишель, сообщил, как добрался?

Она спросила это равнодушно и почти без выражения, только из вежливости.

Барыня Аграфена Федоровна встрепенулась, кликнула горничную. Та принесла бегом письмо на подносе.

– Это тебе от Мишеля. Разрезать?

Не дожидаясь ответа, она взяла нож для бумаги и разрезала письмо, подала дочери. Та взяла. Рука с письмом опустилась на колени. Александра вздохнула и начала читать письмо. Оно оказалось коротким.

– Что, душа моя, пишут нынче молодые люди? – Мария Федоровна отдала дань пирожкам и теперь намазывала булочку маслом и медом, запивала кофе. Аппетит у нее был истинно московский.

– Да так, ничего особенного. Дела улаживаются. Скоро он надеется быть здесь.

– Что ты не ешь ничего? Эдак можно и уморить себя.

– Ах, тетя, не хочется мне есть. Тоска какая-то на сердце… – Александра опустила глаза и закашлялась.

– И-и, милая, рано тебе еще о тоске-то говорить! Посмотри, воздух какой, небо! Тоска… Молодежи веселиться надобно, а не грустить.

Мария Федоровна допила кофе, спросила себе еще кислой капусты и квасу. Какое варварство!

Русская барыня – это та еще загадка!.. С какой стороны ни подступись – ничегошеньки не понятно. Наряды из Парижа, изящество, мушки над губкой, брильянты на длинной шее, походка, улыбка – так и бьют насмерть. При европейских-то дворах недаром по русским дамам галантные кавалеры сохнут.

А вот если разобраться да поближе на них посмотреть, не на балах, не на Елисейских Полях, а на их родной земле, тут-то вся их натура как на ладони. Варенье варят прямо в саду, самолично в банки разливают, с сенными девками в бане парятся, как простолюдинки, крестьянские песни горланят. И ведь что удивительно – на фортепьянах отменно обучены, и по-французски, и этикету, и танцуют, как нимфы. И вдруг на тебе – грибки под водочку, кислая капуста, квас опять же! Не понимаю, как это все в них соединяется?

17 июня

Аграфена Федоровна сегодня ждет портниху, выписанную из Петербурга. Решили сшить новые наряды, чтобы развеселить барышню. Скоро бал у Левашевых. Скоро приедет Мишель. Скоро большая охота… с кострами, катанием на лодках, стрельбой и гончими.

Александра стала чувствовать себя намного лучше. Кашель почти прекратился, бледность исчезла. Но прежняя ее веселая манера, любовь к жизни все еще не вернулись. Доктор говорит, это вопрос времени.

Вчера вечером произошло странное событие, которое изрядно меня напугало. Я раскрыла окно в комнате, расстелила постель, приготовившись ко сну, и подумала, не сесть ли мне за дневник. Перенесла свечу на бюро и только обмакнула перо в чернила, как услышала какой-то тихий шорох. Дверь из моей комнаты в коридор была закрыта, и я решила, что мне показалось. Но шорох повторился.

Я подумала, что барышня может испугаться, если услышит. Не знаю почему, я почувствовала сильный холод, меня аж затрясло, и зубы застучали. Накинув на плечи теплую шаль, я на цыпочках, стараясь не шуметь, подошла к дверям, приложила ухо. Тихий, но отчетливый шум в коридоре заставил меня затаить дыхание. Кто это или что это?

Ручка на моей двери поворачивается беззвучно, но довольно-таки туго. С большим трудом мне удалось приоткрыть дверь и заставить себя выглянуть в коридор. Я вся дрожала, не то от страха, не то от холода. А вернее, и от того, и от другого вместе. Ничего, кроме непроницаемой темноты и еле слышного шороха… как будто шелестит камыш или сухая трава…