Алла Осипова - Красное платье

• Название: Красное платье
• Автор: Алла Осипова
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-3135-5

Жизнь молодой матери полна забот, — нелегко прожить с младенцем, больной мамой и слепой бабушкой на руках. Еще совсем недавно семья Лизы была благополучной, но все рухнуло в одночасье. Чтобы хоть как-то прокормиться, Лиза работает уборщицей в офисе. Конечно, она совсем иначе представляла свое будущее: хотела стать модельером, мечтала о красном шелковом платье… За что Бог так несправедлив к ней? Может, Лизе стоит научиться не роптать, принимая каждый день с благодарностью, и тогда она встретит того, кто поможет ей осуществить все мечты?..

---

Рон улыбнулся, покачал головой.

Мы помолчали минутку, изучая друг друга. Давно не виделись. У Рона в небогатой шевелюре появилось больше седых волос.

— Скажи, Лиза, а ты… хотела бы ты поехать в Америку? — вдруг спросил Рон.

— В Америку? Зачем? — удивилась я.

— Ну… хотя бы посмотреть, как я живу. В гости. — Рон снял очки и начал их протирать своей особой салфеткой. Его лицо без очков было трогательным и беззащитным, без очков он выглядел намного моложе.

К нам подлетел вышколенный официант. Пришлось прервать разговор. Я отнекивалась от заказа. Есть совершенно не хотелось. Однако Рон заказал мой любимый салат «Цезарь» и ягодный десерт.

— Лиза, не стоит так горевать о бабушке. Ты же знаешь, что жизнь вечная.

Я даже вздрогнула. Именно эту фразу сказала бабушка перед смертью Богдану.

— Ты же православная христианка, знаешь, что наверняка бабушка попала в Царствие Небесное.

— Да, это так, но она была нам дорога, и Богдан очень сильно переживает.

— Я предлагаю вам поехать ко мне в гости, Богдан переключится, отвлечется, в детстве горе забывается быстро, — быстро заговорил Рон.

— Нет, это совершенно невозможно! Ты сам шаг за шагом выстраивал мои дела, тренировал меня, или, как это у вас говорится, проводил коучинг, а теперь я все брошу?! А потом, я не могу оставить маму! Да и зачем нам ехать к тебе в гости?

Рон покраснел и вдруг неожиданно сказал:

— Я люблю тебя.

Я онемела. Этого я не ожидала. Мне казалось, что Рон совершенно не интересуется мной как женщиной, что мы просто друзья, ведь долгое время он не проявлял никаких чувств.

Да, он заботился о нашей семье, но мне казалось — это… просто для того, чтобы иметь каких-то друзей в России. А может быть, я просто все время сравнивала его поведение с поведением Хорхе, который с пылкой латиноамериканской страстью чуть ли не в первый час знакомства уже целовал меня и признавался в любви?

— Надеюсь, я хотя бы немного тебе нравлюсь? — спросил Рон и улыбнулся.

— Рон, это так неожиданно… Ты мне очень нравишься. Ты — мой самый лучший на всем белом свете друг.

— Только друг?

— Пока только друг, я просто… я не думала, — запуталась я.

— Не могла ты не думать. — Рон недоверчиво покачал головой. — Здесь все только и думают, как выскочить замуж за иностранца.

— Я уже была замужем за иностранцем, — напомнила я.

— Да, но быть женой американца намного надежнее. — Рон рассмеялся и шумно отхлебнул воду из бокала.

— Женой?! — вновь удивилась я.

— Да, Лиза, а в качестве кого я приглашаю тебя в Америку, как ты думаешь? — посерьезнел Рон. — Я развелся с Розали.

— Все это так неожиданно… — растерянно промямлила я. — Но я не могу сейчас никуда поехать. Ведь ты сам все эти годы направлял меня, чтобы я развивала бизнес, строила свое дело. Я не могу бросить свое дело! Ты противоречишь сам себе: столько времени толкал меня шаг за шагом, чтобы я стала бизнесвумен, — и вдруг!

— То есть ты не против? — улыбнулся Рон. — Только позже?

Я замолчала.

Рон смотрел на меня нежно и улыбался.

— Понимаешь, Лиза… Я уже не мальчик и прекрасно понимал, что все это очень сложно. Все эти годы я пытался встречаться с другими женщинами разных национальностей. Ничего не получилось. Я думал только о тебе, потом стал ловить себя на мысли, что разговариваю с тобой, делюсь впечатлениями. Я боролся со своим чувством. Изо всех сил, но оно победило. Теперь я могу сказать тебе открыто: я люблю тебя. Ни одна женщина в мире не представляет для меня такого интереса, как ты.

Знаешь, обычно люди на расстоянии забывают друг друга. Сначала перестают посылать письма, потом звонить, потом перестают думать друг о друге. А я все время с тобой, днем и ночью… Так уж получилось. В мечтах и в мыслях.

Меня беспокоит только одна банальная вещь. Возможно, не очень-то удобно ее обсуждать, но… Это только в мыльных операх и карманных женских романах все герои и героини красивы, успешны и у них все сразу получается, в жизни так не бывает…

Ты ведь была замужем за жгучим и страстным латиноамериканцем, мой темперамент значительно скромнее. Для меня любовь — это нежность, забота о развитии личности партнера и его благе. Для меня дневная жизнь и дружба значительно важнее, чем ночь. Может быть, это странно слышать из уст мужчины, но это так…

Рон разволновался, нервно схватил бокал с водой, задел рукавом тарелочку с хлебом и уронил ее содержимое. Я попыталась ему помочь, мы оба вскочили — и вдруг наши руки встретились. По моему телу прошел электрический ток, мне стало трудно дышать. Рон стоял близко-близко ко мне, держал меня за руку. Мы точно оцепенели. По нашим телам шел какой-то невероятный импульс.

— Поднимемся наверх, — через силу прошептал Рон сухими губами.

Я, зачарованная, кивнула. Меня уже не было. Я превратилась в податливый пластилин.

Рон оставил на столе несколько купюр за ужин, вынул розы из вазы — через несколько минут мы вспорхнули на лифте и оказались около двери его номера. Рон усыпал розовыми лепестками пол своего номера и… поцеловал меня. Этот поцелуй длился целую вечность, мы словно пили из чаши нежность наших душ. Его длинные руки пришлись мне как раз впору, они были везде, обнимали мое тело, как будто защищая его от всех горестей окружающего мира. Рон целовал кончики моих пальцев, волосы, глаза, моя отзывчивая кожа расцветала под его пальцами. Мне было стыдно, но в этот момент я забыла обо всем — о том, что умерла бабушка, о том, что давно нет любимого папы, о том, что меня ждут дома мама и сын и сегодня я планировала разработать еще три модели… Время остановилось, я была отзывчивой кожей и поцелуем, мое сознание забыло обо всем… я забыла о Хорхе! Я о нем вспомнила, но он мне уже не мешал быть с Роном, почти…

— Хорхе, — вдруг прошептала я.

Рон резко отстранился от меня.

— Хорхе? — прошептал он горестно.

— О нет! Ты… ты неправильно меня понял! Наоборот, я о нем забываю, забываю, он уже далеко… — сбивчиво зашептала я, прижимаясь к Рону всем телом, но он отпрянул от меня.

— Но он между нами. Даже сейчас, когда я чувствую, что ты уже хочешь быть со мной…

— Нет, нет, это не так! Я просто вспомнила… просто… бабушка умерла, мне тяжело, ты приехал так не вовремя, но я… я люблю тебя! Я тоже тебя люблю! — Я заплакала, слезы текли у меня по лицу потоками, я даже не успевала их утирать. Я знаю, что в такие минуты становлюсь ужасно жалкой, смешной и некрасивой.

Рон сел передо мной на колени, достал свои фирменные одноразовые платочки и стал утирать слезы. Я тихонько скулила, обняв его за шею. Рон молчал, ласково поглаживал меня по голове, как маленького ребенка.

— Тебе еще важен Хорхе? Скажи мне честно, Лиза.

— Да нет же, нет! Просто язык любви для меня — испанский… Пойми меня, ведь Хорхе первый и практически единственный мужчина в моей жизни, отец моего ребенка, и я про любовь думаю на испанском… — быстро-быстро оправдывалась я. Мне хотелось по-настоящему быть с Роном, но что-то погасло, ушло, сломалось. Чего-то недоставало. Это ощущение нехватки какой-то детали словно повисло в воздухе гостиничного номера между мной и Роном. Он встал, отряхнул брюки, отвернулся к окну. Потом, совершенно отстраненный, подал мне руку. Все, я его спугнула. Навсегда. Вот дура!

— Иди умойся, Лиза. Я провожу тебя домой. Наверное, снова мне нужно ждать… Но сколько? Год? Два? Десять? Может быть, тебе стоит сходить к психоаналитику? Такое впечатление, что прошлое не отпускает тебя… Ведь мы могли бы быть счастливы вместе, я в этом уверен… Может быть, мне выучить испанский, чтобы ты меня лучше воспринимала? — горько усмехнулся он.

Я снова заплакала, почувствовала себя виноватой и совершенно несчастной. Я все испортила. Почему так странно все устроено?

…Рон провожал меня домой печальный и потерянный. Он нес увесистый пакет с новыми подарками из Америки для нашей семьи. Снег кружился серебристой вуалью. Было грустно. Мы молчали и вздыхали всю дорогу до дома.

Рон заглянул к нам домой. Именно заглянул. Поприветствовал Богдана и маму, выразил соболезнования по поводу кончины бабушки и, наскоро выпив чаю, ушел, сжав на прощание мою руку почти до хруста. Он выглядел отстраненным и погасшим, точно елка, на которой отключили гирлянду сияющих лампочек.

— Если надо, я выучу испанский. Да хоть китайский, если только тебе это так необходимо… — вновь на мгновение воодушевился Рон.

— Да нет же, нет, не надо! Какой там испанский тебе учить, ведь ты так занят, — сказала я.

… Рон улетел через день и пару месяцев мне не звонил. Я места себе не находила, хотела сама ему позвонить, но останавливала себя, буквально кусала себя за руку.

«Нет, ты должна ждать. Если это у него сильное и настоящее чувство — он позвонит, он поймет и простит ту нелепость, а если все несерьезно, что ж… Зачем же мне ему звонить…» — изо всех сил уговаривала я себя.