Ольга Безмирная - Танец стихий

• Название: Танец стихий
• Автор: Ольга Безмирная
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Есть древняя восточная притча: «Пришел человек к мудрецу и сказал ему: «О, мудрец, научи меня отличать истину ото лжи, красоту от безобразия. Научи меня радости жизни». Подумал мудрец и научил человека танцевать». Эта книга о том, как природный талант, наработанное мастерство и уверенность в себе открывают двери в сказку. Роман чиста женский, местами даже любовный.

---

— Я так и знал, — пробурчал он, пряча глаза. — Но до последнего надеялся, что ошибаюсь. Вот почему ты вчера устроила мне допрос с пристрастием. Только не говори, что решила вернуть помочь мицару…

— Что, это невозможно? — я насмешливо изогнула левую бровь.

— Ничего — это сразу прикончит его, — скопировал мои интонации цвак.

Полюбовавшись немного ужасом на моем лице, маг продолжил:

— Мицар с артефактом теперь единое целое, я же говорил. Стоит их разделить… как ты думаешь, символ добровольно отдаст хоть кусочек силы анаха?

Я побледнела:

— То есть, он все равно умрет? — прошептала я. — И скоро?

— Вряд ли, — засомневался маг. — Ведь колдун был не так уж молод…

— Кстати, — насторожилась я. — Почему Хен не защитила Кеприю от мицара? Она же так рьяно боролась с колдуном!

— Кто знает, — пожал плечами Ллер. — Подслушанный тобой разговор мага с хранителем может многое означать. Возможно, он хотел завоевать хранителя, возможно — просто защитить, подчинив себе ее мир. В любом случае, твои чувства, твоя любовь, воплощенная в стихиях, привели к печальному результату… печальному для него, разумеется. Но символ мага был пуст — он же не успел поглотить магию клана анахов. Верховный маг оказался сильнее, чем думал колдун и сумел защититься: свою силу и целого клана. А вот цваки такой защиты не имеют. Колдун пренебрег их силой, а Рож'иальяр не побрезговал…

— Как все запутано, — теперь я обхватила голову: черепушка уже тихо гудела и намекала, что еще толика информации, и она за себя не отвечает. — Но если не извлечь из Роже это украшение, что я еще могу сделать? Каким образом мне все исправить?

— Мицар еще не означает конец мира, — пожал плечами Ллер. — Может, хранитель не против его существования — раз бездействует. Но я точно знаю, что мир идет к своей гибели, и этот день все ближе. Откуда придет беда — неизвестно, у меня просто предчувствие…

— Цваковский маг прав, — пробубнила старуха, вперевалочку приближаясь к нам. — Конец близко, девочка. Мои дзеты твердят об этом с того самого дня, как ты исчезла. И выход показывали только в твоем возвращении…

Ну вот, я немного огорчилась, поскольку образ подруги, ожидающей тысячу сот моего возвращения, разрушился карточным домиком. Хотя, беспокоясь о существовании мира, Марвия не перестала быть моей подругой.

— Любопытно, — мрачно подытожила я. — Значит, мир все-таки в опасности. Но хранитель почему-то не появляется в Кеприи…

— Понятно, почему, — ухмыльнулась ведьма, усаживаясь прямо на землю, да метая свои разноцветные дзеты. Она потянула меня вниз и почти потыкала носом в выпавшую фигуру, словно я понимала что-то в этом. — Любовь! — авторитетно заявила она. — Хранитель на седьмом небе от счастья и совсем думать забыла о своих обязанностях.

— А другие хранители? — поинтересовалась я, с интересом следя за ловкими руками ведьмы: та снова раскинула дзеты.

— Других нет, — отрицательно качнула головой Марвия.

— Не может быть, — воскликнула я, — попытайся еще раз.

— Мои дзеты меня еще никогда не подводили, — ворчливо пробормотала ведьма, но камешки раскинула: я пораженно уставилась на землю.

И хотя ничего не понимала в подобном гадании, все равно заметила, что камешки легли на землю точно также.

— Других нет, — спокойно повторила Марвия.

— И тут обманула, — осуждающе покачала я головой. — Больная стерва! И весь сыр бор из-за парня, который мне и даром не был нужен! Марвия, а задай вопрос, что я должна делать, чтобы все исправить, — попросила я.

Ведьма усмехнулась и кивнула. Она долго трясла камешки в мешочке: видимо, чтобы я не просила больше повторять гадание, потом вытряхнула дзеты на землю: я вытаращила глаза, затаив дыхание.

— Это что еще такое, — прошептал цвак.

Камешки, упав на землю, отскочили, чтобы соединиться в воздухе в один — переливающийся всеми цветами радуги — практически копия символа власти, что сидел в груди у мицара. Глаза ведьмы стали стеклянными, она нараспев произнесла высоким чужим голосом:

— Ответ на твой вопрос — начало начал. Стихии отдают в твои руки священную тайну сотворения жизни. Вернись в колыбель мира и познай счастье второго рождения.

Потом камень распался на дзеты, рассыпанные в беспорядке на сырой земле. Марвия растерянно моргнула, глаза ее приняли осмысленное выражение: она потрясенно посмотрела на меня.

— А вот такое со мной — впервые, — голос ведьмы звучал почти испуганно. — Что произошло? Я так полагаю, тебе ответили стихии?

— Ответили, — мрачно изрекла я, — теперь дело за малым — понять, что именно они мне тут насоветовали…

Махнув рукой на все тайны мира, отправилась назад. Ошарашенный событиями цвак остался на берегу. Видимо, переваривать дальше. Ведьма расстроено плелась за мной следом.

— Марвия, — позвала я женщину: она подняла на меня выцветшие глаза. — А почему ты не завела семью, детей?

— Я же полукровка, — печально ухмыльнулась ведьма.

— Ну и что? — недоумевала я. — На всякую хитрую гайку найдется свой винт с резьбой…

— Дело принципа, — пожала плечами Марвия. — Выходить за кама — ниже моего достоинства, а брать в мужья анаха — ниже его достоинства…

— Да уж, — буркнула я, — достоинство все отрастили — будь здоров!

Молча, размышляя каждая о своем, мы вошли во двор, полный щебечущих девчушек. Они все еще пытались стирать. Но это действие грозило затянуться на соту: полуголые девушки, восторженно визжа и смеясь, со всей дури лупили друг друга мокрыми тряпками. Вся стирка пошла насмарку, поскольку тряпье уже успело несколько раз поваляться в пыли двора. Все вокруг, включая безалаберных девиц, было мокрым и равномерно серым.

— Ну, ни на уну нельзя оставить! — всплеснула руками старая ведьма. — Эй вы, ванаги, прекращайте балаган! Все белье перепортили…

— А зачем ты их заставила стирать? — недоумевала я. — Наши этого вообще не умеют, в моем мире стирают машины.

— Да я бы и сама справилась, — пробубнила ведьма, отбирая грязные мокры тряпки из руки смущенно-хихикающих девиц. — Да о них заботилась, от безделья уже с ума сходят. Чем их еще занять, чтобы морниев на островки не заманивали?

— Это как? — хохотнула я.

— Да вот, взяли манеру, — недовольно ворчала старуха, — в чем мать родила по берегу ходить. Говорят, загорать так лучше — следов не остается. А несчастные морнии вокруг так и юлят на своих лодчонках, все глаза уж просмотрели. Ну, думаю, ладно, пусть полюбуются на красоту. Так они по ночам на остров лазить стали, да к девчонкам пробираться. Визгу-то было, страшно вспомнить. Прогнала наглецов: парни-то добрые, хорошие, только ума недалекого. Думала, прекратят девки это безобразие. А эти ванаги специально стали по берегам шнырять, да морниев дразнить. Те и меня боятся, да девки красивые стайками рыбаков соблазняют, даже плавают к лодкам, бесстыжие. Ну, думаю, до добра это не доведет, но как же занять-то их?

— Обеспечить, значит, досуг, — задумчиво проговорила я и усмехнулась: — Ну это я на себя возьму. Все равно надо дожидаться, когда же стихия огня снизойдет до повиновения мастеру. И уж поверь — девчатам будет не до мужиков!

С этого дня я начала тренировать бедных девушек. Вот эта стихия мне подчинилась давно. С восходом солнышек выгоняла разнеженных подруг на пробежку, потом легкий завтрак и утренняя тренировка на сотню унов, обед, небольшой отдых, снова тренировка, ужин и отбой.

В первое время девочки обильно истекали потом и топали по каменному двору Марвии, как слонихи, но жесткая дисциплина делает свое дело, и вскоре стали получаться первые па. Конечно, сразу научить танцам людей, далеких от этого, невозможно. Но постепенно можно объяснить каждое движение, разложить на составляющие каждую связку, вложить в прекрасные головки чувство ритма.

Начала с востока, так как танец живота всегда первое, чем хотят заниматься новички. Конечно, есть еще стрип, да гоу-гоу, но клубные танцы преподавать в Кеприи трудновато: Рад мог играть только один ритм, а он более всего походил на таблу. Марвия, идея которой безусловно понравилась, раздобыла где-то парочку необъятных инструментов еще замысловатей, чем даже те, которые я видела на рынке рабов. Валл умудрялся извлекать из них еще более божественные звуки. А Вера, не сводя сияющего взгляда с друга, пела так необыкновенно, что птицы слетались послушать их слаженный дуэт.

Так что музыкальным сопровождением я была вполне довольна. Девочки просто расцвели, когда у них стали получаться движения, поначалу глядя на которые они лишь таращили глаза от ужаса. Все правильно: терпение и труд, — а особенно тоска от безделья в чужом мире, где нельзя, да и невозможно делать практически ничего из того, что делал всю жизнь, — все перетрут.

Так что дни летели быстро: я смотрела на девочек, и глаз радовался: все, как на подбор… хотя, почему, как? Все они были выдернуты из привычного мира именно потому, что были внешне схожи со мною. И сейчас передо мной тренировалась самая идеальная группа из всех виденных прежде: девочки ровненькие, заниматься начали одновременно, да и постигали науку танца более-менее равномерно. Звезд-выскочек не было, работали слаженно и сообща. Одно удовольствие тренировать их. Думаю, дома бы через месяц-другой уже на сцену выпустила. Да Лелька палец себе на ноге отгрызла бы за такую группу! Поскольку, коммерческий успех заранее обеспечен.