Ольга Безмирная - Танец стихий

• Название: Танец стихий
• Автор: Ольга Безмирная
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Есть древняя восточная притча: «Пришел человек к мудрецу и сказал ему: «О, мудрец, научи меня отличать истину ото лжи, красоту от безобразия. Научи меня радости жизни». Подумал мудрец и научил человека танцевать». Эта книга о том, как природный талант, наработанное мастерство и уверенность в себе открывают двери в сказку. Роман чиста женский, местами даже любовный.

---

Пока я брела по коричневому берегу, сплошь устланному синими кружевами водорослей, выкинутых океаном на песок, юркие солнышки уже засобирались на покой, наперегонки стремясь к горизонту, по-домашнему укутанному пушистыми облаками. Вскоре они скрылись в перистой массе серых перин, оставив меня в одиночестве. Звездочки еще не успели занять свои позиции на темнеющем небе, предоставив мир полной темноте.

Под ногами почти невозможно что-то разглядеть. И, после пятого падения, запутавшись в сетке гнилых водорослей, я решила отложить все до утра. Берег, насколько это можно было разглядеть в ночи, все еще был пустынен. Лес, темнеющий рядом с океаном, словно приглашал выбрать место для ночлега. Огонь разводить нельзя, дабы не привлекать нежданных гостей: на широкой кромке прибоя костер будет прекрасным ориентиром для лихутов, которых, я не сомневалась в этом, мицар уже направил по следу беглянки. Может, правда, не троих, а только одного — оставшегося в живых. Поскольку дуэт, не послушавший голос разумного товарища, вернулся в Лив'утвао, не потрудившись проверить: а один ли был изменник.

Осторожно ступая по лесу, — к сожалению, я так и не осведомилась, есть ли в здешних лесах хищники, — ощупывала деревья в поисках похожего на то, которое служило мне пристанищем в прошлый раз. Уж больно удобные впадинки были на стволе, позволяя быстро забраться вверх и так же стремительно покинуть убежище при признаках опасности.

Вскоре, как раз при появлении первых звезд, я нащупала знакомую кору с впадинками и, облегченно вздохнув, не мешкая, забралась наверх. Обследовав временное жилище, поняла, что это деревце моложе, а значит, не столь удобное, да и мягкого гнезда не наблюдалось. Но выбора не было, как и возможности искать другое, надо было устраиваться, как есть. Подумав, развязала поясок и прикрепила на толстую ветку, для страховки: вдруг во сне свалюсь.

Сама разлеглась, оперевшись спиной на ствол, да устроив макушку в небольшом углубление, таком же, как те, в которые вставляла ноги, забираясь наверх. Было почти удобно, но заснуть в таком положении было страшно: малейшее дуновение ветра и я потеряю такое шаткое равновесие. Это же касалось силы: малейшая опасность, и ярость, бушующая где-то внутри, всколыхнется, сметая благоразумие. Что я могу натворить в этот момент — не знает никто. Самой становится страшно, лишь только подумаю об этом.

Ветер, ласкающий нежные листики крон багровых деревьев, пел тихую печальную песню тускло-мерцающим звездам, убаюкивая своими мерными наплывами. Волны беспорядочно лизали песчаный берег и, словно не в силах добраться до дерева, ставшего мне прибежищем, уныло отползали назад, оставляя на коричнево-красном песке крупные хлопья склизких водорослей.

Слушая шепот стихий, я сама не заметила, как уснула.

Глава 18

Проснулась от стука. И первым делом вцепилась в спасительную тесемку страховки. Но потом поняла, что это не стук низвергнувшегося с дерева тела. Сон… что-то ускользающее, там вроде была разгадка туманного гадания Марвии. Но обрывки сонного тумана, словно легкий дым из пальцев, ускользали из памяти.

Торопливо оглядевшись, сразу нашла источник мерного стука: на берегу кто-то старательно дубасил палкой по утлому суденышку морниев. Не поняла: чинил он ее, или же пытался разбить на тысячу маленьких щепок. Быстро слезла с дерева и побежала к кеприйцу, намереваясь напроситься в попутчики в любом случае.

— Простите, — обратилась я к заднице, возвышающейся над лодкой: вся верхняя часть скрылась внутри суденышка, возясь с чем-то невидимым. — Вы не могли бы подвезти меня до островов морниев?

— Вообще-то, я тут один, — донеслось из лодки, — и у меня нет раздвоения личности…

Мужчина выпрямился, тыльной стороной ладони вытер лицо и обернулся, широко улыбнувшись. Я застыла от неожиданности: да это знакомый мне молодой цвак с островов — ярко-розовый ирокез не оставлял сомнений!

— Зато, по всему, имеются галлюцинации, — опешил в свою очередь цвак. — Та ли это белочка, что не так давно похитила мое бедное сердечко?

— Не знаю, чего там у тебя расхитила стая белок, — ворчливо буркнула я, недовольно хмурясь, — но лично я ничего не крала!

— Точно, — парень пригляделся внимательнее, — мастер стихий! Да это же судьбоносная встреча!

— Ага, — я немного отступала от экзальтированного цвака. — Одна такая судьбоносная уже была недавно в лесу…

— В лесу? — цвак тут же стал невероятно серьезным. — Ты не пострадала? Куда они направились? Как тебе удалось улизнуть?

— Сколько вопросов, — усмехнулась я. — Давай по-порядку: да, в лесу; пострадало только достоинство; улизнуть не удалось… цвакам. Короче, если тебе так интересно, то можешь сходить, немного полюбоваться на трупы.

— Трупы? — недоверчиво переспросил он. — Кто же на них напал? Валлы? Я слышал, они симпатизируют белкам, но чтобы так целенаправленно начать охоту на цваков, это слишком…

— Да уж, — улыбнувшись, вспомнив героическое поведение валла при виде цваков. — У них там свои разборки… двое друг друга порезали… а третий так разнервничался, что проткнул черепушку!

Цвак слегка посинел и моргнул:

— Сам себе? — повторил он зачарованно, но потом на лице парня отразилось понимание: — Значит, ты их заворожила… Ну да, я и забыл, с кем разговариваю.

— Так ты отвезешь меня на острова? — вернулась к волнующему меня вопросу.

— Теперь, отвезу, — растерянно промолвил цвак. — Все равно ты сделала мою работу…

Тут парень стряхнул оцепенение и широко улыбнулся:

— Я не понял, а где круглые от ужаса глаза и падение ниц перед страшным и ужасным цваком? — спросил он и хитро прищурился.

— Ой, давай сегодня обойдемся без гимнастики? — жалобно попросила я.

— Давай, — с энтузиазмом кивнул фиолетовый, — сразу приступим ко второй части… в прошлый раз тебе вроде понравилось… глядишь, и до третьей дойдет…

— С чего это вдруг? — искоса глянула на беспардонного цвака. — Все равно ты меня убивать не собираешься.

— Ух, какая умная стала, — хихикнул цвак, — даже завидки берут. Подскажи, где умишком-то разжилась, может, и я себе немного добавлю…

— Бесполезно, — я с преувеличенной жалостью посмотрела на парня, — тебя уже ничего не спасет.

— Но-но, — погрозил фиолетовый мне пальцем, — кажется, кто-то зарывается: значит, не хочет прокатиться на моей лодочке до островов. Маленькой белочке выгоднее вести себя с молодым и красивым цваком повежливее! Но пара поцелуев немного смягчит мой гнев…

— И не надейся, — иронично хмыкнула я, залезая в лодку, — аванса за уши хватит! Это тебе за то, что пугал беззащитных девиц!

— Вылезай! — грозно гаркнул на меня цвак. — Никуда не едем!

С недоверием уставилась на фиолетового: при всей наглости, парень он хороший, так что я не поверила в то, что он сможет бросить меня на произвол судьбы…

— Что смотришь? — уже мягче сказал цвак. — Вылазь-вылазь, лодка-то повреждена. Так что, раз не хочешь по-хорошему доставить удовольствие, придется ручки замарать. Тащи сюда глины куски вон из той ямки… да поживее.

Я тяжело вздохнула, да полезла на берег с насиженного местечка. В принципе, такая плата меня устраивала больше, так что спорить было бесполезно. Но, доплетясь до указанной ямки, сразу передумала: глина Кеприи оказалась на редкость неприятной мерзостью. В детстве почти все лепили различные кривобокие фигурки, так что глиной меня не испугать. Даже в смеси с землей она оставляла на руках приятное ощущение пластичности и тепла.

Эта же зеленоватая субстанция напоминала скорее рвоту. И пахло так же. Я с омерзением отпрянула, зажимая нос пальцами. Цвака не сводил с меня пристального взгляда. Ну уж нет, не доставлю ему такого удовольствия! Стыдно признаться, но парень мне понравился, да и целоваться с ним было весьма приятно… Но больше не позволю бессовестному фиолетовому заворожить меня сладкими речами, уж лучше эта гадость!

Сморщившись, как старый чернослив, опустила руки в землю, стараясь подавить приступы тошноты: хвала небу, что теперь не питалась так часто, как раньше, иначе бы давно оросила глину еще и своей рвотой. Вынимая зеленоватую жижу, буквально ощутила, что мое лицо приобрело такой же замечательный оттенок. И под разочарованным взглядом удивленного цвака, понесла это месиво на вытянутых руках.

— Куда? — сквозь плотно сжатые зубы промолвила я, подойдя к лодке.

Цвак кивнул головой на небольшое зеленоватое пятно на дне суденышка. Опустив массу в указанное место, с немалым удивлением заметила, что глина уже чуть застыла. И даже запах повыветрился. На дно лодки легла пластичная зеленовато-коричневая масса, сразу приняв форму прорехи, и быстро застыла. И хоть время работы с этим материалом было кратким, я пожалела работников, которые вынуждены делать многочисленные плитки для дорог, да поняла, почему круглые домики были с такими неопрятными наплывами: строители просто не успевали придать материалу нужную форму.