Габриэлла Лопез - Клон. История любви

• Название: Клон. История любви
• Автор: Габриэлла Лопез
• Жанр: Современные любовные романы

Судьба сводит Жади и Лукаса в Марокко.

Жади — сирота, мусульманка, возвращается из Рио, где росла, в дом своего дяди Али. Лукас — уроженец Рио, путешествует по африканской стране вместе с братом-близнецом Диогу, отцом Леонидасом, любовницей отца Иветти и ученым Албиери. Жади и Лукас не могут быть вместе, так как принадлежат к разным мирам. Каждый из них строит собственную семью: Лукас женится на Маизе, а Жади выходит замуж за Саида. В это же время Албиери, смертельно тоскующий после смерти своего крестника Диогу, решается на создание клона оставшегося в живых близнеца.

---

— Какой великолепный дом! Этот восточный стиль такой романтичный, такой сексуальный, правда, Маиза? — Лидиани с восторгом осматривала обстановку.

— Очень сексуальный, — согласилась с подругой Маиза и просверлила жестким взглядом Жади.

— Вы просили моего мужа помочь с интерьером? — обратилась Жади к Лидиани.

— Это я, — сказала Маиза.

— Вы тоже будете делать ремонт? — Жади не переставала улыбаться белоснежной улыбкой.

— Капитальный, я хочу все разрушить и построить заново. Ремонтов было много, но это всего лишь ремонты. Ничего интересного. Ничего оригинального.

Пока Лидиани и Латиффа мило беседовали, Жади и Маиза продолжали кидать друг на друга взгляды, полные ненависти. Лидиани рассказывала о том, что она делает, чтобы ее муж не смотрел на других женщин.

— Если бы ты была мусульманкой, тебе бы не приходилось так стараться, — сказала Маиза. — Это правда, что женщину, которая изменила мужу, ждет наказание?

— Восемьдесят ударов плетьми на площади, чтобы служило примером, — сказала Латиффа, наливая чай.

— Кажется, мужчинам тоже полагается плеть? Мужа наказывают вместе с женой, да, Жади? — увлеченно продолжала Маиза.

— Да, это правда. Но если обвинителю не удается ничего доказать, если он не приводит четырех свидетелей, которые видели все собственными глазами, то удары полагаются ему, чтобы это послужило примером другим клеветникам, — гордо ответила Жади.

— Да, потому что оклеветать человека — это очень большой грех, — добавила Латиффа.

— Так что люди думают не один раз, прежде чем выдвинуть такое обвинение. Они боятся наказания, — Жади победно улыбнулась.

— Я бы была спокойна, если бы такой закон ввели у нас, — сказала Лидиани. — Тавиньу боится насилия, он ни за что не рискнул бы изменить мне.

— У нас никому не нужны эти четыре свидетеля, — Маиза продолжила свою психологическую борьбу с Жади. — У нас есть детективы, фотоаппараты. Фотографии скажут больше, чем слова четырех свидетелей, которые могут и соврать, между прочим.

Жади напряглась и перестала улыбаться. А вдруг его жена велела следить за нами? Вдруг у нее есть наши фотографии? О, Аллах! — испуганно подумала она.

— Ни один муж-мусульманин не усомнится в подлинности фотографий, ни один, — Маиза хитро прищурилась.

— Хватит, — прошептала Лидиани, когда они усаживались за стол.

— Этот разговор может плохо кончиться. Тебе лучше уйти, — шепнула Латиффа Жади.

— Нет, теперь я не уйду! — ответила ей Жади.

Все явно были смущены и раздосадованы. Латиффа и Лидиани снова принялись болтать, а Жади и Маиза пристально рассматривали друг Друга.

— Тебе нужны еще доказательства? Если раньше я была не уверена, то теперь я точно знаю: она была с Лукасом, — сказала Маиза подруге по пути домой. — И она все прекрасно поняла. Если раньше она не представляла, с кем имеет дело, то теперь сообразила, наконец.

— Чем все это кончится?.. — ужаснулась Лидиани.

— Гарантирую восемьдесят ударов плетьми, от меня лично, собственными руками, — жестко сказала Маиза.

— Каким кошмаром закончился ваш брак… Я холодею от одной мысли, что у меня все может быть так же, — заныла Лидиани.

— Не будет! Потому что в твоей жизни не было Жади. Как я ненавижу эту женщину! Я хочу, чтобы она страдала так же, как я страдала из-за нее!

— Ты хочешь вернуть Лукаса? Я могу дать тебе ту одежду, которую мне дала Латиффа, — предложила Лидиани.

— Даже не смей об этом думать! Я могу разрезать эту одежду на мелкие куски, сжечь! — закричала Маиза с остервенением, как будто самой виноватой в этой истории оказалась несчастная одежда.

Маиза очень страдала и от этого становилась все озлобленнее.

Мел проезжала на машине мимо пляжа. Здесь за столиком кафе сидел Шанди с приятелем и болтал о Карле. Мел ехала медленно, и в ее автомобиль врезался ехавший следом. Владелец вышел из машины и стал ругаться, грубо хватая девушку за руки. Но Шанди был рядом и сразу заметил, что в аварию попала именно его незадачливая подопечная. Он подбежал к Мел и одним ударом уложил водителя, который нападал на Мел. Потом обнял ее, попросил приятеля дать поверженному шоферу его телефон и повез Мел домой.

Он так добр… — с нежностью думала о нем девочка. — Он кричал, но не называл меня дурой, не смеялся надо мной, как Нанду и Сесеу. Она Нервно теребила браслетик, подаренный Шанди на рождество.

А Шанди сам пока не замечал то, что уже становилось понятно всем окружающим: он по-особенному относился к своей подопечной. Он был явно влюблен в Мел, хотя пока Шанди упорно отрицал это, говоря себе, что просто девочка очень ранимая, и ей нужна его защита.

Саид высадился из такси у своего дома. И поразился, увидев направляющуюся к нему Маизу. Жена его врага гоняется за ним, как маньячка… И он прекрасно знает, что этим нужно воспользоваться! Но как?!

Маиза усмехнулась, заметив растерянность Саида. Ничего, она все возьмет в свои хрупкие руки, и Саиду не придется размышлять.

Латиффа увидела с балкона, что Маиза разговаривает с Саидом, и попросила дочь и племянницу быстренько спуститься. И все же Саиду и Маизе удалось назначить встречу и скрепить намечающийся союз крепким рукопожатием.

Жади лежала на коленях у дядюшки Али, он гладил ее по голове.

— Я предпочел изменить свои планы, Жади, но твой муж руководствуется порывами. Он упрямо хочет оставить тебя в Рио-де-Жанейро. Аллах не одобряет таких импульсивных поступков.

Жади вздохнула. Она понимала, что ее спокойная жизнь отныне окончилась, но расставаться с ней ой как не хотелось.

— Дело закончится тем, что ты опять поставишь все на того парня, как было в прошлый раз.

— Нет, дядя, нет… — Жади села.

— Первую ошибку можно простить, но второй нет прощенья… Ты не сможешь снова всех обманывать.

— Вы знаете, как я не хотела приезжать, как я хочу уехать отсюда. Это Аллах надоумил Саида отпустить меня.

— Лишь бы лекарство было принято вовремя… — вздохнул Али.

— Больше всего я хочу уехать отсюда! Там я забуду все снова и навсегда… — твердила Жади.

— Если бы Кадижа была дочкой Латиффы, то я бы еще понял. А Самира… Самира очень похожа на тебя, когда ты только приехала в Марокко… Меня очень тревожит ее судьба, — с беспокойством сказал дядюшка напоследок. — Она хочет учиться, хочет сама выбрать себе мужа…

— Нет, у нее все будет иначе. Ей не придется жить в Марокко, как пришлось мне, — Жади вытерла слезы.

— Кто знает, наши судьбы начертаны на Небесах. Аллах распоряжается судьбами людей…

Я забыла в первый раз, забуду и во второй, — сказала себе Жади. Но на первый раз ей понадобилась около десяти лет. Однако мосты были сожжены: возврата к спокойному счастью уже не было.

Пока Жади думала, как ей забыть Лукаса, он, напротив, размышлял о том, как им быть вместе. Он предпринял еще один решительный шаг: пошел на разговор с отцом. Леонидас сидел в своем кабинете и изучал какие-то бумаги.

— Отец, я хочу поговорить с тобой, — Лукас подошел к столу старшего Ферраса.

Тот оторвался от бумаг и вопросительно поднял глаза на сына.

— Я попросил развода у Маизы и женюсь на Жади.

Леонидас тотчас разразился бранью. Он не считался с чувствами своего сорокалетнего сына и не принимал их во внимание. Он упоминал лишь о выгодном контракте и об открытии дверей на Восток… А что такое счастье единственного сына для Леонидаса Ферраса?! Ни-че-го! Конечно, судьба предприятия для него гораздо дороже, чем судьба сына!..

— Ты сможешь жить, как хочешь, лишь после моей смерти! — заявил старший Феррас. — Или ты откажешься от этой женщины, или я пойду против тебя! Первый раз в жизни я пойду против тебя! — он грозил сыну пальцем, но тот уже поднимался по лестнице, не обращая внимания на его крики.

Тогда Леонидас привычно стал вспоминать Диогу. Тот, по словам отца, был совсем другим, и с ним удалось бы обновить компанию.

Вот он унаследовал от меня все лучшее! — вздохнул Леонидас, вспоминая погибшего сына.

— Я знаю, Далва, он предпочел бы, чтобы погиб я, а не Диогу! — кричал Лукас, расхаживая по спальне взад и вперед.

— Не говори так, Лукас! Какой отец будет выбирать между сыновьями?! Не надо оговаривать отца! Для него вы равны, — успокаивала его нянюшка.

— Я знаю, Далва, знаю! Мой отец никогда не одобрял моего образа жизни! Мне пришлось попытаться стать похожим на Диогу, чтобы он сильней — любил меня! И вот чего я достиг: меня уже нет, но мне не удалось превратиться в Диогу! Я кажусь старше, чем есть на самом деле. Меня ничто не волнует, моя жизнь — это бессмысленный отсчет дней. Я потерял вкус к жизни!

— И все из-за этой женщины! Она — твое проклятие! — заголосила служанка.

— Может быть, но жизнь дает мне еще один шанс, и я его не упущу! Я буду делать то, что мне нужно, а на остальных мне наплевать!