Бетти Райт - Доброе сердце

• Название: Доброе сердце
• Автор: Бетти Райт
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-7024-3013-3

Жизнь Сьюзен Конти была очень похожа на сказку о Золушке. Когда умерла мама, отец женился на другой. Злая мачеха и две ее сварливые дочери невзлюбили Сью и всячески насмехались над ней. А после смерти отца и вовсе выгнали из родного дома. Сьюзен привыкла к одиночеству, но в глубине души все же надеялась встретить родственную душу. В мечтах она видела прекрасного принца, который сажает ее на белого коня и увозит в сказочную страну любви.

Но когда Сью впервые полюбила, ее избранником оказался не прекрасный принц, а, скорее, злой волшебник…

---

Жутко, подумала она, останавливая машину перед холмом. Казалось, люди покинули эти здания. Она выключила двигатель, но оставалась в машине, осматриваясь и ожидая, что кто-нибудь выйдет из дома встретить ее. Здание это больше походило на дворец, чем на обычный дом, три больших этажа нависали над ее маленьким, арендованным в аэропорту автомобилем.

Содержание такого особняка требовало многочисленной прислуги.

Сьюзен опустила стекло в машине и сидела, слушая затихающий шум мотора и пронзительный крик какой-то птицы, доносившийся с луга. Потом она нахмурилась. Наверное, нужно подняться на крыльцо и позвонить, но она не могла заставить себя вот так сразу встретиться с хозяином дома. Сначала ей просто нужно размять ноги и посмотреть окрестности. Она застегнула черную замшевую куртку и, поеживаясь на октябрьском ветру, вышла из машины.

Может быть, оттого, что она теперь могла свободно двигаться после долгого сидения сначала в самолете, а потом в автомобиле, а может быть, из-за первозданной тишины этих мест, кажущейся особенно глубокой после непрекращающегося шума Лос-Анджелеса, Сьюзен вдруг почувствовала головокружение. Она закрыла глаза, набрала полные легкие холодного, напоенного тонким ароматом осеннего воздуха и направилась к реке.

Это оказалось не так близко, и, пройдя половину дороги, она повернулась, чтобы еще раз взглянуть на дом. Даже издалека он казался огромным. Выстроенный из темно-красного кирпича, он прижался к горе, как испуганное животное. Только белые ставни и переднее крыльцо оживляли его мрачный вид. Сьюзен даже почувствовала к нему некоторую жалость — таким он выглядел темным, унылым и одиноким.

Вдруг какое-то шестое чувство заставило ее обернуться к реке. К ней быстро приближался человек, высокая сухая трава хлестала его по ногам. Издали казалось, что по полю движется синяя колонна, но постепенно очертание его фигуры и лица становилось все более отчетливым.

Да, это он, подумала Сьюзен. Почти такой, каким описала его в своей книге Джудит Рентой. Очень высокий, широкоплечий, прядь черных волос небрежно отброшена назад. Джинсы, большой синий свитер. Она поймала себя на мысли, что ожидала увидеть его одетым в черное. Злодеям положено быть одетым в черное…

Когда он подошел поближе, ее глаза сузились от удивления: кем бы ни был Шон Форрестер, он был очень хорош собой. В книге об этом не упоминалось.

Он уже стоял в нескольких шагах от нее, засунув руки в карманы.

Интересно, кто же будет исполнять его роль в фильме? — думала Сьюзен. Она мысленно перебирала всех высоких, красивых и смуглых актеров, отбрасывая одного за другим, потому что никто из них не мог бы передать его своеобразия. Под взглядом этих спокойных темно-серых глаз чувствуешь себя как рыба, пойманная на крючок.

— Ну так что? — это совсем не было похоже на приветствие.

— Вы — Шон Форрестер? — сказала она и не узнала собственный голос.

Серые глаза сузились.

— Верно, — сказал он. — А вы-то кто, незваная гостья?

Сьюзен даже побледнела.

— Вы очень грубы.

— Я и должен таким быть. Грубым, жестоким и, давайте не будем забывать, опасным.

Она никак не ожидала, что он будет цитировать книгу Джудит Рентой. Все это было ужасно неловко. Ей следовало остаться в аэропорту и дождаться Дональда. А может, вообще не надо было уезжать из Лос-Анджелеса.

— Вы находитесь в частном владении. — В его голосе звучал гнев, который он с трудом сдерживал. — Никаких интервью. Никаких снимков. Пресса не допускается. Убирайтесь.

— Я — Сьюзен Конти.

— Да хоть бы и Джеки Кеннеди! Вас здесь не ждут. А теперь…

— Я — сценарист, — сказала она спокойно, только заблестевшие глаза выдавали ее раздражение. Она говорила преувеличенно медленно, словно обращаясь к кому-то, кто еще не вполне усвоил язык. — Человек, которого вы умоляли приехать сюда и выслушать вас. Помните?

Как только эти слова были произнесены, она тут же прикусила язык, опасаясь новой грубости: Шон Форрестер не умолял — он угрожал. Пока она собиралась, чтобы дать ему достойный отпор, он разглядывал ее, засунув руки в карманы.

— Извините, — сказал он, но голос совсем не звучал виновато, — я подумал, что вы еще одна из тех репортеров, которые вынюхивают скандальные истории. — Он склонил голову набок, серые глаза сузились. — Вы не похожи на сценаристку… вы похожи на ребенка.

Ее взгляд посуровел.

— Я не ребенок, — сказала она резко. — «Заледеневшее сердце» — мой третий большой сценарий. Первые два не только принесли успех, но и…

— Это не интервью при приеме на работу, мисс Конти.

Слегка покраснев, Сьюзен молча проглотила последние слова.

— Вы уже устроились в доме?

Она почувствовала детское желание отвести взгляд и откашляться, но не сделала этого.

— Я только что приехала. Мне показалось, что здесь никого нет.

Он едва заметно улыбнулся.

— И вы не убежали, как испуганный кролик? Большинство женщин именно так бы и сделали, если бы перед ними была перспектива остаться здесь наедине с гнусным Шоном Форрестером.

Сьюзен поджала губы. Она, конечно, не убежала, как кролик. Но ведь ей и не придется оставаться с ним наедине. В доме должна быть прислуга. А, кроме того, завтра приедет Дон.

Отвернувшись, он бросил взгляд на горы: Сьюзен изучала его лицо, ища в нем следы порока, которые, по мнению Джудит Рентой, совершенно очевидны. В его облике определенно чувствовалась сила: упрямый подбородок, смелая линия прямого носа.

Он неожиданно повернулся и поймал ее изучающий взгляд.

— Ищете рога и хвост?

Это было настолько близко к тому, о чем она думала, что у нее перехватило дыхание.

— Может быть.

Это почему-то вызвало у него смех, который, правда, прозвучал невесело.

И тут он удивил ее — протянул ей руку. Приветствие явно запоздало и выглядело неуместным. Она смотрела на эту огромную ладонь, и ее раздирали противоречивые чувства. Вообще-то людям, подобным Шону Форрестеру, рук не пожимают. Разве не существует неписаного правила, не позволяющего отвечать на приветствие негодяев?

Он смотрел ей прямо в глаза, и в этом взгляде чувствовался вызов. Казалось, прошло очень много времени, прежде чем он опустил руку.

— Великолепное начало, — сухо произнес он. — Давайте, я помогу вам. — И взяв ее вещи, он повернулся и зашагал к дому.

Сьюзен вздохнула и пошла за ним по высокой сухой траве. Она хмурилась, пытаясь разобраться в своих чувствах. Ей не давало покоя ощущение неловкости за то, что она не пожала руку Форрестера. Он протянул ее из обыкновенной вежливости. Но это было совершенно ни к чему. Она приехала сюда не для того, чтобы устанавливать дружеские отношения, — и они оба прекрасно это понимали, — тогда к чему притворство и лицемерная сердечность? К тому же она здесь не по своей воле. Он сам заставил ее приехать сюда, на место трагедии. И если он ожидает от нее дружеских чувств в таких обстоятельствах, то глубоко ошибается.

Но поднимаясь вслед за ним по ступенькам широкого крыльца, она хмурилась еще сильнее, не понимая, почему столь разумные доводы не избавляли ее от смутного чувства вины. Оно явилось потому, что Сьюзен не любила причинять боль. Любому человеку. Ей слишком часто самой приходилось испытывать такое отношение к себе, чтобы теперь она могла обижать других людей, не задумываясь.

Пока они шли к дому, Форрестер не произнес ни слова и теперь просто распахнул перед ней дверь и остановился, пропуская ее вперед.

Мрачный фасад кирпичного особняка совершенно не соответствовал тому, что она увидела внутри. Сьюзен вошла и остановилась — у нее перехватило дыхание.

Холл был огромным, наверное, величиной с дом, в котором жила Сьюзен. Пол, выложенный кленовым паркетом, наполнял комнату золотистым светом. Подняв голову, она увидела витражи светового люка, поддерживаемого резными перекладинами на высоте третьего этажа.

Справа от нее мимо изящных резных дверей вверх торжественно поднималась огромная лестница. Сьюзен сразу представила себе бальные платья, жемчужные диадемы в волосах и пенящееся шампанское в тонких бокалах.

— Что случилось? — прозвучал сзади низкий голос.

Она молча покачала головой и сделала несколько шагов, жадно рассматривая изысканную деревянную резьбу и приглушенные цвета картин импрессионистов на стенах.

Скрипнувшие кроссовки заставили ее опустить глаза. Она поневоле обратила внимание на замысловатый узор паркета и тут же подумала, как, должно быть, прекрасно танцевать на таком полу. Странная мысль для женщины, которую редко приглашали танцевать.

Сьюзен поднималась по широкой лестнице, едва касаясь рукой гладкого теплого дерева витых перил. На полпути она остановилась и огляделась вокруг, чувствуя себя, как та самая сельская мышь из известной сказки, неожиданно попавшая в мир, о роскоши которого она не имела представления.