Святослав Зайцев - Семицвет: молодость богов. Части 1-2

• Название: Семицвет: молодость богов. Части 1-2
• Автор: Святослав Зайцев
• Жанр: Боевая фантастика

Далекий 2212-й. Человек не покорил космос и не победил старость, зато вполне успешно вылечил рак и активно восстанавливает биосферу. В небольшом пограничном городе живет наш главный герой Алексей Прошин. Троечник, лентяй и зануда — неожиданно для всей своей семьи он решает поступать на военную кафедру. Престижно, сложно, в конце концов дорого — для скромного ученика, который даже от руки писать не умеет. Никто в него не верит, кроме новой учительницы, которая неожиданно оказывается хорошим другом и руководителем. И неудивительно — только она знает, что ждет Алексея: одно из самых необычных и таинственных военных подразделений, Белые Мундиры, бывший 45-й полк особого назначения, давно положил на него глаз. Ему предстоит сдать сложные экзамены, подать резюме и подписать контракт для того, чтобы, возможно, стать одним из самых великих воинов Семицвета.

---

Все было против него. В таких случаях можно даже поверить в судьбу и все бросить, понимая, что если уж сама судьба сопротивляется, значит, хочет от чего-нибудь его отгородить. От чего-то очень опасного. И может быть, это и к лучшему. Он потеряет полгода на то, чтобы выучить ненужную ему науку, вполне вероятно — потратить все субсидии на собственное образование.

Домой он пришел уже поздно вечером.

— Я волновалась. — Укоризненно сказала Света, закрывая дверь.

— Позвонила бы. — Буркнул Алексей так, чтобы было непонятно что именно он говорит.

— Но я видела на карте где ты.

Ну да, у неё ведь радионянька.

— Не представляю, — вздохнула та, — как раньше родители могли отпускать на улицу своих детей и не знать, где они.

И действительно, как? Алексею стало ещё грустнее. Его время — время слабаков и слабых детей, его родители слышат каждый его чих и знают о каждом его шаге. Вот Света сейчас спросит зачем…

— Зачем ты ходил к аэровокзалу? Он далеко, а ты пошел пешком. Не страшно?

Ему вообще расхотелось что-либо отвечать. Ну как может быть страшно, если ты идешь по освещенной трассе, в имперском городе, в 23-ем веке, где каждый твой шаг фиксируется десятком камер.

— Не забывай — завтра у тебя поход. А ты ещё не собрал сумки.

Алексею захотелось хлопнуть себя по лбу. Ну конечно. Завтра же у него поход. Как он забыл. Елизветте неймется со всеми подружиться! А если он туда не пойдет, то не получит зачета по физкультуре, а без зачета по физкультуре он не сможет подать заявку… Или сможет? В голове винегрет. А лучше был бы в желудке.

— Я улетаю в понедельник в столицу, чтобы подать заявку в военную академию. — Сказал Алексей.

— Но мы же собирались потратить этот льготный билет на отпуск! — сказала Света.

Ну, вот ещё… Алексей и это забыл совсем. Вернее, он и не знал. Родители заранее спланировали отпуск и отчего-то были уверены, что свой билет туда-обратно в любую точку Империи Алексей потратит на семейный отпуск. Как же он не подумал сразу. Они и не собирались покупать ему билет. Они собирались использовать его льготный полет. Ну вот, сейчас начнутся разборки…

— Я решил, что лечу в столицу и подаю заявку. Мне нужен этот билет.

— Алексей, но это глупая затея… — сказала Света. — Лучше собери вещи на завтра. Поешь и собери. И если честно, я думала, что ты уже давно остыл и отказался от этой странной затеи.

Отчего-то он сразу вспомнил фотографии детей с того сайта их привозили подавать заявки родители, фотографировались у здания. Поступали немногие, но те, что поступали… А у него все не так. Родители никогда не повезут его туда. Они ещё и сделают все, чтобы он туда не поехал. А поехал отдыхать на скучную турбазу. На какую-нибудь мутную речку с кучей старых катамаранов. И все это он должен обменять на то, что за последнюю неделю успело стать его единственной мечтой.

Алексею стало ещё хуже. И не то слово, ему стало так плохо, что он уже с трудом сдерживал слезы.

— Ну, да, это только в детских книжках главных героев всегда поддерживают их родители, — запинаясь, сказал он, прижав ладони к лицу и зажмурив глаза. Если так сделать очень сильно на несколько секунд, то слезы перестают течь.

— А в наше время, — продолжил он, не в силах сдерживаться, в наше прекрасное время, и в нашей стране, взрослые должны приложить все усилия, что бы отбить у его ребенка желание чего-то большего.

Он сполоснул за собой тарелку.

— Не иди за ним. — Сказал отец, зная, что Света сорвется с места.

Алексей заперся в комнате.

И окончательно разревелся.

* * *

Когда очень плохо спасает только одно — мысль о том, что все пройдет. Мысль, в общем, не нова. Но Алексей уже привык, что плохого бывает, обычно, много. Хотя, если сравнить его жизнь с каким-нибудь 19 м веком, то жил он очень даже хорошо.

Вставать не хотелось, хотя будильник звонил уже три раза. Значит, он опаздывал с подъемом уже на 15 минут. Если будильник зазвонит ещё раз, то снизу проснется младший брат и будет скулить, что нажалуется родителям на шум и что Леша опять не мог вовремя встать. И ему спать не давал.

Алексей отключил будильник, но не встал, а взял планшет. Пришло три письма из библиотеки — привезли новые фильмы. Можно сходить. Пришла огромная куча завуалированного спама. Его приглашали на какие-то собеседования, звали на какие-то странные мероприятия… А ещё было что-то про настоящие бумажные деньги и дорогие спортивные лодки по сниженным ценам. В общем, спам начала 23-го века ничем не отличался от спама 21-го и 22-го века. Пропустив все мимо ушей, он отметил, что ему все-таки пришел учебник по математике и ответили из аэропорта. Это письмо он не хотел открывать, ему было страшно. Поэтому он не хотел открывать письмо.

Ему даже захотелось удалить его, чтобы потом, когда будет не так страшно, залезть в корзину и прочитать. Но он вдохнул побольше воздуха, вспомнив как надо прыгать с вышки в бассейне.

При чем здесь вышка бассейна? Да при том, что очень страшно. Стоишь, ноги от ужаса сводит, в глазах все плывет. А сзади ещё целая толпа народу и все ждут в очереди. Поэтому решаться нужно очень быстро, так что ничего сообразить не успеваешь. Молнией к краю и бултых! И уже в воздухе не страшно.

Поэтому сейчас он поступил так же — просто резко открыл сообщение и прочитал.

И сразу настроение-то улучшилось! Он поступил правильно, что открыл. Рано утром, в понедельник, кто-то отказался от билета, и билет был определен на его имя.

Так, надо было срочно соображать. Времени оставалось мало. Сегодня утро субботы. Они возвращаются днем в воскресенье. Значит все должно быть готово. А как же заявка? Проклятие!

Надо было достать бумагу, а где есть бумага? Правильно, в книгах. Он схватил Тома Сойера. Титульный лист — абсолютно чистый титульный лист. Слегка пожелтевший. Ну да, в старинных книгах всегда вначале был один чистый лист. Книгу жаль. Но выбора не было. Он взял папино лезвие для бритья и аккуратно вырезал лист. Загрузил заявку и отправил на печать в библиотеку, там был принтер. Каким образом он заполнит заявку — непонятно. Но он должен это сделать. Оставалось приготовить одежду, написать Свете письмо, чтобы она выстирала и выгладила одежду и можно со спокойной душой отправляться в поход.

Глава II. Арсений

Уже на пятом километре он проклял все, что мог — ну зачем, зачем нужно было брать с собой столько вещей? Он взял тент, который ни разу не пригодился, палатку — так, на всякий случай, учитывая, что ему хватало места в общем шатре, ещё удочки и снасти, чтобы порыбачить, хотя мог обойтись и без этого.

В общем, он набрал столько вещей, что едва смог поднять. В конце путешествия чувствовал себя ужасно и обратно собирался очень тяжело. Каждое движение давалось с трудом. Да что с трудом — двигаться не хотелось, вообще ничего не хотелось. Хотя, пожалуй, все же хотелось — волшебную дверь — вошел в неё и сразу дома. В душ. И спать. Но такой двери не существовало, и сделать последний рывок ему предстояло самостоятельно.

В общем, к концу путешествия он вымотался так, что едва плелся. Но показывать слабость, конечно, было нельзя ни под каким предлогом. Поэтому он тащился за всеми, мысленно упрашивая высшие силы, чтобы ниспослали привал. Да побыстрее.

А ведь как хотелось, чтобы все увидели, как он хорошо ловит рыбу и как умеет раскладывать палатку. И неважно, что ловить рыбу он не умел, а палатку сам ни разу в жизни не ставил. Но даже если с рыбой и палаткой получилось бы — все равно, кажется, оно того не стоило.

А вот остальные шли практически налегке. Вера вон даже пританцовывала. Алиса постоянно что-то болтала ей вслед. Гордый Лазарев шагает самым первым. А за ним — Елизаветта.

— У тебя лицо измученное, — сказала она. — Может, стоило оставить часть вещей дома?

Алексей не знал, что ответить. А что тут отвечать? Елизаветта — сама очевидность!

— Может и стоило, — огрызнулся тот, так как больше ничего не пришло на ум. И о том, что стоило вещей поменьше взять, он думал последние несколько часов. А тут ещё масла в огонь.

— Но как бы то ни было, — сказала она бодро, — у нас получилось замечательное приключение. Правда, ребята?

— Конечно, — согласился гордый Лазарев. — Приключение отличное. Подвигались хорошо.

Ничего хорошего в этом, так называемом приключении, Алексей не видел. Вместо того, что бы взять средство от загара — которое, как ему всегда казалось, нужно только изнеженным девчонкам, которые не хотят загореть (а он хотел), он взял бумажный учебник по математике. И геометрии, дав себе слово учиться, во что бы то ни стало. Но так ни разу и не открыл.

В результате он сгорел. И сгорел серьезно. Не настолько серьезно, чтобы обращаться к врачу, но вполне достаточно, чтобы помучиться недельку-другую, а в ближайшие несколько дней не носить ничего кроме фланелевой пижамы… И без того тяжелый рюкзак, давивший на обгоревшие плечи доставлял настоящее мучение, а джинсы — казалось, были сделаны из колючей проволоки.