Стивен Эриксон - Пыль Снов

• Название: Пыль Снов
• Автор: Стивен Эриксон
• Жанр: Эпическая фантастика

За сотни тысяч лет существования мира его властители сделали множество ошибок, свершили множество преступлений — и вот, наконец, магическая ткань реальности готова расползтись. Ну разве не самое подходящее время для борьбы за власть, для темных интриг и сведения старых счетов?

Если читатели думали, что уже видели всю меру жестокости смертных и безответственности богов — они ошибались. Давно забытые расы восстают из праха, готовя гибель всему, и только тот, кто опирается лишь на свои силы и помощь друзей, сумеет устоять в грядущей схватке. Может быть.

Армия Таворы Паран выступает на восток, преследуя цели, которые любому показались бы безумными и смертельно опасными — если бы хоть кто-то, кроме командующей, знал эти цели. Внешне ее план прост: пройти через пустынный центр Летерийского континента и обрушиться на некоего ничего не подозревающего врага. Но недаром в тех местах уже давно нет жизни… Здесь каждый шаг грозит гибелью, здесь заключаются неожиданные союзы между врагами, а ближайшие союзники замышляют измены, здесь происходят мрачные чудеса, здесь начинается схождение судеб главных героев всех романов «Книги Павших».

---

— Один беглец у нас уже есть, — сказала Сорт, зашагав почти за спиной Лостары.

— Вы что, шутите?

— Не совсем. Но я буду сопровождать вас этой ночью.

— Зачем?

Фаредан Сорт не ответила. Они дошли до украшенных резьбой двойных красных дверей, отмечавших конец коридора. Капитан открыла двери.

Лостара Ииль вошла в комнату. Потолок жилища Адъюнкта — штаб-квартиры и личных покоев одновременно — был переплетением выступов, сводов и овальных балок. Он весь зарос пыльными паучьими сетями; мертвые мухи висели на паутинках, качаясь под дуновениями сквозняков. Под центральным, до странности неровным куполом поставили большой прямоугольный стол и дюжину высоких кресел. Напротив двери стену прорезали высокие окна; их пересекала платформа с балюстрадой. В-общем, на вкус Лостары это было самое непонятное помещение из ею виденных. Летерийцы называли его Великим Лекционным Медиксом, это был самый большой зал колледжа, ставшего жилищем малазанских офицеров и штабом армии.

Адъюнкт Тавора стояла на платформе и напряженно рассматривала что-то сквозь толстое стекло.

— Вызывали, Адъюнкт.

Тавора сказала, не поворачиваясь: — На столе лежит табличка, капитан. На ней вы найдете имена тех, что должны присутствовать на чтении. Поскольку некоторые могут оказать сопротивление, капитан Сорт сопроводит вас в казармы.

— Ясно. — Лостара подошла к столу и взяла табличку. Пробежала глазами ряд имен на золотистом воске. Брови ее взлетели: — Адъюнкт? Этот список…

— Отказов не принимать, капитан. Исполняйте.

Снова оказавшись в коридоре, женщины замерли, увидев приближающегося летерийца. Скромно одетый, с длинным мечом в простых ножнах, Брюс Беддикт не был наделен потрясающей красотой; но ни Лостара, ни Фаредан не могли оторвать от него глаз. Даже случайно брошенный взгляд обречен был вернуться, притягиваемый чем-то неодолимым и неотразимым.

Они расступились, пропуская его.

Брюс остановился, отвесив короткий, но вежливый поклон. — Простите меня, — сказал он Лостаре. — Мне нужно поговорить с Адъюнктом, если это возможно.

Разумеется, — отвечала она, протягивая руку к двойной двери. — Просто войдите и назовитесь.

— Благодарю. — Мелькнула улыбка; он вошел в комнату, закрыв двери.

Лостара вздохнула.

— Да, — согласилась Фаредан Сорт.

Через мгновение они ушли.

* * *

Едва Адъюнкт повернулась, Брюс Беддикт поклонился и сказал: — Адъюнкт Тавора, приветствия и пожелания всего доброго от Короля.

— Постарайтесь донести до него мои ответные теплые слова, сэр.

— Постараюсь. Мне приказано довести до вас предостережения, Адъюнкт, касательно предстоящего ночью гадания.

— Должна спросить: какое именно предостережение и от кого?

— Есть один Старший Бог, — отвечал Брюс, — традиционно превращающий королевский двор Летераса в свой храм, так сказать. Он делает это уже бесчисленное число лет. Он чаще всего действует в качестве консорта Королевы, и всем знакомо его имя — Турадал Бризед. Разумеется, почти всегда его подлинная сущность никому не известна… но нет сомнений, он Старший Бог, известный как Странник, Владыка Плиток. Как вы знаете, это летерийское подобие вашей Колоды Драконов.

— Ага, начинаю понимать.

— Все верно, Адъюнкт.

— Этот Странник готов увидеть в гадании на Колоде вызов, узурпацию.

— Адъюнкт, реакция Старшего Бога непредсказуема, в особенности реакция Странника, ведь он сложным и тесным образом связан с судьбой и случаем.

— Могу я побеседовать с Турадалом Бризедом?

— Старший Бог не являлся в этом облике со времени правления императора; его не видят во дворце. Но меня заверяли, что он близко — возможно, его пробудили ваши намерения.

— Интересно, кто же во дворце способен выяснить подобное?

Брюс неловко пошевелился. — Это, скорее всего, Багг.

— Канцлер?

— Если вы знаете его лишь в этой роли… да, Канцлер.

Во время разговора она стояла на помосте, но теперь спустилась на четыре ступени и подошла ближе. Бесцветные глаза впились в Брюса. — Багг. Один из моих Верховных Магов находит его… как он выразился? Восхитительным. Но ведь Быстрый Бен склонен к необычным, зачастую сардоническим заявлениям. Ваш канцлер еще и Цеда — ведь так здесь именуют Верховных Магов?

— Было бы разумным рассматривать его именно так, Адъюнкт.

Она о чем-то задумалась, затем сказала: — Я уверена в способности моих магов отразить почти любые угрозы… но со Старшим Богом они, похоже, не справятся. Как насчет вашего Цеды?

— Багга? Гм, ну… не думаю, что его очень пугает Странник. Увы, он намерен удалиться, если вы все же решитесь на гадание. Поэтому я и довожу до вас искреннее беспокойство Короля Теола относительно вашей безопасности.

Казалось, эти слова ее встревожили, ибо Тавора отвернулась и медленно обошла квадратный стол. Затем обернулась к Брюсу, встав по другую сторону стола. — Спасибо вам, Брюс Беддикт, — сказала она подчеркнуто официальным тоном. — К сожалению, я откладывала чтение Карт слишком долго. Нам необходимы указания и даже побуждения.

Брюс склонил голову набок. Что намерены делать эти малазане? Такой вопрос часто обсуждается при Дворе, а также, без сомнения, во всем городе. — Понимаю, Адъюнкт. Мы можем помочь еще чем-то?

Тавора нахмурилась: — Я уже не уверена, учитывая нежелание Цеды быть даже простым свидетелем.

— Он не желает, чтобы его присутствие повлияло на гадание. Я так подозреваю.

Адъюнкт открыла было рот, чтобы нечто сказать, но промолчала. Кажется, глаза ее чуть расширились… но она тут же отвернулась. — Тогда какие формы помощи вы можете предложить?

— Я готов предложить себя самого. Я Королевский Меч.

Она метнула на него удивленный взгляд: — Странник не пожелает вступить с вами в схватку, сэр?

Он пожал плечами: — По крайней мере, Адъюнкт, я смогу вступить с ним в переговоры, претендуя на некое знание, с уважением к его прошлому среди нашего народа и так далее.

— Вы готовы рисковать ради нас?

Брюс помедлил, ибо не любил лгать. — Риска нет, Адъюнкт, — выдавил он наконец.

И тотчас заметил в ее отвердевшем взоре неуклюжесть своей лжи. — Вежливость и честь требуют, чтобы я отклонила ваше великодушное предложение, сэр. Но, — тут же добавила она, — я должна опуститься до подлости и сказать, что ваше присутствие будет приветствоваться.

Он вновь поклонился.

— Если вам нужно довести всё до сведения Короля, время еще есть. Времени мало, но на короткую аудиенцию, надеюсь, хватит.

— Это не обязательно.

— Тогда прошу, налейте себе вина.

Он поморщился: — Благодарю, Адъюнкт, но с вином я покончил.

— Вон там, на столике, есть кувшин эля. Фаларского. Уверена, это чудесный напиток. Мне докладывали.

Он улыбнулся и заметил, что она вздрогнула — и ненадолго удивился, почему женщины так часто реагируют на его улыбку. — Да, я его попробую. Спасибо.

* * *

— Чего я не приемлю, — сказал он, — это самого факта твоего существования.

Мужчина напротив поднял голову. — Взаимно.

Таверна была переполнена, посетители явно относились к высшим, уставшим от привилегий классам общества. Груды монет, запыленные бутылки, сверкающие золотые кубки, головокружительная пестрота нарядов — почти все являют подобие Королевского Одеяла, хотя «костюм» включает еще и набедренную повязку. Некоторые молодые люди (чрезмерно надушенные) носят также шерстяные штаны, у которых одна штанина заканчивается над коленом.

В клетке около столика, за которым сидели двое малазан, две странные птицы обменивались гортанными комментариями, выдаваемыми неизменно равнодушным тоном. Птицы были размером со скворцов, с короткими клювами, перья желтые, а головы серые.

— Может и так, — сказал первый, пригубив душистое вино, — но мы все же разные.

— Тебе так кажется.

— Так и есть, вислоухий идиот. Во-первых, ты мертвый. Ты швырнул себе под зад треклятую долбашку. Одежда на тебе была вся рваная. Клочья одни. С пятнами сажи. Мне плевать, сколь хороши портняжки Худа, и сколько миллионов портняжек он уже проглотил — но никто не смог бы собрать ее, залатать. Да и швов нет. Значит, это прежняя твоя одежда. Как и ты.

— О чем ты, Быстрый? Я сложил себя воедино в подвалах Худа, так? Я помог самому Ганоэсу Парану, я ездил с экипажем трайгаллов. Мертвым ты тоже сможешь делать… разные штуки.

— Это зависит только от силы воли.

— Сжигатели возвысились, — подчеркнул Еж. — Стыди за это Скрипа, я ни при чем.

— Но ты же их посланник?

— Может быть. Не то чтобы я получал от кого-то приказ…

— Вискиджек?

Еж неловко заерзал, отводя взгляд. Дернул плечами: — Забавно всё это.

— Что это?