Борис Пшеничный - Уйти, чтобы вернуться

• Название: Уйти, чтобы вернуться
• Автор: Борис Пшеничный
• Жанр: Научная Фантастика

---

Он внутренне подобрался, приготовился, и все же видение застало его врасплох. Только что они пробирались сквозь кустарник, и вот уже деревья разом расступились и вытолкнули их на обширную поляну, посреди которой высилось странное, ни на что не похожее строение.

По экзотическим китайским открыткам он представлял, как выглядит пагода, и то, что стояло сейчас перед ним, отдаленно напоминало ему буддийский храм. Было в нем что-то и от астрономической обсерватории. Многоярусный архитектурный гибрид с массивным высоким цоколем и гигантским куполом походил на человека, который сидел, подобрав по-восточному ноги, и, запрокинув голову, отрешенно смотрел в небо.

- Это наша Башня, - сказала Сьюзен, и слова ее прозвучали торжественно.

Он не замечал прежде за собой пристрастия к архитектуре, без всяких эмоций проходил мимо старинных и ультрасовременных зданий. Даже пышные охранные доски на их стенах не пробуждали в нем интереса. Однажды забрел случайно на развалины какого-то замка, битый час лазал по замшелым стенам и башням, но ничего кроме усталости и скуки не испытал и был смущен своим равнодушием, узнав на выходе, что это шедевр средневекового зодчества.

Но сейчас сладостно кружилась голова. Невидимые токи притягивали его к Башне.

- Здесь только молиться. Или приносить жертву богам.

- И что бы вы предпочли: молиться или быть жертвой?

- Быть богом, - сказал он.

- Опоздали, - улыбнулась Сьюзен. - Место занято. Здесь живет Он.

- Хозяин Нью-Беверли? Ваш шеф?

- Он это Он, у Него нет имени, нет должности и нет слова, чтобы назвать, - только Он.

- Но что-то этот "Он" собой представляет? Или так трудно объяснить профану?

- Вам-то как раз легко, сложнее объяснить специалисту. Представьте человеческую голову размером... ну, скажем, с письменный стол. Мы вырастили мозг, огромный живой мозг. Она с надеждой посмотрела на Марио - способен ли он если не осознать, то хотя бы поверить в чудо. Выражение его лица, видимо, не вдохновило ее.

- Он находится здесь, - скучно продолжила она. - Все мы, филиал, собственно, обслуживаем Его. Там вон, отсюда не видно, моя лаборатория, или Кухня, готовим физраствор.

- Вот почему Кормилица, понятно.

По губам Сьюзен скользнула усмешка: что, мол, тебе понятно, молчал бы уж.

- На сегодня хватит, - сказал она. - Возвращаемся.

- Мы не зайдем посмотреть? - спросил Марио.

Его тянуло в Башню.

- Он не впустит. Когда нужно - сам даст знать.

Этот день, казалось, никогда не кончится. Вечером были еще две встречи. Вначале пришел Полковник.

Чем-то озабоченный, он расхаживал по комнате, как у себя в кабинете, не обращая внимания на вопрошающие взгляды Марио. Лысина его ярко вспыхивала, когда он проходил под люстрой, и угасала матовым отблеском в дальнем углу. Должно быть, сегодня она не раз покрывалась испариной и сейчас щедро лоснилась от обильных выделений.

- У вас неприятности? - спросил наконец Марио.

- У меня, к вашему сведению, всегда все в порядке. Неприятности бывают у других, - сказал он своим тихим болезненным голосом и, словно вспомнив что-то, полез во внутренний карман пиджака. - Это вам, - протянул он плоский коробок, чуть больше спичечного. - Ваши личные часы. Носить обязательно. Они - и пропуск на территорию Беверли, и средство вызова. Услышите сигнал - немедленно в Башню, дорогу вы знаете.

- Сьюзен водила.

- Я в курсе. Кормилица сожалеет, что не смогла уделить вам больше внимания. Наденьте.

Марио открыл коробку. Обычные с виду электронные часы в золотом корпусе. В одном из углов крышки - крохотный рубиновый глазок. Браслет, похоже, тоже из золота.

- Но они стоят.

- Наденьте, говорю.

Марио обнажил запястье. Щелкнул замок - браслет был как по заказу, - и тут же высветились цифры, замелькали секунды. Непроизвольно он посмотрел на настольные часы, чтобы сверить время. Полковник перехватил взгляд.

- Не проверяйте, точнее не бывает. Не снимайте даже в ванной.

- А вдруг потеряю?

- Как это, если не снимать? Разве что вместе с рукой. Впрочем, потеряете - беды большой не будет. Они настроены на ваши биотоки, подлог исключен.

Полковник несколько оживился, сообщая эти подробности. Очевидно, он имел какое-то отношение к созданию чудо-часов и готов был говорить о них до бесконечности, как всякий творец о своем создании или как мать о своем отпрыске.

- Так сколько там? Уже восемь? - спросил он. - Не пора ли поужинать?

Кому поужинать, а кому и пообедать, подумал Марио, ощутив глухой рокот изголодавшегося организма. Конечно, он с большим бы удовольствием провел вечер с кем-нибудь другим, с Сьюзен, например, или еще лучше в одиночку, с самим собой, но выбирать не приходилось. К тому же он не представлял еще, как здесь, в Нью-Беверли, решают проблему желудка.

- У нас неплохая кухня, - заверил его Полковник, когда они выходили из дома.

Служители Башни, насколько успел подметить Марио, знали толк в радостях жизни и окружали себя комфортом. Тот же ресторанчик, где они оказались за считанные минуты, мог служить эталоном уюта, причем не дешевого. Где только набрали столько поделочного камня! Зал словно выточили в малахитовой горе и в меру обсыпали хрусталем, создав иллюзию пещеры.

Они прошли к периферийному столику, спрятанному в овальной нише, и погрузились во все мягкое - мягкий полукруглый диван, мягкий свет, мягкая музыка.

Посетителей было немного, они хорошо знали друг друга, и появление нового человека вызвало легкое движение. Марио поймал на себе несколько любопытствующих взглядов. Подошел официант и тоже пристальнее, чем полагалось бы, посмотрел на гостя.

- Вы уже знаменитость, - прошелестел Полковник, отпустив официанта с заказом.

Марио особенно не вникал, что тот заказывал, листая пухлое меню, но, судя по записям официанта, Полковник не скупился, и эта неожиданная щедрость вызвала смешанное чувство почтения и удивления. Кто бы мог подумать, глядя на его усохшую фигуру, что в ней живет душа отъявленного гурмана. За столом он, видимо, не ограничивал себя, к еде относился серьезно. А тут, похоже, особенно постарался, чтобы не ударить лицом в грязь - ужинать-то пригласил он и был, следовательно, за хозяина. Марио встрепенулся, услышав, как тот в числе прочего заказал креветки. Сделал он это без всякой задней мысли или был здесь намек: видишь, и об этом я тоже знаю?

... она поставила перед ним плетеное блюдо с креветками, села напротив, подперев лицо кулачками. Так было вчера, позавчера, все те дни, когда он приходил. Ей нравилось смотреть, как он разделывался с рачками - только хруст и шелест хитиновой шелухи. В открытое окно порывами влетал ветер, теребил ее волосы. Ветер приносил запахи моря - оно пахло креветками. И ее волосы тоже пахли креветками. "Ты ешь, ешь, шептала она. - А я буду смотреть. Только смотреть и слушать. Скажи что-нибудь". Он молчал. "Скажи, что вкусно". Он молчал. "Скажи, что придешь завтра". Он молчал. "Хоть слово, ну, назови меня по имени". И тогда он сказал: "Улетаю сегодня. Через час пойду". Кулачки сошлись на подбородке, спрятали губы, нос. "Лучше бы ты молчал", - сказала она...

Полковник (Марио почувствовал это с первой встречи) был не из тех людей, которые что-то делают по простоте душевной или по наитию. Если он поворачивается спиной и ведет разговор затылком, то не потому, что так ему удобней, а из каких-то высших, одному ему известных соображений. Ужин на двоих - не дань знакомству и знак расположения, а деловая встреча. И те же креветки, не исключено, со значением, с вопросительным или восклицательным знаком. Гурман за столом, тактик в беседе. Вполне возможно, что никогда больше им и не доведется сидеть вот так вместе, не будет в том надобности, но сегодня ужин был просто необходим - надо как-то завершить затянувшийся акт знакомства.

- Вы, кажется, спросили, нет ли у меня неприятностей? вернулся Полковник к началу разговора. - Лично у меня нет. Но предчувствие... Вы доверяете своим ощущениям? У меня прямо-таки собачий нюх на всякую пакость, честное слово. Воздух Нью-Беверли мне сегодня не нравится. Запашок какой-то... Вам уловить пока трудно, человек вы здесь новый. Говорите, сосной пахнет, озоном? Хотел бы поменяться с вами местами. Или лучше носами?

Полковник шутил. Зачем-то ему и это нужно было - шутить. Улыбайся, Марио, улыбайся!

- У нас тут довольно людно, штат приличный. Но вам придется иметь дело с немногими. Вы их уже знаете, это наша "святая троица" - Сьюзен Маккали и те двое, Трене и Хаген. Да, Учитель и Доктор. Почему именно с ними? А в Башню никто больше не вхож. Он допускает только их. Ну, теперь и вас, конечно.

Шутил, оказывается, неспроста. Разве мог он сообщить такую новость, не усыпив внимание собеседника. Манера у него такая - о самом важном говорить как бы вскользь: коснется слегка и мимо. К тому же сейчас он призвал на помощь и руки. Рассказывая, Полковник производил сложные манипуляции с салфеткой - теребил концы, складывал и разворачивал, то вдруг стряхивал, как иллюзионист, закончив фокус.