Фред Варгас - Человек наизнанку

• Название: Человек наизнанку
• Автор: Фред Варгас
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-94145-288-8

Роман «Человек наизнанку» подарит читателю очередную встречу с уже знакомым ему комиссаром Адамбергом. На сей раз комиссару предстоит распутывать дело, сильно отдающее чертовщиной. Жители альпийской деревушки Сен-Виктор лишились сна: каждую ночь на пастбищах находят растерзанные трупы овец. Вскоре начинают гибнуть люди. Рваные раны на шее, лужи крови, никаких следов… Это оборотень, решили те, кто верит в страшные сказки. А может, это человек, по вине обстоятельств превратившийся в монстра?

---

И вот теперь он с легким сердцем шагал по безлюдной деревне Сен-Виктор, весело насвистывая. Старик прошел по тропе и нашел еду.

Камилла обычно ложилась поздно. Когда Лоуренс открыл дверь, она сидела в наушниках за синтезатором, сдвинув брови и приоткрыв рот, и ее пальцы бегали по клавиатуре, иногда замирая в нерешительности. Камилла была особенно красива, когда сочиняла музыку или занималась любовью. Лоуренс положил на пол рюкзак, сел у стола и несколько минут неотрывно смотрел на девушку. Недоступная для звуков внешнего мира, она быстро заполняла линейки нотными значками. Лоуренс знал, что к ноябрю она должна сдать выполненный заказ — музыку к телевизионной мелодраме в двенадцати сериях. «Беда, да и только», — говорила она. Как он понял, возни с этим было много. Лоуренс вообще не любил детально обсуждать работу. Люди просто работают, и все. Остальное несущественно.

Он встал за ее спиной, полюбовался коротко стриженным изящным затылком и быстро ее поцеловал: он, как никто другой, отлично знал, что Камиллу нельзя отрывать от работы, даже если ты появляешься после пятидневного отсутствия. Камилла улыбнулась, сделала ему знак подождать. Она работала еще двадцать минут, потом сняла наушники и подошла к нему. Он сидел за столом, перематывая пленку. Когда в видоискателе появился Август, жадно пожирающий кроликов, Лоуренс протянул камеру Камилле.

— Старик брюхо набивает, — объяснил он.

— Значит, он не совсем пропащий, — задумчиво произнесла Камилла, глядя в глазок видоискателя.

— Это я ему мясо подложил, — с виноватым видом признался Лоуренс.

Не отрываясь от камеры, Камилла провела рукой по светлым волосам канадца.

— Лоуренс, здесь кое-что происходит, люди волнуются. Готовься, тебе придется защищать волков.

По обыкновению обходясь без слов, Лоуренс посмотрел на нее, вопросительно вздернув подбородок.

— Во вторник в Вантбрюне нашли четырех зарезанных овец, а вчера утром в Пьерфоре — еще девять, растерзанных в клочья.

— Господи, — вздохнул Лоуренс. — Вот дерьмо-то. Bullshit.

— Они в первый раз осмелились спуститься так низко.

— Их стало больше.

— Знаю, Жюльен мне сказал. О волках говорили в новостях, теперь это обсуждает вся страна. Животноводы заявили, что если и дальше так пойдет, то скоро и итальянские волки распробуют овечье мясо.

— God, — снова вздохнул Лоуренс. — Bullshit.

Он взглянул на часы, выключил камеру и с озабоченным видом двинулся к телевизору, стоящему в углу на большом ящике.

— Но есть и кое-что похуже, — грустно добавила Камилла.

Лоуренс резко обернулся, подняв подбородок и ожидая объяснений.

— Все говорят, что на сей раз, по-видимому, речь идет о звере, не похожем на других.

— Не похожем на других?

— Да, этот отличается от всех. Он гораздо крупнее. Необычайной силы, и челюсти огромные. В общем, таких еще не встречали. Просто чудовище.

— Ерунда какая-то.

— Так они говорят.

Лоуренс тряхнул головой, откинув назад светлые волосы. Он был потрясен.

— Твоя страна, — произнес он, немного помолчав, — гиблое место, отсталый край, населенный старыми придурками.

Канадец уставился в экран и принялся переключать каналы, ища какой-нибудь выпуск новостей. Камилла опустилась на пол, скрестила ноги, обутые в сапоги, и прислонилась спиной к коленям Лоуренса. Она сидела неподвижно, кусая губы. Волкам скоро придется несладко, и старику Августу тоже.

IV

В субботу и воскресенье Лоуренс прилежно просматривал всю центральную и местную прессу, отыскивая информацию о волках, да еще наведался в кафе, расположенное в нижнем конце деревни.

— Не ходи туда, — уговаривала его Камилла. — Они будут тебя доставать.

— Why? Почему? — раздраженно поинтересовался Лоуренс. Он всегда сердился, когда ему было неспокойно. — Это же и их волки тоже.

— Это не их волки. Это волки, с которыми возятся парижане, это злые духи, истребляющие их стада.

— Я-то не парижанин.

— Ты занимаешься волками.

— Я занимаюсь гризли. Гризли — моя основная работа.

— А как же Август?

— Это другое дело. Стариков надо уважать, а слабым помогать. У него никого, кроме меня.

Лоуренс не обладал ораторскими способностями и предпочитал обходиться жестами, улыбками или гримасами, как принято у опытных охотников и ныряльщиков: и те и другие вынуждены общаться беззвучно. Построить правильную фразу было для него настоящей пыткой, чаще всего он ограничивался более или менее понятными, но не слишком связными обрывками, лелея надежду, что какая-нибудь добрая душа закончит за него этот тяжкий труд. Может, он стремился скрыться в ледяных просторах, чтобы не слышать людской болтовни, может, наоборот, продолжительное пребывание в арктической пустыне отбило у него желание выражать мысли вслух, а из-за особенностей работы речевой аппарат сам собой разладился; во всяком случае, парень говорил очень мало, низко опуская голову и заслоняясь от собеседника падающей на лоб длинной прядью светлых волос.

Камилла, любившая транжирить слова не считая, с трудом привыкла к такому экономному способу общения. Впрочем, когда привыкла, почувствовала облегчение. Она слишком много говорила в последние годы, и разве ей это что-нибудь дало, кроме отвращения к себе самой? Вот почему молчание и сдержанные улыбки канадца неожиданно погрузили ее в состояние покоя и избавили от многих старых привычек, две из которых — рассуждать и кому-то что-то доказывать, — безусловно, были крайне вредными. Камилла не могла окончательно расстаться с увлекательным миром слов, но хотя бы заставила бездействовать ту значительную часть своего мозга, что прежде отвечала за убеждение других людей. Теперь этот аппарат доказательств тихо ржавел в дальнем уголке ее черепной коробки — усталое чудовище, никому не нужное, теряющее детали аргументов и обломки метафор. Теперь, рядом с молчаливым парнем, который шел своим путем, не интересовался ничьим мнением и не желал, чтобы кто-то комментировал его жизнь, мозг Камиллы словно проветрился и стал намного легче, как чердак, откуда разом выкинули годами копившийся хлам.

Она быстро записала на нотных линейках несколько тактов.

— Если тебе наплевать на них, на этих волков, почему ты хочешь пойти в деревню?

Лоуренс шагал взад-вперед по темной комнате: окна были закрыты деревянными ставнями. Заложив руки за спину, он бродил из угла в угол, задевая светлыми волосами за потолочную балку; у него под ногами то и дело жалобно поскрипывали шатающиеся плитки пола. Домишки южан строились не для здоровенных канадцев вроде Лоуренса. Левая рука Камиллы нерешительно пробегала по клавишам, ища нужный ритм.

— Знать бы, кто из них, — задумчиво произнес Лоуренс. — Кто из волков.

Перестав играть, Камилла повернулась к нему:

— Кто из них? Ты думаешь так же, как все? Что это один волк?

— Они часто охотятся в одиночку. Надо на раны посмотреть.

— А овцы где?

— В холодильной камере, их мясник забрал.

— Он что, собирается их продавать?

Лоуренс усмехнулся и покачал головой:

— Нет. «Нельзя есть дохлых животных» — так он сказал. Это для экспертизы.

Прикусив кончик пальца, Камилла погрузилась в размышления. Она еще не думала о том, что следовало бы все выяснить об этом животном. Она не верила в слухи о звере-чудовище. Речь просто шла о волках, вот и все. Но Лоуренс, вероятнее всего, считал, что во всех этих нападениях виновно одно существо и оно имеет некий облик и некое имя.

— И кто же из них? Ты знаешь?

Лоуренс пожал мощными плечами, развел руками.

— Посмотреть раны, — повторил он.

— И что тебе это даст?

— Размеры. Пол. Вероятность велика.

— Ты кого-то подозреваешь?

Лоуренс прикрыл лицо ладонями.

— Сибелиуса, того, огромного, — смущенно пробормотал он, почти не разжимая губ, словно напрасно оговаривал кого-то. — У него отняли территорию. Маркус, он молодой и наглый. Сибелиус наверняка обозлился. Я его не видел уже несколько недель. А он крутой, этот парень, на самом деле крутой. God. Tough guy. Мог захватить новую территорию.

Камилла поднялась, обняла Лоуренса за плечи.

— Если это он, что ты можешь сделать?

— Усыпить его, закинуть в грузовик и увезти в Абруццкие Апеннины.

— А что скажут итальянцы?

— Они классные. Гордятся своим зверьем.

Камилла встала на цыпочки, поцеловала Лоуренса в губы. Молодой человек опустился на колени и крепко обхватил ее. Может, плюнуть на этого дурацкого волка и провести вот так всю жизнь, в одной-единственной комнате, вдвоем с Камиллой?

— Ну, я пошел, — вздохнул он.

В кафе после бурной дискуссии Лоуренса наконец согласились пустить в холодильную камеру. «Траппер», как его здесь называли, — а кто он, как не охотник, или, как говорят в Северной Америке, траппер, если всю жизнь шатается по канадским лесам, — теперь, похоже, переметнулся к противникам. Никто впрямую не сказал ему, что его считают предателем. Просто никто не решился. Потому что в глубине души все чувствовали, что он им еще пригодится, с его опытом, силой и смелостью. В маленькой деревушке нельзя было не считаться с такой приметной личностью. Тем более что парень имел дело с гризли, причем был с ними на равных. Значит, волки для него вроде забавы. Вот и не знали теперь, с какой стороны к трапперу подступиться, говорить с ним или лучше не стоит. Впрочем, какая разница, ведь это ничего не меняло, потому как сам траппер предпочитал отмалчиваться.