Карл Гуцков - Уриель Акоста

• Название: Уриель Акоста
• Автор: Карл Гуцков
• Издательство: Государственное издательство "Художественная литература"
• Жанр: Драматургия
• Год: 1937

---

(Порывается быстро уйти.)

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Открывается задняя дверь; входят два синагогальных прислужника с большими зажженными свечами. За ними раввин Сантос с книгой в руках.

Сантос (в сторону)

Акоста?

Де-Сильва

Рабби Сантос?

Иохаи(в сторону)

Что за процессия?

Сантос

Останьтесь здесь
Еще немного, Уриель Акоста,
Чтоб цель — прихода моего узнать.

Де-Сильва

Вы, рабби, с поручением? А свечи?

Сантос

Еще светло, а свечи зажжены.
Их бледный свет — Акосты гордый разум,
Что мнит себя светлее откровенья.

Уриель

Вам что же — свечи заменяют солнце?
Зачем я вам? Что должен я узнать?

Сантос

Де-Сильва, вам, познавшему сполна
Всю мудрость, все истоки нашей веры,
Трактат Акосты синагога шлет.
Община вам повелевает ныне
Свой вынести о книге приговор
Не с точки зренья формул философских —
О, нет! И трижды нет! — судить должны
О связях книги этой, о созвучьи
С Израиля учением святым.
Решить должны, достоин ли сей автор
Среди сынов Иакова остаться,
Надежды о спасении питать?

Де-Сильва

Повиноваться будет честью мне.

Сантос

Коль жалкий свет

(указывает на свечи)

обозначает душу
Того, кто книгу эту написал,
То синагога знать теперь желает,
Дозволено ль, чтоб в будущем сей свет
Вливался в море чистого сиянья?
Сужденье ваше в семидневный срок
Совету Трех хотелось бы услышать.
Вот здесь трактат! Расписку дайте мне.

(Де-Сильва берет книгу, открывает ее и с ужасом видит, что это сочинение Акосты.)

Уриель

Признайтесь, Сильва, что теперь обязан
Из ревности религиозной я
Своей души сиянье погасить!

Де-Сильва

Ах, Уриель, над вами обвиненье!..

Сантос

Тон состраданья слышу я? Пред вами
Одна лишь книга, автор вам неведом!

Де-Сильва (Сантосу)

Возьмите, рабби. Вот расписка в том,
Что тяжкое я принял порученье.

(Акосте.)

Трепещет человек, когда ему
В великой благости господь вручает
Бразды его же собственной судьбы;
Но много, много тяжелей тому,
Кого всевышний сделал судией
И, трепетным рукам вручив весы
Чужой судьбы, ее судить заставил!
Мне очень жаль, Акоста, но вполне
В призванье свыше верю я и часто
Перст божий в том, что человек велит,
Я прозреваю. Книгу эту ныне
Израиль мне прислал. Ее судить
В согласьи с Торой и Талмудом буду.

(Уходит.)

За ним следуют Сантос и прислужники.

Иохаи

Встревожились вы, Уриель? К чему!
Кто в путь спешит, ведь для того заботы
Рассеются, как утренний туман.
С тех пор, когда обычаи другие
И говор чуждый в мир вас примут свой,
Покажется вам все, что совершится,
О чем тогда вам в письмах сообщат,
Лишь басней жалкой. Поезжайте с богом!

(Уходит.)

Уриель

Иль думаешь — тебе в угоду я
Теперь за тридевять земель уеду?
Ты, верно, мнишь, что если малодушно
Избавить нас с Юдифью я решил
От мук и от борьбы сердечной, то
Пред битвой духа побегу я тоже?
Ошибся ты! Кто ратовать готов
За истину, тот не страшится битвы
И славных дел, что истина несет.
Что из того, что мне грозит проклятье?
Пусть сердце разорвется — остаюсь!

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сад загородного дома Манассе. В глубине сцены покрытая ковром терраса, на которую ведет несколько ступенек.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ.

Манассе (читает какую-то бумагу), Симон.

Манассе

Немыслимо! Ему притти нельзя!
Де-Сильва… Иохаи… Ван-дер-Эмбден…
Де-Кастро… Хорошо… Но это имя…

Симон

В число гостей вписала ваша дочь.

Манассе

Неужто о судьбе его не знает?

Симон

Вот и она, спросите у нее.

(Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Юдифь, Манассе.

Юдифь

Добро пожаловать, отец! Как долго
Совсем одних вы оставляли нас!
Давно пора вам в загородном парке
Пыль амстердамской биржи отряхнуть.

Манассе

И здесь меня преследуют заботы.

Юдифь

В конце недели праздничный прием
Устроила не так, как вы привыкли?
Не позвала гостей обычных я?

Манассе

Как ты решилась пригласить Акосту?

Юдифь

Уже семь дней, как не был он у нас!

Манассе

Ему ведь отлучение грозит.

Юдифь

Вот именно поэтому его
Я позвала.

Манассе

Его бегут другие.

Юдифь

А я поэтому его ищу.

Манассе

Он не придет, — уверен в этом я.
Поймет, что приглашенье — дело такта,
Еще ж тактичней не принять его.

Юдифь

Друг Рубенса, Ван-Дейка, Вандерстратен —
Столь набожен? С каких же это пор?

(Обращаясь к статуям.)

Илья-пророк и прочие пророки
Разбили б в прах вас, статуи богов.
Ведь вас закон священный отвергает!
Отец! Я все ж поверить не могу,
Что нет в вас мужества, чтобы не мрамор,
А человека под защиту взять.

Манассе

Свободомыслием известен всюду
Манассе Вандерстратен, и никто—
Чем я горжусь — в рубашке покаянья
В день иом-кипура не видал его.
Скрывать не стану, — это ведь известно:
Я примыкаю к вере вольнолюбцев,
Которые из лучшего всегда
Черпают лучшее — из дум Сократа,
Из слов Христа, из торы Моисея.
Но там, где прах в борьбе за предрассудки
Навеки завладевшие толпой,
Вздымают люди, — ратую за веру
Своих отцов; да, я не в состояньи
Обязанности внешние презреть.

Юдифь

Художники — в почете, но трусливо
Здесь от мыслителей бегут!

Манассе

Юдифь,
Приходится мне слышать, что причина
Вниманья к нам Акосты — это вы.
Ведь мне на свете дороги две вещи.
Не смейся же! Сейчас о них скажу:
Во-первых, счастье в собственных владеньях
Покой благополучия в семье,
А во-вторых, общественное мненье.
Я не ценю, но слушаюсь его.

Юдифь

Так правда и искусство — несовместны?

Манассе

И жизни и морали строг закон.
Ах, выслушал я без большой охоты,
Чему меня де-Сильва поучал.
В согласии с обычаем народным,
Ты Иохаи с детства отдана.
В кругу родных ты с ним должна быть рядом.

Юдифь

Комедия…

Манассе

С сегодняшнего дня!

Юдифь

Отец!

Манассе

Тебе — я знаю — Иохаи
Не кажется, конечно, женихом
Из «Песни Песней»; но таков обычай!
Раз сговор был, то любящею парой
Пред светом появляться вы должны;
Сердечные ж — сводите счеты сами.

Юдифь

И думаете вы, что этот счет
Легко свести, как сводите балансы?

Манассе