Шон Уильямс - Необузданная сила

• Название: Необузданная сила
• Автор: Шон Уильямс
• Жанр: Эпическая фантастика

Действие, описываемое в романе, развивается между событиями III и IV эпизодов. Рассказ ведётся о ученике Дарта Вейдера — Галэне Мареке с кодовым именем «Старкиллер», истребляющем джедаев, уцелевших после исполнения Приказа 66. Затрагивается также история дальнейшего становления самого Дарта Вейдера и раскрывается кое-что из прошлого других персонажей.

---

— Не засыпай, не дав мне хоть какую-то идею, — сказала она, неспособная сдержать беспокойство в голосе.

— Я не сплю, — сказал он, не открывая глаз. — Я размышляю. Джедаи могут иногда видеть будущее.

Он выглядел напряженным и неуклюжим. Она никогда не видела его руки, сложенными на коленях. Конечно, подумала она, это не было то, чему его обучал Дарт Вейдер. Его размышление не имело никакого отношения к охоте и убийству, или преследованию невинных.

— Ты делал это прежде? — спросила она, задаваясь вопросом, обучаются ли этому или это приходит с годами.

Он встряхнул головой.

— Я никогда раньше не был джедаем.

Он стал каменно неподвижен. Она открыла рот, затем закрыла его. Пусть лучше он концентрируется, а она продолжит готовить корабль к гиперпрыжку.

Кореллия сжималась до сине-зеленого шарика позади них по мере удаления. Она скачала навигационные данные орбитальных станций планеты и перепроверила их. Все было в соответствии с параметрами настройки навигационного компьютера. Затем она провела полную диагностику гипердвигателя, чтобы удостовериться, что в него не вмешались имперцы. Корабль находился вне ее видимости в течение часа, но и этого времени могло хватить, чтобы внести изменения. Инерционные компенсаторы могли быть подстроены таким образом, чтобы подвести в серьезный момент и уничтожить каждого на борту при огромном ускорении, достигаемом в течение скачка. Щиты могли дрогнуть, делая корабль уязвимым для воздействия межзвездной пыли. Пустые квантовые генераторы полей могли быть рассчитаны так, чтобы выдернуть их из гиперпространства в никуда. Она могла подумать еше о дюжине путей, которыми Вейдер, возможно, снизил их ставки на спасение. Она проверяла все их один за другим.

Никто не следовал за ними от Кореллии. Насколько она могла сказать, никто не заметил их отлет.

Гален рядом с ней дышал медленно и спокойно с закрытыми глазами. Прошел час, ни ничего не изменилось. Независимо от того, что он делал, это очевидно не давалось ему легко. Ее понимание Силы было ограничено историями, дразнящими суеверными убежденими старой и устаревшей религии — плюс слухи, которые продолжили циркулировать по Империи. Чистка джедаев, возможно, была годы назад, но люди долго помнили. Служащие и чиновники определенного поколения все еще помнили Приказ 66 и войны клонов. Сообщение и пересказывание таких историй создали странный фон искаженных фактов, ошибочных убеждений и чистой дезинформации, которая появлялась всякий раз, когда упоминалось слово «джедай».

Палубы корабля слабо завибрировали. Заинтересованная этим, она проверила датчики. И нашла то, что и предполагала — они проходили сейчас через плотную область межпланетной пыли.

Когда вибрация стала более сильной и более длительной, чем прежде, она стала волноваться о том, что пропустила какой-либо вид повреждения — возможно, генератор, стабилизаторы, или даже жизнеобеспечение…

Слабый звук слева прерывал ход ее мыслей. Она повернулась, чтобы посмотреть на Галена, и ее глаза расширились от удивления.

Его световой меч плавал в воздухе перед ним, медленно поворачиваясь, словно в свободном падении.

Юнона уставилась на него на мгновение, а затем вернулась к проверке генераторов. И остановилась, зная, что в них не вмешались. Она могла чувствовать, что поле вокруг нее работает в обычном режиме. К парящему световому мечу присоединились ее бластер и кобура, чашка и датапад. Корабль задрожал снова, как если бы что-то мощное и таинственное тонко воздействовало на его функции.

Глаза Галена двигались под его закрытыми веками. Складка образовалась между его бровями. Его губы дрожали.

Она подняла руку, чтобы встряхнуть его, но ее пальцы без усилия отклонились. Сила исходила от него, заполняя корабль.

Его взгляд стал хмурым. Его голова поворачивалась направо и налево.

— Гален? Ты в порядке? — Его руки сжимались и разжимались, тогда как тело дергалось и подскакивало. — Гален, ты меня слышишь?

Он тихо застонал, словно увидел кошмар. Его кожа была гладкой от пота.

Она присела на месте пилота, неспособная сделать что-нибудь, но могла лишь наблюдать.

Он застонал снова, на этот раз громче. Объекты, плавающие в воздухе, начали вращаться вокруг него. Замерцали огни на пульте.

— Нет, — сказал он отчетливо. Его голова дергалась из стороны в сторону, его лицо, исказилось от боли. — Нет, Koтa!

Его глаз открылся. Она задыхался. Объекты вокруг него попадали на пол. Он в течение секунды не смотрел ни на что, выглядя дико и испуганно. Его грудь вздымалась и опадала, словно он только что пробежал марафон. Его дыхание было единственным звуком во внезапно возникшей тишине кабины.

— Что? — спросила она, не в силах больше перенести тишину. — Что ты видел?

Он повернулся и посмотрел на нее, словно не узнавая.

Тогда он встряхнул головой, и видения, омрачающие его, отпадали.

— Ужасную вещь, — сказал он треснутым голосом. — Огромная космическая станция все еще работает… — Он внезапно вскочил и схватил ее за руку. Его пальцы сжали ее с удивительной силой. — Да, — продолжил он. — Проложи курс на систему Хоруз во Внешнем Кольце.

Холод, более холодный, чем горный снег Кореллии, охватил ее.

— Что ждет нас там, Гален?

— Я расскажу тебе по дороге, — сказал он, отступая немного. — о том, что знаю об этом, по крайней мере.

Она увидела новое горе в его глазах, и это испугало ее.

— Ты знаешь, чем это закончится? Для Koтa? Для нас?

Он заколебался, затем качнул головой.

— Нет.

Она не была уверена, что поверила ему, но оставила расспросы и стала готовить корабль к переходу на скорость света.

Глава 37

СИСТЕМА ХОРУЗ.

Гален извинился, когда направился в свою каюту, чтобы проверить световой меч и разобраться в мыслях, окутавших его сознание. Он предположил, что последние были своего рода размышлениями, разобраться в которых и Юнона не могла помочь. Успокоение ее присутствием в рубке не было тем, в чем он нуждался теперь.

Планета Деспайр.

Он стал на колени в центре комнаты и взял в руки оружие, тщательно разбирая его на части и повторно устанавливая их одну за другой. Световой меч никогда не горел красным светом, но им все равно владел ситх. Его кристаллы никогда не были бы чисты снова. Он заменил их все, привел в действие лезвие, и нашел резонанс улучшенным. Как оружие оно выполняло ту же функцию, но в его руке оно будет служить лучше, чем когда-либо. Звезда Смерти.

Все, в чем Империя была заинтересована, сводилось к оружию.

Вздохнув, он отключил лезвие и вспомнил видения, которые он получил, медитируя. Он бросал взгляд в будущее несколько раз и раньше, и теперь это было отлично от его предыдущих попыток. На сей раз это было его сознательным выбором — проникнуть за границы настоящего, и он сделал этот выбор с чистым желанием. Это не требовало трактовки. Фактически, это было более трудно, потому что вместо того, чтобы помнить отдельные фрагменты, теперь он помнил все, и не все это могло быть верным. По крайней мере, не все сразу.

Будущее представлялось беспорядком возможностей немного вероятных, невероятно маловероятных фактов, которые были неизменны в каждом отдельном случае. Звезда Смерти была одной такой вероятностей: огромное преимущество в бою, которое, когда будет закончено, будет нести еще больше угрозы со стороны Императора и гарантировать ему полную подчиненность галактики. Ее местоположение он определил уверенно, и именно туда забрал Вейдер своих заключенных.

Ученик знал это точно и очень уверенно. Остальные видения были набором противоречий. В некоторых он выжил; в других он погиб. Юнона жила; Юнона умерла. Они были вместе; они были порознь. Повстанцы побеждали; повстанцы погибали. В одном будущем даже ПРОКСИ был все еще жив, что, очевидно, не произошло в границах того временного диапазона, который он сейчас занимал.

Проблеск более обширной вселенной — то, что могло быть и, возможно, не было таковым — причиняло ему боль и готовило к тому, что могло стать еще более трудным.

Мысль о ПРОКСИ вызвала боль в сердце. Дроид был освобожден Ядром от его первичного программирования на Раксус Прайме, и это позволило ему пожертвовать собой ради своего хозяина, а не пытаться его убить. Разве стоила свобода того, если она несла смерть? А если бы он пожертвовал своей жизнью ради ПРОКСИ, поменялись бы роли? И сделал бы он это ради Юноны?

Каждый раз, когда Юнона называла его Гален, он чувствовал укол эмоций совсем иного рода.

На Раксус Прайме, когда он обладал наивной смелостью паренька, и должен был сбить звездный разрушитель, ничто не мешало ему. Никакие воспоминания, никакие лица похороненных людей, никакая скрытая сила. Его с тех пор беспокоил тот факт, задавался он вопросом, ошибалось ли его видение на Kaшиике или Гален был полностью стерт, что от него ничего не оставалось?