Эми Плам - Если я должна умереть

• Название: Если я должна умереть
• Автор: Эми Плам
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Больше я не потеряю человека, которого люблю. Я не позволю истории повториться.  Винсент ждал жизни, чтобы найти меня, но в одно мгновение наше совместное будущее было разрушено. Он был предан тем, кого мы оба называли другом, и я потеряла его. Теперь наш враг собирается властвовать над бессмертными во Франции, и готов воевать, чтобы получить то, чего он хочет. Это не должно произойти.  Я знаю, Винсент где-то там, я знаю, что он не полностью исчез, и сделаю все, чтобы спасти его.  После того, как мы боролись, жизнь без Винсента невообразима. Однажды он поклялся избегать смерти, идти против своей природы и прекратить жертвовать собой ради других, чтобы мы могли быть вместе. Как я могу не рисковать всем, чтобы моя любовь вернулась ко мне?

---

Я слышала, как Винсент хихикнул у меня в голове, и я улыбнулась.  

-Это всего лишь вещь, Папи. 

-Да, Кейт. Вещь, которая гарантирует тебе защиту ревенантов. Но это также служит символом того, что ты значишь для них. И если они выбрали данный конкретный сигнум представлять твое значение, чтобы показать заботу, которую они вкладывают в тебя, и я не могу конкурировать с твоей защитой, которую предложили мне. Это означает, что ты бесценна. 

Мой дедушка улыбнулся мне ласково и пожал мне руку.  

-Меня официально превзошли, принцесса. 

-Это не конкурс, Папи,- сказала я, улыбаясь. -Это группа усилий. И теперь ты один из группы. 

Папи взял меня за руку и вывел из комнаты.  

-Тогда давай устроим шоу в дороге.

Глава 22

 Мы вылетели из Парижа из аэропорта Шарль де Голль в 8 вечера, и волшебным образом через шесть часов прибыли в аэропорт JFK в десять часов вечера. Я почти не спала, то ли от беспокойства, то ли от волнения, я не могла сказать. Возможно и то и другое. Папи и Бран задремали, как только мы оказались в воздухе. Юл тихо разговаривал с Винсентом в задней части самолета и, через некоторое время, уселся с книгой. 

Водитель ждал нашего прибытия с табличкой "Гримо". Сложив наш багаж в тележку, он сопроводил нас к ожидающему лимузину снаружи. Снег лежал в дюйм толщиной, а ледяной ветер заставил меня потуже укутаться в пальто, когда я увернулась от заледенелого тротуара. 

Мы молчали по дороге на Манхэттен. Я почувствовала странное онемение, когда смотрела на мерцающие огни приближающегося города, через окно лимузина. И это было не только от нехватки сна и смены часовых поясов. Это потому, что я вернулась. 

Туда, где я выросла. Туда, где я прожила шестнадцать лет, вся моя жизнь, мои мама и папа, где я пошла в школу, где научилась водить, где впервые меня поцеловал мальчик. Это место было настоящем, а Париж был фантастикой. Так почему же я чувствую себя так нереально? У меня было подозрение, что мое онемение прикрывает что-то другое: бедствие, пожалуй. Или, может быть, пробудившуюся боль, с которой я не готова была встретиться. 

Бран глядел в окно с широко раскрытыми глазами, смотря на все с отвисшей челюстью. Он издал небольшой вздох, когда Эмпайр Стейт Билдинг появился в поле нашего зрения. Папи спросил:  

-Это ваш первый раз в Америке? 

-Это мой первый раз за пределами Франции, - ответил Бран, не в силах оторвать глаз от достопримечательностей снаружи. 

-Как насчет тебя?- спросила я Юла, который сидел, прислонившись спиной к подголовнику, наблюдая, без эмоций, как наш лимузин пересекает Манхэттенский мост, высоко над Ист-Ривер. 

-Дальше всего я был в Бразилии,- сказал он, лениво потирая глаза, чтобы встретиться с моими собственными, а потом опустить. Он ведет себя по-другому после поцелуя. Отстранено. Он сидел так далеко от меня, как это возможно во время поездки в аэропорт и в самолете. Обычно он всегда разговаривал со мной и с Винсентом, в голове. 

Он явно избегает меня. Это понятно. Я едва видела его после субботы, два дня назад. Существовало определенное чувство дискомфорта между нами двумя. Я желала от всей души, что чувство просто уйдет, и все станет на круги своя. Я любила Юла. Только не так. Но, будучи лучшим другом Винсента, он всегда будет в большей части моей жизни. 

Мой разум, проскользнул к сцене, в его спальню, где я пыталась увидеть ее снаружи. С моей точки зрения, он чувствовал, что я целуюсь с Винсентом. Глаза мои были закрыты, и это то, что я видела в своей голове. Но теперь представьте, что я вошла в фокус, и Юл был в моих руках, мы держали друг друга в отчаянной попытке приблизиться. 

Взглянув на Юла, я увидела, что он смотрит на меня, и мои щеки вспыхнули, и я выкинула образы из своего сознания. Он держал на мне взгляд, и знал, о чем я думаю, а потом закрыл глаза и положил голову на спинку сиденья.  

"Кейт, ты в порядке?" услышала я, что сказал Винсент. 

-Да. Просто устала, - ответила я, а затем быстро взглянула на Папи. Он старался не выглядеть рассерженным, его бесило то, что я вслух говорила с призраком Винсента. Он утверждает, что это грубо, вести разговор, когда другие не могут к нему присоединиться, но я знала, что действительно он ненавидел, это смотреть, как его внучка говорит с воздухом. 

Водитель лимузина направился на север в Парк-авеню и повернул налево, когда мы добрались до домов восьмидесятых годов. Доехав до конца квартала, он остановился перед величественным зданием, квартира с видом на музей Метрополитен.  

-Приехали,- сказал он с сильным русским акцентом, и вышел, чтобы помочь нам с нашим багажом. 

Швейцар в униформе выскочил за дверь, встречая нас на тротуаре и неся наш багаж внутрь. Он засунул их всех за прилавок, и повернулся к нам лицом, сцепив руки за спиной. 

-Г-н Голд ждет вас. Пожалуйста, покажите мне ваши знаки ассоциации. 

-Знаки?- Спросила я в замешательстве. 

-Вы являетесь частью клуба г-н Голда, не так ли? Мне нужно увидеть доказательства вашего членства. 

-Сигнум,- подсказал Юл. 

-О,- сказала я, и вытащила ожерелье из под своей рубашки. Папи сделал то же самое, смотря на швейцара, а Бран откинул рукав, чтобы показать свою татуировку. 

Человек не выказал удивления при наших странных знаках. Слегка поклонившись, он сказал:  

-Спасибо. Можете проходить,- и провел рукой в ​​перчатке, показывая на лифт. Он не попросил Юла показать символ, подумала я, и швейцар нажал кнопку верхнего этажа. Я изучала его очень внимательно и с удивлением поняла, что он ревенант. Но мой шок был вызван не от того, что мистер Голд нанял родных охранять его здание, шок был от того, что я была в состоянии сказать, кем он был. 

Странные спецэффекты я замечала вокруг нума, и возле этого человека тоже. Сантиметр пространства вокруг него был уплотнен яркостью и цветом, чем остальная часть воздуха, в то время, как у нума цвета оставались бесцветными полутенями. 

Я посмотрела на Юла. У него был такой же яркий нимб вокруг тела. Я провела так много времени с ним и другими, что я просто не замечала, что он у них есть. Теперь, когда я стала частью мира ревенантов и мне было известно, что сверхъестественные существа есть, где я никогда не ожидала бы встретить их, я обращала больше внимания на тех, кто был, и на тех ,кого не было. В случае с швейцаром... нет. 

"Он один из нас," сказал Винсент, подтверждая мою догадку. 

Мы вышли из лифта, следуя за человеком по коридору, и остановились перед дверью. Он отпер ее и проводил нас в квартиру.  

-Мистер Голд будет здесь. Он просил, чтобы вы чувствовали себя комфортно.- И с этими словами он закрыл дверь, оставив нам возможность с трепетом проверить окружающую обстановку. 

Квартира была массивной и современной, с белыми стенами и деревянным полом, с окнами от пола до потолка и практически без мебели. На каменных постаментах стоит древняя керамика и металлические предметы: золотая греческая маска. Бронзовый Римский шлем. Изящная мраморная рука скульптуры, размером с холодильник. Я видела такие вещи в музеях, охраняемых под тяжелым стеклом. Но здесь они были в пределах досягаемости, оформлены со вкусом, освещение, как в галереи, которые заставляли их светиться, словно драгоценные камни. 

Pезкий вдох Папи показал, что он был так же поражен, как и я. Даже Юл выпрямился немного, он вынул руки из карманов и прошел, чтобы прикоснуться к тонкой резьбе мраморного плеча нимфы. Бран просто стоял и глазел своим постоянным потрясенным видом, его огромные глаза вбирали каждый сантиметр комнаты. 

Дверь открылась снова, и вошел молодой, белокурый, голубоглазый мужчина в белом костюме. Он слегка поклонился.  

-Теодор Голд, - сказал он. 

-Но вы ведь швейцар!- Воскликнула я. Он был едва узнаваем без формы и шляпы. Идеальная маскировка, подумала я. Никто не смотрит на лицо швейцара. 

-Да, я сожалею об этом, - сказал человек высшего класса, пафосное звучание дикции, которое не было похоже с сильным Джерсовским акцентом, с которым он говорил, когда был швейцаром.- Я ценю свою личную жизнь, и предпочитаю не зависеть от чужой безопасности. Я буду защищать себя собственноручно, чем рисковать ошибками других. Хотя с вами и ревенант,- он кивнул в сторону Юла,- он мог бы приехать сюда по принуждению, в качестве заложника, если бы вы хотели добраться до меня.Насколько я понимаю, ты Юл, - сказал он, приветствуя европейскими поцелуями в щеки.- Добро пожаловать, родственник. 

-Я Кейт, - сказала я и протянула руку американцу для американского пожатия. Мистер Голд протянул мне с теплой улыбкой, и, к моему облегчению, не стал просить разъяснений того, почему я здесь. Я не думала, что смогу объяснить, что я девушка блуждающего духа. 

Следующим был Бран.  

-Ваша татуировка говорит мне, что вы целитель, Жан-Батист рассказывал. Я читал о вашем роде. Это действительно большая честь встретиться с вами.