Вальтер Запашный - Риск, борьба, любовь

• Название: Риск, борьба, любовь
• Автор: Вальтер Запашный
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-264-00793-4

В книге использованы фотографии из личного архива автора (среди них работы Н. Ковальчука, В. Коробова, В. Муравьева, Б. Христинича), а также МТКЦ «Страна чудес дедушки Дурова»

---

Кувыркаясь в колесе, я не спускал глаз с Багиры, а сам думал: «Интересно, что делает Афанасьев? Мне же его сейчас не видно: Вот два зверя! Только Багира постепенно поддается укрощению, а этот хитрит, притворяется, показно реагирует на трюки, а сам строит какие-то планы, расставляет свои сети!»

Закончив трюк, я взглянул на Афанасьева. Он не успел отвести глаза, и во взгляде старика я прочел зависть и нетерпение.

— Ну, как вам трюк, Борис Эдуардович? — поинтересовался я.

— Великолепный, — медленно произнес он и сделал паузу. — Только я предложил бы сделать два или даже три ренских колеса. И посадил бы на них разных животных по группам. На одних можно работать с мелкими хищниками, а на других с крупными.

— Это идея, — ответил я. — Только большие хищники выглядят эффектнее. Их лучше видно.

— Это нужно проверить, — вдруг вмешался блондин. — Если ты согласен, давай сделаем для начала два колеса. Я помогу, чем надо.

Разумеется, я не признался, что уже давно заказал второе колесо, и радостно вскликнул:

— Вот это здорово! Только не знаю, как их фиксировать на одном месте. Может быть, вы подскажете, Борис Эдуардович?

— А зачем их фиксировать? — удивился Афанасьев.

— Чтобы использовать колеса вместо больших традиционных тумб. Мне хочется, чтобы хищники прыгали с одного колеса на другое!

Поняв, что проболтался, я прикусил губу. Догадавшись, что его «свежая идея» давно пришла мне в голову, Афанасьев проглотил обиду и дружелюбно ответил:

— Это не проблема. Закажем в конструкторском бюро. Предложат тебе сразу несколько вариантов. Твое дело — выбрать и утвердить. — Он вдруг увлекся. — Особенно если обратиться на авиационный завод. Там такие мастера! Сделают тебе колесико из легкого металла, на высоком профессиональном уровне, с высокой культурой обработки. Все заиграет, заблестит, засветится.

— А это дорого? — спросил я, скрывая внутреннее ликование за озабоченным тоном. И как я сам не додумался?! Привык все делать самостоятельно! А ведь, действительно, можно сделать так, что колеса будут сиять в темноте.

— О деньгах забудь, — покровительственно ответил Афанасьев. — Теперь это не твоя забота. Деньги найдем. Для тебя главное — твои достижения, твои авторские трюки.

— Тогда еще один авторский трюк! — объявил я.

Одного за другим подозвав к себе тигров, я уложил их рядом друг с другом. У моих гостей разочарованно вытянулись лица: ничего себе авторский трюк традиционный «ковер»! И в этот момент, крикнув короткое «ап!», я поднял всю восьмерку на задние лапы. Выстроившись в шеренгу, тигры пошли вперед.

Афанасьев был окончательно сражен. Он вставал и садился, вставал и садился.

— Этого не делали даже лучшие дрессировщики мира! — наконец воскликнул он.

Тут, извинившись, что не встретил гостей лично, в зал вошел Николаев. Присутствие директора еще больше ободрило меня. И на радостях я показал, как восемь тигров одновременно прыгают через меня.

— Этот трюк еще не готов, — пояснил Николаев. — Сейчас тигры прыгают с тумб, а в дальнейшем будут отталкиваться прямо от пола.

— Боюсь, что тогда над Вальтером нависнет опасная туча, — двусмысленно пошутил Афанасьев.

Пришел черед продемонстрировать мой любимый трюк. Ватан, изображая нападение, прыгнул мне на грудь. Словно защищаясь, я подставил руки, и пантера, оттолкнувшись от них, сделала заднее сальто. Мы с Ватаном повторили упражнение несколько раз без перерыва — что называется, «в темп». Ватан прыгал вновь и вновь, пока я не наклонился. Тогда леопард вскочил мне на спину, оттуда перебрался на руки, и мы принялись ласкаться. Я дул в черную мордочку, трепал пушистые бакенбарды, а хищник блаженно скалился и прикрывал глаза.

Затем я усадил Ватана на оттянутую к стене трапецию. Ионис держал веревку, готовый по моей команде отпустить снаряд. Напротив Ватана, опираясь, словно на трамплин, на маленькую тумбочку, поместился Ампир. Я скомандовал: «Прыжок!», Ионис рванул за веревку, и трапеция с черной пантерой понеслась над манежем. Тигр прыгнул навстречу снаряду, перескочил через Ватана, а тот, долетев, приземлился на подвешенную высоко над ареной полку.

— Пассаж! — прокомментировал Афанасьев. — Этот парень ушел из акробатики в дрессуру и теперь собирается сделать акробатами хищников!

А я продолжал показ. То лежа раскачивался на свободной проволоке над шикарным «ковром» из льва и тигров, а в это время через нас с тумбы на тумбу прыгали оба леопарда. То верхом на льве лихо раскатывал по манежу, а затем носил зверя на собственных плечах, словно живой воротник. То тигр, как собачка, вился у меня под ногами.

Теперь Афанасьев с блондином уже не пытались скрыть своего восторга. Правда, после самых рискованных комбинаций старик, пытаясь скроить строгую мину, бурчал что-нибудь типа: «Ну это уж слишком, так они у тебя хребты переломают». Но, увлекшись очередным трюком, немедленно забывал о своей начальственной роли и смотрел на манеж с почти детским восхищением.

А я, радуясь вместе с гостями, подзывал то одних, то других животных и показывал все новые и новые трюки.

Но понемногу я стал замечать, что Афанасьев все больше нервничает. Он то и дело приподнимался, махал в воздухе палкой, ежеминутно вытирал платком потную шею.

Наконец, выбрав подходящий, как ему показалось, момент, он встал и громко произнес:

— Это чудо!

Его поддержали Николаев и блондин.

— Молодец, Вальтер! — продолжал. Афанасьев. — Что и говорить, молодец! Но на первый раз, — и он повернулся к Николаеву, — я думаю, хватит. Мы устали.

И посмотрел на блондина. Тот немедленно поднялся и засуетился.

— Конечно, конечно! — без особого энтузиазма согласился он. — Отдохните, Вальтер. Вы с Ионисом молодцы. И ваши звери тоже молодцы.

Ионис опустил брандспойт и, ничего не понимая, уставился на меня. Его недоуменный взгляд отчетливо вопрошал:

— Как это — хватит? Ведь только начали?

Я тоже растерялся и попробовал возразить:

— Но, Борис Эдуардович, я же не все показал…

Афанасьев, как кролика, пригвоздил блондина своим тяжелым, не терпящим возражений взглядом и ответил:

— Мы уже получили представление. Нам все понятно.

— Вам понравилось, Борис Эдуардович? — пришел мне на выручку Николаев.

Старик сделал загадочное лицо, но его спутник вдруг горячо заговорил:

— Нам все очень понравилось. Просто мы с поезда, не завтракали. А Вальтер, небось, до вечера будет репетировать. Вон у него сколько зверей. Если с каждым заниматься по часу — и то двое суток нужно.

— Нравится, конечно, нравится, — вмешался Афанасьев, — хотя о многом, Вальтер, нам с тобой нужно подумать и поговорить, многое обсудить в деталях. И вообще, надо увидеть все и только потом делать выводы.

— А лично мне очень, очень нравится, — запальчиво сказал блондин, — и я буду с восхищением говорить о ваших достижениях в Москве. Мы еще разберемся, что там о вас докладывают и кому охота морочить голову начальству! Но теперь я на вашей стороне.

Он хотел добавить что-то еще, но Афанасьев потянул его к выходу.

Пробираясь между рядами, старик зацепился полой пиджака за ручку кресла и очень серьезно произнес:

— Попался я.

Я отлично понял его и втайне усмехнулся.

— Вальтер Михайлович самого главного не показал, — жалобно заныл плетущийся сзади Ионис. — У нас еще много трюков.

Я жестом попросил помощника помолчать. В голове крутилось: зачем Афанасьев остановил репетицию? Что гости собираются предпринять? Какой такой вопрос надо обсуждать со мной в деталях?

Мы вышли во двор. Осенний холод продрал меня до костей. И неудивительно: после репетиции меня можно было выжимать. Рубашка прилипла к телу. Лицо и руки облепили опилки. Кожаная куртка давила на плечи и грубым швом натирала потную шею.

Обернувшись, я увидел, что Ионис отвел в сторону блондина и что-то ему нашептывает, а тот понимающе кивает, а иногда возмущенно качает головой. Я догадался, что умница литовец жалуется на искусственно создаваемые нам трудности.

Делая вид, что эта тема мне неприятна, я сказал:

— Ионис, перестань плакаться! Комиссии не интересны наши беды. У нее другие задачи.

Ионис прекрасно понял меня и с возмущением выпалил:

— Как это — не интересны?! Они уедут в Москву, а нам опять ловить собаки воровать лошадей?!

Тут мой служащий скорчил такую мину, словно, сам не ожидая, выболтал святую тайну. Николаев же покраснел, будто его ошпарили.

— Как красть лошадей? Как ловить собак? — не понял блондин.

— Видите ли, — пояснил я, — были у нас здесь такие черные дни, когда хищники неделями голодали.

— Да и сейчас не лучше, — к возмущению Николаева соврал Ионис.

Я посмотрел на директора цирка. Он всячески подавал мне знаки, чтобы я прекратил этот дурацкий разговор.