Коллектив авторов - 12 великих трагедий

• Название: 12 великих трагедий
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Драматургия

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.

Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.

Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

---

Резолютивен ваш отважный вид,

Но абсолютность все же вам вредит [103] .

Бакалавр

Здесь то же место, ментор мой; но знайте,

Что время ныне стало уж не тем.

Двусмысленных речей не расточайте:

Ведь мы в других условиях совсем.

Легко юнца вам было озадачить,

Над мальчиком наивным свой язык

Потешить: труд был очень невелик;

Теперь никто не смеет нас дурачить.

Мефистофель

Когда всю правду скажем мы юнцу,

Не угодим бесперому птенцу;

Впоследствии ж, когда промчатся годы,

На шкуре собственной узнает он невзгоды

И мнит, что сам он до всего дошел,

И говорит: учитель был осел.

Бакалавр

А может быть, и плут! Вы мне скажите

И хоть один пример мне укажите:

Какой учитель только правду нам

В лицо открыто скажет, смел и прям?

Один прибавит, а другой убавит,

Тот с важностью, тот в шутках все представит,

А дети – верь подобранным словам.

Мефистофель

Что ж, время есть всему: не так давно вы

Еще учились, ныне – вижу сам —

Вы и других учить уже готовы.

Прошло немного месяцев и лет —

И опытом изведали вы свет.

Бакалавр

Ах, этот опыт! Дым, туман бесплодный;

Его ведь превосходит дух свободный!

Сознайтесь: то, что знали до сих пор,

Не стоило и знать совсем?

Мефистофель (помолчав)

Пожалуй,

Я сам давно так думаю. Отсталый

Я был глупец и верил в пошлый вздор.

Бакалавр

Вот этому я рад: в вас ум я замечаю.

Впервые старика неглупого встречаю!

Мефистофель

Искал я клада не жалея рук,

А вырыл кучу мусора простого.

Бакалавр

И ваша плешь – сознайтесь, милый друг, —

Ничем не лучше черепа пустого?

Мефистофель (ласково)

Ты, верно, сам, дружок, не сознаешь,

Как груб ты.

Бакалавр

Вежлива у немцев только ложь!

Мефистофель (сидя в кресле на колесиках, все время подвигался на авансцену и теперь обращается к партеру)

Здесь, наверху, житья нет никакого:

Ни воздуха, ни света не дают.

Авось меж вами я найду приют?

Бакалавр

Я нахожу весьма претенциозным,

Что люди, пережив известный срок,

Хотят быть чем-то, хоть ничем серьезным

Уже не могут быть: их век истек!

Ведь жизнь горит в крови, а в ком кипучей,

Чем в юноше, кровь свежая течет?

Живая кровь в нем силою могучей

Жизнь новую из жизни создает.

Все движется, все в деле оживает;

Кто слаб, тот гибнет, сильный – успевает.

Пока полмира покорили мы,

А вы как жили, старые умы?

Вы думали, судили, размышляли,

Да грезили, да планы составляли

И сочинили только планов тьмы.

Да, старость – просто злая лихорадка,

Бессилие, болезненный озноб!

Как человеку стукнет три десятка,

Его клади сейчас хоть прямо в гроб.

Вас убивать бы, как пора приспела!

Мефистофель

На это черт согласен будет смело.

Бакалавр

Что черт? Лишь захочу – и черта нет!

Мефистофель (про себя)

Тебе подставит ножку он, мой свет!

Бакалавр

Да, вот призванье юности святое!

Мир не существовал, пока он мной

Не создан был; я солнце золотое

Призвал восстать из зыби водяной;

С тех пор как я живу, стал месяц ясный

Вокруг земли свершать свой бег прекрасный;

Сиянье дня мой озаряет путь,

Навстречу мне цветет земная грудь;

На зов мой, с первой ночи мирозданья,

Явились звезды в блеске их сиянья!

Не я ли уничтожил мысли гнет,

Сорвал тиски филистерства [104] , свободный,

Я голос духа слушаю природный,

Иду, куда свет внутренний влечет,

Иду, восторга полный! Предо мною

Свет впереди, мрак – за моей спиною!

(Уходит.) Мефистофель

Иди себе, гордись, оригинал,

И торжествуй в своем восторге шумном!

Что, если бы он истину сознал:

Кто и о чем, нелепом или умном,

Помыслить может, что ни у кого

В мозгу не появлялось до него?

Но это все нас в ужас не приводит:

Пройдут год, два – изменится оно;

Как ни нелепо наше сусло бродит,

В конце концов является вино.

(К молодым зрителям в партере, которые не аплодируют.)

Вы не хотите мне внимать?

Не стану, дети, спорить с вами:

Черт стар, и чтоб его понять,

Должны состариться вы сами.

Действие третье

МЕСТНОСТЬ ПЕРЕД ДВОРЦОМ МЕНЕЛАЯ В СПАРТЕ.

Входит Елена [105]  в сопровождении хора пленных троянок с Панталис , предводительницей хора, во главе.

Елена

Хвалой одних, хулой других прославлена,

Являюсь я, Елена, прямо с берега,

Где вышли мы на сушу, и теперь еще

Морской живою зыбью опьяненная,

Которая с равнин далекой Фригии [106]

Несла нас на хребтах высоких, пенистых

В родные наши бухты Эвра силою

И милостью великой Посейдоновой.

А там, внизу, царь Менелай с храбрейшими

Из воинов свое прибытье празднует.

Прими ж меня приветливо, высокий дом!

Воздвиг тебя, на родину вернувшися,

Отец мой Тиндарей [107]  у склона славного

Холма Паллады; здесь я детство видела.

Привет вам, двери меднокованные!

Когда-то вы навстречу распахнулися

Гостям – и вот, один из многих выбранный,

В вас Менелай явился женихом моим.

Откройте их! Спешу теперь исполнить я

Приказ царя, как долг велит супружеский.

Одна войду я! Сзади пусть останется

Все то, что вкруг меня кипело бурею

По воле рока. С той поры как вышла я

Отсель во храм Цитеры, беззаботная,

Чтоб долг священный свой свершить, и схвачена

Была фригийским дерзким похитителем, —

Да с той поры, увы, свершилось многое,

О чем так любят люди все рассказывать

И что услышать тягостно несчастному,

О ком молва, разросшись, стала сказкою.

Хор

Ужель презришь, царица цариц,

Свой дар почетный, благо из благ?

Славнейшим ты счастьем владеешь одна:

Из всех величайшею славой красы.

Герою предшествует имени гром,

Затем он и горд;

Но даже упрямец склоняет чело

Пред всепокоряющей силой красы.

Елена

Довольно! Царь, супруг мой, вместе плыл со мной

И к городу вперед теперь послал меня;

Но что в душе замыслил он – не знаю я.

Супруга ль я, царица ли по-прежнему

Иль жертвою паду я гнева царского

И злой судьбы, терзавшей долго эллинов?

Добыча я, но пленница ль – не ведаю.

На корабле смотрел супруг невесело;

Он на меня лишь изредка поглядывал

И слова мне приветного не вымолвил,

Как будто мне недоброе готовил он;

Когда ж, войдя Эврота в устья тихие,

Земли родной ладьи его коснулися,

Промолвил он, как будто богом движимый:

«На брег морской отсюда выйдут воины;

Устроить их на время тут останусь я,

А ты ступай по берегу священному,

По берегу Эврота плодородного.

По низменной равнине направляй коней

В долину ту, горами окруженную,

Где прежде было поле плодоносное,

А ныне Спарта, город мой, красуется.

Прибыв туда, поди в высокий царский дом

И там сбери служанок, мной оставленных

С хозяйкою, разумной старой ключницей.

И пусть тебе покажут все сокровища,

Которые отцом моим накоплены

И мной в войне и мире увеличены.

Конечно, ты увидишь все в дому моем

В порядке, ибо должен царь, придя назад,

Имущество найти свое нетронутым,

На том же месте, где его оставил он:

Не смеет раб менять того, что сделал царь».

Хор

О, пусть богатства сладостный вид

Твои утешит очи и грудь!

Златые запястья и блеск диадем

Покоятся гордо в надменной красе;

Но стоит, царица, тебе захотеть —

И все налицо;

И вступит, о диво, в неслыханный спор

С алмазом и златом твоя красота.

Елена

И дальше так сказал мне повелитель мой:

«Когда же там в порядке все осмотришь ты,

Треножников возьми ты сколько надобно,

Сосуды все священные, которые

Нужны жрецу, когда обряд свершает он:

Котлы и чаши, также блюдо круглое;

Воды налей ты из ключа священного

В высокие кувшины; приготовь еще

Ты дров сухих из дерева горючего

И острый нож, старательно отточенный.

О прочем же сама должна подумать ты».

Так он сказал и в путь затем послал меня.

Но что хотел он в жертву принести богам

Из всех земных созданий, не сказал он мне,

Здесь тайна есть; но больше не забочусь я:

Известно все бессмертным лишь, которые

Свершают то, что в сердце их задумано…

О будь, что будет! Ныне же прилично мне

Немедленно войти отсюда в царский дом,

Желанный, милый, мной почти потерянный

И вновь мне данный, как – сама не знаю я.

Не так легко взойти мне на ступени те,

Где в детстве я, бывало, резво прыгала.

(Входит в дом.) Хор

Сестры любезные,

Бедные пленницы,

Бросим свои мы печали!

Вместе с Еленою,

Вместе с царицею

Счастливы будьте, которая

Поздно, но твердой стопою зато