Вера Колочкова - Ключи от ящика Пандоры

• Название: Ключи от ящика Пандоры
• Автор: Вера Колочкова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-65249-5

Судьба была благосклонна к Ирине – замечательный муж, две красавицы-дочери, дом, полный заботы и любви. Женщина была счастлива по-настоящему, тем тихим счастьем, которое приносит в жизнь чувство защищенности, покой и гармонию. Могла ли Ира предположить, какие эмоции откроет в себе, узнав, что ее казавшееся столь незыблемым счастье в один миг окажется под угрозой?

---

– Ир, вы там с Ольгой не шибко на Стеллу набрасывайтесь, – вдруг тихо произнес Игорь, будто услышал-таки ее мысли. – А то знаю я вас – так с милыми улыбками пощебетать можете, что у девушки перья полетят!

– Ага, как бы у нас с Ольгой перья не полетели.

– То есть… Что ты имеешь в виду?

– Да ничего особенного. Новоявленная женушка еще себя покажет, вот увидишь. Хотя, думаю, вовсе она не Стелла, а какая-нибудь залетная Олеська из Мариуполя. Сейчас у них мода такая – паспортные данные менять. Не удивлюсь, если и фамилия окажется какая-нибудь расфуфыренная.

– Ух, разошлась, – глянул на нее муж с осторожной усмешкой. – Чего это ты вдруг? Откуда такое пренебрежение проклюнулось?

– Это не пренебрежение. Просто Надю жаль, Игорь. Сорок лет брака, это ж не баран чихнул. Ты сам вдумайся в эту цифру – сорок лет! Это что ж выходит, погоди: когда Яковлич на Наде женился, ему всего двадцать пять было? А Наде – двадцать? Столько же примерно, сколько сейчас этой Олеске из Мариуполя? Ой, то бишь Стелле, простите?

– Выходит, так.

– Седина в бороду, бес в ребро? И Надину жизнь – под откос? Все на откуп бесу, да? Здравствуй, племя младое, незнакомое?

– Да ладно, не кипятись. Что ж делать – такова жизнь…

– Ага. Очень хорошее выражение. То есть имеется в виду – ваша мужская жизнь, да? Смиритесь, расслабьтесь, примите, какая есть? Такие мы, ухари Козлодоевы?

– Хм… А на меня-то ты за что злишься? Еще и Козлодоевым обозвала, – снова глянул он насмешливо, но и немного с обидой.

– Да я не злюсь, просто неприятно, и все. И Стеллу эту видеть не хочу. По крайней мере любезничать точно не буду. Пусть знает, что я на другой стороне баррикад осталась.

– А по-моему, ей глубоко все равно, где ты осталась. И Яковличу, поверь, по большому счету, все равно. И вообще давай прекратим этот дурацкий диалог. Это его решение, его выбор. Мы, хочешь – не хочешь, этот выбор уважать должны.

– Да, согласна, давай прекратим. Но, надеюсь, ты подобным выбором в его возрасте не будешь озабочен? Или для меня тоже в Мариуполе очередная Олеська подрастает?

Вот что это вдруг несусветное из нее выскочило? Откуда? Вовсе не хотела ничего такого. Игорь повернулся на секунду, глянул сердито, без доли насмешливости:

– Да что с тобой сегодня, Ир? То задумываешься, то злишься, то глупости всякие несешь. Критические дни, что ли?

И отвернулся к окну, слегка пожав плечами. Она сидела, молчала. Ждала, когда закончится короткая вспышка гнева. Знала, что долго муж сердиться не умеет. Вот и сейчас – двух минут не прошло, как улыбнулся, потянулся, обнял, заглянул в глаза:

– Ну, хватит, Ириш, расслабься, подъезжаем уже. Чуешь, на всю округу шашлыком пахнет?

Дом у Петра Яковлевича был основательный, трехэтажный, бело-розовый, как крем-брюле, выглядывал надменно верхними окнами из-за высокого забора. Ворота нараспашку – гостей ждут. На широкой террасе стол накрыт, дорожка через газон вьется, китайские фонарики, натыканные повсюду, размазывают нелепым светом влажные сентябрьские сумерки. А вот и сам именинник поспешает… Боже, а вырядился-то: джинсики узенькие, в обтяг, майка расцветки немыслимой. Молодожен, мать твою…

– Привет, Ирусик! Хорошо выглядишь – стройна, как лань! Позволь к ручке приложиться.

– Приложитесь, Петр Яковлевич. Позволяю.

Хмыкнул, действительно приложился губами к руке. Девушка незаметно отвела ее назад, поелозила по платью тем местом, где был запечатлен след мокрых, как показалось, губ. Игорь посмотрел на нее неодобрительно, усмехнулся.

– Прошу к столу, все уже в сборе, только вас ждем. Стелла решила на террасе накрыть, сентябрьским воздухом подышать хочется. Последние теплые деньки стоят.

Из распахнутой двери дома показались гости: Паша, Юра, Катя с Ольгой, которая, увидев ее, раскинула слега руки, пошла навстречу, улыбаясь. Элегантна, ухожена, как всегда. Красавица-блондинка с карими, глубокими, обеспокоенными тайной грустью глазами.

– Привет, подруга. Как же я рада тебя видеть. Хорошо выглядишь, молодец!

– И ты!

– Ладно, обмен любезностями закончен. Может, напьемся сегодня, Ир? Что-то у меня настроение хреновое.

– А чего так?

– Не знаю. Понимаешь, как-то странно себя чувствую, будто впервые сюда попала. Смотрю на эту маленькую хозяйку большого дома, и укусить ее хочется.

Ольга чуть повела головой в сторону дверей, откуда выплыла Стелла – высокая, загорелая, с глянцево-голыми плечами и наглыми бугорками грудей, торчащими из плотного лифа платья. На лице – сытое торжество, как у кошки, до отвала наевшейся хозяйской сметаны.

– Стени, что же ты, приглашай гостей к столу, – обласкал ее взглядом Петр Яковлевич.

– Господи, Стени, – чуть слышно фыркнула Ольга, толкнув Иру локотком в бок. – Имя придумал, как для болонки. Лучше бы рыбкой назвал или заей, на худой конец.

– Ну, зая – это избито как-то.

– Кстати, слышала анекдот про заю?

– Нет.

– Тогда слушай. Сидят в кафе два мужика, вдруг у одного из них телефон звонит. Он глянул на дисплей, сразу скис и отвечает в трубку: «Да, зая… Конечно, зая… Как скажешь, зая…» А другой мужик смотрит на него с завистью, потом говорит: «Надо же, какие у вас с женой высокие отношения. Сорок лет с ней живешь, и все – зая да зая…» А тот лишь отмахнулся раздраженно: «Да какая жена, бог с тобой! Это я зайца на свою беду разговаривать научил!»

Прыснули обе, посмеялись тихо. Поймав на себе настороженный взгляд Игоря, она произнесла торопливо:

– Ладно, Оль, пойдем. Пусть хоть как называет, хоть Стени, хоть зая, нам-то что.

– Да, ты права, наше дело – десятое при мужьях. Пойдем.

Сели за стол, Игорь произнес первый тост. Ничего, душевно получилось – когда говорил про жизнелюбие и непреходящую молодость именинника, тот обмяк совсем, обвел благодарным взором лица гостей. Вроде того – спасибо, друзья, за понимание. Как будто Игорь это «понимание» от имени всех обозначил. Странный все-таки этот Петр Яковлевич – Надя с ним бок о бок весь бабий век прожила, трех сыновей подарила, а теперь ему, выходит, ничего и не надо, кроме «непреходящей молодости»! И ни одного сына за столом нет. Вместо них – юная Стени, победительница-завоевательница. Как до него не доходит, что это и не счастье вовсе, а по меньшей мере трагедия! Или ему лицемерного «понимания» вполне достаточно?

Потом поднялся с места Юра Стародубцев, тоже промямлил тост. Даже потомства имениннику пожелал – во дурак! Хорошо хоть Паша Самсонов был более сдержан. Вспомнил, наверное, как Надя с ним возилась, вытаскивала его из депрессии. Она раньше, пока на пенсию не вышла, врачом-психиатром работала. Теперь Ольга намается с Пашей, без Надиного-то присмотра.

Нет, если со стороны посмотреть – обычное застолье, в общем. Веселья нет, зато напитки дорогие, еда вкусная. Мужчины, так, чтобы от души, расслабиться себе не позволяют – у них на утро какое-то важное мероприятие запланировано. Вот, уже и деловые разговоры пошли. А потом Игорю кто-то позвонил, он переговорил коротко, и застолье окончательно перетекло в деловое совещание. Значит, настала пора разделяться по половому признаку – у девочек своя свадьба, у мальчиков – своя. Ольга слегка толкнула Ирину локотком в бок:

– Пойдем, что ли, потреплемся?

– Пойдем, – вздохнув, поднялась она из-за стола.

– Девочки, и я с вами! – тут же засуетилась Катя Стародубцева, невольным жестом дотрагиваясь до полной груди. – Вообще-то нам с Юрой домой бы надо, маленького кормить, да ладно, полчасика еще побудем…

– А чего ж он у вас, эти полчасика голодным будет? – вставая, бросила Ольга насмешливо.

– Нет, почему же, я оставила молока в бутылочке, ему хватит.

– Не боишься такого маленького с нянькой оставлять?

– А он не с нянькой. Он с мамой моей. Она пока у нас поселилась, помогает.

– А… Ну что же, бог в помощь.

Недолюбливала Ольга Катю. Наверное, завидовала немного. Трудно переживала в ее присутствии горестную бездетность. Неуправляемая все-таки эта штука – зависть. Ничего с ней не сделаешь, все равно исподволь, хоть насмешливой интонацией в голосе, да вылезет.

– Стени, накрой девочкам чай в беседке! Пусть почирикают! – распорядился за их спинами Петр Яковлевич, выпав на секунду из делового мужского разговора.

– Да, милый, сейчас.

Она вспорхнула со своего стула, как яркая легкая птица, умчалась в дом, цокая высоченными каблуками.

– В беседке-то прохладно, однако, – поежилась Ольга, глядя ей вслед. – Ну да ладно, пусть будет в беседке. Пойдемте, девочки, будем чирикать, что нам еще остается?

Чириканье с чаепитием как-то сразу не задалось. Наверное, присутствие Стеллы мешало. Казалось, Надя Горская стоит невдалеке, глядит на них грустно сквозь мохнатые ленты плюща.

– Что-то не хочу я чаю, – отодвинула от себя чашку Ольга. – Стелл, а можно вина? Божоле еще есть?

– Да, конечно. Сейчас принесу.

Глядя в ее оголенную, божественной красоты спину, Ольга проговорила тихо, грустно, будто самой себе: