Вильгельм Райх - Анализ личности

• Название: Анализ личности
• Автор: Вильгельм Райх
• Жанр: Психология
• Год: 1999

Вильгельм Райх (1897-1957) основатель телесно-ориентированной психотерапии. Закончив медицинский факультет Венского университета, он увлекся психоанализом и стал первым клиническим ассистентом 3. Фрейда, а затем вице-директором психоаналитической клиники в Вене. Талантливый клиницист и исследователь, обладавший великолепной интуицией, В. Райх создал новое и очень перспективное направление в психотерапии, значение которого осознается только сейчас. Данная книга является основным трудом В. Райха, в котором дается теоретическое обоснование телесно-ориентированной терапии и его оригинальный взгляд на структуру личности.

Книга представляет большой интерес для психологов, психотерапевтов и для широкого круга читателей, интересующихся проблемами личностного роста. На русский язык переводится впервые.

---

Если аналитик распознал защитную функцию и устранил навязчиво благовоспитанное отношение, которое составляет верхний слой психического аппарата, появляются импульсы отражения (к примеру, агрессия), которые производят изменения в пациенте. С точки зрения анализа характера, было бы неправильным в этот момент указывать пациенту, что он переживает свою инфантильную агрессию; это было бы неправильным, даже когда эта агрессия проявляется в открытом виде. Как мы указали, эта агрессия есть не только выражение инфантильного отношения к миру, но в то же самое время и отражение того, что лежит глубже, например, анальных пассивных стремлений. Если теперь аналитику удастся устранить этот слой защиты, то, что может подняться на поверхность, это не пассивность, а полное отсутствие психического контакта, безразличие к аналитику. Этот недостаток контакта есть явная защита, т. е. отражение страха быть обманутым. Если в ходе анализа терапевту удастся снова вывести на поверхность этот <страх пациента быть обманутым>, то за ним может скрываться глубокий инфантильный страх потери любимого объекта; в то же время, такой страх отражает более глубокие агрессивные импульсы пациента в отношении объекта, который однажды отверг его любовь. Наш пример может варьироваться, усложняться или упрощаться, в соответствии с типом. К примеру, может проявиться более глубокий слой агрессии, отражающий первоначальные деструктивные импульсы; в то же время он может отражать очень интенсивные орально-нарциссические потребности в любви. С точки зрения анализа характера, этот слой должен снова быть проинтерпретирован как защита, а не как вегетативное инстинктивное выражение. Следовательно, слои панциря взаимосвязанны, т. е. каждый импульс, который был выявлен, сам отражает более глубокие подавленные импульсы. Окончательный прорыв достигается только после того, как аналитик выявит множество различных защитных барьеров.

У нашего пациента вегетативное возбуждение, вполне вероятно, не было бы разрешено до тех пор, пока орально-нарциссические потребности в любви не были бы проанализированы как отражение истинных, первичных импульсов любви оральной или генитальной природы. Проработка различных стадий защитных формаций требует исключительного терпения и убеждения в том, что в конце концов проявятся первичные инстинктивные импульсы, которые больше не будут играть роль зашиты. Когда эта точка достигнута, обычно появляется новый катексис генитальности пациента. Однако взаимосвязи защитных функций все еще требуют полного клинического подтверждения.

В этой связи необходимо обсудить точку зрения, высказанную Кайзером, который считает, что можно полностью обойтись без интерпретаций. Кайзер рассматривает интерпретацию только в смысле осознания того, что было отражено. Я использую этот термин характеро-аналитической техники для любой формы аналитической коммуникации. Кайзеровское ограничение концепции интерпретации может дать некоторые преимущества: согласно им, установление поверхностной аналитической связи или изоляция черты характера не были бы интерпретацией в строгом смысле слова. Я могу согласиться с теорией Кайзера, если он подразумевает, что последовательный анализ сопротивления не только делает любую интерпретацию излишней, но и вообще должен исключить ее как ненужную. Моя <интерпретация в конце> - это практическая необходимость, поскольку характеро-аналитическая техника не усовершенствована пока до такой степени, что мы можем чувствовать полную уверенность в оперировании с защитными механизмами. Таким образом, его утверждения верны лишь для идеального случая характеро-аналитической работы.

БЕСКОНТАКТНОСТЬ

Первоначально психоаналитики представляли себе психический панцирь как суммарную совокупность всех подавляющих защитных сил; он мог быть динамически разрушен с помощью анализа формальных моделей поведения. Позднее было доказано, что эта концепция упускает из виду самый важный фактор. Даже после того, как нормальные формы поведения потерпели неудачу, даже после того, как были достигнуты значительные прорывы вегетативной энергии, всегда есть некоторый неопределимый остаток, который, по-видимому, находится вне пределов досягаемости. Возникает ощущение, что пациент отказывается делиться последними крохами своей <нарциссической установки> и что он чрезвычайно изобретателен в сокрытии этого от аналитика. Даже тогда, когда анализ активных защитных сил и систем реакции характера казался завершенным, не было сомнения, что существует неуловимый остаток. Здесь аналитики столкнулись со сложной проблемой. Теоретическая концепция панциря была правильной: совокупность подавленных инстинктивных требований, направленных во внешний мир, противостояла совокупности защитных сил, поддерживающих подавление; они составляли функциональное единство внутри специфического характера личности.

Объяснение, что один и тот же инстинкт направляется против внешнего мира и в то же самое время против собственного эго, расширяет наши знания о структуре эго, но реально проблему не решает. Я хочу воспользоваться клиническим примером, чтобы показать, что психическая бесконтактность обусловлена неуловимым остатком панциря.

В случае с ранее упоминаемым пациентом анализ показал, что за реактивным пассивно-женственным поведением лежит глубокая отчужденность от мира, от его объектов и целей, которая выражалась в апатии и жесткости. Пациент сам непосредственно не осознавал этого; наоборот, его пассивно-женственная зависимость приукрашивала это отчуждение и создавала у него впечатление особенно интенсивных отношений с внешним миром. Я столкнулся с трудноразрешимым противоречием. С одной стороны, существовала его готовность помочь, т. е. взаимоотношения казались очень интенсивными; в то же время здесь был очевидный случай бесконтактности. Проблема была решена, как только удалось выяснить происхождение зависимости и привязанности пациента. Эти отношения, как оказалось, не только совместно выполняли функцию управления агрессивными тенденциями, но и возмещали внутреннюю отчужденность от внешнего мира. Таким образом, мы должны выделить следующее:

Первое: подавленные потребности. Второе: подавляющие защитные силы.

Третье: слой психической структуры между бесконтактностью (которая сначала появляется не как система динамических сил, а как жесткое статическое проявление) и противоречивостью двух потоков либидо, движущихся в противоположных направлениях.

После открытия этой особенной формы бесконтактности у нашего пациента мы предприняли пересмотр нашего клинического опыта. Эта бесконтактность, как оказалось, представляет собой как общее явление невроза, так и изменение функции инстинкта. Но перед тем, как перейти к другому клиническому примеру, иллюстрирующему происхождение этого образования, позвольте мне предложить краткое резюме теоретической концепции бесконтактности. Когда тенденции либидо текут в сторону внешнего мира - мы намеренно придерживаемся этого образа - и запрет из внешнего мира препятствует этому потоку, то организуется равновесие между силой инстинкта, с одной стороны, и силой фрустрации, с другой. Можно сказать, что это равновесие является статическим состоянием в потоке либидо личности, соответствующем сдерживанию (стазу). А это динамическое состояние может лежать в основе фиксации инстинктов на ранней стадии развития и в основе психического сдерживания вообще.

Когда инстинкт заменяет эго с целью удовлетворения и встречается с фрустрацией, он может, как мы указали, раздвоиться. Одна его часть поворачивается против самого себя (образование реакции): другая часть продолжает оставаться направленной во внешний мир. В точке, где поток, направленный во внешний мир, и поток, который повернулся против своего собственного эго, расходятся, - возникает паралич или застой (ригидность). Это больше, чем просто эвристическая гипотеза. Как только аналитик в совершенстве овладеет этим процессом и научит своих пациентов давать ему точное описание их ощущений, он обнаружит, что они испытывают сдерживание отчетливо и непосредственно во всех своих объектных связях. Проявления этого динамико-структурного состояния различны; назову несколько наиболее часто встречающихся в клинической практике.

В верхней части списка находится чувство внутренней изоляции. Это чувство иногда присутствует, несмотря на обилие социальных и профессиональных взаимоотношений. В других случаях мы встречаем ощущение, описанное как <внутренняя вялость>. Нет сомнений, что компульсивная невротическая и, более характерная, шизоидная деперсонализации принадлежат к этой группе. Двойственные ощущения шизофренических пациентов - это непосредственное проявление этого состояния. Когда пациент жалуется на отчужденность, изолированность и апатию, его ощущения могут быть сведены к противоречию между объектно-либидным потоком и тенденцией к уходу в себя. Расслоение и амбивалентность - прямые проявления этого парадокса; апатия - это результат равновесия, созданного двумя противостоящими силами. Таким образом, наша более ранняя концепция о бесконтактности как стене не является правильной. Это скорее взаимодействие между динамическими силами, чем пассивная позиция.