Рудольф Штайнер - GA 092 - Оккультные истины древних мифов и легенд

• Название: GA 092 - Оккультные истины древних мифов и легенд
• Автор: Рудольф Штайнер
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос

---

Но теперь — с приходом христианства — все изменилось. Христианское учение содержит запрет на убийство, убивать — это грех. Здесь надо искать истоки строгого вегетарианства Вагнера. Для него мясоедение было признаком расового упадка, и он считал, что единственная возможность прогресса состоит в переходе к диете, которая не связана с умерщвлением живых существ.

Предчувствие близости нового импульса также подвигло Вагнера к его воззрениям относительно влияния иудаизма на современную культуру. Вагнер не был антисемитом в человеконенавистническом смысле слова, как это сегодня стараются представить, но он чувствовал, что роль иудаизма исчерпана, что семитское влияние на нашу культуру должно быть нейтрализовано и взамен должно прийти нечто новое. Этим и обусловлен его призыв к обновлению. И, говоря о проблемах нашей современной расы, Вагнер видел насущную необходимость в её духовном развитии. То есть расовое развитие он понимал как развитие духовное.

Все мы были когда‑то воплощены в атлантической расе; но тогда как души продолжали своё развитие и возвышение, сама раса пришла в упадок. Всякое возвышение связано с нисхождением. Всякий восходящий к свету отбрасывает свою тень. Существует различие между душой, воплощённой в телесности определённой расы, и самой этой телесностью. Чем больше человек уподобляется своей расе, чем больше ему по душе временное, преходящее, связанное с особенностями его расы, тем больше он связан с упадком расы. А чем больше он освобождается, преодолевает расовые особенности, тем скорее душа обретает возможность воплощения более высокого порядка. Такой мыслитель, как Вагнер, который проводил различие между душевным развитием и развитием расовым, в принципе не может быть антисемитом. Ему известно, что деградируют не души, а просто раса может исчерпать свои задачи в масштабах мирового развития. Именно это Вагнер постоянно высказывает в своих сочинениях, когда речь заходит о «семитизме»[23]. Вагнер остро ощущает деградацию, упадок рас и необходимость восхождения душ. Такого рода необходимость ощущали и средневековые авторы вроде Вольфрама фон Эшенбаха и Гартмана фон Ауэ.

Вернёмся ещё раз к саге о бедном Генрихе. Мы должны глубже вникнуть в смысл того, что бедный Генрих был исцелён непорочной девственницей. Болезнь Генриха произошла по той причине, что он сначала жил чувственным. Его «Я“ было порождением его расы — того, что было чувственно проявлено в ту эпоху. И это «Я“, порождённое чувственно проявленным, заболевает, когда в его достаточно комфортное существование вторгается призыв к высшему развитию, обращённый ко всему человечеству. Его душа заболевает, ибо привязана к тому, что должно жить только в пределах расы. Но теперь из низшей формы любви, связанной с расовым началом, должна родиться высшая любовь. Живущее в расе должно быть вытеснено высшим началом — высшей чистой любовью, готовой к самопожертвованию ради устремлённой ввысь души человека.

Вечную женственность, что влечёт нас ввысь, воспел и Гёте в своём «Фаусте“. Вы знаете (я часто говорил об этом), что в каждом человеке живут мужское и женское начала и благодаря их взаимодействию возникает чувственное. Искупление через «вечно женственное“ означает, что чувственное преодолено. Это представлено также и в «Тристане и Изольде“. Историческим выражением такого преодоления для Вольфрама фон Эшенбаха, равно как и для Рихарда Вагнера, служит Парсифаль; он является представителем нового христианства. Парсифаль становится королём священного Грааля, потому что он приносит искупление тем, кто прежде находился в рабстве у чувственного, и дарует им новый принцип любви.

Что вообще заложено в основе «Парсифаля»? Что значит священный Грааль? Согласно средневековой легенде, священный Грааль — это чаша, из которой пил Христос на Тайной вечере и в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь, пролившуюся из раны Христа Иисуса. Эта чаша, а также копьё, ранившее Христа, были вознесены ангелами и витали в воздухе до тех пор, пока Титурель не построил на горе Монсальват — горе освящения — крепость. Там, на горе Монсальват, и хранилась эта чаша, святыня духовного рыцарства. Двенадцать рыцарей соединились ради служения священному Граалю. Грааль обладал способностью защищать этих рыцарей от смерти и приносить все, что им требовалось на пути к духу. Вид священного Грааля всегда нёс им духовную силу.

Теперь мы можем перейти к той форме, которую Рихард Вагнер придал саге о Парсифале. Она мало чем отличается от той, что была уже у Вольфрама фон Эшенбаха.

С одной стороны представлен Храм Грааля и его рыцари, а с другой — волшебный замок Клингзора и его рыцари, которые являются врагами рыцарей Грааля. Тем самым друг другу противостоят две формы христианства: одна из них представлена рыцарями Грааля, а другая — Клингзором и его рыцарями. Клингзор оскопил себя, дабы не поддаться чувственности. Но ему не удалось преодолеть страсти, он добился только невозможности их удовлетворения. Он так и остался в царстве чувственного. Ему прислуживают волшебные девы. Кундри является своеобразной искусительницей в этом царстве. Она увлекает в область чувственного все, что приближается к Клингзору, а чувственное — это принадлежность прошлого. Клингзор персонифицирует собой средневековое христианство, сделавшееся аскетичным, умерщвляющим чувственность, но по–прежнему не справлявшееся со страстями; такое христианство не оберегает от искусительных сил чувственной любви, которые олицетворяет собой Кундри. А рыцари Грааля стремились к иному, более возвышенному отречению от чувственного, основанному на высокой духовности. Благодаря такому отречению человек изживал в себе страсти не через принуждение, а через облагораживание чувственного с помощью высшего духовного познания, способного возвыситься до царства чистой любви. Туда стремились и Амфортас, и рыцари Грааля, но до сих пор было невозможно проникнуть в это царство. Этого никому не удавалось. И доколе не явилась истинная духовная сила, Амфортас неизбежно поддаётся искушению со стороны Кундри. Высшее устремление Амфортаса постоянно становится жертвой устремления низшего, то есть Клингзора.

Таким образом, сказание о Парсифале сопоставляет два явления: с одной стороны — сделавшееся аскетичным христианство, которое, однако, не в силах пробиться к высшему, духовному познанию через умерщвление чувственности, а с другой стороны — представители духовного рыцарства, которые не смогут противостоять искушению со стороны Клингзора до тех пор, пока не явится спаситель. Парсифаль — это спаситель, который победит Клингзора. Амфортас ранен, святое копьё достаётся Клингзору, и Амфортас предстаёт страдающим королём, хранителем Грааля. Равным образом страждет и томится высшее христианство. Оно должно в муках охранять тайны, мистерии христианства, связанные со священным Граалем, вплоть до явления Спасителя в новом облике, то есть Парсифаля. Но сначала Парсифаль сам должен пройти школу опыта, должен пройти через испытания. И он, пройдя через очищение, возвышается до той духовной силы, которая приводит его к постижению великого единства всего живущего. И опять‑таки совершенно инстинктивно Рихард Вагнер представляет нам в «Парсифале» глубокую оккультную истину. Прежде всего Парсифаль проходит ту ступень, где он учится состраданию — состраданию нашим меньшим братьям, животным. Из‑за непреодолимой тяги к рыцарству он покидает свою мать Херцелейду, которая умирает от горя, он воюет и убивает животных. Но, глядя на умирающее животное, он постигает, что такое убивать. И это стало первой ступенью его очищения.

Вторая ступень состоит в том, что он учится преодолевать страсти без внешнего членовредительства. Он находит доступ к священному Граалю, но ещё не сознаёт своей задачи и постигает её только благодаря посвящению, которое несёт ему сама жизнь. Он тоже подвергается искушению со стороны Кундри, но выдерживает испытание. Искушение велико, но он вырывает из себя силу желания; в нем расцветает новая, чистая любовь, подобно восходящему солнцу. Как молния, в него проникает то, о чем мы уже говорили в связи с закатом богов. «И воплотился от Святого Духа и Марии Девы“, то есть рождён от Духа девственной матерью, — такова высшая сила любви, которая рождена душой, незапятнанной чувственным: она очищает все души, освящает и облагораживает их. Человеку надлежит пробудить в себе такую душу, которая облагораживает чувственное, а не предаётся членовредительству, ибо она рождается из девственной материи «Я“, из Христа. Рождённая Христом в Парсифале возвышенная, незапятнанная сила противостоит искушениям Кундри. Кундри должна быть отвергнута — то есть должно быть преодолено женское начало, которое увлекает «Я» человека в половую сферу. Кундри представляет собой воплощение притягательной силы противоположного пола, увлекающей к низменному. Кундри явлена не впервые — она уже присутствовала в Иродиаде, которая требовала головы Иоанна Крестителя. (Она была как бы Агасфером в юбке, то есть той фигурой, которая не может обрести покой и повсеместно ищет в чувственной любви своего единственного искупления.).