Роберт Коули (ред.) - А что, если бы

• Название: А что, если бы
• Автор: Роберт Коули (ред.)
• Издательство: ACT, Terra Fantastica
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011554-7

«А что, если бы?..» — вопрос, который задает любой исследователь, занимающийся историей. Кому не хочется иногда переиграть прошлое в надежде понять и изменить настоящее?

Перед вами сборник эссе, написанных видными американскими учеными и повествующих о ключевых моментах истории.

Авторы охватили почти три тысячи лет — от древней Ассирии до наших дней. Для каждой «критической точки» они приводят свой анализ вероятных последствий изменения хода событий и пытаются построить картину нового мира. Иные выводы могут показаться забавными, другие — пугающими, третьи заставят читателя призадуматься.

Книга будет интересна как специалистам, так и любителям истории.

---

Эту возможность прекрасно видел и Роберт Э. Ли. Она являлась одним из тех факторов, которые побудили его вторгнуться в Мэриленд, несмотря на состояние армии. За десять недель походов и боев южане потеряли 35 000 убитых и раненых, не говоря уж о тысячах отставших, армия и в физическом, и в материально-техническом отношении оставляла желать лучшего.  «Настоящее состояние дел,— писал Ли Джефферсону Дэвису 8 сентября из своей штаб-квартиры близ Фредерики (штат Мэриленд),— вполне позволяет нам... предложить правительству Соединенных Штатов признать нашу независимость... Подобная мирная перспектива... позволит народу Соединенных Штатов определить на предстоящих выборах, поддерживает он сторонников продолжения войны либо же тех, кто желает с нею покончить».

В своем письме Ли не затрагивал внешнеполитические аспекты ситуации, но и он и Дэвис прекрасно их осознавали. Давно предсказывавшийся «хлопковый голод»[198] начал наконец серьезно ощущаться в текстильной промышленности Англии и Франции. Конец войны означал бы возобновление поставок хлопка американского Юга в Европу, а потому в обеих странах и среди влиятельных политических деятелей, и в широких кругах общественности имелось немало сочувствующих конфедератам. Французский император Наполеон III заигрывал с южанами, но не решался на официальное дипломатическое признание Конфедерации в одиночку, без поддержки Англии.[199]

В первой половине 1862 года, когда военная удача склонялась в сторону северян, иностранные правительства открестились от каких-либо отношений с Конфедерацией, но едва известия о «Семидневной Битве» достигли Парижа, как Наполеон III приказал министру иностранных дел выяснить, не считает ли британское правительство, «что пришло время признать Юг».

 Ход мысли британского правительства был весьма схожим. Консул Соединенных Штатов в Ливерпуле сообщал, что «... нам угрожает большая опасность интервенции, чем за весь предыдущий период... Они все против нас и были бы рады нашему падению». Представитель Конфедерации в Лондоне Джеймс Мэйсон предвидел «скорую интервенцию в какой-либо форме. Известия о победе при Манассасе и вторжениях в Мэриленд и Кентукки существенно расширили число сочувствующих делу Конфедерации за границей». В октябре, произнося речь в Ньюкасле, канцлер британского казначейства заявил: «Джефферсон Дэвис и другие лидеры Юга создали армию и сейчас создают флот. Но им удалось создать то, что важнее и армии и флота вместе взятых — они создали страну».

Премьер-министр виконт Пальмерстон и министр иностранных дел лорд Рассел проявляли большую осмотрительность, но и они обсудили возможность участия Англии и Франции в качестве посредников на переговорах о мире и признании независимости Юга. Если, конечно, вторжение в Мэриленд принесет конфедератам очередную победу. «Юнионисты полностью разгромлены при Манассасе, — писал Пальмерстон Расселу 14 сентября,— и представляется вполне вероятным, что их поджидают большие беды и что в руки конфедератов могут попасть даже Вашингтон или Балтимор. Если это случится, не настанет ли для нас время подумать, почему бы Англии и Франции не обратиться к противоборствующим сторонам с предложением прийти к соглашению на основе раздела?» В последовавшем через три дня ответе Рассел согласился с предложением поразмыслить «о перспективах признания независимости Конфедерации». При этом он указывал, что в случае несогласия Севера «мы сами должны признать Южные Штаты независимым государством».

Правительство Линкольна прекрасно понимало, какими политическими и дипломатическими осложнениями чревато наступление Ли. Однако первостепенной являлась военная опасность. Юнионистская группа войск, проигравшая второе сражение при Манассасе (Булл-Ран), представляла собой смесь из не притершихся друг к другу Виргинской армии генерала Джона Поупа, переброшенного из Северной Каролины корпуса генерал-майора Эмброуза Бернсайда и перевезенной с Виргинского полуострова Потомакской армии генерала Джорджа Мак-Клеллана. Особой любви между Поупом и Мак-Клелланом не наблюдалось. Негодовавший из-за своего отзыва с полуострова, считавший себя обиженным правительством, последний не слишком спешил помочь Поупу. Два самых сильных его корпуса, находившихся в пределах слышимости канонады от Булл-Ран, на поле битвы так и не показались.

Линкольн назвал такое поведение Мак-Клеллана «непростительным». Многие в правительстве предлагали уволить генерала со службы, однако Линкольн принял во внимание его организаторский талант, а также исключительную популярность среди солдат. Он поручил Мак-Клеллану командование над всеми силами северян на восточном театре военных действий, с приказом соединить армии и выступить против мятежников. В ответ на возражения членов правительства, обвинявших Мак-Клеллана в бездарности, Линкольн заявил, что Мак-Клеллан «в этом вопросе действовал предрассудительно, но... армия на его стороне... а мы... должны использовать те инструменты, которые имеем. В армии нет человека, способного сорганизовать наши силы хотя бы вполовину так хорошо, как он... Пусть сам он и не мастер сражаться, но зато превосходно знает, как заставить сражаться других».

Мак-Клеллан ухитрился оправдать как доверие Линкольна, так и сомнения членов Кабинета. Один младший офицер писал, что едва в войсках узнали о возвращении Мак-Клеллану командования, как «полнейшее уныние тут же сменилось буйным восторгом. Солдаты высоко подбрасывали свои кепи в воздух, плясали и резвились, как школьники... Воздействие этого человека на армию Потомака было электризующим и слишком чудесным, чтобы даже пытаться его объяснить». Он действительно в самый короткий срок реорганизовал армию, привел ее в порядок и сделал вполне боеспособной. Но сразу после этого Мак-Клеллан вернулся к привычной (явно чрезмерной) осторожности. Оценивая силы противника в Мэриленде вдвое, а то и второе выше той численности, какой располагал Ли на самом деле[200], он двигался с черепашьей скоростью, делая по шесть миль в день, словно боялся найти мятежников.

Мак-Клеллан требовал подкреплений и особенно рассчитывал на двенадцатитысячный гарнизон крепости и базы снабжения Харперс-Ферри, однако главнокомандующий, генерал Генри В. Халлек, отказался передать эти войска в его подчинение. Отказ открыл перед Ли новую перспективу, но создал и проблему, поскольку названный гарнизон держал под угрозой линии снабжения конфедератов, проходившие через долину Шенандоа. Перспектива заключалась в возможности овладеть на этой базе всем необходимым для голодной, оборванной и разутой армии. Ли издал особый приказ № 191 о разделении почти двух третей своей армии на три отдельные маршевые колонны. Под общим командованием Джексона, они должны были сойтись у Харперс-Ферри и захватить его[201]. Опасность этого маневра заключалась в возможности для Мак-Клеллана в течение необходимого для осуществлении операции периода от трех до шести дней вклиниться между разделившимися колоннами и разбить армию Северной Виргинии по частям.

 Как командующего Ли отличали две особенности: невероятное умение прогнозировать действия противника и готовность идти на большой риск[202]. Бригадному генералу Джону Дж. Уокеру, командиру одной из колонн, которым предстояло соединиться у Харперс-Ферри, Ли объяснил свой замысел кампании. После захвата складов с припасами армии предстояло перегруппироваться у Хагерстауна, поскольку, во-первых, солдатам требовался отдых, а, во-вторых, это позволило бы подтянуться отставшим, число которых, по его оценке, могло составить от 8 до 10 тысяч человек.

После того как армия соединится и будет обеспечена всем необходимым, Ли намеревался перерезать железную дорогу Балтимор — Огайо, а потом двинуться к Гаррисбергу и разрушить Пенсильванский железнодорожный мост через Саскеханну. Этим выводились из строя две[203] железные дороги, связывавших восток и запад Севера. «После этого, — заключил Ли, — я смогу обратить внимание на Филадельфию, Балтимор или Вашингтон, в зависимости от того, что покажется более подходящим для наших целей». Уокер выразил удивление дерзостью этого плана, согласно которому армия северян должна была остаться у них в тылу. «А вы знаете Мак-Клеллана? — спросил в ответ Ли.— Он способный генерал, но слишком уж осторожный... К тому же его армия деморализована, пребывает в хаотическом состоянии и не будет готова (во всяком случае, он будет думать, что она не готова) к наступательным действиям еще три-четыре недели. А до этого времени я надеюсь оказаться на Саскеханне».

Однако, в то время как Ли высказывал эти соображения, его противнику выпала неслыханная удача. Тринадцатого сентября два солдата северян, отдыхавшие на лугу под Фредерикой, где несколькими днями раньше стояли лагерем конфедераты, нашли копию особого приказа № 191. Какой-то беспечный южанин завернул в нее три сигары, да все это вместе и потерял.