Роберт Коули (ред.) - А что, если бы

• Название: А что, если бы
• Автор: Роберт Коули (ред.)
• Издательство: ACT, Terra Fantastica
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-011554-7

«А что, если бы?..» — вопрос, который задает любой исследователь, занимающийся историей. Кому не хочется иногда переиграть прошлое в надежде понять и изменить настоящее?

Перед вами сборник эссе, написанных видными американскими учеными и повествующих о ключевых моментах истории.

Авторы охватили почти три тысячи лет — от древней Ассирии до наших дней. Для каждой «критической точки» они приводят свой анализ вероятных последствий изменения хода событий и пытаются построить картину нового мира. Иные выводы могут показаться забавными, другие — пугающими, третьи заставят читателя призадуматься.

Книга будет интересна как специалистам, так и любителям истории.

---

 Наиболее вероятным сценарием финального японского удара по Гавайским островам представляется сильный отвлекающий удар по Оаху, высадка на «Большом острове» (Гавайи) с целью обеспечения безопасности аванпостов на Хило и последующее ускоренное строительство аэродромов. Как только Императорский флот доставит с юга бомбардировщики, истребители и горючее, японская базовая авиация начинает регулярные налеты на Охахо. Далее должна следовать серия жесточайших воздушных боев, но, несмотря на мужество и выучку американских пилотов, без поддержки с моря они не смогут сдерживать натиск врага до бесконечности. Бои потребуют восполнения потерь личного состава и техники — не говоря уж о топливе и боеприпасах, а попытка направить к островам караван транспортных судов может быть легко пресечена японским флотом. Если никакого «восстания» так и не разгорится, то гражданские объекты на острове будут подвергаться бомбежке, все более безжалостной по мере истощения возможностей американской истребительной авиации. Нет сомнения в том, что прямая атака на Перл-Харбор для японцев была бы самоубийством, к тому же американский гарнизон наверняка постарался бы сделать неприступным наиболее удобное для высадки северное побережье Оаху. Однако вполне возможно, что после истощения боевых возможностей американской авиации и долгого обстрела береговых оборонительных сооружения японской корабельной артиллерией на берег были бы выброшены элитные воздушно-десантные подразделения, подобные действовавшим в Индонезии. После разрушения оборонительных сооружений и истощения припасов гарнизон острова был бы полностью обескровлен, что вполне могло привести к позорному падению тихоокеанского бастиона Америки.

В имперских архивах не сохранилось каких-либо планов расширения Гавайской операции далее на восток. Но даже при малой вероятности действия здесь силами флотов или эскадр удачные крейсерские рейды по пресечению отчаянных попыток послать на острова подкрепление должны были отрицательно повлиять на боевой дух американцев. Тому же способствовали и рейды японских субмарин к находившемуся в 2000 милях к северо-востоку Западному побережью США, равно как и обстрелы изолированных американских аванпостов. Более того, охотничьи стаи субмарин могли парализовать прибрежные морские сообщения — во всяком случае, до установления там регулярного дальнего патрулирования, какое было организовано в Атлантике. Развертывание нескольких подводных лодок у берегов Панамы могло затруднить судоходство по важнейшему межокеанскому пути, пусть даже эти субмарины и не могли оставаться на месте долгое время. Помимо всего прочего, японцы имели возможность нанести удар непосредственно по Панамскому каналу. Летчики-смертники «камикадзе» на набитых взрывчатками самолетах с запасом топлива только в один конец могли вызвать невероятный хаос, если бы им удалось нанести серьезные повреждения хотя бы одному шлюзу[292]. Эта угроза связывала американские силы еще больше.

1942. Год решений

Последовавшие одна за другой катастрофы — разгром у Мидуэя и потеря Гавайев  —  поставили Объединенный Комитет начальников штабов перед нелегким выбором. Следовало определить, какой театр военных действий — тихоокеанский или европейский — должно признать приоритетным. Летом 1942 года по всему миру союзникам наносились тяжкие удары. В России нацисты рвались к Сталинграду на Волге и богатому нефтью Кавказскому региону. Германский «Африканский корпус» уже стоял у ворот Египта, тогда как в Атлантике ширилась смертоносная подводная война. В июне немецкие субмарины отправили на дно суда союзников суммарным водоизмещением в 700 000 тонн, а в ноябре потерям предстояло достигнуть высшей точки — 802 000 тонн. И в такой ситуации генералу Макартуру и президенту Рузвельту приходилось отвлекать значительные ресурсы на противодействие японской угрозе западному побережью США. Согласие между Англией и Америкой, базировавшееся на признании первостепенности европейского ТВД и борьбы против Гитлера, могло оставаться формальным стратегическим приоритетом, однако суровая реальность происходящего на Тихом океане, несомненно, потребовала бы существенной корректировки практических действий. Как, например, в сложившихся обстоятельствах могли осуществляться военные поставки из США в СССР[293]?

 Когда между Калифорнией и захваченными Японией Гавайями не осталось ничего, способного защитить побережье, по стране прокатилась волна требований направить все возможные силы и средства — войска, технику, снаряжение, припасы — на обеспечение безопасности собственной территории. Ограниченные возможности берегового авиационного патрулирования могли привести к отзыву из Британии главного стратегического оружия США — предназначавшихся для налетов на Германию «Летающих крепостей» В-17[294], и превращению их в самолеты береговой обороны. Правда, применение В-17 на Филиппинах и в операциях возле Мидуэя показало, что тяжелые бомбардировщики не слишком эффективны при борьбе с кораблями — но что поделать, если ничего лучшего все равно нет!

Конечно, в первую очередь надлежало увеличивать производство военной продукции — но и тут имелось немало проблем, одной из которых, как ни странно, являлся патриотизм. Мужчины трудоспособного возраста рвались в армию, так что страна испытывала затруднения не только с материальными, но и с людскими ресурсами. Разумеется, даже в таких обстоятельствах Америка могла произвести больше военной техники, нежели весь остальной мир: вопрос заключался в том, могла ли она сделать это вовремя?

Не исключено, что в 1942 году стремление увеличить численность американской армии более чем до ста дивизий внесло бы сумятицу во все ранее составленные мобилизационные планы, а также схемы и расписания, связанные с производством, снабжением и подготовкой персонала. Адмиралу Эрнесту Кингу и генералу Джорджу Маршаллу при определении приоритетов пришлось бы выдерживать сильнейшее давление. Впоследствии реалистическая позиция могла снова возобладать над мобилизационной суматохой, однако это замедлило бы движение по истинно американскому пути, позволяющему, создавая качество, качество и еще раз качество, доставлять все необходимое в нужное время в нужное место, равно как и куда угодно.

 Нам представляется, что вопреки чаяниям Ямамото и некоторых других японских стратегов, захват Гавайев отнюдь не подвиг бы руководство Соединенных Штатов к мирным переговорам. Доказательством тому могут служить слова, произнесенные президентом Рузвельтом в Конгрессе 8 декабря 1941 года. «Не имеет значения, сколько потребуется времени для того, чтобы справиться с этим спланированным вторжением. Но народ Америки в своей праведной мощи добьется полной и окончательной победы»[295]. Однако долгая борьба за острова (даже с учетом того, что она наверняка ослабила бы и японский флот) могла серьезно истощить Америку. И тогда бы все чаще начали бы раздаваться голоса, твердящие о том, что отвоевание Гавайев не стоит времени и усилий, которые придется затратить на строительство огромного ударного флота.

Представляется вероятным, что после победы японцев у Мидуэя и оккупации Гавайских давняя мечта американских стратегов о постепенной подготовке вторжения в Японию путем захвата все более близких к ней островов и размещении на них своих баз, превратится в военно-исторический реликт. Однако, хотя бы в теории, еще будет сохраняться возможность осуществления альтернативного кошмара, пугавшего японских стратегов еще до войны — наступления американцев через Аляску.

В свете этой возможности становится понятен повышенный интерес Ямамото к Алеутским островам. Единственный прямой путь из Америки в Японию при сложившихся обстоятельствах пролегал через приполярные льды и туманы. Так называемый «Великий круговой путь», связывавший Сан-Франциско с Манилой, проходил прямо через Токио. Но чтобы сделать такое наступление реально осуществимым, потребовалось бы не просто завершить начатое в феврале 1942 года строительство Алканской дороги, обеспечивавшей прямой наземный путь в центральную Аляску. Нет, здесь была бы нужна «Аляскинская супердорога» — не только шоссе, но и цепь аэродромов, причалов, баз снабжения и тому подобного на всем пути от западной Канады и Сиэтла (штат Вашингтон), до Датч-Харбора, и даже далее. Проект воистину грандиозный — хотя Америка и Канада могли бы воплотить его в жизнь, сочти они это необходимым.

 Всякий, изучающий историю Второй Мировой войны, сталкивается с аксиомой: используя свой индустриальный потенциал, Америка всегда создавала то, что ей требовалось создать. После Перл-Харбора она показала способность к сплочению и мобилизации всех сил. Однако непрекращающаяся череда неудач — утрата Филиппин, отступление из западной части Тихого океана, потеря союзниками стратегических ресурсов Голландской Ост-Индии, а особенно — гибель флота у Мидуэя и падение Перл-Харбора, могли поколебать даже эту решимость.