Андрей Васильченко - Гиммлер. Инквизитор в пенсне

• Название: Гиммлер. Инквизитор в пенсне
• Автор: Андрей Васильченко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5247-5

На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой — похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать "великим инквизитором". В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер. Открытым остается только один вопрос: как Гиммлер стал военным преступником? Как набожный мальчик из образованной и благополучной баварской семьи стал политическим злоумышленником, чье имя наводило ужас на всю Европу? Как мечтательный юноша, грезивший подвигами и славой, превратился в палача, готового уничтожить тысячи и миллионы ни в чем не повинных людей? Как можно было проделать это страшный путь всего лишь за несколько лет?..

---

Глава 2

Крушение старого мира

Благоустроенный и уютный мир семейства Гиммлеров рухнул, когда началась Первая мировая война. Известие об убийстве австрийского престолонаследника, эрцгерцога Фердинанда, Гиммлеры встретили во время летнего отдыха в расположенном на германо-австрийской границе живописном местечке Титтмонинг. В это время Генрих Гиммлер, кроме обыкновенных записей о распорядке своего дня, делает тревожные политические заметки, которые как нельзя удачно отражают атмосферу дачной идиллии, которая готова закончиться буквально со дня на день. «29 июля. День рождения Гебхарда. Начало войны между Австрией и Сербией. Прогулка по озеру Вагингерзее». Предложение о начале войны было подчеркнуто красным цветом. Немецкие исследователи установили, что в последующие дни Генрих не раз стирал свои записи, а затем делал их вновь красными чернилами. В частности, это касалось фразы: «Объявлено военное положение». В августе 1914 года бытовые записи уступают место политическим новостям, которые в дневнике Генриха Гиммлера выходят на первый план. «1 августа. Мобилизация в Германии. 2-й армейский корпус. Даже ландштурм. 2 августа. Играли в саду. После обеда около 7 часов 30 минут пришло известие, что Германия объявила войну России. 3 августа. Пограничные бои с русскими и французами. Летчики и шпионы. Мы как можно скорее собираем свои вещи». Действительно, летние каникулы были очень стремительно прекращены, а семья Гиммлеров попыталась быстро вернуться в Ландсхут.

Дальнейшие записи в дневнике Генриха Гиммлера в основном сосредоточены на начале успешных для Германии боевых действий: «23 августа. Немецкий наследный принц одерживает победу к северу от Метца (Лонгевилль). Принц Генрих прислал папе письмо. Он получил легкое ранение во время атаки на французских драгунов. Достойный ответ Германии на ультиматум Японии. Немцы в Генте. Играли на пианино… Баварцы очень смело повели себя во вчерашней битве. Весь город украшен флагами. Французы и бельгийцы едва ли могли предположить, что мы будем столь стремительно продвигаться вперед. 1-й ландштурм рассылает призывы. Осажден Намюр. В Гумбуннене взято в плен 8 тысяч русских». Днем позже Генрих Гиммлер взволнованно записал в своем дневнике: «Преследование французов армией баварского кронпринца приносит богатые трофеи (пленники и 150 орудий). 21-й армейский корпус на Люневилль. Армия немецкого кронпринца продолжает преследовать противника (впереди Лонгви). Герцог Альбрехт Вюртембергский разбил французскую армию, которая направлялась к Семойсу. Неприятеля гонят. Трофеи: пленные, генералы, орудия, знамена. Наши части действуют к западу от Масса близ Мобёжа. Там встречена и разгромлена английская кавалерийская бригада. Ура!»

После этого Генрих ежедневно направлялся в офис местной газеты, где выписывал в свой дневник сводки с фронтов. «27 августа. Во второй половине дня пришла телеграмма: наследный принц Луитпольд Баварский скончался от ангины. Небольшой крейсер “Магдебург” в тумане в Финском заливе налетел на мель и не смог спастись. Крейсер взорвался. Потери составили 85 человек, часть из них погибли, часть ранены. Некоторым удалось спастись на немецкой торпедной лодке. Боязливые обыватели Ландсхута поникли головами. Они распространяют страшные слухи и боятся, что с ними расправятся кровожадные казаки. Сегодня был опубликован первый полный список потерь, которые понесла баварская армия. 28 августа. Английская армия разгромлена. После этого можно беспрепятственно продвигаться вперед. Я радуюсь этим победам над англичанами и французами столь же сильно, как этим расстроены наши враги. Они должны быть не на шутку рассержены. Фальк и я хотели бы принять участие в этих событиях. Немецкий Михель и его верный союзник австриец никого не боятся на этом свете».

Кроме собственно перечисления военных побед Германии, в дневнике Гиммлера очень много места уделяется критическим замечаниям, которые адресованы местным бюргерам. В тот же самый день, что и была сделана прошлая запись, Гиммлер отмечает в дневнике: «У оставшихся в Нижней Баварии вообще не наблюдается никакого воодушевления. При объявлении мобилизации в старой части города все начинают хныкать и канючить. Я бы не подумал, что этот город относится к Нижней Баварии, так как жители этой области известны своим драчливым характером. Это сказал один из раненых солдат. По городу распространяются страшные и нелепые слухи, которые выдумываются самими же горожанами».

Даже в юном возрасте Генрих Гиммлер не скрывал своего презрения к обывателям. На страницах своего дневника он характеризовал жителей Ландсхута как «тупиц, у которых сердце уходило в пятки, когда возникали слухи о возможном отступлении войск от Парижа».

С неменьшим презрением он описывал события, которые произошли 30 сентября 1914 года. В этот день на вокзале Ландсхута остановился состав с ранеными пленными французами. «Весь вокзал был забит любопытными жителями Ландсхута, которые повели себя ужасно грубо, когда давали воду и хлеб тяжело раненному французу. Не стоит забывать, что этим парням приходится много хуже наших раненых, так как они вдобавок ко всему в плену». К русским солдатам, попавшим в плен, у Генриха было совсем иное отношение: «В Восточной Пруссии взято в плен не 70 тысяч, а 90 тысяч русских. Они плодятся как паразиты».

Несмотря на то что в Европе шла Первая мировая война, летом 1915 года семейство Гиммлеров решает все-таки оправиться на загородный отдых. На этот раз выбор пал на Бургхаузен. Прибытие на вокзал в Мюльдорфе подтолкнуло Генриха к воспоминаниям годичной давности, когда только-только начиналась мировая война. Хотя ура-патриотические настроения как в Германии, так и в семье Гиммлеров пошли на убыль, Генрих записал в дневнике, что «люди были веселы и бодро направлялись на войну». В то время все, что было связано с войной и армией, буквально завораживало 15-летнего Генриха Гиммлера. Когда его старший брат Гебхард вместе с родителями направился посещать раненых, то Генрих не мог скрыть своей зависти, о чем и написал в дневнике. Однако вскоре ему представился случай столкнуться с подготовкой к военным действиям. В 1915 году школьный класс Генриха Гиммлера направился осматривать окопы и боевые укрепления, которые возводились силами баварского ландвера. Юноша оказался настолько околдован этой системой военных коммуникаций, что даже сделал несколько зарисовок на страницах своего дневника.

В июне 1917 года Гебхарду-младшему исполнилось 17 лет и он направился добровольцем в местный ландштурм, где был зачислен в резерв. Это стало еще одним поводом для зависти Генриха. Он записал в дневнике: «О, будь моя воля, я бы давно оказался там». Однако Генрих Гиммлер принадлежал к так называемому поколению юношей войны — он был слишком молод, чтобы его послали на фронт. Но при этом поколение этих юношей было достаточно взрослым, чтобы внимательно знакомиться с военными и политическими событиями, хотя бы таким образом приобретая некий «военный опыт». В случае с Генрихом Гиммлером эти переживания поначалу выражались в виде военных игр. В начальной стадии войны, когда всем в Германии казалось, что она будет длиться недолго, Генрих делал такие записи: «С Фальком играли в саду. Взяли в плен тысячу русских к востоку от Вислы. Австрийцы продвигаются вперед». А вот запись, сделанная в последние дни августа 1914 года: «Играли с Фальком, вооружившись мечом и щитом. На этот раз Германия и Австрия противостояли сорока армейским русским, французским и бельгийским корпусам. Одержали победы над русскими в Восточной Пруссии — взято в плен 50 тысяч человек».

С весны по осень 1915 года Генрих Гиммлер состоял в «Югендвере», молодежной военизированной организации, в которой происходила допризывная подготовка юношей.

Здесь числились многие из школьных приятелей Генриха. Именно в рамках «Югендвера» Генрих Гиммлер проявил «достойное похвалы усердие», что было отмечено руководством этого молодежного союза. В своем же дневнике Генрих Гиммлер не без гордости отмечал: «Военная подготовка. Упражнения достаточно тяжелые. Я почти четверть часа пролежал на мокрой земле. Однако это мне нисколько не навредило». Впрочем, Гиммлер выдавал желаемое за действительное, именно после подготовки в «Югендвере» его стали мучить боли в желудке. Он не смог избавиться от них до самой смерти. Но Генрих Гиммлер не хотел давать повода подозревать его в изнеженности. Как следовало из его дневника, в сентябре 1914 года он стал усиленно заниматься с гантелями, чтобы нарастить физическую силу. В феврале 1917 года Генрих Гиммлер даже вступил в «Гимнастический союз Ландсхута».

Тем временем война входила в повседневную жизнь большинства немцев. Семья Гиммлеров не была исключением. Сказывались перебои в снабжении продуктами и вещами первой необходимости. В ноябре 1916 года имперское правительство Германии издало указ, которым учреждалась специальная вспомогательная служба. В нее должны были быть зачислены все немецкие мужчины в возрасте от 17 до 60 лет, которые в силу различных причин не несли службу в армии. Как правило, этих людей предполагалось использовать для работ военного назначения. Приблизительно в то же самое время в семью Гиммлеров приходит известие о том, что принц Генрих, являвшийся покровителем и крестным Генриха Гиммлера, погиб в Румынии. На тот момент принцу было 32 года. Для Гиммлеров это была не просто потеря друга семьи. Гибель принца Генриха фактически открывала беспрепятственный доступ к баварскому двору, что Гиммлер-старший решил использовать с пользой для своих сыновей.