Линда Джонс - Лунная ведьма

• Название: Лунная ведьма
• Автор: Линда Джонс
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Жульетт, средняя сестра Файн, похищена людьми императора, но неожиданно ей на помощь приходит мужчина, чьи животные инстинкты подсказывают ему, что он нашёл ту единственную, которую назовёт своей

---

Жульетт безвольно распласталась под ним, изнурённая, пресыщенная и согретая до мозга костей. Обретя способность говорить, она спросила:

— Почему ты не…

Рин успокоил её пылким поцелуем. Как же она обожала прикосновения его губ! Такие родные и захватывающие, дарящие необыкновенные, замечательные эмоции. Он возобновил движения, почти лениво и не прерывая поцелуя.

После очередного толчка замер и поднял голову.

— Сегодня, завтра и послезавтра твоя сексуальность достигнет новых высот. Ты будешь нуждаться во мне, как никогда прежде, и я хочу дать тебе всё, что смогу, Жульетт.

Она улыбнулась.

— Ты назвал меня по имени. Я так рада. Мне надоело слушать, как ты зовёшь меня королевой.

— Сегодня ночью ты не королева, — сказал он, медленно и глубоко двигаясь внутри неё. — Ты просто моя женщина.

— Только ею я и хочу быть, — хрипло призналась она. Ленты удовольствия начали закручиваться снова, но она сдерживала себя. Этот момент, как раз перед наивысшим наслаждением, был особенным, и Жульетт хотела продлить его как можно дольше. Когда Рин двигался так медленно и тщательно себя контролируя, она знала, что может ни о чём не думать и просто наслаждаться.

Чем и воспользовалась.

— Рин, — прошептала Жульетт, когда её тело рванулось к нему, предвкушая завершение, до которого оставалось совсем немного. — Ванир.

— Да.

— Я хочу получить от тебя всё и неважно, что случиться потом. Пусть нас больше ничто не разделяет.

Барьер исчез, и Жульетт нашла соединявшую их души нить. От красоты нахлынувших чувств она испытала не меньшее потрясение, чем от прикосновения к сердцу Энвина или от ночной пробежки в облике волчицы. Рин стал частью неё самой, слился с ней телом и душой. Жульетт чувствовала его тысячью разных способов, получая новое, неведомое прежде удовольствие.

И узнавая его, как никогда не знала никого другого. Он был хорошим человеком, сильным и благородным. Ради неё и их будущих детей Рин пошёл бы на любые жертвы. Его невероятная сила удачно сочеталась с безграничной добротой.

Рин возобновил движения, и ей открылись проблески его прошлого. Жульетт увидела мужа светловолосым мальчиком, игравшим на улице с небольшим, необычным мячом и смеющимся вместе с друзьями. Юношей, полным сновидений о ней и об этом самом моменте. Решительным мужчиной, ищущим свою пару. Рин был предан ей и не оставит, несмотря на нежелание становиться супругом королевы. Не теперь, когда узнал, как глубоко она его любит и насколько сильно в нём нуждается.

А он знал, потому что она больше не скрывала от него свои мысли и душу. Не просто не скрывала, а даже притягивала его, предлагала себя так, как не делала никогда прежде. Оказалось, что в единении умов и душ нет ничего страшного. Оно было прекрасно, правильно и священно.

Столь сильных эмоций она никогда раньше не испытывала.

Рин задвигался быстрее, и Жульетт последовала его примеру, не отставая и маня войти глубже. Когда она достигла разрядки, он принялся толкаться энергичнее, их тела напряглись и затрепетали в своём собственном ритме и времени.

Их связь не оборвалась, наоборот, перешла на гораздо более близкий уровень, чем Жульетт считала возможным. Этот мужчина был частью неё. Она всю жизнь, сама того не зная, чувствовала себя неполной. Зато Рин знал, всегда понимал, что врозь они лишь две половинки.

Он рухнул на неё, и Жульетт вцепилась в его косу.

— Я люблю тебя, — задыхаясь призналась она.

— Я знаю.

Рин не признался в любви, но знал, что Жульетт распознает ложь. Она видела слишком много, а сейчас особенно. И он в самом деле любил её, хотя ещё не осознал и не принял то чувство. Но однажды примет.

— Ты необыкновенная женщина и будешь замечательной королевой.

Она выглядела немного задумчивой, когда спросила:

— Буду ли я также замечательной парой?

— Наверняка, — прошептал Рин, потом поднял голову и усмехнулся. — Если хочешь правдивого ответа, спроси через несколько дней. Я не могу думать, когда нахожусь в тебе.

Восседая на лошади, которая несла её окольным, невыносимо медленным маршрутом к Арсизу, Софи не спускала глаз с тропы. Мятежники не могли путешествовать открыто, иначе им пришлось бы постоянно сражаться.

Большинство повстанцев теперь её боялись. При виде обгоревших останков родного дома, охватившее Софи отчаяние затронуло многих окружающих людей, хотя она и пыталась не выплёскивать эмоции наружу.

Чего бы она ни отдала сейчас за дар Жульетт. Софи не могла удостовериться ни в благополучии, ни в гибели сестёр. А вдруг они действительно мертвы? Последние сказанные им слова она произносила в гневе. Выкрикнула, что никогда не простит их за вмешательство в её отношения с Кейном и не захочет увидеть. Если бы сейчас она встретилась с Жульетт и Айседорой, то простила бы им всё на свете.

Через несколько дней, возможно, через неделю они доберутся до Арсиза. Император, наверняка, как-то замешан в пропаже Айседоры и Жульетт. Она заставит его рассказать, где её сестры. И те непременно окажутся живы. Во что бы то ни стало.

Армия мятежников с каждым днем разрасталась. Слухи о том, что император женился на своей наложнице, привели некоторых людей в бешенство и подстегнули присоединиться к мятежникам. Софи знала, что той наложницей была Лиана, хотя и не слышала имя новой императрицы. Ей с Кейном следовало убедить Лиану убежать из дворца вмести с ними, а не отпускать обратно в тот проклятый тронный зал.

Помимо присоединившихся к восстанию каламбьенцев, к Эрику примкнули члены одного из кланов Трайфина, желавшие свержения императора Себастьена, ещё больше укрепив силы повстанцев. Ходили слухи, что скоро в бой вступит круг Бэквие — отряд легендарных воинов Трайфина, до этого много лет сохранявших нейтралитет. Если они решат поддержать мятежников, то восстание, которое император поначалу воспринимал как досадную неприятность, перерастёт в настоящую войну.

Софи ненавидела даже сами мысли о войне. Насилие любого вида противоречило всей её природе.

Их отряд расположился на ночь на поляне вдали от дороги. Хотя Софи с радостью ехала бы до столицы без остановок, она понимала, что ребёнок внутри неё, Ариана и даже мятежники нуждаются в отдыхе. Ночь была холодной. Солдаты разожгли костёр, потом быстро и уверенно собрали палатку для Софи и её семьи. Вторая палатка, чуть меньшего размера, предназначалась для Эрика. Будучи лидером мятежников он наслаждался недоступными для остальных удобствами.

Мэддокс Сулейн в настоящее время представлял собой скорее заключённого, а не члена семьи, но ему хотя бы не причинили вреда. Некоторые из мятежников открыто ненавидели бывшего министра обороны — человека, всего несколько месяцев назад бывшего их врагом. Другие признавали его способность оказать сильное влияние на армию, которой он когда-то командовал. Если ему удастся переманить хоть часть солдат императора на сторону Эрика, это значительно повлияет на ход восстания. Возможно, кардинально изменит перевес сил.

Устроившись в уютной палатке в компании спящей Арианы, Софи подумала о других важных делах. В конце лета Кейну исполнится тридцать, но если не придумать, как положить конец проклятию Файн, он погибнет незадолго до своего тридцатилетия. Софи планировала попросить помощи у Айседоры. Объединив силы, они непременно развеяли бы колдовство, отнимавшее у ведьм Файн любимых мужчин.

Софи сомневалась в возможности справиться с задачей в одиночку, но поскольку не знала, когда найдёт Айседору, и даже живы ли сёстры, ей оставалось только попробовать.

Софи закрыла глаза, потянулась к свету в своей душе и тихо запела. В отличие от Жульетт и Айседоры она плохо знала древний язык, которому их учила мать, поэтому пела на каламбьянском, снова и снова прося, чтобы проклятие волшебника пало, а к женщинам Файн вернулась возможность длительного счастья, и им больше не пришлось расплачиваться за чью-то отвергнутую любовь. Она повторила песнь семь раз, потом открыла глаза, посмотрела на спящую дочь и коснулась своего округлившегося живота.

Софи стремилась снять проклятие не только ради себя и Кейна. Её дочери заслуживали любви и счастья. Они не должны страдать из-за давно минувших событий.

Её простые песнопения не уничтожили проклятие. Материальное и горькое, оно продолжало висеть над ней, тяжело давя на плечи и сердце.

Откидная створка палатки поднялась, и вошёл Кейн. Софи немедленно почувствовала, что случилась нечто плохое. Его лицо выглядело напряжённым, в глазах затаилось волнение.

— Мы отправляемся на восток, — отрывисто сообщил он.

— В противоположную от Арсиза сторону? Сейчас? — Софи поглядела на спящую дочь. — Может, получится переложить Ариану, не разбудив. Она устала.

Кейн коснулся щеки Софи и заставил посмотреть на него.