Алексей Костарев - Кошки-мышки

• Название: Кошки-мышки
• Автор: Алексей Костарев
• Издательство: ООО «Наследие»
• Жанр: Мистика
• Год: 2004
• ISBN: 5-98233-013-2

…По правде сказать, Катя представляла себе отца-настоятеля Церкви Зла совсем не таким. Ей казалось, что он должен быть мрачной личностью в чёрном, с мефистофельской бородкой и бриллиантом на пальце, или, на худой конец, кем-то вроде священника, в долгополой одежде, с непримиримым, яростным взором и перевёрнутым распятием в руках. Но вывалившийся из двери небритый парень, одетый в майку и спортивные штаны, нисколько не походил на того, кого вообразила Катя. О принадлежности парня к дьяволопоклонничеству говорили лишь пентаграмма на груди, металлические браслеты на обеих руках, также составленные из сцепленных пентаграмм, и татуировка на левом плече — голова козла, меч клинком вверх и распахнутые за ними крылья летучей мыши.

---

— Так, подопри голову рукой. Отодвинь локоть дальше. Хорошо. Теперь немного откинь голову и вальяжно развались. Помни, что ты — Королева Ада, возлюбленная Дьявола, отдыхающая рядом с ним после ночи любви.

Катя скучала и думала, что Мастер нашёл очень своеобразный способ удовлетворения своих сексуальных фантазий. Интересно, часто ли он развлекается подобным образом?

Через полчаса Лилит заныла, что устала лежать в одной позе.

— Ничего, потерпишь ещё, — усмехнулся Мастер. — Если бы шедевры создавались не ценой жертв, то грош была бы им цена.

«Микеланджело нашёлся!» — подумала Катя, вспомнив легенду о том, что великий Буонарроти умертвил натурщика, чтобы достовернее изобразить муки умирающего Христа. Она приподнялась и посмотрела через плечо Мастера. В картине, едва начатой, уже чувствовалось некое мрачное очарование, хотя сюжет, по правде сказать, немногим отличался от сюжетов тех «полотен», которыми торгуют в скверике ремесленники.

— Ладно, с тебя пока хватит, — смилостивился над Лилит Мастер. — Теперь, Кэт, займёмся тобой.

— А я кем буду? Возлюбленным супругом Лилит?

— Нет, ты будешь Мученицей Инквизиции. Ты будешь стоять, прикованная к столбу, и ждать, когда Дьявол заберёт твою душу.

— Это обязательно — вставать к столбу? — с опаской спросила Катя.

— А зачем же ещё я припёр сюда эту дубину? — искренне удивился Мастер.

— И что, у столба тоже придётся стоять нагишом?

— Естественно! Где ты видела одетых мучениц инквизиции?

Катя вздохнула. Она не была тургеневской барышней, но этот непрекращающийся стриптиз стал ей надоедать. Конечно, если того требует художественная достоверность…

С неохотой она сняла футболку.

— Полностью раздевайся, — приказал Мастер.

Катя вынуждена была раздеться и прислониться к столбу.

— Дальше-то что делать?

— Руки заведи назад, за столб. Голову наклони. Чуть-чуть набок. Немного сместись влево. Пока стой так.

Мастер придирчиво оглядел свою натурщицу со всех сторон, даже зашёл сзади.

Щёлк! Щёлк! Катины запястья крепко обхватили милицейские наручники. Катя вздрогнула. Достоверность достоверностью, но не слишком ли далеко заходит эта игра?

Лилит, правда, не выказывала ни малейших признаков тревоги, но когда лежишь на мягком диване, поводов тревожиться гораздо меньше, чем если тебя приковали голой к шершавому столбу!

Мастер обмакнул кисть и принялся за работу, что-то напевая под нос. Подолгу разглядывал Катю, наносил несколько мазков и отступал на шаг, оценивая получившееся. У Кати заныли ноги.

— Мастер, мне ещё долго так стоять? Уже ноги гудят! — пожаловалась она.

— А это только от тебя зависит. Недолго, если ты внятно объяснишь, кто ты такая, и что в твоём кармане делала эта вещица.

Мастер улыбался добрейшей улыбкой и раскачивал, словно гипнотизёр, перед Катиным носом её же крестик.

Катя обмерла. Надо же было так глупо попасться! И почему она не оставила его тогда дома?

— Я кричать буду, — просипела она.

— Не надо — понапрасну голос сорвёшь. Дом-то на отшибе, никто не услышит. Лилит, закрой ставни и вытряхни на стол всё из её сумочки.

Из сумочки посыпалась обычная женская мелочь — помада, зеркальце, расчёска, ключи, авторучка. А следом вывалился блокнот.

— Это что, никак конспект? — спросил Мастер, беря его в руки. — До чего прилежная попалась ученица! Или не конспект, а донос?

Катя молчала. Все улики были налицо.

— То кричать хотела, то молчишь, как рыба. Воистину, женщины — непостоянный народ.

Мастер подошёл к Кате, и Катя сжалась, ожидая, что он сейчас её ударит. Но он только взял Катю за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.

— Я, Кэт, не зверь и не садист. Если ты мне расскажешь правду, и я поверю, что это правда, то я тебе ничего плохого не сделаю. Может быть, даже отпущу. Постой, подумай, а я твою рукопись почитаю.

— Кэт, это всё из-за меня, — шепнула Лилит, когда Мастер вышел. — Он мне сказал номер твоего дома и велел тебя сюда привести. Ты лучше признайся, он тогда подобреет.

«Быстро же они меня вычислили!», — поразилась Катя. — «Но признаваться нельзя. Как признаюсь, тут же укокошат».

Вернулся Мастер, поставил кресло напротив Кати, сел и закурил.

— А ты способная девочка, пишешь неплохо, — отвесил он комплимент. — Может, нам с тобой книжку выпустить, популярную? Растолковать народу сущность Люцифера. Ты будешь писать, я редактировать, фактические ляпы подчищать. А то, надо же, перепутала Асмодея с Астаротом!

Катя молчала.

Прошёл час, за ним второй. Миновал третий. У Кати пересохло во рту, и разболелась голова. Она едва держалась на ногах, но сползти на пол, к основанию столба, не решалась из боязни показать свою слабость.

Но Мастер её состояние заметил.

— Не мучай ты себя зазря — на тебя уже смотреть жалко, — сказал он. — На фээсбэшный отчёт твоя писанина не похожа, так что сильно бояться тебе нечего. Назови имя, фамилию, род занятий, мы пробьём по своим каналам, изыщем гуманные способы убедить тебя не трепать лишнего. Ты для чего хоть свой опус сочиняла?

Катя поняла, что упрямство ничего не изменит. Держать её прикованной к столбу сатанисты могут до бесконечности, а если бесконечность спустя в этом доме и появится кто-то, кроме дьяволопоклонников, Кате это уже не поможет.

— Для журнала, — растрескавшимися губами прошептала она.

— Для какого?

— Какой больше заплатит.

— А ты авантюристка! Теперь назови себя, и будем считать, что с этим маленьким недоразумением мы почти покончили.

— Гусева Екатерина Викторовна. Свободный журналист, — сказала Катя. Пускай убивают! Лучше умереть быстро, чем умирать медленно.

— Номер квартиры?

— Пятьдесят восемь.

— Ты там прописана?

— Да.

— Лилит, запомнила? Ступай, звони Чёрту на сотовый, пусть пробьёт.

Лилит ушла. Мастер запер за ней дверь, подошёл сзади к Кате и разомкнул один из браслетов.

— Не дури, — предупредил он. Подвёл её к креслу и пристегнул за руку к подлокотнику.

— Посиди пока так. На всякий случай. Пить хочешь?

— Да. И сигарету, — обнаглела Катя.

— Чёрт пробил, есть такая, — доложила Лилит. — Семьдесят восьмого года рождения, закончила журфак универа, последнее место работы — газета «Коммерческий вестник». Не замужем, детей нет. Отец разбился на машине в восемьдесят шестом, мать живёт в Заозёрске.

Катя вытаращила глаза. Вот это оперативность!

— Полезно поддерживать старые знакомства, — сказал Мастер. — Видишь, как хорошо получается: мама жива, значит, и тебя убивать незачем. Ты ведь, наверное, любишь маму и не станешь делать глупостей. Можно даже тебя и отпустить.

Он рассмеялся колючим смехом, от которого Кате стало не по себе.

— А, впрочем, я передумал. Не стоит отпускать, ты человечек полезный. Я тебя по-быстрому, в обход формальностей, инициирую, а ты пиши. Пиши, пиши. Только не статью, а книжку. Художественную. Кто-то так, на сон грядущий полистает, а кто-то прочтёт и пойдёт путём Сатаны.

Глава 6 На поводке

— Катька, ты куда пропала? — голос Каннибала в трубке звучал встревоженно.

— Сашка, я засыпалась, — хмуро ответила Катя. — Меня раскусили. Элементарно взяли с поличным.

— Катька, ты где? — закричал Каннибал. — Что они с тобой сделали? Ты можешь говорить? Если не можешь, то отвечай только «да» или «нет».

— Я дома и говорить могу.

— Ты одна?

— Как перст.

— Они что, тебя отпустили? — изумился Каннибал.

— Скорее, опустили. Примерно наказали, а потом инициировали. Так что, я теперь посвящённая сатанистка.

— Катька, я не врубаюсь! Объясни толком!

— Не телефонный разговор, — ну не рассказывать же, в самом деле, Сашке про то, как она стояла, голая и перепуганная, у столба, как Мастер с Лилит в качестве ассистентки её «посвятил», как после посвящения, отобрав одежду, два дня держал взаперти — не то для острастки, не то из прихоти. К его чести, обращался прилично — не бил, подшучивал насчёт завалившейся радистки Кэт, поил вином и кормил яичницей.

— Я вечером к тебе приеду, — сказал Каннибал.

— Нет, не приезжай. Вечером я должна быть у Мастера.

— За коим хреном? Тебе ещё не хватило острых ощущений?

— Мастер пишет с меня Мученицу Инквизиции.

Каждый раз для этого он раздевал Катю донага и приковывал к столбу, заявив, что ежевечернее стояние у столба будет ей маленьким наказанием за ложь, своего рода епитимьей. При одном взгляде на столб Катю охватывал жгучий стыд от перенесённого унижения, но она давила его в себе, покорно становилась к столбу и позволяла сцепить себе руки.

— Ах, да, он же художник, — протянул Каннибал. — Драпай от них поскорей, пока не увязла по уши.