Ярослав Гашек - Собрание сочинений. Том второй

• Название: Собрание сочинений. Том второй
• Автор: Ярослав Гашек
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 1983

Во второй том Собрания сочинений крупнейшего чешского писателя Ярослава Гашека (1883–1923) вошли рассказы и фельетоны, написанные в 1909–1912 годах.

1909–1910

О святом Гильдульфе. (Перевод С. Востоковой).

Нравоучительный рассказ. (Перевод С. Востоковой).

* Клятва Михи Гамо. (Перевод Т. Чеботаревой).

* Об одной ужасной собаке. (Перевод Т. Чеботаревой).

* Антигосударственный заговор в Хорватии. (Перевод B. Суханова).

Юный император и кошка. (Перевод Ю. Молочковского).

* В старой лавке москательных и аптекарских товаров. (Перевод Ил. Граковой).

Первое мая советника Мацковика. (Перевод Д. Горбова).

Животные и чудеса. (Перевод Н. Аросевой).

* Ослик Гуат. (Перевод Т. Чеботаревой).

* По долгу службы. (Перевод Т. Чеботаревой).

* Случай у райских ворот. (Перевод В. Суханова).

Как мой друг Ключка рисовал святую Аполену. (Перевод C. Востоковой).

Д-р Карел Крамарж. (Перевод В. Петровой).

* Сеанс спиритизма. (Перевод В. Суханова).

Фуражка пехотинца Трунца. (Перевод С. Востоковой).

Съезд младочешской рабочей партии. (Перевод Д. Горбова)

* Д-р юриспруденции Йозеф Мысливец. (Перевод Ил. Граковой).

* Министры д-р Жачек и д-р Браф. (Перевод И. Граковой).

Удивительное происшествие с Франтишеком Махулкой, практикантом магистрата. (Перевод С. Востоковой).

* Король Румынии отправляется на медведей. (Перевод В. Суханова).

Приключения школьного инспектора Калоуса. (Перевод Д. Горбова).

По следам убийцы. (Перевод Ю. Молочковского).

Амстердамский торговец человечиной. (Перевод Д. Горбова).

* Сочельник в приюте. (Перевод Т. Чеботаревой).

* Акционерная фабрика по производству яиц. (Перевод Ил. Граковой).

Спасен. (Перевод Ю. Молочковского).

Пепичек Новый рассказывает про обручение своей сестры. (Перевод М. Скачкова).

Неприличные календари. (Перевод Ю. Молочковского).

* Его превосходительству кавалеру Билиньскому, министру финансов, Вена. (Перевод Т. Чеботаревой).

Камень жизни. (Перевод Д. Горбова).

* Семейная драма. (Перевод И. Ивановой).

Судебный процесс по делу Хама, сына Ноя. (Перевод Ю. Молочковского).

* Дачицкая история. (Перевод В. Петровой).

* Первое апреля пана Фабианека. (Перевод Т. Большаковой).

* В Гавличковых садах. (Перевод Т. Чеботаревой).

Монастырь в Бецкове. (Перевод С. Востоковой).

* На разведку. (Перевод Т. Чеботаревой).

Фонд пана Каубле на благотворительные цели. (Перевод Ил. Граковой).

* Бунт братьев Безкочек в 1901 году. (Перевод В. Суханова).

На родине. (Перевод М. Скачкова).

Солитер княгини. (Перевод Д. Горбова).

«Пражске уржедни новины». (Перевод И. Граковой).

Как у нас варили картофельный суп для бедных детей. (Перевод Д. Горбова).

Забастовка преступников. (Перевод С. Востоковой).

Финансовый кризис. (Перевод В. Чешихиной). 254

Проблема любви. (Перевод Н. Аросевой).

Трагическое фиаско певицы Карневаль. (Перевод Ю. Молочковского)

Падение кабинета Бинерта. (Перевод Н. Аросевой).

1911

* Смерть старого Фенека. (Перевод Т. Большаковой).

Дело государственной важности. (Перевод Т. Аксель)

Заседание верхней палаты. (Перевод В. Чешихиной).

* Доисторическая обезьяна. (Перевод И. Ивановой).

Мятеж в австрийском флоте. (Перевод Т. Аксель). 280

* Пятидесятилетний юбилей газеты «Народни листы». (Перевод В. Петровой).

* Несчастный гондольер Витторе. (Перевод Т. Чеботаревой).

Смерть сатаны. (Перевод Д. Горбова).

* Происшествие в аду. (Перевод В. Суханова).

Кирилло-Мефодиевское братство в Морушове. (Перевод Д. Горбова).

* Триумфальный въезд бухарского эмира. (Перевод В. Суханова).

* Дредноуты. (Перевод В. Петровой).

Как пан Мазуха мстил за поруганную супружескую честь. (Перевод Н. Аросевой).

Наследство Шафранека. (Перевод Т. Аксель).

Анонимное письмо. (Перевод В. Петровой).

Сердечное поздравление с именинами. (Перевод В. Мартемьяновой).

Служебное рвение Штепана Брыха, сборщика пошлины на пражском мосту. (Перевод В. Мартемьяновой).

Торжество справедливости. (Перевод М. Скачкова).

Исповедь государственного изменника, или Тайна Петршинского бастиона. (Перевод Ю. Гаврилова).

Добросовестный цензор Свобода. (Перевод Д. Горбова).

Чаган-куренский рассказ. (Перевод Д. Горбова).

Несчастный случай с котом. (Перевод М. Скачкова).

Непоколебимый католик дедушка Шафлер в день выборов. (Перевод Д. Горбова).

* Христианско-социалистическая партия в общих чертах. (Перевод Ил. Граковой).

* Сказка свечной бабы Альбрехтовой о том, почему в Пелгржимове прокатили на выборах его преподобие священника пана Милоша Зарубу. (Перевод И. Ивановой).

Бравый солдат Швейк. (Перевод Д. Горбова)

1. Поход Швейка против Италии.

2. Швейк закупает церковное вино.

3. Решение медицинской комиссии о бравом солдате Швейке.

4. Бравый солдат Швейк учится обращаться с пироксилином.

5. Бравый солдат Швейк в воздушном флоте.

* «Счастливый домашний очаг». (Перевод Н. Зимяниной). 362

* Немецкие астрономы. (Перевод Т. Чеботаревой).

Когда сносили старые стены. (Перевод В. Чешихиной).

Способ господина полицмейстера. (Перевод Д. Горбова). 411

Роман пана Хохолки, сборщика пошлины. (Перевод В. Петровой).

* Сватовство в нашей семье. (Перевод Н. Зимяниной).

* Интервью со связанным офицером. (Перевод В. Суханова).

* Как уездный начальник, пан Скршиванек, боролся с дороговизной. (Перевод В. Суханова).

Печальная участь вокзальной миссии. (Перевод Ю. Гаврилова).

1912

Заметки пани Едличковой о моде. (Перевод Ил. Граковой).

* Мой золотой дедушка. (Перевод Т. Большаковой).

Сказка о трагической судьбе одного порядочного министра. (Перевод Ил. Граковой).

* Наказание с тетей. (Перевод И. Ивановой).

Преступная авантюра пана Тевлина. (Перевод Ил. Граковой).

Как я выбыл из национально-социальной партии. (Перевод В. Мартемьяновой).

Хозяйственные реформы барона Клейнгампла. (Перевод И. Ивановой).

* Солнечное затмение. (Перевод В. Суханова).

Заседание сельского правления в Мейдловарах. (Перевод М. Скачкова).

Сословное различие. (Перевод Д. Горбова).

Краткое содержание уголовного романа. (Перевод И. Ивановой).

Пособие неимущим литераторам. (Перевод Ю. Молочковского).

Конец святого Юро. (Перевод О. Малевича).

«Любовь, любовь, ты всемогуща…» (Перевод М. Скачкова).

Сыщик Паточка. (Перевод Ю. Молочковского).

Судебный исполнитель Янчар. (Перевод Ю. Молочковского).

Исповедь старого холостяка. (Перевод М. Скачкова).

1. Как я пришивал пуговицы к брюкам.

2. Как я варил яйца всмятку.

3. Как выглядят женщины.

4. Прогулка в женском обществе.

5. Интриги Анны Энгельмюллеровой.

6. Пани Энгельмюллерова ищет меня с полицией.

7. Приятный сон.

8. Я окончательно становлюсь отцом.

* Куда поехать на дачу. (Перевод И. Ивановой).

* Отцовские радости пана Мотейзлика. (Перевод И. Ивановой).

* Продолжение отцовских радостей пана Мотейзлика. (Перевод И. Ивановой).

Эпизод из инспекционной поездки министра Трнки. (Перевод Д. Горбова).

Святотатец в Хотеборжи. (Перевод В. Чешихиной).

* Сербский поп Богумиров и коза муллы Исрима. Перевод В. Суханова. 523

* Пятнадцатый номер. (Перевод Н. Аросевой).

* Деяния современного дипломата. (Перевод Н. Аросевой).

* Роман о ньюфаундленде Оглу. (Перевод А. Севастьяновой).

* — Издательство «Художественная литература», 1983 г.

---

Пану Фердинанду в ту пору было около сорока. Его высокий лоб свидетельствовал о необычайно развитом интеллекте, что мне и подтвердил пан Таубен: «Хитрый малый».

У него были добрые серые глаза, каштановые волосы и темные усики; но прежде всего в глаза бросался его красный нос, верный признак того, что некогда пан Фердинанд работал посыльным в лавке спиртных напитков.

Одежда его была засаленная, грязная, покрытая всевозможными жирными пятнами, в дырах, прожженных кислотами, измазанная краской для пола; пиджак был испещрен масляными красками, на жилете блестел бронзовый порошок, намертво въевшийся в пятна от раствора каучука в бензине. Левый рукав его пиджака вонял скипидаром, правый благоухал толченой корицей. Короче, здесь была представлена пестрая мешанина из лекарственных трав и различных химикалий. И в пивной, как я позднее узнал, пан Фердинанд садился на свое место перед приоткрытой дверцей печки, вдали от всех, чтобы запах его рабочей одежды не отпугивал остальных посетителей.

При этом следует отметить: пан Фердинанд всегда ходил в начищенных до блеска ботинках. Закончив какую-нибудь работу, он шел на склад и драил там их до зеркального блеска.

Пан Колошка уверял, будто пан Фердинанд «убивает» таким образом время, но как бы ни было, пан Фердинанд то и дело чистил ботинки.

С этого началась и наша довольно доверительная беседа с паном Фердинандом вскоре после начала моей практики.

Пан Фердинанд как раз вернулся со двора, где толок в ступке корицу, и направился на склад, взял из шкафа баночку гуталина, обувную щетку, и тут я тоже зашел на склад.

— Подите сюда, молодой человек, — обратился он ко мне.

Я подошел поближе.

— У вас много слюны?

— Много.

— Хорошо, — одобрил пан Фердинанд, — а то у меня, пока я толок корицу, что-то в горле пересохло.

— Ага, — ответил я, не понимая, к чему он клонит.

— Если гуталин растереть с обыкновенной водой, — продолжал посыльный, — ботинки до нужного блеска не доведешь.

— Вы правы, — согласился я.

— А со слюной блестит, — заметил пан Фердинанд и добавил: — Ну!

Я молчал, и пан Фердинанд воскликнул:

— Вас что, убудет, молодой человек, если вы плюнете мне в гуталин?.. Сразу бы догадаться, — проговорил он, когда я выполнил его просьбу, — надо помогать друг другу. Наш брат должен поддерживать своих, — разглагольствовал он, начищая ботинки, — так уж на свете повелось, молодой человек, и так оно и будет до скончания веков. — А большие господа, — совершенно неожиданно закончил он, — будут мешать беднякам поддерживать друг друга. Глупые мы еще очень, молодой человек, — продолжал он свои рассуждения, — сожрать друг друга готовы. Лучше всего это видно у нас в Михеле. Знаете, где Михель?

— Да.

— Я ведь живу в Михеле, а рядом со мной живет тоже посыльный, я получаю в неделю на четыре гульдена больше, чем он, и могу пропить на четыре гульдена больше, он из-за этого злится и кричит в коридоре, что-де в один прекрасный день меня выведет на чистую воду и я на всю жизнь это запомню. Недавно вот кричал, что я обокрал нашего старика в «сортировке» на фактуре, он-де знает, как это делается. Я рассердился и говорю: «Не все же, Плачек, воруют так глупо, как ты, жулик. Когда ты работал на той фабрике, в проходной расстегнули твой жилет и сразу увидели, что ты тащишь домой, ворюга».

Пан Фердинанд был сильно взволнован, это чувствовалось по той скорости, с какой он чистил ботинки. Щетка летала с неимоверной быстротой, а пан Фердинанд хмурил свой высокий лоб и рассказывал дальше:

— Теперь, говорю, слово за тобой, Плачек, и Плачек встает посреди коридора и начинает вопить: «Ах ты, каналья аптекарская, да от тебя за две мили несет вашими пойлами». — «Веди себя прилично, Плачек, — отвечаю, — я о тебе ничего дурного не сказал, а ведь ты только ругаться умеешь, ворюга». Плачек выскочил в коридор и заорал: «Ты продал ботинки своего сына, и мальчишка ходит босой, сбыл на сторону кило перца, откуда ты его взял? Свернул челюсть жене, разбойничья морда, в трактире украл солонку, и все за одну только неделю». Я говорю: «А за «морду» — в морду». — Пан Фердинанд умолк, затем продолжал: — Дрянной человек Плачек, дал-то я ему всего разок-другой, а он собирается теперь подавать на меня в суд. Опять у меня слюни кончились, плюньте, молодой человек, еще в гуталин. Вода такого блеска не дает. Ну вот! Спасибо. Надо помогать друг другу…

Я вернулся в лавку, и пан Таубен сразу спросил:

— Не слишком ли сегодня от пана Фердинанда разит пивом?

— Не знаю, разве тут разберешь, — ответил я.

— Вы правы, из-за его одежды… — сказал приказчик, — но на всякий случай предупредите, пусть пожует лимон, потому что его старик ждет, чтобы послать с тележкой за олифой.

4. Пани Колошкова

С первого взгляда мне стало ясно, отчего пан Таубен называет жену хозяина латинским словом «ацидум», то есть кислота.

На следующий же день после нашей беседы с паном Фердинандом она появилась в лавке часов в девять утра.

Не успели старые часы на стене прохрипеть девять, как дверь с надписью «Добро пожаловать» раскрылась, потянув за веревочку висевшего над дверью ангелочка, ангелочек сделал поклон, звякнул колокольчик, и в лавку величавой поступью аббата, идущего взглянуть, не пьют ли монахи в подвале вино, вплыла толстая высокая напудренная женщина с довольно красивыми, несмотря на полноту, чертами лица, в крикливой шляпке и шелковом платье, шуршанье которого было слышно издалека.

Пан Таубен, только что отпускавший шуточки, принял вдруг серьезный вид, быстро шепнул мне: «Наша старуха» и тотчас громко поздоровался:

— Целую ручку, милостивая сударыня.

Я подбежал и поцеловал пани Колошковой руку.

Пани Колошкова не соизволила удостоить нас ответом, подошла к прилавку и спросила:

— Где хозяин?

— В конторе, милостивая сударыня, — ответил приказчик и с поразительной резвостью помчался по проходу между прилавком и полками, открыл застекленную дверь в деревянной перегородке и воскликнул:

— Простите, пан хозяин, милостивая сударыня в лавке.

Из-за прилавка выбежал маленький муж и принес своей высокой жене стул, почтительно приветствуя ее:

— Как поживаешь, Мароушка? Как приятно, что ты зашла навестить нас.

— А ты спишь в конторе, — сердито ответила пани Колошкова, — спишь и не видишь, что пан Таубен со всеми удобствами расселся на прилавке и зевает…

— Но позвольте, милостивая сударыня, — возразил пан Таубен.

— Что я, не видела? — быстро заговорила пани Колошкова. — Вы сидели на прилавке, били баклуши, зевали. Уж конечно, после кутежа так и тянет на зевоту.

— Я был дома, милостивая сударыня, — защищался приказчик.

— А у кого глаза ввалились? — бушевала супруга нашего хозяина. — Думаете, по вас не видно, что вы всю ночь сорили деньгами?

— И ты это терпишь? — быстро повернулась она к своему мужу. — На то ты и хозяин, чтоб запретить молодым людям растрачивать свои силы по трактирам.

— Впредь этого не повторится, — удрученно ответил пан Колошка.

— Да что вы, нигде я вчера не был, — протестовал пан Таубен, — у меня уж и деньги кончились.

— Ага, — сердито сказала пани Колошкова, — значит, когда у вас есть деньги, вы ходите и тратите их, что ж после этого удивляться, что вы похожи на мученика!

(Справедливости ради следует заметить, что до прихода пани Колошковой у пана Таубена был прекрасный цветущий вид.)

— Швыряетесь деньгами, — продолжала пани Колошкова, — и после такой ночи не можете толком обслужить покупателей.

— Но тебе, Колошка, все едино, — повернулась она к своему мужу, казавшемуся в эти минуты еще меньше обычного, — тебе бы только спать в своей конторе. Без меня ты бы уже двадцать лет назад обанкротился.

— Если кто-то войдет… — робко произнес пан Колошка.

— Если кто-то войдет, — ухмыльнулась пани Колошкова, — я и при нем скажу. Что тебя тогда спасло? Пятнадцать тысяч моего приданого! Они тебе и по сей день помогают держаться на поверхности. Не присматривай я за торговлей, давно бы все пошло прахом. А что я за это имею? У супругов Базовиц есть вилла под Добржиховицами, а у них доходы меньше наших. Сколько лет я твержу тебе, что надо построить виллу, да где там! Пан Колошка лучше себя побалует. В десять часов он пьет пльзеньское, ест сардинку, потом кофе со сливками, ему и дела нет, — может ли его жена себя чем-нибудь побаловать, хотя он прекрасно знает, что если б не жена, он уже двадцать лет назад обанкротился бы. Тогда б тебе было не до пльзеньского с сардинкой, — продолжала она браниться, развивая свою, видимо, любимую тему, — и ты не пил бы кофе со сливками. И не возникало б жажды от сардинки. Попробуй только вечером послать служанку за пивом, а потом обнимать меня. Уж лучше б меня другие обнимали, не ты. Если б не мой отец, которому ты задолжал, я бы сроду за тебя не вышла. А бедный папочка рассчитывал хоть таким путем вернуть свои деньги. Твой тесть слишком добр к тебе, он все делает для того, чтоб в семье не было раздоров и ссор и чтобы я, твоя несчастная жертва, не страдала еще больше.