Фредерик Марриет - Корабль-призрак

• Название: Корабль-призрак
• Автор: Фредерик Марриет
• Жанр: Морские приключения
• Год: 1992
• ISBN: 5-85210-094-3

Фредерик Марриет (псевдоним Капитан Марриет) — первооткрыватель морского приключенческого романа. Его произведения в XIX веке пользовались огромной популярностью не только в Англии, но и во многих странах. В России последний раз переиздавался в 1912 году.

---

— Что все это значит? — спросил он.

И хотя лоцман был пойман с поличным на месте преступления, он не испытал замешательства. Как ни в чем не бывало он уставился одним глазом на Филиппа и насмешливо провизжал:

— Что это на цепочке? Ваш портрет? Хи-хи!

Вандердекен оттолкнул его от себя, скрестил на груди руки и сердито сказал:

— Мастер лоцман! Я советую вам быть менее любопытным, иначе вам придется раскаяться в своем любопытстве!

Не обращая ни малейшего внимания на возмущение Филиппа, Шрифтен продолжал:

— Может быть, это даже детский череп — верное средство от того, чтобы не утонуть?

— Потрудитесь отправиться на бак и заняться делом! — приказал Филипп.

— Или даже, поскольку вы католик, — ухмылялся лоцман, — это ноготь какого-нибудь святого, или… да, да! Теперь я знаю! Это осколок Святого Креста!

Пораженный Филипп отпрянул.

— Это так, это так! — провизжал Шрифтен, направляясь на бак, где стояла кучка матросов.

— Есть новости для вас, ребята! — обратился он к ним. — У нас на борту появился осколок Святого Креста, и мы теперь можем справиться даже с чертом!

Когда лоцман уходил, Филипп, сам не зная почему, последовал за ним и, находясь уже на шканцах, услышал его последние слова, обращенные к матросам.

— Да, да! — отвечал лоцману один из матросов. — Не только с дьяволом, но и с «Летучим Голландцем»!

«Летучий Голландец»? — подумал Филипп. — Имеет ли это связь с?..»

Он сделал еще несколько шагов вперед, чтобы, укрывшись за грот-мачтой, услышать подробности разговора, если он продолжится. И не ошибся. Второй матрос заметил:

— Говорят, встреча с «Летучим Голландцем» хуже, чем с сатаной!

— Неужели его кто-нибудь видел, этого «Летучего»? — спросил третий.

— Видали, — отвечал первый. — Непременно видали. Верно и то, что приключится беда с кораблем, который повстречается с ним.

— А где можно встретиться с ним?

— Точно сказать нельзя, но как говорят, он кружится где-то в районе Мыса.

— Я бы с удовольствием послушал всю историю о нем, от начала до конца, — послышался голос еще одного матроса.

— Я могу рассказать лишь то, что слышал о нем, — отвечал первый матрос. — Это изменивший Богу корабль. На нем находились морские разбойники, которые, как рассказывали, перерезали горло своему капитану.

— Нет, нет! — вмешался Шрифтен. — Капитан все еще находится на том призрачном корабле! Он — безбожник! Рассказывают еще, что он, как один из тех, кто находится у нас на борту, оставил молодую симпатичную жену, которую нежно любил.

— Откуда вам это известно, лоцман?

— Каждый раз, когда им повстречается корабль, он пытается передать на родину письма, но горе тем, кто их возьмет! Они затонут, это точно!

— Меня все же удивляет, лоцман, как вам удалось узнать обо всем этом? — спросил один из матросов. — Может быть, вам уже приходилось встречаться с этим призрачным кораблем?

— Приходилось, приходилось! — провизжал Шрифтен, но затем, взяв себя в руки, он продолжил обычным насмешливым тоном: — Но нам нечего бояться, ребята, поскольку у нас на борту есть осколок Святого Креста!

Как бы желая избежать дальнейших расспросов, лоцман направился на корму и обнаружил нашего героя, спрятавшегося за грот-мачтой.

— Ого! — воскликнул он. — Я, однако, не единственный, кто любопытен, хи-хи! Скажите мне, вы взяли эту вещицу на тот случай, если нам повстречается «Летучий Голландец»?

Несколько смутившись, Филипп отвечал:

— Я не боюсь никакого «Летучего Голландца»!

— Мне вспоминается кое-что, — продолжал Шрифтен. — У вас одинаковая фамилия с капитаном призрачного корабля. По крайней мере, говорят, что его фамилия тоже Вандердекен, хи-хи!

— Кроме меня, многие на свете носят фамилию Вандердекен, — отвечал Филипп и, повернувшись, пошел на корму.

«Можно подумать, — предположил Филипп, — что этому одноглазому злодею известны мои намерения. Нет! Это просто невозможно! Но откуда же исходит холод, сковывающий меня, как только этот человек приближается? Хотелось бы мне знать, действует ли он так же на других или это мы, я и Амина, просто внушили себе? Но не следует рисковать и слишком рьяно все разузнавать. И удивительно, что этот человек страшно ненавидит меня, а я ведь никогда не причинял ему никаких неприятностей. Однако то, что я сейчас услышал, является существенным подтверждением того… Но ведь никакого подтверждения не требуется! О, Амина, Амина! Я беспокоюсь лишь о тебе одной, иначе бы я с радостью отдал жизнь за разгадку этой тайны! О, Боже милосердный! Помоги мне успокоиться и привести в порядок мои разбросанные мысли, иначе я не смогу разумно во всем разобраться!»

Через три дня «Тер-Шиллинг» с двумя другими судами вошел в бухту, где в ожидании стояла на якорях флотилия. В те времена голландцы уже прочно обосновались на равнине мыса Доброй Надежды, и морские суда запасались там обычно свежей водой, а также мясом у готтентотов, проживавших на побережье и охотно менявших упитанного бычка на блестящую пуговицу или большой гвоздь. Несколько дней ушло на то, чтобы флотилия пополнила запасы воды. Адмирал сообщил капитанам координаты очередного места сбора на случай, если отдельные суда отстанут от конвоя. Кроме того, были проведены необходимые приготовления, чтобы суда смогли бороться с неблагоприятными погодными условиями, которые ожидались. Затем якоря были подняты, и флотилия продолжила путь.

В течение трех дней корабли пытались преодолеть слабый, но неприятный встречный ветер, и мало продвинулись вперед. На третий день под вечер задул сильный южный бриз, превратившийся вскоре в настоящий шторм, погнавший суда на север. На седьмой день «Тер-Шиллинг» остался один. Шторм значительно утих. Паруса были поставлены снова. Корабль развернулся носом на восток, чтобы приблизиться к побережью.

— Это настоящее несчастье, что мы остались одни, — произнес капитан Клоотс, обращаясь к Филиппу, стоявшему рядом. — Скоро полдень, и по солнцу можно будет определить широту, на которой мы находимся. Трудно предположить, как далеко на север отбросили нас шторм и течение. Эй, юнга! Принеси-ка сюда мой якобштофф! И смотри не ударь его обо что-нибудь!

В те времена это был очень простой прибор, позволявший определить лишь широту, на которой находилось судно, но опытному моряку с помощью этого инструмента удавалось определить широту с точностью до пяти−десяти миль. Квадранты и секстанты были изобретены позже. И если представить, какими малыми знаниями обладали тогда моряки в штурманском искусстве и что они могли определять свою западную или восточную долготу лишь приблизительно, то можно только удивляться, что корабли пересекали мировой океан и с ними происходило относительно немного крушений.

Определив широту, минхер Клоотс заметил:

— Мы находимся севернее Мыса на целых три градуса. Здесь должно быть сильное подводное течение. Ветер стихает, и я предполагаю, что погода не изменится.

К вечеру наступил полный штиль, но сильная волна гнала судно в сторону суши. Стада тюленей появились на поверхности моря и следовали за кораблем, который тащило за собой подводное течение. Из воды выскакивали летучие рыбы и летели во всех направлениях. Казалось, что море вокруг судна ожило. Солнце медленно опускалось за горизонт.

— Что это за звук? Прислушайтесь-ка! Похоже на отдаленные раскаты грома, — обратил внимание присутствовавших на мостике Вандердекен.

— Я тоже слышу его, — отвечал капитан. — Эй, там, наверху! Земля видна?

Матрос, дежуривший на марсе, некоторое время пристально всматривался в даль и затем прокричал:

— Да, прямо перед нами! Это низкие песчаные холмы и протока с обрывистыми берегами!

— Видимо, оттуда и доносится шум, — предположил минхер Клоотс. — Бурное подводное течение быстро гонит судно к берегу. Нас может спасти только хороший бриз.

Солнечный диск уже погрузился в волны, но все еще царил полный штиль. «Тер-Шиллинг» так приблизился к берегу, что можно было уже отчетливо разглядеть разбивавшиеся волны прибоя, перекатывающегося с громоподобным шумом.

— Вам знаком берег, лоцман? — спросил капитан стоявшего рядом Шрифтена.

— Да, он мне известен, — отвечал лоцман. — Глубина здесь около десяти саженей. Через полчаса наш прекрасный корабль превратится в щепки, если не подует ветер, который отгонит нас от берега. — При этом одноглазый хихикнул, будто подобная мысль доставляла ему огромное удовольствие.

Минхер Клоотс не мог скрыть озабоченности. Он то и дело вынимал изо рта трубку. На баке и в проходах толпились матросы и со страхом прислушивались к рокоту прибоя. Солнце совсем скрылось за горизонтом, и людей на «Тер-Шиллинге» сильно страшила темнота ночи.

— Необходимо спустить на воду шлюпки, — произнес капитан, обращаясь к старшему рулевому, — и попытаться отбуксировать судно, хотя я и сомневаюсь, чтобы мы многого достигли. Но, на худой конец, шлюпки примут команду прежде, чем судно будет выброшено на берег. Спускайте шлюпки и заводите буксирные концы, а я тем временем спущусь вниз и доложу представителю о состоянии дел.