Владимир Валуцкий - Зимняя вишня (сборник)

• Название: Зимняя вишня (сборник)
• Автор: Владимир Валуцкий
• Жанр: Драматургия
• Год: 2012

В сборник вошли сценарии и статьи известного российского кинодраматурга Владимира Валуцкого, в том числе сценарии к фильмам «Начальник Чукотки», «Ярославна, королева Франции», «Зимняя вишня» и др.

---

— Вот. Извольте ознакомиться… — Одну за другой Храмов выложил бумаги на стол. — От великой и неделимой — рескрипт. От временного — поручительство. От их высокоблагородия Колчака — именной указ. От Камчатской республики — благодарственная. Всем верой и правдой… Господин Стенсон… Господин Пит Брюханов, господин Иемуши-сан… Японец, а доверял!

Паренек смущенно возразил:

— Так ведь я в том смысле, что… я помоложе…

Храмов стоит внизу, у лестницы. Щурит глаз:

— Поправее… Заноси… На себя, на себя. Так. Крени!

Гвоздь вошел в древко. Ветер развернул красное полотнище. Зашевелилась надпись, сложенная из белых матерчатых букв: «Р.С.Ф.С.Р.».

Флаг развевался над крышей, над чукотскими ярангами, видневшимися поодаль, над берегом, уходящим в оксан, над тундрой до самого горизонта. Паренек, которого мы будем теперь называть Алексеем, увидел наконец место, куда занесла его судьба.

— Так что, — осторожно спросил Храмов, — ревизию теперь будем производить… или как?

Алексей, прислонясь к крыше, грустно смотрел в тундру.

— А у вас попутных нарт в Анадырь не бывает? — вдруг спросил он.

Храмов оживился.

— Зачем попутные, специально снарядим! — он с суетливой предупредительностью помог гостю спуститься вниз. — Оно и верно, Алексей Михайлович! Дело ваше молодое… Чего здесь зимовать! Отдохнете чуток… о жалованье сговоримся, а Храмов власть соблюдет! Все так делали…

— И каюра дадите?

— И каюра и нарты! Вот только — собаки… сокрушенно поморщился.

— А что собаки?

— Да… пожрали собак-то… Дикий народ! — молчал, соображая. — Однако, может, найду. — вился в сторону яранг.

— Обождите — я с вами!

Алексей забежал в дом, достал из мешка комиссарский маузер, нацепил и снова вышел на улицу. Поглядел на флаг, поправил оружие, подтянул ремень и неторопливо, как подобает начальнику, направился следом за Храмовым.

Стойбище встретило их тишиной. У крайней яранги хлопал по ветру оторвавшийся конец шкуры.

Алексей заглянул внутрь.

— Никого, — сказал он.

— Порох потравили — значит зубы на полку, — Храмов. — Мало-мало помирай…

— Все помирай? — Алексей с ужасом кивнул на безжизненные яранги.

— Ну да! — усмехнулся Храмов. — Все не помрут. Это каждую весну такая петрушка. Да вы не тревожьтесь, собак добудем!

В следующей яранге на шкурах неподвижно лежали люди, и только легкий пар дыхания выдавал присутствие в них жизни.

— Доброе утро! — поздоровался Алексей.

Чукчи открыли глаза, посмотрели и снова закрыли. Лишь один с трудом приподнялся навстречу вошедшим.

Храмов спросил что-то по-чукотски. Хозяин покачал головой. Потом достал из-под лежака твердую маленькую шкурку и протянул ее Алексею.

— Это он зачем? — повернулся Алексей к Храмову.

— Лопать просит.

— Так надо ж дать!

— Что же дать-то, Алексей Михайлович? — терпеливо разъяснил Храмов. — Свой, что ли, припас? Их тут душ стоза раз все и заметут. А завтра мы сами мало-мало помирай!

Возле яранги собралось несколько жителей стойбища. Это были изможденные, угрюмые люди. Алексей опустил глаза.

Храмов обратился к чукчам. Ему ответили неохотно и, по-видимому, отрицательно.

— Вот народ! — возмущенно сказал Храмов. — Ведь есть собаки, а прячут, нехристи!

И вдруг Храмов умолк: между ярангами он увидел тощего пса. Храмов весь навострился и бросился вперед. Пёс тоже. Они обогнули ярангу. Не добежав нескольких шагов до Алексея, пёс увяз в снегу и повалился на бок. Храмов ухватил его за задние лапы.

— Счастья своего не понимаешь! — повеселев, он привычно закинул веревку на шею собаки. — Подкормим — побежит, как новый!

Алексей угрюмо наблюдал за происходящим.

— Не сомневайтесь, Алексей Михайлович! — ободрил Храмов. — Душу из них вытряхну, а для вас постараюсь! Пошли!

Но едва Храмов сделал несколько шагов, чукчи молчаливо проделали то же самое. Храмов остановился — и чукчи остановились.

— Чего надо? — ступайте, к бабам!

Один из чукчей что-то быстро заговорил, обращаясь к Алексею, другие подхватили, толпа загомонила.

— Цыц! — рявкнул Храмов. — В кутузку захотели? Ик ектагын! Это живо!

Он кивнул в сторону, на ярангу, стоящую на отшибе. Этот жест произвел магическое действие — чукчи смолкли.

— Одна на них управа! — удовлетворенно заключил Храмов. — Я тут смутьяна одного… отселил… Народ баламутил замки со складов сбить.

— Каких складов? — насторожился Алексей.

— Мистера Стенсона…

Алексей на секунду задумался и, кашлянув, сказал по возможности начальственным тоном:

— Взглянуть бы, какие такие склады?

— Интересуетесь? Это можно! — согласился Храмов, и они пошли вперед. Чукчи, постояв, медленно двинулись следом.

Мешки в углу. Ящики, батареи консервов, пачки и кули — на полках. Внавалку — топоры и свертки с гвоздями.

Алексей стоял посреди склада, восторженно созерцая богатства мирового капитала.

— Вот это да!

— Америка! — развел руками Храмов.

Алексей двинулся вдоль полок, тыкая в мешки.

— Мука?

— Крупчатка!

— Соль?

— Соль.

— А это что?

— Сахарок!

Алексей неодобрительно покачал головой.

— Как же вы раньше-то не догадались, товарищ?

— Чего изволите? — не понял Храмов.

— Давно уж раздать надо было!

Храмов тупо глядел на Алексея. — Как — раздать? А… мистер Стенсон?

— Скажете, я реквизировал. Полнотой полномочий! — И Алексей пошел дальше по складу.

Храмов ошарашенно посмотрел на него, на дверь, за которой толпились чукчи, и заспешил следом.

— Господин Глазков! Так вы кто же будете-то: не власть?

— Власть, — отозвался Алексей. Он копошился в углу, разбирая пакеты.

— А раз власть, то позволю напомнить: наперво должны закон блюсти! Флаги вешать — вешай. Собак — тоже по закону… А на это закона нету!

Но Алексей не слышал. Он быстро раскидывал пакеты, а когда выпрямился — в руках у него виднелись две картонные коробки.

— Братцы! — радостно закричал Алексей, бросаясь к воротам. — Патроны! — Он высоко поднял коробки над головой. — Товарищи чукчи!

В то же мгновение в дверях выросла фигура Храмова. Он распростер руки, загородив выход.

— Не дам! Невозможно-с!

— Возможно-с! Мы же приказом оформим!

— Не доводите до греха, Алексей Михайлович! — медленно и веско произнес Храмов. — Лучше так положьте!

Наступила секундная тишина.

Не сводя глаз с Храмова, Алексей опустил коробки на землю и нетвердой рукой потянулся к кобуре.

— Тогда… вы извините, Тимофей Иванович! Я именем революции…

На Храмова медленно поднималось дуло комиссарского маузера…

Перед складом оживленно, как в торговый день.

Распределяя товары, Алексей расхаживает среди чукчей с видом радушного хозяина.

Помог старику взвалить на нарты тяжелый ящик. Догнал робкого чукчу, который ограничился только парой консервных банок, заставил взять мешок муки.

Потом остановился, вспомнил что-то и закричал:

— Граждане! Все за мною!

Размахивая руками, он направился к стойбищу. Чукчи по одному заторопились следом.

Процессия прошагала мимо стоящей на отшибе яранги. Алексей подбежал к ней, развязал веревку у входа.

— Выходите, товарищ!

Чукча, щурясь от света, выбрался наружу.

Алексей хлопнул его по спине:

— Интернационал!

— Вуквутагин… — ответил чукча и ткнул себя в грудь. Разбирать недоразумение было некогда.

— Идем, Вуквутагин! Свобода! «Вперед, заре навстречу…», — вдруг запел Алексей, шагая во главе толпы. — Подтягивай, товарищи!

У склада остался только Храмов. Он остолбенело постоял в воротах, потом поднял замок и запер опустевший сарай.

Распахнулась дверь домика — Алексей появился на крыльце, таща перед собой ящик с луком.

— Угощайтесь, товарищи! Лук!

Алексей сорвал несколько перьев и пожевал их.

— Цынга нет! В два счета! Айн момент! — добавил он почему-то по-немецки.

Чукчи нерешительно последовали примеру начальника. А тот уже взобрался на лестницу и стоял под развевающимся флагом.

— Товарищи Далекого Севера! — радостно крикнул Алексей. — Люди голода и холода, а с нынешнего дня — граждане социалистической Чукотки! Теперь всё ваше! И земля, и море, и… фабрики, и все прочее! Ура! Переводите! — приказал он подошедшему Храмову.

Бывший управитель хотел что-то ответить, но вдруг осекся — во рту у одного из чукчей он увидел перышко лука.

Налившись яростью, Храмов исчез в домике и выскочил оттуда уже с дробовиком. В то же мгновение Алексей очутился на крыше.