Розалинда Лейкер - Танцы с королями

• Название: Танцы с королями
• Автор: Розалинда Лейкер
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-383-2

Молодой французский дворянин-гугенот Огюстен Руссо случайно становится свидетелем рождения крестьянской девочки Маргариты и через семнадцать лет влюбляется в нее. Скрываясь от преследований католиков, он покидает ее навсегда. Их большая любовь освещает жизнь дочери Маргариты. Жасмин, ее внучки Виолетты и правнучки Розы. Магический круг любви замыкается через сто пятьдесят лет, когда в юную Розу влюбляется потомок Огюстена, англичанин Ричард Истертон. Судьбы этих женщин, имена которых совпадают с названиями цветов, странным образом переплетаются с судьбами трех королей из династии Бурбонов, с прекрасной и трагической историей Франции эпохи XVII–XVIII веков.

---

Через три недели Арман, весь сияя, пришел к Жасмин:

— Сабатин согласился устроить бал и пригласить на него всю местную знать. Ваши дни заточения окончились. Добро пожаловать в царство живых!

Жасмин, не помня себя от счастья, бросилась к Арману на шею и от полноты нахлынувших чувств расцеловала его в обе щеки.

Когда были разосланы приглашения, оказалось, что не все соседи их приняли. Те, кто до сих пор чувствовали себя уязвленными прошлыми обидами, усмотрели в этом внезапном изменении отношения к ним со стороны высокомерного де Вальверде какой-то подлый подвох, но большинство, движимое простым любопытством, согласились приехать. Женщины горели желанием посмотреть, наконец, на таинственную и загадочную герцогиню, а мужчины надеялись, что им под каким-нибудь предлогом удастся хотя бы мельком взглянуть на жеребцов чистых кровей, которыми славились герцогские конюшни. Большая часть гостей, явившихся на бал к де Вальверде, состояла из сельских дворян, чья голубая кровь подтверждалась родословными, бравшими свое начало с пятнадцатого века. Однако, несмотря на это, тем из них, у кого не было иного источника доходов, приходилось весьма туго в случае неурожая или массового падежа скота. Разумеется, были среди них и исключения, и эти немногочисленные богачи заказывали себе одежду у лучших парижских портных, в то время как остальные пыжились, как могли.

Жасмин надела на бал вышитое золотом платье из белого атласа. Сабатин был в черном бархатном камзоле с серебряными позументами, который еще больше подчеркивал его угрюмый вид. Когда объявляли о прибытии каждого гостя, он приветствовал их так, словно не мыслил свое присутствие здесь без верной супруги, стоявшей рядом, при этом, правда, никто, не замечал, что хозяин замка избегает разговора с ней. Надо отдать должное Сабатину, который в искусстве притворства достиг совершенства. Однако Жасмин испытала-таки один неприятный момент, когда она и Сабатин должны были открывать бал. У нее даже дрожь пробежала по телу, когда он взял ее за руку, но скоро танец завершился, и больше им не пришлось быть партнерами.

Ужин просто поразил всех своим фантастическим великолепием. Он был подан на золотой посуде из сервиза, привезенного давным-давно из Версаля, но до сих пор остававшегося нераспакованным. Разумеется, если считать по меркам королевского двора, платья безнадежно отстали от моды, да и у камзолов покрой был явно времен правления предыдущего монарха, но в остальном бал, безусловно, удался на славу. Повсюду, как в Версале, в вазах стояли свежие, благоухающие цветы. Праздничную обстановку помогали создавать и роскошные фамильные драгоценности, извлеченные из старомодных шкатулок.

Неутомимый и вездесущий Арман сделал все чтобы каждый чувствовал себя здесь непринужденно и весело. Он предусмотрительно выяснил необходимые подробности о том, кто есть кто среди местной знати, и позаботился, чтобы Жасмин познакомилась с теми, кто в будущем мог наилучшим образом скрасить ее весьма безрадостное существование: при этом их финансовое положение не имело особого значения. Арман также не забывал время от времени приглашать на танец самых робких девушек, которые застенчиво жались вдоль стен и вряд ли нашли бы себе партнера. Танцуя же с расфранченным и галантным версальским кавалером, они чувствовали себя наверху блаженства. Кузен Сабатина успевал также делать комплименты почтенным матронам, а среди мужчин быстро завоевал репутацию «своего парня». Но он допустил одну ошибку.

Арман разузнал, что поблизости проживают еще трое сосланных вельмож, причем все они в период пребывания при дворе были хорошо знакомы Сабатину. Арману пришло в голову, что его кузену будет легче привыкнуть к местному обществу, если он установит связи с теми, кто в свое время блистал при дворе и не уступал Сабатину ни в чем, включая старинную родословную. Все трое жили не очень далеко от замка Вальверде не больше одного дня пути. Двое носили герцогский титул, а третий был маркизом. Звали их соответственно Шовен, Оливри и Гансе. Один принадлежал с числу тех самых «разрушителей версальских оград», а двое других были сосланы еще в год правления герцога Орлеанского, первого регента. Шовен привез с собой жену, глупое и надменное создание, которая при всяком удобном случае подчеркивала свое мнимое превосходство над окружающим, выражая пренебрежение и к присутствовавшему на балу обществу, и к самому балу. Оливри и Гансе явились одни, так как давно овдовели. Сабатин не спешил признать в них равных себе товарищей по ссылке, но в то же время ему было приятно пообщаться с теми, чей статус в обществе был сравним с его собственным. Еще задолго до окончания бала он исчез с ними в библиотеке. Там они принялись играть на высокие ставки, напились вдрызг и развлекались до самого утра.

Жасмин пришлось мириться с несносным присутствием герцогини Шовен целых две недели. Именно, столько времени прошло, пока, наконец, трое собутыльников Сабатина не решили оставить замок Вальверде. Эти пожилые развратники только и делали, что скакали на лошадях по утрам, а остальное время посвящали картам и вину. Грубые и примитивные шутки, которыми они забавлялись, подходили больше безусым школярам, но никак не вельможам почтенного возраста, пусть даже и ссыльным.

После их отъезда Жасмин вздохнула с облегчением и смогла наконец-то продолжить несколько знакомств, завязавшихся на балу. К ее великому сожалению, Арман в это время уже должен был возвращаться в Версаль. Вид у него был довольно неважный, потому что ему пришлось много пить вместе с Сабатином и его гостями и вдобавок он чувствовал тяжкий груз вины.

— Боюсь, что я оказал вам плохую услугу, Жасмин, — прощаясь, сказал ей Арман очень серьезно. — Мне ни в коем случае не следовало опять сводить Сабатина с этими людьми. Могут возникнуть серьезные неприятности.

— Мой муж своим капризным характером так или иначе, но всегда напрашивается на неприятности, — печально ответила Жасмин, — не беспокойтесь об этом, Арман. Без вашего, такого своевременного вмешательства, я никогда бы не вкусила вновь удовольствия светской жизни, а Сабатин не принял бы приглашения на охоту от двух здешних дворян. Опять оказаться в седле охотничьей лошади значит для него гораздо больше, чем можно себе представить. — Она подняла голову, и ее лицо осветилась доверчивой и признательной улыбкой: — Вам вовсе не стоит тревожиться по пустякам. Хуже, чем было, уже не будет.

Позже ей пришлось вспомнить эти слова.

ГЛАВА 14

Идея заказать портрет Жасмин первому принят в голову Лоренту. Двенадцать лет минуло с тех пор, как он в последний раз видел дочь. В Шато Сатори висели два ее портрета: один был написан, когда ей исполнилось пять лет, а другой — перед самым ее шестнадцатилетием в те блаженные дни, когда никто и не предполагал, что впереди их всех ждут грозные беды. Она была совсем еще девочкой, оставляя навсегда родной дом, а Лорент хотел видеть на портрете взрослую женщину, какой она стала.

За истекшие годы здоровье его поправилось настолько, что он мог уже передвигаться, чуть волоча больную ногу, с помощью трости или опираясь на руку Маргариты. По сути, им пришлось опять строить жизнь заново, собирая ее из разбита осколков. И все же пустота, зиявшая после исчезновения Жасмин, до сих пор так и не была заполнена. Конечно, если бы у нее была возможность регулярно посещать своих родителей, все сложилось бы по-другому. Однажды из уст Лорента прозвучало предложение, чтобы Маргарита съездила в Перигор, хотя перспектива даже ненадолго остаться одному вызывала у него неосознанный страх.

— Теперь, когда Жасмин больше не связана необходимостью оставаться в пределах замка, ты могла бы снять номер в городской гостинице и встретиться с ней там, — отважно промолвил Лорент, напустив на себя беззаботный вид, за которым прятался ужас одиночества. Маргарита была его главным оплотом, его утешительницей, хранительницей его жизни и, самое главное, его другом и возлюбленной. К его невыразимому облегчению, она отказалась.

— Мое место здесь. Жасмин молода и вынослива, а мы с тобой уже старики и нуждаемся друг в друге. — Она поцеловала мужа, стараясь не выказывать своего страстного желания увидеть дочь, но дорога туда отняла бы слишком много времени, и Лорент мог не выдержать долгого одиночества. Она не решалась покидать его более чем на час, потому что после первого случившегося с ним удара последовало еще несколько, и каждый, несмотря на кажущуюся незначительность, отбрасывал его назад, чуть ли не в первоначальное состояние тяжело больного человека. И Маргарита всегда со страхом ожидала, что следующий приступ окажется роковым. Она с радостью восприняла идею заказать портрет. Это было почти то же самое, что снова увидеть Жасмин.

— Я приглашу лучшего художника, какого только можно найти в Париже, — сказал Лорент с энтузиазмом. — Кстати, кто писал последний портрет короля, который все так хвалили?